Литературный вечер, посвящённый творчеству М. Е. Салтыкова-Щедрина

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ВЕЧЕР, ПОСВЯЩЁННЫЙ ТВОРЧЕСТВУ М.Е. САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА

Цель: познакомить читателей с этапами биографии и творчества писателя; раскрыть особенности художественного мира как писателя-сатирика.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Двое ведущих; Публицист (чтец).

Выходят двое ведущих.

1-й ведущий. Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин родился в Тверской губернии (в настоящее время Калининская область), в селе Спас-угол 27 января 1826 года. Детство его было на редкость безотрадное. Он родился и рос в богатой помещичьей семье. Жизнь в семье Салтыковых была грубая, чуждая серьёзным умственным и общественным интересам. Жестокая действительность крепостнического быта пробудила в нём сознание несправедливости существующего строя и первые настроения протеста против него.

2-й ведущий. В память ребёнка с самых ранних лет врезались картины крепостного насилия. «Я вырос на лоне крепостного права, вскормлен молоком крепостной кормилицы, воспитан крепостными мамками и, наконец, обучен грамоте крепостным грамотеем. Все ужасы этой вековой кабалы я видел в их наготе». «Не только всякого дворового я знал в лицо, но и всякого мужика. Я любил говорить, расспрашивать. Крепостное право, тяжёлое и глубокое в своих формах, сближало меня с подневольною массою», - с горечью вспоминал позднее писатель.

1-й ведущий. Учиться Михаил начал рано. В возрасте восьми лет он обучился русской грамоте и вскоре пристрастился к чтению. Успешно выдержал экзамены и поступил в третий класс Московского дворянского института, из стен которого вышли многие деятели науки, искусства, литературы… Салтыков-Щедрин, как один из лучших воспитанников дворянского института, был отправлен в Царскосельский лицей, который когда-то закончил Александр Сергеевич Пушкин, и где началась его литературная деятельность. В своём первом стихотворении «Лира» он выразил чувство огромной любви к Пушкину.

2-й ведущий. Восемнадцати лет Михаил окончил лицей, однако рейтинг семнадцатым из двадцати двух учеников, то есть пятый с конца, потому что поведение его аттестовалось не более как «довольно хорошим». К обычным школьным проступкам, таким как «грубость», куренье, небрежность в одежде, у него присоединялось писание стихов «неодобрительного» содержания. В лицее, под влиянием свежих ещё пушкинских преданий, каждый курс имел своего поэта; на своём курсе эту роль играл Салтыков-Щедрин. Дело в том, что уже в те годы юноша проявил влечение к литературе и испытал на себе сильное влияние статей Белинского. Несколько стихотворений будущего сатирика было даже помещено в «Библиотеке для чтения» и в «Современнике», однако ни одно из этих стихотворений не носит на себе следов таланта. Михаил, к счастью, скоро понял, что у него нет призванья к поэзии, перестал писать стихи и не любил, когда ему о них напоминали. В этих ученических упражнениях, однако, чувствуется искреннее настроение, большей частью грустное, меланхолическое - недаром у тогдашних знакомых он слыл «мрачным лицеистом».

1-ведущий. Восьмилетнее пребывание Салтыкова в привилегированных учебных заведениях, помимо того что в них он получил основательное гуманитарное образование, имело значение для будущей деятельности сатирика. Он в совершенстве изучил весь процесс официального воспитания царских сановников, и это ему пригодилось, когда он впоследствии высмеивал их в сатирических образах «помпадуров», «градоначальников» и «ташкентцев».

2-й ведущий. После лицея Салтыков был определён в канцелярию Военного министерства, но литература уже тогда занимала гораздо больше, чем служба. Он не только много читал, увлекаясь в особенности французскими социалистами, но и писал - сначала библиографические заметки, несмотря на маловажность книг, по поводу которых они написаны, проглядывает образ мыслей автора - его отвращение к рутине, к прописной морали, к крепостному праву. Местами попадаются и блёстки насмешливого юмора.

1-й ведущий. Важным событием в идейной жизни писателя явилось его участие в кружке революционно настроенной молодёжи под руководством Петрашевского. Члены кружка увлекались идеями утопического социализма, вели шумные и живые беседы по политическим и нравственным вопросам. «От этих бесед, вспоминал Салтыков, - новая жизнь проносилась над душою, новые чувства охватывали сердце, новая кровь закипала в жилах».

2-й ведущий. Приобщившись к учению о будущем идеальном строе, Салтыков навсегда остался его приверженцем. Вместе с тем он не разделял мнения тех мыслителей, которые считали, что для построения социалистического общества достаточно одного лишь нравственного перевоспитания людей. Салтыков был убеждён, что для этого необходима ещё и активная общественная борьба угнетённых масс за свои права.

1-й ведущий. Любя «Россию до боли сердечной», Щедрин гневно бичевал в своих произведениях её врагов - крепостное право, прогнивший режим и порождённые им пороки. Писатель показал нам полную картину жизни всех слоёв и классов России за полвека (крепостную деревню, изнурённую непосильной работой на барина, и деревню после освобождения крестьян, когда место барина занял новый эксплуататор - деревенский кулак). Сатирические произведения Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина остро и метко изобличали пороки тогдашнего строя, поэтому были ненавистны царскому правительству. В апреле 1848 года он был выслан в Вятку.

2-й ведущий. Молодой литератор, страстно отдавшийся передовым идейным исканиям, оказался внезапно выброшенным из столицы в глухой провинциальный город. Резкая смена впечатлений тяжело отразилась на настроениях Салтыкова. Он чувствовал себя несчастным, горько жаловался на свою жизнь в грязном обывательском болоте, на отсутствие духовно родственной среды.

1-й ведущий. В изгнании идейное развитие Салтыкова затормозилось, а его литературное творчество приостановилось. Умственную тоску он разгонял тем, что переводил французских мыслителей. Но, как впоследствии признавал сам писатель, почти восьмилетняя принудительная служба в Вятке явилась «великой школой жизни». Как человек умный, образованный, деятельный, он быстро выдвинулся на видное место чиновника особых поручений в губернской администрации. Служба его была связана с постоянными разъездами по отдалённым, глухим местам Вятской губернии и соседних губерний. Он всесторонне познал жизнь, быт, психологию разнообразных слоёв населения - чиновничества, купечества, мещанства, крестьян. Салтыков- Щедрин горячо принимал к сердцу свои обязанности, поскольку они давали ему возможность быть полезным народу. Это всё имело большое значение для его литературной деятельности, которая возобновилась тотчас же после ссылки. Окончилось изгнание в начале 1856 года, когда после смерти Николая I и поражения в Крымской войне самодержавие вынуждено было пойти на смягчение политического режима и на отмену крепостного права. Писатель вернулся в Петербург.

2-й ведущий. Богатый запас сделанных им наблюдений нашёл отражение в «Губернских очерках», где Салтыков живописно представил всё провинциальное чиновничество - от мелкого канцеляриста до губернатора - в образах взяточников, безжалостно грабивших народ. Очерки эти, где впервые ярко обнаружилось сатирическое дарование Салтыкова, принесли автору шумный успех и сразу сделали его имя известным всей читающей России. О нём заговорили как о писателе, который воспринял лучшие реалистические традиции Гоголя и стал на путь ещё более смелого и беспомощного осуждения социального зла.

1-й ведущий. Собранные в одно целое, «Губернские очерки» выдержали два издания, а впоследствии - ещё два. Они положили начало литературе, получившей название «обличительной», но сами принадлежали к ней только от части. Внешняя сторона мира кляуз, взяток, всяческих злоупотреблений наполняет всецело лишь некоторые из очерков. На первый план выдвигается психология чиновничьего быта.

2-ведущий. Чернышевский назвал первую сатирическую книгу Салтыкова «благородной и превосходной», а её автора - писателем «скорбным и негодующим». «Никто, - писал он,- … не карал наших общественных пороков словом, более горьким, не выставлял перед нами наших общественных язв с большею беспощадностью» Передовая русская интеллигенция использовала это произведение в своей борьбе против крепостного права и для пропаганды революционных идей. «Губернские очерки» навсегда определили общественно-литературную позицию Салтыкова - Щедрина как сатирика-демократа.

1-й ведущий. Став уже знаменитым писателем, в течение нескольких лет он продолжил служебную деятельность. Не решаясь содержать семью на литературные заработки, Салтыков-Щедрин служил чиновником особых поручений в Министерстве внутренних дел, участвовал в подготовке крестьянской реформы. В 1858-1862 годах был вице-губернатором в Рязани, затем в Твери. Честный администратор, боровшийся со взяточничеством извергами-помещиками, связанный с либеральной оппозицией, Салтыков-Щедрин был вынужден подать в отставку «по болезни» и полностью посвятил себя литературе. Попытка вернуться на службу в 1865-1868 годах, когда Салтыков-Щедрин возглавлял книжные палаты в Пензе, Туле, Рязани, закончилась окончательной отставкой после резко отрицательного отзыва о нём шефа жандармов.

2-й ведущий. Но это официальная информация. На самом деле всё было несколько иначе. На административном посту в Туле Салтыков боролся с бюрократизмом, взяточничеством, казнокрадством, стоял за интересы низших тульских общественных слоёв: крестьян, кустарей-ремесленников, мелких чиновников. Затем написал памфлет на губернатора Шидловского под названием «Губернатор с фаршированной головой». Поэтому вполне естественно, что деятельность Салтыкова в Туле завершилась его удалением из города по причине остроконфликтных отношений с губернским начальством. Своеобразные особенности характера Салтыкова, проявленные им во время руководства Тульской казённой палатой, наиболее выразительные черты его личности были запечатлены служившим под его началом тульским чиновником позже, лишь в 1902 году.

1-й ведущий. Находясь на руководящих должностях, он старался, насколько позволяли условия, «не дать в обиду мужика». Такое гуманное отношение к народу было необычным в высшей бюрократической среде, и сослуживцы, припоминая французского революционера Робеспьера, называли вице-губернатора Салтыкова вице - Робеспьером. Заниматься служебной деятельностью побуждали Салтыкова не только материальные соображения, но и намерение принести пользу обществу. Польза эта, как всё больше убеждался он, оказывалась лишь бесследной каплей добра в море бюрократического произвола. Честный, наделённый независимым характером администратор всё чаще вступал в конфликт с властью. Морально угнетало Салтыкова и его двойственное положение: формально он был причастен к той правительственной системе, с которой идейно расходился и боролся как сатирик. Ему становилось всё труднее находиться на государственном поприще.

2-й ведущий. В возрасте сорока двух лет он окончательно покинул государственную службу и стал заниматься исключительно литературой. Работал в журнале «Отечественные записки» вначале под редакцией Некрасова, сделавшись одним из самых усердных его сотрудников, а затем самостоятельно. Время работы в «Отечественных записках» - с января 1868 года и до их закрытия в апреле 1884 года - самая блестящая пора литературной деятельности Салтыкова-Щедрина, период высшего расцвета его сатиры. На страницах журнала ежемесячно появились его произведения, привлекавшие к себе внимание всей читающей России. Писатель переживает небывалый творческий подъём.

1-й ведущий. В первое же время работы в журнале он пишет «Историю одного города» - самое резкое в его творчестве и во всей русской литературе нападение на монархию. Если ранее он бичевал только провинциальных губернских чиновников и бюрократов, то теперь добрался до правительственных верхов, с которыми открыто выступать было не только опасно, но и невозможно. Поэтому сатирик прибегнул к сложной художественной маскировке. Своё произведение он выдал за найденные в архиве тетради летописцев, будто бы живших в восемнадцатом веке, а себе отвёл лишь огромную роль «издателя» их записок. Царей и царских министров Салтыков-Щедрин представил в образах градоначальников, а установленный ими государственный режим - в образе города Глупова. Все эти фантастические образы и остроумные выдумки потребовались сатирику, конечно, только для того, чтобы издевательски высмеять царское правительство своего времени.

Выходит публицист.

Публицист. «… В особенности тяжело было смотреть на город поздним вечером. В это время Глупов, и без того мало оживлённый, окончательно замирал. На улице царили голодные псы, но и те не лаяли, а в величайшем порядке предавались изнеженности и распущенности нравов; густой мрак окутывал улицы и дома, и только в одной из комнат градоначальнической квартиры мерцал, далеко за полночь, зловещий свет. Проснувшийся обыватель мог видеть, как градоначальник сидит, согнувшись, за письменным столом, и всё что-то скребёт пером… И вдруг подойдёт к окну, крикнет «не потерплю!» - и опять садится за стол, и опять скребёт…

Начали ходить безобразные слухи. Говорили, что новый градоначальник совсем даже не градоначальник, а оборотень, присланный в Глупов по легкомыслию; что он по ночам, в виде ненасытного упыря, парит над городом и сосёт у сонных обывателей кровь. Разумеется, всё это повествовалось и передавалось друг другу шёпотом; хотя же и находились смельчаки, которые предлагали поголовно пасть на колена и просить прощения, но и тех взяло раздумье. А что, если это так именно и надо? Что, ежели признано необходимым, чтобы в Глупове, грех его ради, был именно такой, а не иной градоначальник? Соображения эти показались до того резонными, что храбрецы не только отреклись от своих предложений, но тут же начали попрекать друг друга в смутьянстве и подстрекательстве.

И вдруг всем сделалось известным, что градоначальника секретно посещает часовых и органных дел мастер Байбаков. Достоверные свидетели сказывали, что однажды, в третьем часу ночи, видели, как Байбаков, весь бледный и испуганный, вышел из квартиры градоначальника и бережно нёс что-то обёрнутое в салфетке. И что всего замечательнее, в эту достопамятную ночь никто из обывателей не только не был разбужен криком «не потерплю!», но сам градоначальник, по-видимому, прекратил на время критический анализ недоимочных реестров и погрузился в сон.

Возник вопрос: какую надобность мог иметь градоначальник в Байбакове, который, кроме того что пил без просыпа, был ещё и явный прелюбодей?..»

2-й ведущий. Салтыков-Щедрин применил все средства обучения, чтобы вызвать чувство отвращения к деятелям самодержавия. Это достигнуто уже в «Описи градоначальникам»,предваряющей краткими биографическими справками подробное описание «подвигов» правителей города Глупова. Постоянное упоминание о неприглядных причинах смерти резко обнажает весь их отвратительный внутренний облик, подготовляя необходимое эмоциональное настроение читателя. Все градоначальники умирают, как бы следуя народной поговорке «собаке и собачья смерть», от причин ничтожных, неестественных или курьёзных, достойным образом увенчивающих и позорный жизненный путь. Один был растерзан собаками, другой заеден клопами, третий умер «от объедения», четвёртый - от порчи головного инструмента, пятый умер от натуги, усиливаясь постичь некоторый сенатский указ, и т.д. Был ещё градоначальник Прыщ, фаршированную голову которого откусил и проглотил прожорливый предводитель дворянства.

1-й ведущий. «История одного города» выстроена её создателем намеренно нелогично и непоследовательно. В структуре «Истории» три вступительных раздела, одно заключительное Приложение и всего 5 основных частей повествования о подвигах управителей. Великий сатирик предпослал основному содержанию обращение издателя и обращение к читателям якобы последнего глуповского архивариуса. Опись градоначальников, придающая книге якобы историографичность и особый смысл, состоит из 21 фамилии. Причём внимание к начальствующим особам явно неравнозначно: одним посвящено много литературных страниц, другим повезло меньше. Два градоначальника - Брудастый-Органчик и Угрюм-Бурчеев - получили громкую известность в читательской среде.

2-й ведущий. Хронологические рамки повествования достаточно условны. Сам автор вольно обращается с ними. Он то высмеивает монархическую легенду о признании варягов, тем самым относя действие повествования к далёким временам основания Русского государства, то переносится к современным ему событиям. В «Описи градоначальникам» подчёркнуты такие свойства этих градоначальников, которые роднят их с реальными фигурами. Шанжированные, доведённые до гротеска образы щедринских администраторов воплощали черты современных автору исторических лиц. О статском советнике Грустилёве, например, сказано: «Друг Карамзина. Отличался нежностью и чувствительностью сердца, любил пить чай в городской роще и не мог без слёз видеть, как токуют тетерева. Оставил после себя несколько сочинений идиллического содержания и умер от меланхолии в 1825 году». Эта биографическая справка завершена кратким замечанием: «Дань с откупа возвысил до пяти тысяч рублей в год». Можно говорить об императоре Александре I как историческом прототипе Грустилова. Но Эраст Андреевич в такой же мере злая насмешка и над правлением Александра II.

1-й ведущий. Ограниченность и тупоумие начальства разливается в «Истории одного города» таким широким потоком, что на этом фоне выглядит достоверно совершенно фантастический гротеск, когда впопыхах был назначен Дементий Варламович Брудастый, в черепную коробку которого был вмонтирован несложный механизм, способный выкрикивать всего два слова: «не потерплю» и «разорю». Однако это не помешало градоначальнику исправно исполнять главную свою обязанность: привести в порядок недоимки.

2-й ведущий. Изобразив все стадии глуповского распутства, Щедрин показывает, как аппарат самодержавной власти всё более тупеет и разлагается. И как результат - вырождается в некое чудовище, сосредоточившее остатки своих сил, чтобы погубить народ. Последний правитель, Угрюм-Бурчеев, желает свести весь мир к образцовой казарме. Чтобы достичь этого, он задумал не только остановить ход истории, но повернуть его назад. Угрюм-Бурчеев - это монументальный гротеско - сатирический образ, представляющий собой сочетание самых отвратительных, враждебных человеку качеств. Это человекоподобный истукан «с каким-то деревянным лицом», который убил в себе всё живое и умственно окаменел. Это не человек, а механизм. Если в Брудастом было лишь нечто от вещи (органчик вместо мозга), то Угрюм-Бурчеев целиком представляет собой некий бездушный автомат, стремящийся всё живое вокруг уничтожить: землю превратить в пустыню, а людей - в обезличенные тени, способные лишь молча маршировать и исчезать в каком-то фантастическом провале. Вот почему Угрюм-Бурчеев - фраза дважды повторяется в начале главы, посвящённой всевластному идиоту.

1-й ведущий. Никогда не было в Российской империи города под названием Глупов, никто не встречал таких диковинных, неправдоподобных начальников с фаршированной головой, как у Ивана Пантелеевича Прыща. Салтыков-Щедрин показал себя блестящим знатоком эзопова языка. Пародийность изложения позволяла писателю говорить о современности, обличать официальных лиц, не вызывая цензурного вмешательства и гнева вышестоящих. Не зря Щедрин сам называл себя «воспитанником цензурного ведомства». Конечно, понятливый читатель угадывал за уродливыми картинами Глупова окружающую жизнь. Сила сатирического обличения Щедриным реакционных устоев, на которых держалась русская монархическая власть, была настолько мощной, что гротеско - фантастические образы книги воспринимались как самое правдивое изображение жизни.

Публицист. «Из «Обращения к читателю последнего архивариуса-летописца».

«…Сие намерение - есть изобразить преемственно градоначальников, в город Глупов от российского правительства в разное время поставленных. Но, предпринимая столь важную материю, я, по крайней мере, не раз вопрошал себя: по силам ли будет мне сие бремя? Много видел я на своём веку поразительных сих подвижников, много видели таковых и мои предместники. Всего же числом двадцать два, следовавших непрерывно, в величественном порядке, один за другим, кроме семидневного пагубного безначалия, едва не повергшего весь град в запустение. Одни из них, подобно бурному пламени, пролетали из края в край, всё очищая и обновляя; другие, напротив того, подобно ручью журчащему, орошали луга и пажити, а бурность и сокрушительность предоставляли и оставляли по себе благодарную память в сердцах сограждан, ибо все были градоначальники. Сие трогательное соответствие само по себе уже столь дивно, что немалое причиняет летописцу беспокойство. Не знаешь, что более славословить: власть ли, в меру дерзающую, или сей виноград, в меру благодарящий?..»

2-й ведущий. Манера наивного летописца-обывателя позволила также писателю свободно и щедро включить в политическую сатиру элементы фантастики, легендарно-сказочный, фольклорный материал, раскрыть «историю» в бесхитростных по смыслу и причудливых по форме картинах повседневного народного быта, выразить антимонархические идеи в самой их наивной и потому наиболее популярной, убедительной форме, доступной для широкого круга читателей.

1-й ведущий. Основной идейный замысел Салтыкова, воплощённый в картинах и образах «Истории одного города», заключался в стремлении просветить народ, помочь ему освободиться от рабской психологии, порождённой веками гнёта и бесправия, разбудить его гражданское самосознание для коллективной борьбы за свои права. Само соотношение образов в произведении - один градоначальник повелевает огромной массой людей - починено развитию мысли о том, что самодержавие, несмотря на всю свою жестокость и вооружённость, не так сильно, как это кажется устрашённому обывателю, смешивающему свирепость с могуществом, что правящие верхи являются, в сущности, ничтожеством в сравнении с народной «громадиной». Достаточно угнетённой массе преодолеть чувство покорности и страха, как от правящей верхушки не останется и следа.

2-й ведущий. «История одного города» - это одновременно и грозное пророчество неизбежной гибели монархического режима, и призыв к активной борьбе с ним, но призыв в то же время предостерегающий от разрушительных последствий стихийного восстания. «Своей сатирической манерой Салтыков несколько напоминает Ювенала, - писал Тургенев в рецензии на эту книгу. - Его смех горек и резок, его насмешка нередко оскорбляет, его негодование часто принимает форму карикатуры. Существует два рода карикатуры: одна преувеличивает истину, как бы посредством увеличительного стекла, но никогда не извращает полностью её сущность, другая же более или менее сознательно отклоняется от естественной правды и реальных соотношений. Салтыков прибегает только к первому роду, который один только и допустим».

1-й ведущий. Великим художником является Салтыков-Щедрин и в «Господах Головлёвых». Семья Головлёвых». Семья Головлевых = это уродливый продукт крепостной эпохи. Эти люди не сумасшедшие в полном смысле слова, но повреждённые совокупным действием образа жизни и общественных устоев. Внутренняя жизнь этих несчастных, исковерканных людей изображена с такой рельефностью, какой редко достигают и наша, и западноевропейская литература. Всем смыслом своим роман Щедрина напрашивается на сближение с «Мёртвыми душами» Гоголя, но Салтыков-Щедрин показывал эти «души» на более поздней стадии их разложения, и поэтому в более сильной степени.

2-й ведущий. Роман «Господа Головлёвы» вызывает у читателя чувство глубокого нравственного и физического отвращения к владельцам «дворянских гнезд». В пьянице Степане Головлёве, почти дошедшем до животного отупения, мы узнаём человека. В картине его пьянства нет ни клинических терминов, ни стенографически записанного бреда, ни подробно воспроизведённых галлюцинацией, но с помощью нескольких лучей света, брошенных в глубокую тьму, перед нами восстаёт последняя, отчаянная вспышка бесплодно погибшей жизни.

1-й ведущий. Ещё ярче обрисована Арина Петровна Головлёва - и в этой чёрствой, скаредной старухе писатель также нашёл человеческие черты, внушающие сострадание. Эта властная женщина в течение длительного времени единолично и бесконтрольно управляла обширным головлёвским имением и благодаря личной энергии успела удесятерять своё состояние. Страсть к накоплению господствовала в Арине Петровне над материнским чувством. Дети «не затрагивали ни одной струны её внутреннего существа, всецело отдавшегося бесчисленным потребностям жизнестроительства».

2-й ведущий. Человеческие черты открываются писателем даже в самом Иудушке - Порфирии Головлёве, в этом «лицемере чисто русского пошиба, лишённом всякого нравственного мерила и не знающем иной истины, кроме той, которая значится в азбучных прописях». Никого не любя, ничего не уважая, заменяя отсутствующее содержание жизни массой мелочей, Иудушка мог быть спокоен и по-своему счастлив, пока вокруг него, не прерываясь ни на минуту, шла придуманная им самим суматоха. Внезапная её остановка должна была разбудить его ото сна наяву, подобно тому, как присыпается мельник, когда перестают двигаться мельничные колёса. Однажды очнувшись, Порфирий Головлёв должен был почувствовать страшную пустоту, должен был услышать голоса, заглушавшиеся до тех пор шумом искусственного водоворота. Совесть есть и

у Иудушек. По выражению Салтыкова-Щедрина, она может быть только «загнана и позабыта», может только устранить, до поры до времени, «ту деятельную чуткость, которая обязательно напоминает человеку о её существовании». В изображении кризиса, переживаемого Иудушкой и ведущего его к смерти, нет поэтому ни одной фальшивой ноты, и вся фигура Иудушки принадлежит к числу самых крупных созданий этого писателя. В романе есть и множество других ярких образов. Картиной трагического конца Порфирия Головлёва Щедрин давал живым соответствующий урок.

1-й ведущий. Роман «Господа Головлёвы» относится к высшим художественным достижениям Салтыкова-Щедрина. Если «История одного города» в 1870 году знаменовала собой итог развития щедринской сатиры за шестидесятые годы 19 века, то «Господа Головлёвы», появившиеся в законченном виде в 1880 году, обозначают рост щедринского реализма в следующее десятилетие творчества. И если «Господа Головлёвы» являются в творчестве Щедрина высшим достижением в жанре социально-бытового психологического романа, целью которого было на этот раз разоблачение не столько непосредственно административных принципов монархизма, сколько порождаемых последним массовых проявлений политической и общественной реакции.

2-й ведущий. Выдающимся достижением последнего десятилетия творческой деятельности Салтыкова-Щедрина является книга «Сказки для детей изрядного возраста», то есть сказки для взрослых. Она включает в себя 32 произведения. Это - одно из самых ярких и наиболее популярных творений великого сатирика. За небольшим исключением сказки создавались в течение четырёх лет с 1883 по 1886 годы, на завершающем этапе творческого пути писателя. Сказка представляет собою лишь один из жанров щедринского творчества, но она органически близка художественному методу сатирика. «Сказки» Щедрина в миниатюре содержат в себе проблемы и образы всего творчества великого сатирика. Если бы, кроме «Сказок», Щедрин ничего не написал, то и они дали бы ему право на бессмертие.

1-й ведущий. Первыми сказками Салтыкова-Щедрина были «Дикий помещик» и «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». Большинство его сказок было написано в период, когда российское правительство расправлялось с революционными волнениями. Не затрагивая напрямую тему революции, писатель приводит читателя к мысли о неизбежности революционного пути борьбы.

2-й ведущий. Для сатиры вообще, и в частности для сатиры Щедрина, обычными являются приёмы художественного преувеличения, фантастики, иносказания, сближения обличаемых социальных явлений с явлениями животного мира. Эти приёмы связаны с народной сказочной фантастикой. Приближение формы сатирических произведений к народной сказке открывало также писателю путь к более широкой читательской аудитории. К сказочному жанру Щедрин прибегал в своём творчестве часто. Элементы сказочной фантастики есть и в «Истории одного города», а в сатирический роман «Современная идиллия» и хронику «За рубежом» включены законченные сказки.

1-й ведущий. В сказках Щедрина, как и во веем его творчестве, противостоят две социальные силы: трудовой народ и его эксплуататоры. Народ выступает под масками добрых и беззащитных зверей и птиц, а часто и без маски, под именем «мужик». Эксплуататоры - в образах хищников. Символом крестьянской России является образ Коняги - из одноимённой сказки. Коняга - крестьянин, труженик, источник жизни для всех. Благодаря ему растёт хлеб на необъятных полях России, но сам он не имеет права есть этот хлеб. Его удел - вечный каторжный труд. «Нет конца работе! Работой исчерпывается весь смысл его существования…», восклицает сатирик. До предела замучен и забит Коняга, но только он один способен освободить родную страну. «Из века в век цепенеет грозная непостижимая громада полей, словно силу сказочную в плену у себя сторожит. Кто освободит эту силу из плена? Кто вызовет её на свет? Двум существам выпала на долю эта задача: мужику на Коняге…» Эта сказка - гимн трудовому народу России, и не случайно она имела такое большое влияние на современную Щедрину демократическую литературу.

Публицист. «…А силы Коняге набраться неоткуда: такой ему корм, что от него зубы нахлопаешь. Летом, покуда в ночную гоняют, хоть травкой мяконькой поживится, а зимой перевозит на базар «произведения» и ест дома резку из прелой соломы. Весной, как в поле скотину выгонять, его жердями на ноги поднимают; а в поле ни травинки нет; кой-где только торчит махрами сопрелая ветошь, которую прошлой осенью скотский зуб ненароком обошёл.

Худое Конягино житьё. Хорошо ещё, что мужик попался добрый и даром его не калечит. Выедут оба с сохой в поле: «Ну, милый, упирайся!» - услышит Коняга знакомый окрик и понимает. Всем своим жалким остовом вытянется, передними ногами упирается, задними - забирает, морду к груди пригнёт.

«Ну, каторжный, вывози!» А за сохой сам мужичок грудью напирает, руками, словно клещами, в соху впился, ногами в комьях земли грузнет, глазами следит, как бы соха не слукавила, огреха бы не дала. Пройдут борозду из конца в конец - оба дрожат: вот она, смерть, пришла! Обоим смерть - и Коняге и мужику; каждый день смерть…

- Н-но, каторжный, шевелись!

Тут уж у всех пустоплясов заодно дух от восторга займётся.

- Смотрите-ка, смотрите-ка!- закричат они вкупе и влюбе, -смотрите, как он вытягивается, как он передними ногами упирается, а задними загребает! Вот уж у кого учиться надо! Вот кому надо подражать! Н-но, каторжный, н-но!»

2-й ведущий. Обобщающий образ труженика есть и в самых ранних сказках Щедрина. В сказке «Дикий помещик» Щедрин как бы обобщил свои мысли о реформе «освобождения» крестьян, содержащиеся во всех его произведениях шестидесятых годов. Он ставит здесь необычайно остро проблему пореформенных взаимоотношений дворян-крепостников и окончательно разорённого реформой крестьянства. Этот помещик, как и генералы из сказки о двух генералах, не имел никакого представления о труде. Брошенный своими крестьянами, он сразу превращается в грязное и дикое животное. Он становится лесным хищником. И жизнь эта, в сущности, - продолжение его предыдущего хищнического существования. Внешний человеческий облик дикий помещик, как и генералы, приобретает снова лишь после того, как возвращаются его крестьяне. Ругая дикого помещика за глупость, исправник говорит ему, что без мужицких «податей и повинностей» государство «существовать не может», что без мужиков все умрут с голоду, «на базаре ни куска мяса, ни фунта хлеба купить нельзя» да и денег у господ не будет. Народ - созидатель богатства, а правящие классы лишь потребители этого богатства.

1-й ведущий. В сложном идейном содержании сказок Салтыкова-Щедрина можно выделить три основные темы: сатира на правительственные верхи самодержавия и на эксплуататорские классы, изображение жизни народных масс в царской России и обличение поведения и психологии обывательски настроенной интеллигенции. Но, конечно, строгое тематическое разграничение щедринских сказок провести невозможно, и в этом нет надобности. Обычно одна и та же сказка со своей главной темой затрагивает и другие. Так, почти в каждой сказке писатель касается жизни народа, противопоставляя её жизни привилегированных слоёв общества.

2-й ведущий. Резкостью сатирического нападения непосредственно на правительственные верхи самодержавия выделяется «Медведь на воеводстве». Сказка, издевательски высмеивающая царя, министров, губернаторов, напоминает тему «Истории одного города», но на этот раз царские сановники преобразованы в сказочных медведей, свирепствующих в лесных трущобах. В сказке выведены трое Топтыгиных. Первые два ознаменовали свою деятельность по усмирению «внутренних врагов» разного рода злодействами. Топтыгин 3-й отличался от своих предшественников, жаждавших «блеска кровопролитий», добродушным нравом. Он ограничил свою деятельность только соблюдением «исстари заведённого порядка», довольствовался злодействами «натуральными». Однако и при воеводстве Топтыгина 3-го ни разу лес не изменил своей прежней физиономии. «И днём, и ночью он гремел миллионами голосов, из которых одни представляли агонизирующий вопль, другие - победный клик».

1-й ведущий. В 1883 году появился знаменитый «Премудрый пискарь», с буквой «и» в слове «пискарь», ставший хрестоматийной сказкой Щедрина. Сюжет этой сказки известен каждому: жил-был пескарь, который поначалу ничем не отличался от себе подобных. Но, будучи трусливым по характеру, решил он всю жизнь прожить, не высовываясь, в своей норе, вздрагивая от каждого шороха, от каждой тени, мелькнувшей рядом с его норой. Так и жизнь прошла мимо - ни семьи, ни детей. Так и исчез - то ли сам, то ли щука какая заглотнула. Только перед смертью задумался пескарь о прожитой жизни: « Кому он помог? Кого пожалел, что он вообще сделал в жизни хорошего?- Жил- дрожал и умирал - дрожал». Только перед смертью осознаёт обыватель, что никому-то он не нужен, никто его не знает и о нём не вспомнит. Но это - сюжет, внешняя сторона сказки, то, что на поверхности. А подтекст карикатурного изображения Щедриным в этой сказке нравов современной мещанской России хорошо объяснил художник А. Каневский, делавший иллюстрации к сказке «Премудрый пискарь»: «…всякому понятно, что Щедрин говорит не о рыбе. Пескарь - трусливый обыватель, дрожащий за собственную шкуру. Он человек, но и пескарь, в эту форму облёк его писатель, и я, художник, должен её сохранить. Задача моя - сочетать образ запуганного обывателя и пескаря, совместить рыбьи и человеческие свойства. Очень трудно «осмыслить» рыбу, дать ей позу, движение, жест. Как отобразить на рыбьем «лице» навеки застывший страх? Фигурка пескаря-чиновника доставила мне немало хлопот…» Страшную обывательскую отчуждённость, замкнутость в себе показывает писатель в «Премудром пискаре».

2-й ведущий. Ещё одна «рыбья сущность» - Карась из сказки «Карась-идеалист» не лицемер, он по-настоящему благороден, чист душой. Его идеи социалиста заслуживают глубокого уважения, но методы осуществления наивны и смешны. Щедрин будучи сам социалистом по убеждению, не принимал теории социалистов-утопистов, считал её плодом идеалистического взгляда на социальную действительность, на исторический процесс. Кончилась сказка тем, что карася-идеалиста проглотила щука, и проглотила машинально: её поразили нелепость и странность этой проповеди. Рыбы, бывшие свидетельницами этого происшествия, на мгновение остолбенели, но сейчас же опомнились и поспешили к щуке - узнать, благополучно ли она поужинать изволила, не подавилась ли. А ёрш, который уж заранее всё предвидел, предсказал, выплыл вперёд и торжественно провозгласил: «Вот они, диспуты-то наши, каковы!» А началось всё так.

Публицист. «Карась с ершом спорил. Карась говорил, что можно на свете одною правдою прожить, а ёрш утверждал, что нельзя без того обойтись, чтоб не слукавить.

Что именно разумел ёрш под выражением «слукавить» - неизвестно, но только всякий раз, как он эти слова произносил, карась в негодовании восклицал:

- Но ведь это подлость!

На что ёрш возражал:

-Вот ужо увидишь!

Карась - рыба смирная и к идеализму склонная: недаром его монахи любят.

Лежит он больше на самом дне речной заводи (где потише) или пруда, зарывшись в ил, и выбирает оттуда микроскопических ракушек для своего продовольствия. Ну, натурально, полежит-полежит, да что-нибудь и выдумает.

Иногда даже и очень вольное. Но так как караси ни в цензуру своих мыслей не представляют, то в политической неблагонадёжности их никто не подозревает. Если же иногда и видим, что от времени ни карасей устраивается облава, то отнюдь не за вольнодумство, а за то, что они вкусны.

Ловят карасей, по преимуществу, сетью или неводом; но, чтобы ловля была удачна, необходимо иметь сноровку. Опытные рыбаки выбирают для этого время сейчас вслед за дождём, когда вода бывает мутна, и затем, заводя невод, начинают хлопать по воде канатом, палками и вообще производить шум. Заслышав шум и думая, что он возвещает торжество вольных идей, карась снимается со дна и начинает справляться, нельзя ли и ему как-нибудь пристроиться к торжеству. Тут-то он и попадает во множестве в мотню, чтобы потом сделаться жертвою человеческого чревоугодия. Ибо, повторяю, караси представляют такое лакомое блюдо (особливо изжаренные в сметане), что предводители дворянства охотно потчуют ими даже губернаторов.

Что касается до ершей, то это рыба уже тронутая скептицизмом и притом колючая. Будучи сварена в ухе, она даёт бесподобный бульон.

Каким образом случилось, что карась с ершом сошлись, -не знаю; знаю только, что однажды, сошедшись, сейчас же заспорили.. Поспорили раз, поспорили другой, а потом и во вкус вошли, свидания друг другу стали назначать. Сплывутся где-нибудь под водяным лопухом и начнут умные речи разговаривать. А плотва - белоброшка резвится около них и ума-разума набирается.

Первым всегда задирал карась.

- Не верю, - говорил он, - чтобы борьба и свара были нормальным законом, под влиянием которого будто бы суждено развиваться всем живущим на земле. Верю в бескровное преуспеяние, верю в гармонию и глубоко убеждён, что счастие - не праздная фантазия мечтательных умов, но рано или поздно сделается общим достоянием!

- Дожидайся! - иронизировал ёрш.

-И дождусь! - отзывался карась, - и не один, все дождутся. Тьма, в которой мы плаваем, есть порождение горькой исторической случайности; но так как инее, благодаря новейшим исследованиям, можно эту случайность по косточкам разобрать, то и причины, её породившие, нельзя уже считать неустранимыми. Тьма - совершившийся факт, а свет - чаемое будущее. И будет свет, будет!..»

1-й ведущий. Оптимистичен и живуч русский народ, как рыба карась. А Салтыкову-Щедрину горько и больно за русского человека. Все сказки Щедрина подвергались цензурным гонениям и многим переделкам. Многие из них печатались в нелегальных изданиях за границей. Маски животного мира не могли скрыть политическое содержание сказок Щедрина. Перенесение человеческих черт, и психологических, и политических, - на животный мир создавало комический эффект, наглядно обнажало нелепость существующей действительности.

2-й ведущий. Образы сказок вошли в обиход, стали нарицательными и живут многие десятилетия, а общечеловеческие типы объектов сатиры Салтыкова-Щедрина и сегодня встречаются в нашей жизни, достаточно только попристальнее вглядеться в окружающую действительность и поразмыслить.

1-й ведущий. Воспринимать его произведения неподготовленному читателю довольно непросто. Поэтому, может быть, многие так и не поняли смысла его сказок. Но большинство «детей изрядного возраста» оценили творчество великого сатирика по заслугам, потому что высказанные писателем мысли своевременны и сегодня. Сатира Щедрина проверена временем и особенно остро она звучит в период социальных неурядиц, подобных тем, которые переживает сегодня Россия.

2-й ведущий. Здоровье писателя, расшатанное ещё с половины 70-ых годов, было глубоко потрясено запрещением журнала «Отечественные записки», которым он руководил. Впечатление, произведённое на него этим событием, изображено им самим с большой силой в одной из сказок «Приключение с Крамольниковым» - герой, «однажды утром, проснувшись, совершенно явственно ощутил, что его нет». И ещё в первом «Пёстром письме», начинающемся словами: «Несколько месяцев тому назад я совершенно неожиданно лишился употребления языка…»

1-й ведущий. «Умру на месте битвы», - говорил сатирик , и до конца дней своих оставался верным этим словам. Осуществляя их, он мужественно одолевал и огромное напряжение творческого труда, и систематические правительственные гонения, и тяжкие физические недуги, терзавшие его в течение многих лет. Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин умер 28 апреля 1889 года. «В лице его Россия лишилась лучшего, справедливого и энергичного защитника правды и свободы, борца против зла, которое он своим сильным умом и словом разил в самом корне…» - было написано в год смерти.

Используемая литература

1. Д. Николаев. Смех Щедрина. Очерки сатирической поэтики. - М.: Советский писатель,. 1988. - 400 с.

2. А. М. Турков. Салтыков-Щедрин. - М.: Сов. Россия, 1981. - 304 с.

3. Сценарии литературного клуба. 7-11 классы / Авт.-сост. Е.Н. Перова, М. И. Цуканова. - М.: ВАКО, 2007. - 336 с. - (Мастерская учителя)