- Преподавателю
- Воспитательная работа
- Тезисы Нормы и мотивационная система личности
Тезисы Нормы и мотивационная система личности
Раздел | Воспитательная работа |
Класс | - |
Тип | Другие методич. материалы |
Автор | Фокина Н.Н. |
Дата | 09.01.2016 |
Формат | doc |
Изображения | Нет |
Н.Н. Фокина
НОРМЫ И МОТИВАЦИОННАЯ СИСТЕМА ЛИЧНОСТИ
Вопрос о презентации нормы в феноменальном поле сознания тесно связан с представлением о детерминации психических явлений и процессов по типу воздействия внешних условий через внутренние побудительные системы личности. «Проникнуть» в личность, оказать на нее воздействие, как на личность, в том числе и с помощью социальных норм и предписаний, можно лишь через мотивационную систему этой личности.
В советской психологии проблема мотивации и мотивов поведения и деятельности человека достаточно полно разработана, и здесь нет необходимости детально излагать основные положения различных авторов и школ советской психологии в этой области.
Хотя в работах советских психологов фактически, за редким исключением, нет выхода в проблему связи мотивации и механизмов действия социальных норм, следует отметить, что теоретический арсенал советской психологии был эффективно использован болгарским социологом В. Момовым при разработке им проблемы соотношения нормы и мотива поведения.
Особую ценность работы Момова мы видим в том, что он прямо соотносит проблему связи нормы и мотива поведения с категориями должного и оценочного отношения человека к действительности и социальной среде. Как отмечает Момов1, «усвоенная личностью норма в форме должного отношения и оценочных критериев превращается в мотив поведения».
Как и все аспекты личности, мотивационная система человека существует и функционирует в мире социального, а, следовательно, и в мире ценностей. Это определяет ее модальный характер и многие ее характеристики. Поэтому нам кажется обоснованными попытки Момова выявить личностные, психологические условия мотивационного действия нормы как формирование должного отношения и оценочных критериев.
Если человек воспринимает социальную действительность своего бытия как включающую ценностные и должные формы бытия, он воспринимает и необходимость нормативного фактора. Христианская, да и любая другая, этика, основанная на религии, решала общий вопрос деонтической ориентации человека путем изначального навязывания человечеству идеи «долга» перед богом, которая затем «опредмечивалась» в должных отношениях к родителям, старшим, власть имущим и т. д. Именно на этой основе формировались действенные в данной социальной среде разнообразные, специализированные системы норм и нормативных отношений. Устранение религиозного мировоззрения должно быть связано с заменой мифологизированных должных отношений и долга перед богом и его «наместниками» на земле, с осознанием наличия в обществе реальных, объективных должных отношений.
Факт объективного, реального существования деонтических образований - важнейший фактор нормативного регулирования. Основой его являются как реально существующие должные отношения (например, должные отношения и зависимости, возникающие при объединении людей для осуществления кооперированной деятельности), так и выработанные общественным и индивидуальным сознанием ценностные представления, выступающие для членов общества как объективная реальность. Усвоение и использование норм, формирование подлинно нормативного поведения могут базироваться только на формировании у личности осознанного, переживаемого личностью ценностного мировосприятия.
Таким образом, мы считаем выдвинутое Б.Ф. Ломовым2 положение о том, что психологи длительное время уделяли огромное внимание процессам взаимодействия «субъекта» и «объекта», человека и предмета - факту предметной деятельности, а, следовательно, и предметному плану мотивации. Широко известны в этой области работы А.Н. Леонтьева и многих других советских психологов, разрабатывающих проблемы объективации мотивов в предмете, мотивации предметной деятельности и др.
Мотивация социального поведения действительно во многом определяется развитием отношения человека к объекту, т. е. за счет изменения предметов, в которых объективируются мотивы людей. Предметная сфера выступает как посредник социальных отношений и как аккумулятор социальных отношений, и как опредмеченная форма сущностных сил человека, и как проявление природы человека как родового существа.
Но, как отмечает Б.Ф. Ломов, не менее, если не более, существенно для разработки психологических проблем отношение «субъект» - «субъект», отношение человека к человеку.
Есть все основания полагать, что мотивационная система человека формируется, развивается и реализуется не в ситуации предметной деятельности как исходной и основной, а в ситуации общения, в отношениях и взаимодействиях людей.
Нам представляются перспективными выдвинутые В.Г. Асеевым положения о структурно-динамической природе мотивационной системы человека3. Подход, разрабатываемый Асеевым, должен привести, по нашему мнению, к созданию оригинальной структурно-динамической модели мотивационно-побудительной системы человека, модели, которая может быть в дальнейшем использована и при разработке проблем соотношения нормативной регуляции и мотивации личности. Эта модель позволяет выявить процессы перестройки и преобразования мотивационной системы под воздействием внешних условий и внутренних факторов личности.
Структурно-динамическая модель мотивационной системы человека является моделью постоянно преобразуемого, динамичного, переструктурируемого, развивающегося образования. Основная форма существования мотивационной системы человека - не «консервация» и затормаживание якобы «изначальных» форм и видов влечений и побуждений, а динамичное состояние - постоянная перестройка, преобразование, развитие.
Каким же образом мотивационная система личности может быть соотнесена с социальной нормативной регуляцией поведения? Этот вопрос оказывается камнем преткновения для большинства зарубежных исследователей мотивации поведения. Наиболее типичным для зарубежной психологии является полный разрыв мотивации и действия социальных норм, их противопоставление и попытки вывести их противоречие из якобы изначальной несовместимости личностной мотивации и социальной регуляции поведения.
Направлением, оказавшим решающее влияние на постановку в зарубежной социологии и социальной психологии вопроса о соотношении нормативной регуляции и системы мотивации личности, был «преобразованный психоанализ».
Общая схема процесса действия социальных норм сводится в этом случае к представлению об интернализации норм в super ego, понимаемом как сверхсоциализированная сфера сознания личности.
Психоаналитические концепции «проникают» в теорию действия социальных норм главным образом по двум каналам - через использование психоаналитической персонологии и выработанных в ее рамках представлений о личности и за счет привлечения материала психоаналитических исследований механизмов влечений, побуждений, защиты личности и др.
Основным, исходным в этом направлении является положение о фактически изначальном и сущностном конфликте между «культурными» - социальными нормами и желаниями, побуждениями, потребностями индивида. Одной из основных форм и видов конфликта является конфликт влечений, желаний, активности личности, с одной стороны, и запретительных, ограничительных норм общества и культуры - с другой.
Запрещающие нормы, всевозможные табу вводятся с целью устранения ряда нежелательных, разрушительных, опасных для общества и его социальной системы влечений, побуждений и действий индивидов. Общество требует от личности конформности как в отношении предписывающих, так и в отношении запрещающих норм, ее согласия с данными нормами. Эти требования общества основаны на функциональности норм, на том, что указанные нормы выполняют функции, важные для общества в целом. Однако подобные нормы могут быть нефункциональными, точнее дисфункциональными (если привлечь термины и категории Р. Мертона), в отношении индивида, личности.
Справедливо, что подобный конфликт возможен и что устранение его возможно лишь путем согласования функциональных требований личности и функциональных требований общества в целом.
Для выработки мотивации, обеспечивающей согласие с нормами, а также наряду с обучением индивида этим нормам и его следованием им, их эффективного действия на уровне личности сторонники психоаналитического подхода видят один путь. Мотивированное поведение ориентировано на цель, а в качестве таких целей могут выступать объекты, события, условия, способствующие удовлетворению начальных влечений и побуждений индивида. Выполнение ролевых требований и соответственно следование нормам возможны лишь в том случае, когда цели, достигаемые при таком поведении, служат удовлетворению влечений личности и сами роли и нормы восприняты им как эффективное средство достижения этих целей.
Утопичность подобной ситуации для общества и индивидов очевидна.
Как отмечает один из известных представителей американской школы культурной антропологии, М. Спиро4, совпадение функциональных требований личности и общества возможно лишь в двух случаях: 1) когда выполнение ролей и следование нормам направлены на достижение определенного статуса и 2) когда общество предоставляет лицам, занимающим определенный статус, социальные награды (при этом в качестве изначальных влечений должны выступить уже «социализированные» влечения индивида).
Даже выработка мотивации, направленной на актуализацию поведения, соответствующего нормам, и обеспечивающей согласие с ними, не является практически формированием исключительно и однозначно «нормативно ориентированной» мотивации. Существуют ситуации, когда мотивация к несогласию с нормами несравненно сильнее, чем мотивация к согласию с ними. В этих случаях буржуазные исследователи обращаются к средствам «социального контроля». Оказывается, собственно мотивационной системы личности недостаточно для обеспечения следования нормам - необходимо привлечение вырабатываемых обществом средств внешнего принуждения и побуждения.
Необходимо отличать мотивы, для реализации которых общество по той или иной причине не выработало подходящих средств и способов реализации, или мотивы, способы, удовлетворения которых по той или иной причине недоступны какой-то части населения, от мотивов, влечений, устремлений, в принципе отвергаемых обществом, и способы, удовлетворения которых именно поэтому запрещены и не разработаны.
Социальный контроль может быть направлен лишь на то, чтобы «загнать внутрь» нежелательные для общества побуждения индивида и «держать» их под постоянным давлением5. Но вряд ли внешний социальный контроль в состоянии полностью подавить все влечения индивидов. Постоянные вспышки насилия, терроризма, агрессии, антиобщественные действия, захлестнувшие общество,- вот к чему приводит формальный внешний социальный контроль.
Возможно, что с помощью средств социального контроля запрещенные мотивы могут быть заторможены, а запрещенные способы удовлетворения опасных для общества и других людей влечений могут быть купированы с помощью «страха super ego» или социальных санкций и наказаний. Тем не менее, влечения, активирующие мотивы, приводящие к антиобщественным поступкам, не уничтожаются внешними средствами социального контроля, они продолжают существовать и требовать удовлетворения. Следовательно, конфликт норм и личностных влечений остается неразрешенным.
Эта взрывная сила фрустрированных и лишь «загнанных внутрь», но непреображенных, неочеловеченных базовых потребностей, побуждений, влечений индивида может проявиться не только спонтанно, разрушительно, но и быть целенаправленно использована (например, в фашистском движении6). Потенциальная взрывная сила «фрустрированных» влечений сама по себе не может быть некоей социальной силой или социальным фактором. Она становится таковой лишь в определенных социальных условиях и лишь в том случае, если она сознательно, целенаправленно
эксплуатируется той или иной социальной группой в социальных интересах данной группы. Она остается непреображенной и потенциально опасной опять-таки не в силу действия каких-то «природных», «естественных», «закономерных» факторов и причин, а именно вследствие социально неэффективных, уродливых, а то и специально созданных таковыми средств социального контроля и форм социального развития личности. Хотя подобные средства социального контроля и дисфункциональны для общества в целом, но они могут быть функциональными, необходимыми для социальной группы, использующей как их самих, так и их дисфунк-циональность. Поэтому средства и пути подлинного разрешения этого «базового» конфликта лежат в социальной сфере, в ее преобразовании.
Некоторые исследователи считают наиболее действенным не социальный контроль, осуществляемый с помощью санкций и порождающий соответственно лишь поведение, «ориентированное на санкции», но социальный контроль, проявляющийся в формировании «нормативно-ориентированной» мотивации. В отличие от мотивации, ориентированной на согласие с нормами, в силу совпадения устремлений индивида и требований общества «нормативно-ориентированная» мотивация, порождаемая социальным контролем, является особым видом мотивации. Как показал Т. Парсонс7, социальные системы при посредстве особых институтов социализации создают тип личности, для которой нормы сами становятся необходимыми целями деятельности личности. Личности формируются заведомо с такими мотивационными системами, которые необходимы данному обществу и обеспечивают согласие личности с системами норм этого общества.
По теории Парсонса, чтобы «сочленение» исполнителя роли с системой норм стало возможным, человек, принимающий какую-то роль, должен обладать особой мотивационной структурой. Мотивационная структура человека, «сочленяемого» с нормативной системой, должна по своим параметрам строго соответствовать определенным условиям: включать структуру целей, одобряемых и предписываемых данным обществом; определенную структуру деятельности и способностей, формирующуюся в указанных условиях, и мотивов лояльности к коллективным интересам и потребностям. Поскольку мотивационная структура является одним из важнейших факторов, личности, во многом определяющим ее тип и структуру, то подобное «сочленение» деятеля с нормативной системой предполагает обязательную определенную и существенную перестройку личности и ее приспосабливание к нормативной системе данного общества.
Путем социализации, т. е. социально заданной перестройки мотивационной структуры и типа личности, и внешнего социального контроля, опирающегося на санкцию особого рода - «влияние», формируется тип человека, который только и может быть «сочленен» с нормативной системой, формируемой правящей элитой общества.
Поскольку область мотивации является одной из наиболее насыщенных исследованиями областей, можно выявить и другие направления, в которых явно или неявно прослеживается связь мотивации с социальными нормами. Так, в одной из наиболее популярных в социальной психологии теорий - теории когнитивного диссонанса Л. Фестингера8 - роль когнитивного диссонанса как мотивирующего фактора и осуществление поведения, направленного на устранение диссонанса, хотя и неявно, но соотнесены с социальными нормами, принятыми и действующими в обследуемой общности. Теория мотивации, разработанная А. Маслоу9 и широко используемая в прикладных исследованиях - в социологии организаций и социальной психологии организационного поведения, оказывается связанной с решением проблем мотивационного «включения» человека в организацию и соответственно с принятием социальных норм этой организации и следованием им.
Всегда остаются открытыми вопросы, каким именно нормам надо обучать человека, на какие нормы должна быть ориентирована мотивация, какие нормы должны оказывать мотивационное воздействие на поведение, кто и каким образом отбирает и формирует эти нормы, какова социальная функция этих норм, какого «социального деятеля» можно сформировать, заставив человека интернализовать эти нормы и сформировав мотивационную ориентацию на эти нормы, каковы последствия для самой личности и для общества этого способа и формы выработки нормативной мотивации.
Социальные условия в обществе изменчивы. Меняются и системы норм. Человек, усвоивший жестко фиксированные и конкретные по содержанию и направленности нормы, не сможет приспособиться и быть полноценным и активным участником социальной деятельности в обществе с изменившейся нормативной системой. Наиболее яркие примеры этого дают периоды революционных преобразований и коренной ломки общественных устоев жизни10.
Библиографическое описание тезисов: Фокина Н.Н. Нормы и мотивационная система личности // Регионы в современном мире. Материалы международной научно-практической конференции. Березники, 2013. С. 168-170
1 Момов В. Норма и мотив поведения. - «Вопросы философии», 1972. №8, с. 114.
2 Ломов Б.Ф. Общение или объект психологического исследования. - В кн.: Методологические социальной психологии М., 1975 он же. Общение и социальная регуляция поведения индивида. - В кн.: Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М., 1976.
3 Асеев В.Г. Мотивация поведения и формирование личности. М., 1976; он же. Структурные характеристики мотивационной системы личности. - В кн.: Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М., 1976.
4 Spiro M. An overview and a suggested reorientation. - In: Psychological Anthropology. F. L. K. Hsu (Ed.). Homewood, III., 1961
5 См. разработку проблем социальной психологии преступности в работах: Яковлева А.М. Преступность и социальная психология. М., 1971: Ансель М. Новая социальная защита. М., 1970; Подгурецкий А. Очерк социологии права. М., 1974; и др.
6 См., в частности, данные, приводимые в кн.: Шур Э.М. Наше преступное общество. М., 1977; «СС в действии. Документы о преступлениях СС». М., 1960; Рассел Э. Проклятие свастики М., 1954; и др.
7 Парсонс Т. Общетеоретические проблемы социологии. - В кн.: Социология сегодня. М., 1965; он же. Мотивация экономической деятельности. - В кн.: Структурно-функциональный анализ в современной социологии. М., 1969; Parsons T. The Social System. Glencoe, 1952.
8 Festinger L. A Theory of Cognitive Dissonance. Stanford, 1957.
9 Maslow A. Motivation and Personality. N.-Y., 1954.
10 Мы не можем не отметить здесь факта литературного отображения и осознания многочисленных жизненных и социальных коллизий людей, усвоивших жесткие системы норм именно в форме фиксированных мотивационных факторов и оказавшихся в новых социальных условиях. Особенно ценный материал дают сатирические произведения М. Булгакова, М. Зощенко, Д. Хармса и других писателей.
170