Текст к уроку ОПК: Почему именно Православие

Почему именно православие.

Странный заголовок для неказистых изложений в православной газете. В лучшем случае сии строки вместо вдумчивых глаз, увидят тонко сжатые губы, через которые с шумом выдыхается воздух, перед недоуменной ремаркой о том, что напрасно расходовать газетные поля как - то не стоит.

Но, раз я начал, то проявите христианское терпение, и дочитайте, хотя бы до середины. Случится так, что перевернете страницу разочарованными, то я все равно не увижу, почему не очаровались. Ведь время дорого, доступ к информации не закрыт, даже если и существует «терра инкогнито», то всего лишь на «флешке» у продюсера этой тайны.

Но именно не закрытые двери, а настежь распахнутые ворота беспокоят меня притом, что я с удовольствием пользуюсь всеми достижениями цивилизации после обрушения границ. Знаете, так царапает когтями, известное животное, по светлому сектору души, особенно когда есть с чем и главное кому сравнивать.

Я родился в семидесятом, через семь лет пошел в общеобразовательную школу, в которой октябрята, пионеры, комсомольцы, как этапы самоутверждения по жизни. У меня не было тех бабушек, о которых сегодня принято рассказывать, истории, слегка поддернутые шпионским камуфляжем, как пробирались в церковь, крестили тайно, причем слово «тайно» произносится с грифом «секретно». Не хочу ставить под сомнение такие повествования, просто доложу, что в том месте и времени где жил, я такого не видел. Был, и есть храм, туда ходили, там молились, все кто верил, что бы совершать такой поступок, тотального запрета на проповедь, или же специального отлова у ограды не наблюдалось. Я бы добавил, что не были особенно гнобимы верующие люди. Потому как реально видел своих соседей, знакомых семьи, которые приходили в гости, по дороге из храма, или наоборот. Никто из них не доставал с заговорщицким видом молитвослов или Евангелие, и, закатив глаза до белков, начинал надрывно тихо читать их. В школе были ученики, которые носили под галстуком православный крестик, или мусульманский амулет, но над ними никто не смеялся. Среди таких были мои друзья, и если вдруг кому вздумалось бросить хотя бы тень насмешки на их веру, то будь он хоть активистом не просто с красной повязкой, а весь в красном и сам красный - это бы не остановило процесса восстановления чести через тумаки. Но, что бы не слукавить, скажу, что между нами детьми, происходили прения по поводу отношения к тому или иному событию по духовному исчислению времени, как, кстати, правкам подвергался и светский календарь. Это были серьезные, горячие по молодости споры, о том, вот, к примеру, есть ли что после смерти, или о почитании икон, еще подвергалось пикированию место положение женщин в обществе, и т.д. Что ж тут не сойтись в битве? Да никогда и в мыслях не было ссориться из-за, как тогда говорили «собственных тараканов». Не было в то время разных людей и мнений. «Разрозненных по всему», как бы нелепо не звучало это словосочетание. Жили просто: смеялись, шутили, никогда не подчеркивали принадлежность или отчужденность от религии. Короче говоря, было, как было, то есть никто никого не заставлял, и решение пойти в церковь или в мечеть, было очень искренним и честным. Особенно помню время начала афганских боевых действий, когда в город привезли первые гробы, то священники с ног падали, отпевая погибших, переезжая из дома в дом. В том смысле, что люди сознательно приглашали «батюшку на отпевание», я вот так эту фразу и запомнил, но не видел там оцепления из милиционеров, или уполномоченных по религии, грудью заслоняющих гроб от кадила. Все родственники и друзья почивших воинов, стояли, и кто хотел - молились, повторяли слова за батюшкой, плакали честно, без театральных всхлипываний.

Нет, ну идеология коммунистической партии была не слаба, и партийцы старались делать многое, чтобы люди массово не ходили в храм. Как, например, на Пасху, что бы молодежь не посещала всенощную службу, в клубе были танцы. Комсомольские активисты патрулировали улицы, ведущие в храм, но, как мне было известно, на номинальном уровне - для отписки в крайком. Я был подписан в народную дружину, так как занимался спортом, а на Пасху вечером в парке шаталось много пьяни, как впрочем, и сегодня. Так вот, наш главный дружинник очень любил организационные наставления, которые бывало, затягивались, вместо пятнадцати положенных, все сорок минут. Тот говаривал: «Если молодой парень или девушка пошли в храм, то это ничего страшного, это общественные места. Главное, что бы они не пошли в секту!». Вот такой пример отношения, по моему мнению, исходит от Страха Божия на генетическом уровне, то есть сам человек напрямую не признает основных постулатов религии, но его родители, а дальше родители тех родителей, и еще глубже - остальные предки обязательно верили в Бога. И вот именно этот Страх остался, как бы его не перепахал богоборческий режим. Не мудрствуя лукаво, необходимо добавить еще и то, что как бы с высока, не смотреть на периферию, но совесть, чистая и наивная оставалась лишь на таких вот островках - заповедниках.

Сразу хотел бы оговорить то, что все сказанное выше не имеет под собой основу восприятия истории как процесса, который самоцелен по себе, а именно никакого романтизма и розовых отложений. Обосную все теми же фактами из детства: где то к годам шести - семи, я и мои друзья - одногодки вполне ориентировались среди представителей конфессий. Так мы знали, что есть такие христиане, и кто мусульмане, знали, что армяне ходили в свою церковь. Я очень любил читать, и люблю до сих пор. Мама научила меня складывать слоги в четыре года, и уже в пять лет я смело осваивал сначала небольшие произведения, а в седьмом классе, когда я перечитал всю школьную библиотеку, мне попался в запаснике, были такие закоулки в тех библиотеках, учебник «История Религии для поступающих в Вузы». Так вот из него я узнал, что еще бывает индуизм, от них «Индийские йоги - кто они?», а так же буддисты, но их не видел. Кстати, сект было тогда, если не даже больше чем сейчас. Ну, так вот, продолжим тем, что знание знанием, но стимула выбора доверия не стояло вообще. То есть, никто не ориентировался в том, что будет ли верить вообще, во что верить, и в кого верить. Вот как то так. Конечно, были всплески теологической активности, когда отец подарил мне приемник «Ленинград». На который я, вот тут уже действительно тайно, ловил «Голос Америки». Правда мне уже было шестнадцать, и я старался поймать музыкальную волну, но попадало мне за то, что я пытался обсуждать услышанное с ровесниками. Мы вовсе не устраивали тайные собрания с элементами дискуссии на тему. Дело в том, что, придя, домой после таких споров об услышанном, еще в волнении и находясь под эмоциями, я как то попытался найти ответы, или скорее подтверждение своей точки зрения у отца. Затем состоялся очень жесткий разговор на тему, что своими мыслями должно распоряжаться регламентировано, иначе прощай музыка.

И вот, тот неожиданный случай, который привел к вере 99% населения, настал. Или пришел, хотя скорее произошел со мной. К слову сказать, вот в чем проявляется информационный магнетизм сегодняшнего дня, это то, что «необретши Веру», но, испытывая зависимость от нее, когда, например большинство твоего окружения ходит, таинственно бормоча молитвы, а иногда «особо зашифрованные» бубнят тантры или мантры, неважно, «заходишь в сеть» и накидываешь полную корзину разных упаковок. Потом просматриваешь, примеряя к себе, а то и на себя, и, в конце концов, имеешь то же блеснуть свежей лысиной, отполированной биением об пол по случаю и без, может какой либо другой фетиш. Вот, как тогда сказать Интернет присутствовал в сложных фантастических романах, поэтому прикосновение к изучаемому объекту, достигало напрямую в голову. Но, произошедшее событие повело меня в сторону: «А почему именно Христианство?». На тот момент я только демобилизовался из рядов Вооруженных Сил по прохождению срочной службы, и небольшой сравнительный жизненный опыт у меня уже присутствовал. Тем более, историческая родина - Татарстан, мусульманская республика, но есть немалая часть православных татар. Я уже встречал буддистов, конечно не в духовном звании, однако довольно не пространно дополнявших мои сведения из учебника. Родная сестра моей бабушки по отцу во время войны спасла семью польских евреев, и вышла замуж за одного из них. Что давало мне формальный повод рассматривать иудаизм то же.

И все же почему именно Православие, а не индуизм, в пику всем перечисленным. Раз вынесло течение жизни к осознанию собственных поступков через Веру, то речь уже идет не о теоретических истинах. И конечно хотелось мудреть от жизни и по жизни, поэтому признаюсь честно на моем столе рядом с Евангелием лежали отнюдь не близкие авторы, такие как Блаватская, Рерих, Лазарев, Клизовский, «Бхагават Гита» и т.д. И была серьезная проблема, ради решения которой все изучалось подробно. Суть ее, это не то, что бы найти отличительные признаки белого и серого слона, меня волновала позиция: при всей своей доступности, найду ли я то, что хотелось и на всю жизнь.

Все дело в том, что при всей своей советской обособленности от религии чаще мне приходилось общаться с православными, притом, что вливалось в мозг от этого нечто, которое после смело, могу назвать религиозным опытом. То есть я, на пике исканий, был в какой то мере приобщен к православию, и мало ли, но несколько легче мне было ориентироваться православно, а к мусульманскому или там иудейскому пути я не был приобщен. Поэтому и раз уже я пишу сии строки вполне себе Православным Христианином, то, даже описывая лишь свои искания, говорить о внутреннем опыте этих религий не имею права. Но, я имею право взять внешние постулаты, которые декларируются той или иной религиозной системой и сравнить на основе собственного жизненного восприятия. В этом будет справедливая сравнительная позиция выбора без превалирования.

Сказать честно, был соблазн принять на рассмотрение и ту позицию, когда думал, что зря человечество разъединено по тому, что оно верит в разное. Понятно, если миллиарды людей разъединяет политические и экономические системы, уровень интеллекта и обустроенность в среде обитания, научно технический прогресс, но ведь Вера, замете любая, учит добру, терпимости, толерантности. И какая разница, у кого какой цвет волос, кожи, уровень культуры. Ведь на первый взгляд разница лишь в том, что у одних есть священники, у других имамы, у третьих раввины. У одних храмы, у других пагоды, у третьих мечети. Вот и все, а потому можно построить некую надрелигиозную систему, и объединить всех под таким знаменем, взять лучшее из мирового опыта всех религий, и создать смелый синтез секулированный под конкретное время, а именно сегодня, когда одним росчерком пальца по сенсору может решиться жизнь всего населения планеты. Не снимайте со счетов уровень глобализации экономики, который потребует помимо всего, еще и такой «трендовый продукт», затем именно так его и назовет. Не факт, что существительное «вера» вытеснется более емким, мощным и мобильным, распознающим любой формат, сразу, но по мере потребления может исчезнуть как архаика.

Однако, еще в середине 19 века, эта идея была скомпрометирована, в связи с теософией и антропософией Блаватской, Рериха и Штейнера соответственно. Что ж, сказать о смущении меня таким поворотом, ничего не сказать. Дело в том, что всю изучаемую позицию разбили в пух и прах, православные тексты, православных писателей. Это в том смысле, что не мусульманские, не иудейские, не инудисткие апологеты не публиковали ничего близко похожего. Почему же я сразу тогда купился на единственный источник? Потому, что он был в - первых и в остальных, аргументирован фактами, тема действительно изучена, и выданные ответы были не отрицанием «их учения», а защиты своего. Я нарочно не указываю имена, для того, что бы соблюсти все условия непредвзятости, иначе авторитет известности авторов сразу поставит под сомнение все сказанное выше. Конец этой истории такой: на моем рабочем столе осталось Евангелие, Коран, Тора. Все остальное отправилось в топку, по причине несостоятельности. Конечно, справедлив будет вопрос, о том, почему индуизм и буддизм оказался в одной стопке с теософией. Ответ довольно прост: там официально нет Бога, и более того нет представления о загробном существовании души. Мистифицированный налет степени являют духи и теория «колеса сансары», она же некий постулат о переселения душ. Соответственно молиться не кому и не о ком. И когда Шакья Муни (Будда) спрашивали что нибудь о богах, то он отвечал: «… вопрос о богах не имеет никакого значения». Потому следует, что рассматривать эти учения как религиозные нельзя, это всего лишь философия. Не удержусь от приведения примера: на то время были очень популярны программы - однодневки, забивающие телеэфир всякой чушью, отвлекающей людей от действительных поисков Бога. И в одном таком «шоу», был сюжет об Индии, но не просто о стране. Корреспондент делал акцент на то, как живут и верят индусы. На то, что они не агрессоры, и терпимо относятся к любому богу, к любой вере, и навязывалась мысль о том, что индуизм не имеет ни авторитетов, ни приоритета в традициях, потому там найдется место для всех: и для христианина, и для мусульманина, и для иудея. Всем открывает двери индуизм, своей терпимостью.

Как оказалось на легкую проверку, та терпимость вовсе не то, как можно понимать это существительное, то есть его лексическое значение. Для таких анализов не нужны специальные навыки определения - это просто безразличие, обыкновенное, холодное, тупое и жестокое. Я к тому, что для верующего человека безразлично кому поклонятся вовсе не комплимент, в Библии Сам Бог ревнует о людях своих. Точка!

Продолжим.

По себе установленной позиции определения Веры, я стал «пробуксовывать» на том, что мое светское видение считало различным: храмы, соборы, мечети, костелы, пагоды, названия священников, типы облачений, позы при молитве, в головном уборе или без, в туфлях, или босиком - это все не то, что различает религии. Все обстоит совершенно наоборот. Наличие этих признаков есть проявление внешней религиозности, и оно как раз обще, для всех людей. И люди никогда бы не воевали и не умирали бы за то, что у одного называется именно, а у другого не так. Люди воевали, а иногда жестоко и несправедливо, и умирали и собою жертвовали за абсолютно разное внутреннее содержание различных религий, которые если бы совпадали в главном, то небыли бы антагонистичны. Дело как раз в том, что только внешнему взгляду, который пытается быть объективным, кажется, что все это одинаково.

Кстати необходимо отметить, что объективного взгляда на религиозный путь быть не может. То есть со стороны. Потому что религиозный вид может быть только изнутри. О конфессии той или иной может говорить тот, кто путь проходит. На определенных этапах зрелости можно увидеть, что есть та или иная вера. И невозможно жить, если эти пути расходятся, а сие именно так. Невозможно сразу передвигаться по всему, тогда разорвется человек - его не будет нигде. А попробовать познать одно, что бы потом познать другое, можно только на самых ранних этапах. Дело в том, что когда человек проходит определенный путь, то он как бы вовлекается в религиозную жизнь, и выйти из нее, если вдруг, если ему покажется что то не то для него, как например нестыковка мнений, если он находится в какой нибудь секте, не так просто. Выход из отношений с духовным миром, если он был искажен, стоит иногда и психического здоровья, и покупается порой ценой разочарования вообще по жизни, апатией, а то - бессилием. И еще не известно, что на этом истинном новом пути, который выбран, или предложится человеку взамен его ложного духовного пути, обретет ли он настоящую святость и настоящее удовлетворение.

То есть, когда тот самый момент, при котором мне стало необходимо, проснувшись с утра, читать молитву настал. Но, я «замерзал в столбняке» - какую первую фразу я произнесу. Ведь оставшиеся на столе Коран, Тора и Евангелие, естественно с определенными оговорками, но, тем не менее, эти клады духовной мудрости - дети Авраама. Именно в том смысле, что все они декларируют в этих учениях, веру в Единого Бога. Не просто Единого, как одного, не в одного из многих, не в одного не, потому что не во многих, а в одного, живого, личностного, конкретного. Причем личностные отношения это характерная особенность Авраама, получившего эту традицию от Ноя, от Еноха, от Адама, но развившего во многом эту традицию и передавшего ее пророкам и истинным израильтянам. При этом в Коране несколько переиначиваются библейские сказания, например, там Измаил оказывается возлюбленным Сыном Божьим, чудом любви Авраама и Агари, а не Исаак, то есть, как бы наоборот перелицовывается история, но это не меняет сути того, что Бог понимается в этих религиях как Единый и Личный.

Тогда как в иудаизме Бог будет как Единый Сущий. Хотя иудеи делали акцент не на слове Единый, а единый Сущий, единый Ягве. Так как в иудаизме идет представление о Боге как о единственной реальности. Святой, иноприродной, но единственной реальности, ради которой может что то вообще или кто то существовать. А вот у мусульман акцент больше всего сделан на Единстве. Поэтому, когда они произносят слова «Единый Аллах», то есть Единый Господь, они, имеют в виду, что их, как людей немного, а Бог один. И в поклонении Аллаху постоянно просматривается спор с многобожниками, язычниками, что богов не много - он Один. Звучит это как первая заповедь ислама: «Нет Бога кроме Аллаха и Магомет пророк Его».

Вот здесь я, по недомыслию представлял себе, что и в христианстве Бог един. Но ошибался. Хотя как «Единый Ягве» и «Единый Аллах», это может быть верным и для христианства, но оно - христианство как бы глубже говорит об этом. Оно не называет Бога Единым, оно называет Его - Триединым. И это триединство не просто умножение сущности. Триединство - это разговор о любви, то есть по сути дела, когда мы с разных точек зрения называем в христианстве Бога Отцом, когда мы называем Его Троицей, это по сути дела разговор, что Бог есть любовь, причем познаваемая как любовь жертвенная. Поэтому и надо, прежде всего здесь говорить о Триедином Боге, правда это раздражает мусульман, разве можно верить в трех богов, ведь Авраам верил в Единого Бога.

Однако именно так звучит православное понимание той сущности, как Триединый Бог, открываемый и познаваемый в Иисусе Христе. Как я понял и попытаюсь пояснить следующие вещи: зная, что христиане признают божественный авторитет Ветхозаветного иудаизма. Не просто его полемически признают, считают, что определенные вещи неразрывно связаны с христианством, например вера Авраама, вся священная история, поэтому декларируется историческое происхождение и не только историческое, но и промыслительное происхождение христианства от Ветхозаветного иудаизма. Поэтому в Ветхом завете есть позиции, которые непреходящи для христианства. Но, ведь на сегодняшний день, разговор ведется не о ветхозаветном иудаизме. А об иудаизме пост христианской эпохи, со всеми теми мифами, связанными с пост христианским иудаизмом. Суть иудаизма такова: он состоит из двух основных частей - закон и пророки, так говорит Господь наш Иисус Христос, хотя там еще были и писания мудрых, которые тоже свою лепту внесли. Тем не менее, если закон это нравственный стержень или духовный, на котором зиждется весь иудаизм, то горькая, а может, по словам апостола Павла, и промыслительная правда в том, что иудеи ждут мессию, который уже пришел. Пророки, в общем, это ожидание спасения, и воспитавшись нравственно и духовно иудаизм ждет мессию, который не узнан. «Проблема взаимоотношений между христианством и иудаизмом-, говорить великий философ Соловьев - состоит в том, что иудеи относились к христианам по иудейски, но христиане не относились к иудеям по христиански». Это довольно глубоко убедило меня убрать Тору со стола на дальнюю полку. Вовсе не потому, что на «авось пусть будет», а потому, что воспитывая она ничему не научит.

Очень мало кто знает, но в исламе есть очень много тем прохристианского настроения. Например, когда какие либо мусульманские экстремисты называют православных «гяуры», или «кяфары», в смысловом переводе - неверные по Вере, то смело можно отвечать таким: «Вы не мусульмане!». Потому что согласно Корану, христиане и иудеи являются так называемыми «людьми Писания». То есть самый строгий исламский критик скажет, что это люди, которые неверно истолковывают Писание, то есть типа еретиков. Но ценно в них то, что они поклоняются Одному Богу, праведникам, и Аврааму, и Ибрагиму. Вот только с Троицей, конечно, православные «переборщили». Разве можно поклоняться трем богам? К сожалению, такая позиция зафиксирована в Коране, где так же есть предупреждение, что у Бога не может быть Сын, что у Бога не может быть Мать, при всем почитании мусульманском Пренепорочной Девы Марии, и при их вере в непорочное зачатие Иисуса Христа. То есть эта очевидная «скользкая» тенденция говорит о незнакомстве тех людей, которые записывали Коран с Православным христианским учением. Все дело в том, что по ходу своих путешествий, Мухаммед встречался и с христианами и с иудеями. Но, с иудеями то ортодоксальными, а с христианами то - арианами и докетами. Поэтому вполне возможно, что Мухаммед себе представление составлял из уст еретиков, а не православных.

Еще одна удивительная вещь. Она поразила меня практически громом. Дело в том, что мусульмане чтят Ису (Иисуса), как величайшего пророка предпоследнего. Последним и непререкаемым является Мухаммед. Иса входит в общий ряд с Мусой, Ибрагимом, то есть праведников и пророков Ветхого завета. И вот при всем том особенно удивительно, что мусульмане верят догматически в то, что судить людей при конце мира будет именно пророк Иса, а не Мухаммед, хотя христианство для ислама - Ветхий завет, ведь Новый завет - это Мухаммед.

Владимир Соловьев приводит в своих работах одно исламское предание. В нем говорится, что Мухаммед был вознесен к престолу Божью. Там ему предложили три чаши: вино, молоко и воду. Мухаммед выбрал молоко. И великий философ прекрасно это комментирует: «между вином христианства и водой язычества, Мухаммед выбрал молоко ислама. Поэтому в целом надо сказать, что, несмотря на то, что есть определенная полемика между христианством и исламом, она и должна быть у людей живой и питающей Веры, никакого антихристианского настроения в Коране, в исламском догматическом учении нет. Неверными же в исламе, догматически, являются только язычники и атеисты.

Кстати говоря, религии и особенно религиозные мнения трансформируются, и если ставить на вид жестокость первых мусульман, то они могут аппелировать жестокостью западных христиан. В продолжение всего могу добавить слова одного муллы, с кем довольно долго и обстоятельно обсуждал позиции ислама, он сказал: «Джихад - это война, но не физическая против другой личности, это борьба с неверием в себе, в своем сердце, именно так сие звучит в догматах ислама». Чувствуете, как тонко подмечен ход мысли, который легко переворачивают экстремисты.

Вследствие всего я обнаружил, что если и буду критически рассматривать ислам, то только с точки зрения другого пути. Именно потому, что в нем есть очень много того, что может помочь людям, и помогает. Потому как есть благочестивые мусульмане, и трепетные и верующие в Бога. И я не имею права ставить под сомнение их праведность и Веру. Поэтому для меня стал вопрос, скажем так - сравнительного познания религии, даже не в праведности, не в исполнении нравственного кодекса и Десятисловия Моисея. Меня волновало то, что будет в конце, как я спасусь, как могут спастись мои родные и близкие.

Вот поэтому на моем столе осталось Евангелие.

Студент первого курса ВДПУ Энвер Кенендыков.

Апологетика 08 21.00

Вдобавок ко всему скажу так, что даже может выглядеть несколько вычурно, но: «В то время, моя малая Родина была беременна Возрождением Православия, просто сроки были еще небольшие».