Не только о языке и литературе

НЕ ТОЛЬКО О ЯЗЫКЕ И ЛИТЕРАТУРЕ…

О temporal o mores! (О времена! о нравы!)

«Единственным признаком благородства

скоро станет знание литературы».

Августин Блаженный Аврелий - IV - V век

О том, что язык является сложнейшим социально-психологическим явлением, знают все. Его многофункциональность имеет широчайший диапазон. Язык, как общественное явление, имеет не только вполне определенные законы своего функционирования, но и законы развития, деградации, мутации, диффузии и прочих процессов. Но давайте не станем отнимать хлеб у специалистов, а поговорим о языковых проблемах, которые окружают нас в повседневной жизни и видны невооруженным глазом и, видимо, серьезно беспокоят неравнодушную часть нашего общества.

Истоки языка, как и истории человека, следует отыскивать в глубинах его сознания. Ещё К. Маркс заметил, что «язык также древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное сознание и, подобно сознанию, язык возникает лишь из потребности и настоятельной необходимости общения с другими людьми».

Язык явился созидателем социальной сущности человека, выделив его из животного мира. Язык - это начало всех начал, если хотите - это всё. Именно в языке следует искать корни всех экономических, политических, социокультурных и психологических процессов.

«Язык народа - лучший, никогда не увядающий и вечно вновь распускающийся цвет всей его духовной жизни, начинающийся далеко за границами истории. В языке одухотворяется весь народ и вся его родина; в нём претворяется творческой силой народного духа в мысль, в картину и звук небо отчизны, её воздух, её физические явления, её климат, её поля, горы и долины, её леса и реки, её бури и грозы - весь тот глубокий, полный мысли и чувства голос родной природы, которой говорит так громко в любви человека к его иногда суровой родине, который высказывается так ясно в родной песне, в родных напевах, в устах народных поэтов. Но в светлых, прозрачных глубинах народного языка отражается не одна природа родной страны, но и вся история духовной жизни народа. Поколения народа проходят одно за другим, но результаты жизни каждого поколения остаются в языке - в наследие потомкам. В сокровищницу родного слова складывает одно поколение за другим плоды глубоких сердечных движений, плоды исторических событий, верования, воззрения, следы прожитого горя и прожитой радости, - словом, весь след своей духовной жизни народ бережно сохраняет в народном слове. Язык есть самая живая, самая обильная и прочная связь, соединяющая отжившие, живущие и будущие поколения народа в одно великое, исторически живое целое. Он не только выражает собой жизненность народа, но есть именно сама эта жизнь. Когда исчезнет народный язык - народа нет более!..» - писал выдающийся педагог К.Д. Ушинский.

Глубокий знаток родного языка, К.Д. Ушинский видел и огромную педагогическую ценность родного языка для формирования полноценной личности. Он писал, что «этот удивительный педагог - родной язык - не только учит многому, но и учит удивительно легко, по какому-то недосягаемо облегчающему методу… Усваивая родной язык, ребёнок усваивает не одни только слова, их сложения и видоизменения, но бесконечное множество понятий, воззрений на предметы, множество мыслей, чувств, художественных образов, логику и философию языка - и усваивает легко и скоро, в два - три года, столько, что и половины того не может усвоить и в двадцать лет прилежного и методического учения. Таков этот великий народный педагог - родное слово!»

Самый распространённый и сильный раздражитель - слово. С помощью слова можно заставить человека смеяться, радоваться, грустить, возмущаться, злиться и т.д. Слова и различные наказания действуют только на эмоции. Но эмоциональные раздражения не являются продолжительными. Через некоторое время возбуждение чувств проходит. И это хорошо. У людей так много неприятностей, что если бы они накапливались, то сама жизнь была бы невозможна.

Природа дала нам многочисленные задатки, которые могут развиваться только в процессе постоянной тренировки от простого к сложному. Мышление как продукт разума, по мнению обывателя, может развиваться исключительно по двум направлениям:

1. Общественно полезная направленность, которая определяется честным трудом и помыслами быть полезным обществу;

2. Антиобщественная направленность, которая определяется желаниями некоторых граждан жить за счёт общества, применяя обман, подлог, насилие…

Направленность мышления человека нельзя определить по его внешнему виду. Вспомните из своего опыта: бывает, с первого взгляда человек заслуживает доверия, а позже оказывается, что он способен на различные аморальные поступки (в литературе - Остап Бендер, Чичиков… ). Бывает и наоборот…

Ребёнок - человек, стоящий на распутье. Догматическое, ограниченное сознание полагает, что перед ним две дороги - путь честного труда и путь преступления. На самом деле между этими двумя крайностями существует множество тропинок. По какому пути или тропинке ребёнок пойдёт, зависит и от нас, от постановки воспитательно-учебного процесса.

Ещё в пятидесятые годы ХХ века советская общеобразовательная школа была, по данным ЮНЕСКО, на третьем месте в мире, после систем образования США и Канады. Затем всё начало меняться в худшую сторону. Приведём слова из интервью вице-президента АПН СССР В.Г. Разумовского: «Силовые методы привели к культу «воспитывающего обучения»… Собственно воспитание подменялось насаждением «воспитывающих предметов». Так, например, число обязательных предметов за послевоенный период возросло с 14 до 22 при том же бюджете времени. Это привело к увеличению доли только словесного воздействия на учащихся в ущерб их практическому действию. Никак не улучшилась ситуация и в современной школе: положение только усугубилось. Так что язык - явление не однозначное.

Вопросы языка вызывают в обществе острые и порою небезопасные дискуссии, имеющие далеко идущие последствия. Здесь ещё так много вопросов, которые нуждаются в своём разрешении. Но мы побаиваемся касаться их по различным причинам. И, тем не менее, это делать необходимо. Иногда вот так с как бы мимолётных вопросов начинались сложные и плодотворные дискуссии. Один единственный, порою казалось незначительный вопрос, может вызвать собою лавину последующих вопросов. Вопросы могут сыпаться один за другим, но в них никогда не следует обнаруживать желание низвергнуть или уличить в чём-то своего оппонента, заниматься поиском негатива.

Вопросы скорее необходимо адресовать самим себе, чтобы в ответах собеседника услышать подтверждение либо опровержение собственных выводов или сомнений. Ведь собеседник - своеобразное зеркало, в котором только и можно хорошенько рассмотреть себя. В таких беседах-спорах раскрывается первородное значение древней мысли о том, что в споре рождается истина. Много ли вы видели в школах таких дискуссий не только между учащимися, но и между педагогами? Вместе с культом родного слова и родной словесности из школы как-то незаметно исчезли и культура дискуссии, и сама полемика. Всё заменило равнодушие и чиновничьи указивки по всем проблемам школьной жизни. Тихо, сыро, пахнет гнилью…

Чтобы не заниматься пустопорожними и отвлечёнными рассуждениями о проблемах языка и преподавания литературы в общеобразовательной школе построим свои размышления на основе анализа результатов анкетирования выпускников сельских общеобразовательных школ Сакского района Республики Крым.

Начнем наш нелёгкий разговор с того, что потрясающая безграмотность достаточно многих выпускников школ просто шокирует. Дело дошло до того, что из 400 юношей-выпускников школ чуть ли не два десятка свой пол обозначили как «мурской». И это юноши не из одной, а из различных школ. Притом написано это было вполне серьезно. О других новациях выпускников в области языка можно было бы написать много комичного и трагичного одновременно. Многолетние наблюдения за «успехами» выпускников сельских школ (думаем, что и в городских положение ненамного лучше) позволяют сделать неутешительный вывод о том, что уровень грамотности выпускников год от года падает все ниже и ниже.

Фундаментом образованности является усвоение, прежде всего родного языка, как носителя культурологической информации и средства общения. Для получения качественного образования необходимо несколько условий, одним из которых должна быть значимая для субъекта мотивация. Есть ли у наших опрашиваемых подобная мотивация? На вопрос о том, «нужно ли в нашей стране хорошее образование?» почти 91% выпускников ответили утвердительно. Результат, на первый взгляд, неплохой, но почти 10% думающих иначе, должны насторожить и заставить задуматься - в каком направлении будет развиваться динамика этого процесса?

В ещё недалеком советском прошлом мы чванливо гордились тем, что были «самой читающей страной в мире». Прошло два десятилетия независимости. Как же теперь обстоит дело с этим престижным показателем? В общем, тоже неплохо: оказалось, что около 74% сельских семей имеют свои домашние библиотеки от 50 и более книг. Но не спешите кричать «ура!» Лишь около 40% выпускников признались в своей любви к чтению. 14 % - испытывают к чтению откровенную неприязнь. Однако при этом, если возникает ситуация, при которой необходимо выбирать между книгой и телевизором, то 75% опрашиваемых сообщили, что предпочтут телевизор и только около 12% - книгу. Один из отвечавших на этот вопрос в душевном порыве выплеснул: «Телевизор - это моя жизнь!» Комментарии, как говорится, излишни.

Проблема воспитания любви к книге и чтению имеет весьма и весьма почтенную историю. Ещё Я.А. Коменский настоятельно рекомендовал «…не оставлять детям книги на их произвол, а вручать в определённые часы до и после полудня, чтобы их не порвали и чтобы они не наскучили от частого рассматривания».

У современных педагогов такой рецепт может вызвать лёгкую ухмылку, но будьте снисходительны - время, время… В то же время отец педагогики был не так уж и далёк от истины. Не лишне будет заметить, что для современных детей книга перестала быть таинством, перестала быть источником духовного наслаждения, а потому и не вызывает трепетного к себе отношения. Ребёнок пресыщен книгой уже в раннем детстве, когда родители кидают ему её для того, чтобы отвязаться от назойливости ребёнка, которому крайне необходимо общение с взрослыми. Не понимая величайшей ценности книги, ребёнок с детства приучается не ценить её, а даже ненавидеть, так как она выдаётся родителями как заменитель общения с родителями, а потому ребёнок смотрит на неё как на разлучницу с любимыми родными.

У детей начальной школы, по моему мнению, не должно быть учебников дома вообще. Их необходимо выдавать в школе только на уроке. Это должен быть своеобразный обряд, таинство, награда. Именно это должно возбуждать любопытство ребёнка, его особое, уважительное отношение к книге, которое сейчас отсутствует в школе напрочь.

Домашние задания в начальной школе вообще следует исключить (об этом уже сколько писано-переписано) по следующим основаниям: перегрузка ребёнка; зачастую отсутствие квалифицированного контроля за работой ребёнка; вмешательство взрослых в процесс выполнения домашнего задания, а иногда и выполнение задания вместо ребёнка. Домашние задания не должны быть обязательны, а носить характер творчества, моделирования, конструировании, а потому и потребности в учебниках дома никакой нет.

Книги - вот тот главный и неисчерпаемый источник, из которого молодёжь должна черпать содержание для своих новых впечатлений, ассоциаций, представлений, которыми она проверяет окружающую её жизнь. Поэтому обыденная педагогическая практика совершенно права, видя в книгах первое и главное основание для развития ума и чувства. Книги, действительно, то наследие веков, в котором отложилась и выразилась память человечества. А чтение и рассматривание всякого развлекательного «мусора» в глянцевых обложках совершенно отбивает память о своих корнях и желание задумываться над насущными проблемами, коими становятся только сиюминутное удовлетворение чрева и плоти, но не духа и мысли.

Нигде стремящийся к развитию человек не найдёт того, что дадут ему великие писатели. Только книги могут разрешить сомнения пытливого, ищущего молодого ума, и только они дадут ответы на вопросы, которые мучают молодой, пока ещё бессильный ум. Но обыденная практика жестоко ошибается, если всякому чтению она придаёт воспитательное значение. К сожалению, мы на каждом шагу встречаем подобную ошибку. Только счастливо одарённым личностям не мешает беспорядочное чтение, потому что их пытливая и впечатлительная душа в каждой книге может найти то, что ищет, но для этого нужна самая малость - уметь искать и находить. А это, увы, дано не многим.

Выбор чтения - одно из самых важных воспитательных влияний, и, конечно, в соответствующем выборе книг заключается самая трудная задача воспитателей и родителей. Мы знаем детей, которые прочитали целые вороха книг, но лучше бы они ничего не читали. И чем дальше, тем выбор соответственного чтения становится труднее. В самом деле, что читать и в каком порядке при той массе книг, которыми завалены книжные ларьки и магазины, при той издательской неразборчивости и коммерциализации, которые эксплуатируют потребность в чтении? Вместо идей теперешние книги в основном предлагают только непритязательное и развлекательное чтение и ставят лишь в затруднение родителей, к сожалению очень немногих, при выборе книг для своих детей и самих себя.

Видный публицист, литературный критик Н.В. Шелгунов ещё в середине XIX века предупреждал: «Никакой самый пытливый ум не в состоянии одолеть всей этой массы печатной бумаги, а если он её одолеет, то, что же он из неё извлечёт? Читающие дети находятся в положительном лабиринте, из которого они не могут сами выйти и из которого их не в состоянии вывести и их беспомощные родители. При таком порядке вместо пользы чтение приносит вред. Наши дети стараются превращать чтение в приятное препровождение времени, заполняющее их праздный досуг, а не в работу мысли, собирающую полезный материал для полезного вывода. Ребёнок читает только для того, чтобы читать, а не для того, чтобы узнать. Дети, конечно, в этом не виноваты. И потому-то ещё печальнее, что ни педагоги, ни воспитатели, ни издатели, ни авторы не думают о том, чтобы создать для детей здоровое, полезное, реальное чтение».

Будто бы и не прошло полтора столетия. Неужели мы, в самом деле, в духовной сфере мечемся по кругу? «И молодёжь относительно книг находится в таком же безвыходном положении, как дети, - продолжает сокрушаться Н.В. Шелгунов.- Не то чтобы ей не было чего читать, но она затруднена выбором и в окружающем её диссонансе смутных понятий и противоречий положительно не может найти выхода к своей правде. Но как велика потребность пытливой, молодой, формирующейся души овладеть единством мировоззрения, видно из той жадности, с какой молодёжь повсюду накидывается на чтение и с какой она хочет, чтобы её научили, что читать».

Вот оказывается, что заботило думающих людей того времени. Оказывается молодёжь того времени жаждала чтения, желала, чтобы её научили чтению. Нынешним педагогам остаётся только позавидовать своим коллегам из далёкого прошлого.

Несмотря ни на что, некоторая часть нынешней молодёжи всё-таки читает на досуге. Весьма показателен круг чтения опрошенных выпускников средних школ. Почти 67% ребят предпочитают легкое чтиво. Один из этих читателей на вопрос: «О чем ты любишь читать?» незамысловато ответил: «Дидиктивы об убийствах». Пытаясь хоть как-то объяснить сложившееся положение, читатель обречённо только вздохнёт - время такое. А только ли время?

В.Н. Сорока-Росинский в 1910 году опубликовал в журнале «Русская школа» статью «Нат Пинкертон и детская литература», в которой заложил основы отечественной библиопсихологии и одним из первых в этой области применил опытный, анкетный метод. Он писал, что любимыми чертами в характере героев оказались следующие:

храбрость 40 «стоял за правду» 3

ум 21 «надувал полицию» 3

«помогал бедным» 17 гримировка 3

«заступался за бедных» 4 «воровал у богатых

хитрость 19 неправильно нажитое» 3

ловкость 15 «от них (сыщиков) меньше

благородство 11 преступников делалось» 3

энергия, настойчивость 11 «ловко укрывался» 2

находчивость 5 «уничтожал гнёт богатых» 2

хладнокровие 4

Защитники угнетённых и оскорблённых всегда нравились детям; рыцари, благородные и самоотверженные люди во все времена привлекали к себе симпатии подрастающих поколений, независимо от тех или иных социально-политических теорий, распространённых в данную эпоху…

Изучая литературные пристрастия своих учеников, В.Н. Сорока-Росинский выяснил, что сыщики оказались идеалами школьников, что составляет 33,3% всего числа литературных героев, между тем как максимальное количество голосов - 176 - получили писатели, 93 - исторические герои; сыщики оказались более привлекательными, чем родные, чем современные общественные деятели, чем инженеры, учёные, изобретатели, путешественники, филантропы и религиозные деятели. 50 человек из 122 так или иначе подражали сыщикам. Подводя итоги своего исследования, В.Н. Сорока-Росинский с удовлетворением отмечал: «…надо принять во внимание, что успеха натпинкертоновской литературы никак нельзя объяснить дурными свойствами наших школьников: слава Богу, анкета Сивкова показала, что с нашими учениками можно работать, что их идеалы высоки, чисты, что в этом отношении им могли бы позавидовать немецкие школьники; так Мейсман говорит, что по его исследованиям, младшие классы высказывают предпочтение материальным ценностям (в Гёттингене - 14% мальчиков и 5% девочек, в Америке- 7% и 2%, а в Цюрихе - от 40 до 50%). К. Сивков же нашёл только одного мальчика из 895 и 9 девочек из 862, которые своим идеалом сочли материальные блага». Вот такие бескорыстные были наши предки в детстве.

Ну а как обстоят дела с идеалами у наших современных выпускников? Данные нашего исследования показывают следующее: На вопрос: «Кто является твоим идеалом, примером для подражания?» - ответы распределились следующим образом:

нет идеала 455 - 47,6%

родственники 317 - 33,2%

сам себе 90 - 9,4%

знаменитости 66 - 6,9%

педагоги 18 - 1,9%

Бог, Аллах 11 - 1.2%

политики 4 - 0,4%

Ответы выпускников школ как радуют, так и настораживают. Очень радует то, что политики не стали примером для подражания нашей молодёжи, но, с другой стороны, это очень серьёзный сигнал всему обществу и, прежде всего, ответственным и дальновидным политикам, которых, судя по этому миниопросу общественного мнения, чрезвычайно мало.

Тревожит то, что почти половина опрошенных ребят не имеют примеров для подражания. Эта масса, не имея твёрдых нравственных убеждений и идеала, непроизвольно может оказаться в руках демагогов и шарлатанов от политики. Это проблема не местного, а государственного масштаба. Крайне низок и авторитет школы (педагогов) у выпускников: только около 2% из них хотели бы брать пример со своих учителей. Вот она реальная оценка самочувствия ребёнка в школе и авторитета школьного педагога.

Однако вернёмся к литературным увлечениям подростков криминальным чтивом. Как справедливо заметил А.С. Макаренко по этому поводу: «В нашей литературе о правонарушителях больше романтики беспризорности, чем педагогики…» Между тем у некоторых авторов описание жизни преступного мира принимает форму любования им. Здесь большой простор для дурного вкуса, для дешёвого и бездеятельного романтизма, для дешёвой сентиментальности. Некоторые авторы интересуются не вопросом формирования нравственности и характера человека, а только тем, насколько необычайна, остроумна, увлекательна и сытна жизнь преступника.

Если вы внимательно почитаете современную литературу, то с удивлением обнаружите, что там практически отсутствуют дети. Нынешняя литература стала бездетной. Однако взрослые без детского окружения будут просто, усечёнными, «ненастоящими» взрослыми. Рассматривая эту проблему А.С. Макаренко писал: «Детские фигурки только изредка мелькают на страницах наших книг, но роль этим фигуркам назначена чисто служебная. В самом лучшем случае ребёнок выступает как украшающая подробность, его значение не превышает значение других предметов авторского натюрморта: платья, мебели… Ни в какой мере мы пока не можем выдержать сравнения с нашими классиками, которые так много уделяли внимания детству своих героев. Вспомним картины детства Обломова, Евгения Онегина, Наташи Ростовой, детей из «Пошехонской старины», из романов Тургенева, «Детство» и «Отрочество» Л. Толстого, «Детство» М. Горького и др.». Да, что там далеко ходить: давайте вспомним детскую литературу недавнего прошлого - такие произведения как «Приключения Незнайки…», «Приключения Электроника», «Васёк Трубачёв и его товарищи», «Витя Малеев в школе и дома» и ещё масса других, которые с упоением читали не только дети, но и взрослые. Ребёнок в советскую эпоху действительно, хотя, иной раз по милости чиновников, весьма декларативно, был привилегированным сословием. Ныне эти увлекательные книги подменили какие-то кастрированные комиксы, заменившие увлекательное чтение на бездумное рассматривание картинок. Это своеобразная жевательная резинка для ума и развития мыслительных способностей. Всё низводится до элементарных жевательных движений.

А между тем чтение - сложный психический процесс. «Чтение есть тот акт, посредством которого отдельная личность, чувствуя своё бессилие перед осаждающими её вопросами, обращается к коллективному уму человечества, к лучшим представителям этого ума, чтобы от них добыть себе ответ на эти вопросы, неразрешимые для индивидуальных сил. Только такое чтение имеет смысл и приносит пользу, как самому читателю, так и обществу, пожинающему рано или поздно плоды этого разумного и целесообразного чтения. Но разве семи-, восьми-, десяти- и даже двенадцатилетние пузыри могут читать подобным образом? Разве их осаждают какие-нибудь вопросы? Разве они ищут каких-нибудь ответов? Разве им есть какое-нибудь дело до коллективного ума человечества? Они с великой радостью променяют весь этот коллективный ум со всеми его ответами на арабские сказки Шехеразады. Они читают просто для того, чтобы убить время…»,- считал Д.И. Писарев.- Это чтение безобразно и безнравственно как гнусный продукт позорной праздности. (Жуткий рационалист и прагматик - авт.) И это убивание времени вдвойне безобразно и безнравственно, когда действующими лицами являются дети. Если взрослый болван читает для процесса чтения, то на него уже можно махнуть рукой. Кто сделался совершеннолетним человеком, не выучившись ценить время, тот может уже заниматься чем угодно потому, что, во всяком случае, не займётся ничем путным. Ребёнок, напротив того, только что втягивается в искусство убивать время, и поэтому бесцельное чтение - эта профанация и проституция мысли - имеет ещё для него развивающее значение, которого оно уже больше не может иметь для окончательно развращённого и кретинизированного взрослого…». Крайне категоричное суждение, а между тем не всё так однозначно.

Говоря о нынешней литературе, если так можно назвать то чтиво, которое заполонило книжные прилавки, следует отметить, что мы вообще относимся чрезвычайно легкомысленно к чтению и вследствие этого также и к литературе, ко всему, что может расширить круг наших идей и возвысить нас над грязным уровнем наших узких, мелких, низменных и ложно понимаемых интересов. Мы начинаем читать слишком рано и, что вследствие нашей крайней молодости и умственной незрелости мы поневоле приучаемся видеть забаву в том процессе, который по-настоящему должен быть серьёзной и глубоко обдуманной беседой человека с человеком.

Детям и подросткам необходима особая, если так можно сказать, детская литература. Дети и подростки действительно нуждаются в чтении, а между тем им не следует давать те книги, которые читаются взрослыми. У двенадцати-тринадцатилетних детей уже начинается пробуждаться серьёзная любознательность, требующая себе удовлетворения; и действительно, пошлые книги, читаемые взрослыми, могут расстроить психическое и нравственное здоровье молодых людей, приближающихся к критическому возрасту половой зрелости. Между тем значимые для них взрослые люди читают с наслаждением пакостные книги. Разве же эти пакостные книги полезны и необходимы для самих взрослых? Здоровое общество всегда порождает нравственно и психически здоровую литературу, и такая литература одинаково полезна для всех грамотных людей, без различия пола, возраста и состояния.

Одну из важнейших педагогических задач, как мне представляется, вероятно, следовало бы видеть в том, чтобы подросток зачитывался книжкой о жизни и борьбе выдающегося человека, который олицетворяет собой моральную красоту, величие, достоинство. И чтобы это чтение было индивидуальным, чтобы подросток переживал его как приобщение к моральной красоте, как глубокое увлечение, как страсть. Именно такое чтение и перечитывание хорошей книжки о выдающемся человеке, мы полагаем одной из богатейших составных частей, моментов духовной жизни человека.

Полное принебрежение к литературе не проходит для общества бесследно. Не могу удержаться, чтобы не процитировать письмо в редакцию еженедельника «Моя семья» под заголовком «Зачем нужна ваша литература».

«Здравствуйте, уважаемая редакция!

Мое письмо - ответ на заметку «Поколение бездарей» («Моя Семья», №22). Прочитала и расплакалась. Решила откликнуться, хотя писать об этом тяжело потому, что в нашей любимой стране происходит что-то, на мой взгляд, странное и страшное.

Я преподаю русский язык и литературу в сельской школе уже двадцать лет. Профессию выбрала по зову сердца, просто не представляла себе жизни без школы. Предметы, которые веду, боготворю. Детей люблю, понимаю, уважаю. Но престижа ни у знаний (по крайней мере, по моим предметам), ни у учителя - никакого.

Молодое поколение - это инфантильные бездельники. Насмотрятся сериалов, думают, что выйдут из дверей школы, сядут в иномарку и поедут в офис щеголять перед противоположным полом, разговаривать по телефону, пить кофе, а вечером тянуть дорогое вино из бокалов. На иных работах в сериалах никто не занят. И других фильмов нет, да и смотреть их - нужно умственное и духовное напряжение, а детишки к этому не привыкли. А тут учительница диктант писать заставляет... Тоска!

Грамотность детей падает с каждым годом. Нормы выставления оценок давно устарели. Учитель проверяет экзаменационные работы, вооружившись набором ручек с пастами разных оттенков, потому что, если этого не делать, из целого класса одна работа получится на «3» (и то редкость), остальные - иностранцы лучше напишут. Ставить оценки объективно нельзя. Приедут представители отдела образования - унизят, растопчут так, что руки на себя наложить хочется. Процентомания никуда не делась, живет и процветает.

Детишки заявляют: «На фига нам ваш русский, компьютер проверит и исправит ошибки!» Преподавать литературу - это подвиг. Наш век - век безнравственных ценностей. Детям непонятны и смешны поступки героев. Зачем мучается Катерина? Чего надо Пьеру Безухову? Ради чего умирает Сотников? В ответ на поставленные вопросы слышишь сплошной цинизм. Какая там духовность? Да и имена героев и события произведений ученики знают только в пересказе учителя.

А поэзия? Выбирают стихотворение, что покороче, желательно из четырех строк, автора не запоминают. Рассказывают ради оценки (чтобы отвязалась), на следующий день не помнят ничего. Умоляешь почитать, унижаешься, заинтересовываешь, вдохновляешь, горишь и плавишься на уроке. А итог? Списанные со сборников сочинения и мат со стороны учеников и их родителей в адрес учителя, школы и литературы, которая «на х... никому не нужна».

Раньше при поступлении в вузы писали сочинения, теперь все это в прошлом. Литература сдается только при поступлении на гуманитарные факультеты. А сочинения не пишут, а переписывают из многочисленных сборников. Зачем их издают? Непонятно.

Теперь кому-то пришла идея держать бедных детишек в школе чуть ли не до двадцати лет. Пусть они еще посидят на шее у родителей, которые будут покупать им пиво, водку, презервативы и плюс к этому учебники и тетради. А эти великовозрастные дебилы и циники будут издеваться над учителем и нормальными детьми.

Учитель в нашей стране - это самый незащищенный человек. Его можно унижать, обзывать, издеваться над ним. По телевидению постоянно идут передачи, растаптывающие человеческое достоинство учителя. Он только всем обязан и не имеет права быть просто человеком, женщиной, матерью или отцом. Он всегда виноват, забит, сер. Так повелось в нашей стране.

Пишу и плачу. Всю жизнь боишься кого-то обидеть не только словом, даже тоном, а тебя уничтожают люди, не умеющие слова написать без ошибки на родном русском языке. Страшно за будущее страны, где учитель - совесть нации - унижен и беззащитен, где родной язык и литература дискредитированы, где из детей вырастают неграмотные альфонсы, где это мало кого волнует.

Умоляю вас, опубликуйте мое письмо, хочется найти понимание и поддержку среди читателей, услышать мнение тех, кто со мной не согласен. На селе таких как я называют «интеллигенция сраная» (а иногда и по-другому - матом). Подписываться так мне не хотелось бы. Пожалуйста, если напечатаете, письмо не указывайте адреса. Вычислят и уничтожат. Спасибо за то, что вы есть». (Без подписи)

Письмо переписано без купюр. К автору письма можно предъявить ряд претензий… Но к кому из нас их нельзя предъявить? Письмо обжигает искренностью и невыразимой болью, которую педагогу-чистоплюю и морализатору не понять. Сквозь истеричный и отчаянный вопль письма просматривается суровая сермяжная правда о современной школе. Как тут не повторить за поэтом:

Что ж ты плачешь, учитель словесности,

Над последней своей запятой.

С. Кекова.

Раньше дети играли в различных реальных и литературных героев. О таких играх современные дети и не подозревают. Да и когда современным детям играть? Время их по большей части жёстко регламентировано и не остаётся ни минуты на то, чтобы побыть одному - наедине со своими мыслями и переживаниями.

В те немногие часы чтения любимой книги, увлекаясь морально высоким и благородным, подросток всё больше познаёт себя, осознаёт себя как активную творческую силу. Но повторимся: книга воспитывает только в том случае, если в духовной жизни ученика есть и другие яркие, волнующие страницы - прежде всего труд, есть отдача духовных сил во имя высоких целей, без которой чтение становится лишь занятием, заполняющим свободное время подростка.

Почему речь идёт именно о подростках? Потому что это неповторимая пора формирования нравственного фундамента личности, когда сердце ребёнка особенно чутко, восприимчиво ко всему, что происходит в окружающем мире, что он видит, слышит, делает. В эту пору обязательно что-то утверждается в человеческом сердце: если вы смогли засеять в его душу добро - утверждается добро; если никто ничего не сеял и не думал даже пахать - утверждается равнодушие к людям.

А равнодушие - наибольшее зло. Помните вечное: бойся равнодушных!.. Сердце маленького человека чутко и к добру и к злу. Но чтобы утвердить добро, надо приложить много усилий и родителям, и педагогам, и окружающим взрослым, надо зажечь огонёк красоты - зажечь маленький огонёк в его душе можно только большим огнём, окружающих подростка людей. А зло утверждается само, достаточно только быть равнодушным к подростку, достаточно не учить его ни добру, ни злу. Время работает не на нас, т.е. не на общество. Упустим время, опоздаем - никогда не наверстаем упущенного.

Яркие примеры для воспитания гражданственности и высоких моральных качеств даёт детям и подросткам вдумчивое чтение исторической, мемуарной литературы и описание жизни выдающихся деятелей прошлого и современности. Но историческому чтению отдают предпочтение лишь около 5% выпускников. Нежелание знать историю - это тема для отдельного и сложного разговора. И когда в одном из выпускных классов автор стал корить ребят за незнание и нежелание знать нашу историю; в том, что они почти не разбираются, кто такие «белые» и «красные» и т.п., один из них произнес с юмором циничную, но весьма примечательную фразу, которая емко говорит о многом. Он сказал: «Мы плохо знаем, кто такие «белые» и «красные», зато мы очень хорошо знаем, кто такие «розовые» и «голубые». Здесь следует сделать многозначительную паузу и размышляя помолчать...

Не может не вызывать беспокойства вопрос: почему подростки с таким нежеланием читают интересные книги - научные, художественные, почему их увлекает лишь лёгкое чтиво - приключенческая беллетристика, однодневные мотыльки, не оставляющие никакого следа ни в уме, ни в сердце? А вы поинтересуйтесь тем, что читает основная масса педагогов, и что они лицезреют по телевидению. Убогость и примитивизм - массовые. А как гласит народная мудрость: «Каков поп - таков и приход», или «С кем поведёшься, от того и наберёшься». Вот и набираются наши ученики. Так что педагогам и родителям «неча на зеркало пенять…».

Любой из читателей легко убедится, что подростки часто даже и не знают, что такое подлинное чтение - вдумчивое проникновение в смысл прочитанного, игра умственных сил, наслаждение художественными ценностями.

В нынешней школе литературу «проходят», а не изучают. Поэтому-то школа не воспитывает любовь к чтению, а скорее наоборот - вызывает стойкое отвращение к подобного рода занятию. Трепетного отношения к книге у ученика нет и в помине и это - огромная вина школы с её несуразной программой воспитания ненависти к живому и умному слову.

Школьная программа сверх всякой меры перекармливает ученика непонятной ему литературой, вместо того, чтобы через литературное творчество самих учеников воспитывать у них желание самим прочитать что-либо, понять это и поспорить с автором.

Одна из причин духовной пустоты подавляющей части общества - отсутствие подлинного чтения, которое захватывает ум и сердце, вызывает раздумья об окружающем мире и о самом себе, заставляет всматриваться вдумываться в сложности человеческой души, думать над своей судьбой, над будущим. Для нас собственный ограниченный мирок приобрёл глобальную значимость и затмил все остальные проблемы.

Синхронно с падением интереса к чтению и книге отчётливо прослеживается и тенденция снижения интереса к учёбе и падение качественного уровня общеобразовательной подготовки выпускников школ. Проблема возникла не сегодня.

В 60-е годы прошлого века В.А. Сухомлинский бил тревогу по этому поводу. «Чтобы ребятам стало легче учиться необходимо также устранить разрыв между их умениями и знаниями. В самом деле: предложите шестиклассникам прочитать по абзацу из любого учебника, и вы убедитесь, что пять школьников из десяти не умеют бегло сознательно читать. Читать так, чтобы глаза схватывали, а сознание запечатлевало целые предложения, чтобы ученик мог, оторвав взгляд от книги, закончить фразу по зрительной памяти. А ведь только при таком чтении школьник сможет научиться одновременно читать и думать. Если хотите, это одна из важнейших школьных проблем вообще. Ученик умеющий одновременно читать и думать, запоминает не зазубривая, а соображая, подвергая материал логическому анализу… Здесь необходима длительная тренировка. Причём надо помнить: что упущено в начальных классах, никогда не наверстаешь».

Книга должна, да просто обязана стать духовно-нравственным фундаментом школы. Воспитание - это, прежде всего, слово, книга и живые человеческие межличностные отношения. К сожалению, книга уже не занимает подобающего ей места в воспитании и, особенно, в самовоспитании детей, юношества и молодёжи. Книга - невероятно могучее орудие, без которого наставники были бы немыми или косноязычными и не смогли бы сказать юному сердцу и сотой доли того, что ему надо сказать и что они говорят. Умная, вдохновенная книга нередко решает судьбу человека или круто изменяет её. Примеров, полагаем, вам известно предостаточно.

Прочитав книгу о настоящем человеке, юный гражданин берёт в руки мерку, с помощью которой измеряет сам себя. С момента встречи со своей книгой к юному гражданину приходит зрелость мыслей и убеждений, расширяется его духовный и нравственный горизонты. Он ощущает себя гражданином своего Отечества, сыном своего народа, морально готов служению высоким идеалам. Вот здесь и наступает тот период духовного развития, когда от педагога в решающей степени зависит, каким станет его воспитанник. Одухотворённый гражданским видением мира, человек желает в чём-то проявить и оставить себя, в чём-то увидеть свои силы, свой труд и мудрость, своё творчество.

Подлинное педагогическое мастерство начинается тогда, когда вашему воспитаннику хочется стать действительно хорошим и полезным для других. Желание же это утверждается лишь в том случае, если человек в чём-то созданном собственными руками и разумом видит отражение самого себя, гордится собой, переживает головокружительное и ни с чем не сравнимое чувство достоинства творца, созидателя. Именно здесь начинается исток человеческой неповторимости, его индивидуальности. В переживании гордости творца - источник острой нетерпимости к порокам, порождающим лень, безделье, всякого рода халтуру, безразличное отношение к самому себе и к тому, что сделано собственными руками. Перефразируя известное изречение: «Скажи, кто твой друг и я скажу, кто ты» - можно уверенно сказать: «Скажи, что ты читаешь, и я скажу, кто ты».

Воспитать школьника пытливым, думающим читателем - не так просто, как кажется некоторым. Это не то же самое, что научить ребёнка читать бегло. Устойчивое желание учиться появляется у ребёнка только в том случае, если его интеллектуальная жизнь проходит среди книг. Беда, катастрофа - если у ребёнка сформировался бескнижный духовный мир и он попал в школу, где отсутствует культ книги. Многие ли из современных школ могут похвалиться этим культом?..

Не так уж и редко чтение служит только для того, чтобы найти хоть какое-то средство от ничегонеделания. А тут ещё книге приходится соперничать с другими источниками информации - кино, телевизор, компьютеры, мобильные телефоны, магнитофонные записи, умопомрачительный Интернет и т.п. Соперничество идёт жестокое и побеждённой, чаще всего, оказывается умная книга, которая медленно умирает на книжных полках малопосещаемых библиотек в пыли и безвестности. Важная роль воспитателей в этом соперничестве - безоговорочно встать на сторону книги, чтобы в этом своеобразном соперничестве победителем всегда была книга.

Желание учиться живёт и утверждается там, где книга стала самой привлекательной духовной потребностью не только младшего школьника, но и подростка и юноши. Нельзя представить полноценного воспитания, если человек в детском возрасте не узнал на собственном опыте волнующей радости переживаний, размышлений над книгой. Чтение становится эффективной воспитательной силой благодаря тому, что, увлекаясь моральной красотой, стремясь подражать, человек начинает думать о себе, оценивать свои действия и поступки, измерять себя определённой мерой нравственности. Чтение, раздумья, переживания над книгой становятся духовной потребностью. Это чрезвычайно важно для воспитания культуры мысли, культуры чтения, без которых невозможны тяга к учению, стремление овладеть новыми и новыми знаниями.

Всё новые и новые источники знаний: кино, телевизор, компьютер, технические средства обучения - изменяют или, по крайней мере, предоставляют широкие возможности для трансформации школы. Трудно книге соревноваться с более интересными, и, можно сказать, более простыми путями познания и самопознания, потому что смотреть кинофильм, видеозапись, компьютерное изображение - это, прежде всего, развлечение, удовольствие, а читать книгу - в первую очередь труд, и нередко труд напряжённый, нелёгкий. Тем не менее, если чтение развивающей книги вошло глубоко в духовный мир школьника, то оно становится творчеством, самовоспитанием не только ума, но и характера. Именно поэтому преподавание литературы в школе имеет особое, исключительное, хотелось бы сказать, судьбоносное предназначение.

Говорят, что «писатели - инженеры человеческих душ». Грубовато, но, по сути, верно. Поэтому школьный предмет (язык с трудом поворачивается называть это предметом) литературы - это человековедение, а преподавание, изучение литературы - музыка души, музыка слова, и педагог должен быть тем мастером, который доносит звучание этой музыки до каждого юного сердца, распахнутого навстречу этой музыке. Знания по литературе - это не то, что знания по математике или какому-нибудь другому предмету. Это особый род знаний и понимания эмоционального состояния литературных героев, умение понять их мысли и чувства. Вот поэтому проверка знаний по литературе должна быть совершенно не такой, как проверка знаний по биологии, физике, географии и т.д.

Любой ребёнок, научившись читать первые слова, не может не хотеть читать книги, потому что с этого момента начинается его второе языковое рождение, его высшее человеческое общение. Но существующая методика школьного обучения и система обучения не так уж и редко воспитывают стойкое отвращение к чтению, не воспитывает культуры чтения, а скорее подавляет всякие попытки её появления. И если сами книги по своей сложности и содержанию не напугают ребёнка своей сухостью, наукообразием, громоздкостью, то он обязательно захочет их «проглотить» Посмотрите, с каким любопытством разглядывают, листают дети только что полученные учебники. Чаще всего на этом любопытство и заканчивается: нередко дети потом учебник открывают с большой неохотой, а то и вовсе не заглядывают в него.

Как уже сказано выше, преподавание литературы должно быть принципиально иным, отличным от преподавания остальных школьных предметов. Полагаю, что в настоящее время преподавание литературы в школе, попросту заменяется литературоведением. Литература и литературоведение - это не одно и то же. Это одна из, как мне кажется, неразрешимых ныне проблем в массовой школе. Учитель, преподаватель литературы должен быть принципиально иным педагогом, обладающим широкими знаниями и не ограниченный какими-то узкими ограниченными взглядами, не выходящими за рамки своего предмета. Ему ни в коем случае не следует бояться споров по существу, споров, в которых действительно существует предмет спора, при этом помня, что при столкновении полярных мнений иной раз вылетают искры, но это искры истины. Именно эти искры воспламеняют костёр знания и открывают душу ребёнка.

Реальная картина изучения литературы в школе удручает. Почти повсеместно мы наблюдаем прямо противоположную картину. Её хорошо описал В.Ф. Тендряков в повести «Ночь после выпуска». «Сорок лет она преподаёт: Гоголь родился в таком-то году, Евгений Онегин - представитель лишних людей, Катерина из «Грозы» - луч света в тёмном царстве. Сорок лет одни и те же готовые формулы. Вся литература - набор сухих формул, которые нельзя ни любить, ни ненавидеть. Не волнующая литература - вдумайтесь! Это такая же бессмыслица, как, скажем, не греющая печь, не светящий фонарь. (А мы всё безутешно плачем: почему дети и молодёжь не любят читать? Искусству любви необходимо учить и учиться - авт.) Получается сорок лет, Зоя Владимировна обессмысливала литературу. Пушкин, Достоевский, Толстой, Чехов глаголом жгли сердца людей. По всему миру люди горят их пламенем - любят, ненавидят, страдают, восторгаются. И вот зажигающие глаголы попали в добросовестные, но, право же, холодные руки Зои Владимировны… Сорок лет! У скольких тысяч учеников за это время она отняла драгоценный огонь! Украла способность волноваться!.. Научить правильно писать слово - и отучить его любить. Это всё равно, что внушать понятия высокой морали и вызывать к ним чувство безразличия».

Совершенно ясно, что методику преподавания литературы следует кардинально менять. Дети не должны, зевая от скуки «разбирать» творчество того или иного писателя. Они должны сами стать писателями и поэтами, творцами и своё творчество оттачивать, сравнивая с произведениями авторитетных писателей. Нечто подобное уже существовало в отечественной дореволюционной школе (до октября 1917 года). Может быть, стоит тот опыт вспомнить, но на новой методической базе?

Если педагог даст ребёнку почувствовать, как обогащается его жизнь, когда через книгу он начинает общаться со всем остальным миром, то дружба ребенка с книгой станет прочной и долгой. Ребёнок обязательно полюбит книгу, если он понимает её и получает умственное и эстетическое наслаждение от чтения её. Вот поэтому трудно переоценить роль педагога, как необходимейшего посредника между ребёнком и книгой.

Но посредничество никогда не предполагает насилия. Наш же школьный учитель идёт к ребёнку с книгой как инструментом насилия. «Без обиняков, напрямик скажу: читателя из-под палки не воспитать! Ничто так не убивает художественную книгу, как обязательное чтение»,- возмущался известный ленинградский педагог Е.Н. Ильин. А между тем вы когда-нибудь видели в массовой школе необязательное чтение? Мало того, обязательное чтение задают и на лето. Вопрос в том - многие ли читают? Ответ слишком хорошо известен. Над решением этой «вечной» проблемы бьётся не одно поколение педагогов, но результат лучше не становится. Тем не менее, некоторые «секреты» у мастеров-педагогов всё-таки имеются. Е.Н.Ильин размышляет и советует: «…я понял ещё одну важную особенность в формировании школьника-читателя. Любая книга, которую мы даём ему, должна быть с пометками: учителя, родителей, близких, знакомых. Психологически пометка - стимул к чтению; рождая сопереживание, вызывает уже как бы двойное, конкурирующее чтение и - потребность в собственной пометке… Книга, читаемая вслух, действует иначе и звучит дольше… Читатель «про себя» - это полчитателя».

Настало время повнимательнее вглядеться в основного конкурента книги - телевидение. Несмотря на многообразие возможностей телевидения, перечень телевизионных программ, которым отдают предпочтение выпускники сельских школ, не отличается разнообразием. Более 76% из опрошенных нами старшеклассников предпочитают смотреть развлекательные программы, а серьезные аналитические программы на политические темы - менее 2%. Так что можно смело утверждать практически о поголовной аполитичности нашей школьной молодежи. Оно и понятно: аполитичной массой легче манипулировать, легче подкупать её и выводить на массовые акции, в конце концов, противоречащие интересам этих самых аполитичных масс. Простенько и здорово. Поэтому явно лицемерят наши «столпы» общества, уверяя нас в том, что «школа должна быть вне политики». Любому здравомыслящему понятно, что аполитичность молодежи - это тоже продуманная и целенаправленная политика власть имущих, в том числе вызванная и падением авторитета книги

Из всего сказанного выше следует логический вывод: современный выпускник сельской (думаем, что и городской тоже) школы - это чаще всего инфантильный, аполитичный молодой человек, видящий смысл жизни исключительно в развлечениях, удовлетворении своих физиологических и материальных потребностей.

«Ага! Попался!» - радостно завопит иной читатель. Это вы и ваши коллеги - виноваты в том, что у нас выросло это «потерянное» поколение. Возможно, в чем-то этот читатель будет совершенно прав. Но не во всем. Ибо усилиям педагога по воспитанию молодежи противостоят мощные антиподы и, в первую очередь, телевидение и улица (т.е. социальная среда). Силы явно неравные. С одной стороны придавленный и униженный педагог, вооруженный чаще всего только школьным мелом (который покупают родители учеников), считающий свои копейки от зарплаты до зарплаты. С другой стороны - мощные информационные империи, оснащенные по последнему слову науки и техники, в которые как на мед или на дурно пахнущую субстанцию слетаются «деятели» политического и шоубизнесового бомонда.

Смешанные чувства (горечи, стыда, брезгливости и жалости) испытываешь, когда видишь на телеэкране тех или иных чиновников, политиков, депутатов, обливающихся потом от натуги, которые деревянным языком пытаются выразить свои корявые мысли на диком «суржике». Говорить на каком-либо языке безграмотно, в угоду кому-либо, есть занятие безнравственное и откровенное неуважение к языку и слушателям, а главное - к себе. Косноязычным «ораторам», по крайней мере, для приличия надо публично извиняться перед слушателями за свое неполное знание языка. Так честнее и порядочнее. Впрочем, о чём это мы? Чиновники, политики… и порядочность - вещи, достаточно редко встречающиеся вместе на наших просторах.

Как это не печально звучит для национально-озабоченных особей любой национальности, но языки не равнозначны по своему богатству и мощности. Народы, имеющие более развитую культуру, вне всякого сомнения, имеют и более развитый язык. Какой ещё язык может сравниться с английским в количестве понятий и терминов, касающихся морского и банковского дела, торговли? Точно также немецкий язык вне конкуренции в области технической. В музыкальной культуре нет соперников итальянскому языку… Так что значимость какого-либо народа для всемирной истории определяется не только его вкладом в мировую историю, но и ролью его языка на мировой арене.

Вот тут-то мы и приближаемся к весьма болезненной для украинских радикальных националистов проблеме: проблеме русского языка. Фанатичное стремление их искоренить, выкорчевать русский язык на Украине и навязать канадскую версию западноукраинского диалекта конца XIX века вызывает откровенное недоумение. Ведь очевидно, что если это произойдёт, то украинская формирующаяся нация будет отброшена по уровню своего развития в тот же XIX век. Это исторический закон и он не подчиняется никаким приказам и указам. Так называемая украинская элита тяжело больна комплексом неполноценности. Они отлично понимают, что украинский язык якобы не выдержит открытой конкуренции с русским языком и потому истошно вопят о необходимости его защиты. Но запретами язык не защитить.

Язык, кроме всего прочего, есть категория не только духовного порядка, но и категория, вне всякого сомнения, экономическая. Лицемерные вздохи и ахи по поводу исчезновения из практического оборота некоторых языков совершенно напрасны. Это закономерный и естественный процесс, законсервировать или повернуть вспять который просто невозможно, да и нет особой необходимости, как это ни жёстко звучит.

Исчезающие языки представляют ценность для филологии и лингвистики, а также как музейные экспонаты. Они должны отдать свои лучшие ресурсы соседним, более развитым и мощным языкам и органично оставить в них свой яркий и неповторимый колорит, а не становиться на путь самоизоляции и беспредметного культивирования своей якобы исключительности. Исключительных языков нет. Язык обретает свою силу и значимость в определённых экономических условиях. Хотим мы того или не хотим, но общецивилизационные потребности, процесс глобализации ведут к формированию некоего общепланетарного языка. Задача региональных языков - внести в этот процесс свою достойную лепту.

Как это не вызывающе звучит для уха узколобого националиста, становление украинской самодостаточной и высокоразвитой нации находится в признании полноправности русского языка. А народ сделает своё дело и как в определённых исторических условий из некогда единого древнерусского языка возникли три восточно-славянских - русский, украинский и белорусский, так и в новых условиях из этих некогда единых трёх языков сформируется путём взаимообогащения и взаимослияния современный новославянский язык, язык новой могучей цивилизации.

Кто же больше всего ломает копий по поводу языковых проблем? Это так называемая интеллигентщина. Этот термин ввёл в оборот В.Н. Сорока-Росинский. Он писал: «Интеллигентщина отражается во всех проявлениях нашей жизни, и, прежде всего на таком чутком показателе душевной жизни нации, как язык; так, например, простой народ, сохранивший нетронутым своё мировоззрение, обладает инстинктивным чутьём… языка, употребляя, правда, много местных слов, произнося их по-своему, со всякими усечениями и т.д., но зато безошибочно применяя основные законы словообразования, склонений и спряжений и подчиняя им и иностранные слова. Таким же чутьём обладает и наша породистая (потомственная - авт.) интеллигенция, чутьём, обогащённым ещё знанием, - это язык нашей классической литературы. Совершенно иначе говорит интеллигентщина (на смеси птичьего языка, сленга и жуткого жаргона - авт.) - она утратила инстинктивное чутьё языка, она забыла природную грамматику…, но ещё не научилась грамматике научной. Особенно теряется интеллигентщина при встрече с иностранным словом - к нему интеллигентщина чувствует одновременно и слабость и почтение». Так что без всякого стеснения мы должны сказать: интеллигентщина и впрямь - «герой» нашего времени. Но нам с этим «героем» не по пути. Герой нашего времени не тот, кто следует/потакает т.н. общественным запросам, а тот, кто идёт иной раз и вопреки этим запросам, ведёт/формирует эти общественные запросы.

Гипертрофированное влияние телевидения на формирование общественного мнения и сознания, а тем более на молодежь, хорошо известно. Но вот в чем неувязочка: подавляющее число телевизионных каналов находится в частной собственности. Значит, редакционную политику на этих каналах определяют их владельцы. Так может уже надо говорить о наступлении ЭПОХИ ТЕЛЕКРАТИИ?

Над обществом нависла реальная угроза того, что телекраты получили в руки реальную возможность по собственному усмотрению вмешиваться в жизнь общества и регулировать её в соответствии со своими понятиями. Поверьте, это не сюжет из фантастического блокбастера, а скрытая от глаз общественности суровая проза дня нынешнего.

Говоря об огромном влиянии телевидения, давайте слегка приоткроем занавес о его взаимодействии с постоянно крепнущим общественным явлением, называемым в приличном обществе ненормативной лексикой, а в просторечии - матом. Ныне мат все более и более становится осязаемой нормой жизни. Значительную роль в этом играет и наше телевидение. Оно исподволь, либо откровенно навязывает обществу стереотип, что ненормативная лексика является закономерной составляющей любой культуры, а тем более, молодежной субкультуры. Иной раз тошнит от того, когда видишь на TV-экране некие «знаменитости», которые особым шиком считают, если их полуграмотную речь прерывает (и по возможности почаще) звук «пи». При этом они обычно в обязательном порядке почему-то считают крайне необходимым сообщить ошарашенной телеаудитории о своей аномальной сексориентации.

На телеэкране против литературного языка ведется тотальная необъявленная война и фронт «боевых» действий достаточно широк. Мы воочию наблюдаем процесс вытеснения речевой культуры, её подмены всяческими суррогатами. Современная поп-арт тусовка - это пошлый и вульгарный неофрейдизм. Изящные и остроумные гротеск-пародии на некоторые милые шалости известных дам на эстраде в редакции А. Пескова и грубо эпатажный юродствующий т.н. «юмор» мужиковатых неопрятных «баб» (вернее мужиков переодетых в баб) - вещи несопоставимые, хотя и сосуществуют рядом. Массовое поветрие с переодеванием мужчин в женские одежды - желание хоть как-то маскарадным приёмом прикрыть полное отсутствие таланта. Так что зритель чаще смеётся не над персонажами этих феминизированных мужиков, а над самими фиглярствующими мужиками, над их глупостью и невзыскательностью. Хотя с грустью следует заметить, что таких зрителей становится всё меньше и меньше. Агрессивно-сексуализированное желудочно-кишечное мышление изливается на бедных телезрителей. Так и напрашивается ироничное замечание: «Перестал смотреть телевизор - жизнь наладилась».

Отсутствие таланта страшит, угнетает и даже в наше время всеобщего безвкусия не всегда востребовано. Поэтому не умеющие ничего более путного делать, обделённые природой, но желающие лёгкой, шумной и блестящей жизни сбиваются в стаи (простите: в творческие коллективы) типа «Кривого зеркала», «Комеди-клаб» и прочую дрянь. Пошлость, серость, непроходимая глупость - вот основные козыри подобных «творческих» стай.

Не отличаются умом и культурой также некоторые «звёздные» телеведущие. Так А. Малахов - кумир девочек-подростков и задержавшихся в своём развитии взрослых, весь лексикон которого состоит из различных вариаций неприлично-восторженных эмоций, разбавленных словечками «сексуальная», «мегазвезда» и «вау». Убожество и гиперсамомнение - зашкаливают. Или заигравшийся гей-мальчик А. Данилко (кстати почётный житель Полтавы - комментарии излишни) - всё искусство, которого заключено в стремлении эпатировать публику незамысловатыми, но чрезвычайно пошлыми выходками. В приличном обществе таким не подают руки. Но не у нас. У нас их носят на руках и кормят… бешеными деньгами. При этом они часто строят свою репертуарную политику на циничном высмеивании нашего прошлого: трагичного и героичного. Вообще-то пляска и смех на могилах и памяти - признак психической патологии и безнравственности. Чувствуется однако и непреодолимое желание угодить некоему заказчику.

Кто-то из фашистских главарей в приступе психопатической откровенности изрёк: «Когда я слышу слово «культура», то рука невольно тянется к пистолету». Пистолет - это, конечно же, чересчур, но брезгливо плюнуть на телеэкран при виде современных шоуменов и теледив - ой как хочется. Человеку, прожившему достаточно долгую жизнь и не избалованному судьбой, при чтении о «подвигах» нынешних «хозяев жизни» хочется плакать и материться, а рука невольно тянется к топорищу или черенку вил.

В современном эстрадном искусстве (если таковым его можно назвать) сплошь и рядом движение души подменяется движениями тела, причём, по возможности, наиболее примитивными и непристойными. Создаётся впечатление, что в современной отечественной эстраде, чтобы остаться на плаву необходимо сбросить как можно больше одежды. Впрочем, чего им бояться: ведь такое не тонет.

Снижение уровня культуры, забвение её лучших образцов и основ, высмеивание её созидателей есть невидимая и тщательно маскируемая борьба цивилизаций, борьба миров за выживание на планете Земля. Пацифизм - это прекрасно, но не надо терять и инстинкт самосохранения. Не та ещё ситуация в подлунном мире.

Только половина опрошенных нами выпускников общеобразовательных школ считает мат ненормальным общественным явлением. Интересно, а изменится ли их взгляд после нескольких лет взрослой жизни? Вопрос явно риторический. Однако одно дело думать о том, что мат - негативное явление, а в реальной жизни - чаще бывает по-другому. Лишь 18,5% старшеклассников сообщили, что в их кругу мат практически не используется. Вот вам реальность. И в формировании этой реальности незавидную роль сыграло и играет телевидение и семья. Половина ребят заявили, что в их семьях мат это обыденное явление. Больше добавить нечего.

Любой литературный язык имеет сопутствующие течения, проявляющиеся в различных формах, в том числе в форме жаргона и сленга. Ранее считалось, что жаргон и сленг - сопутствующее определенным профессиям и малообразованным слоям общества искажения литературного языка. Ныне жаргон и сленг изменили свой социальный статус и существенно потеснили сферу действия литературного языка и продолжают своё агрессивное нашествие. Жаргон и сленг во все времена оказывали давление на литературный язык, но интеллектуальная элита общества всех времён была верным стражем и хранителем чистоты языка. Что же мы наблюдаем сейчас? Седовласые мужи, числящие себя интеллектуальной элитой, словно состязаясь друг с другом, щеголяют молодежно-воровским жаргоном, не брезгуют перемежать свои словесные рулады ненормативной лексикой.

Стремительное, взрывоподобное развитие средств коммуникации значительно, на несколько порядков увеличило частоту контактов человека с человеком и, тем самым, существенно девальвировало их ценность. При ограниченных средствах коммуникации и определённом дефиците контактов разговор являлся своеобразной роскошью, средством и способом оценить свою самоценность. От разговора подчас очень многое зависело, так как он был источником радостей и бед, а потому человек к нему более или менее тщательно готовился. В настоящее время эта прелесть роскоши общения почти утрачена и потому исчезает на глазах и культура общения. Всё чаще и чаще нормальная беседа подменяется различными видами сленга, жаргона, а то и просто ненормативной лексикой. Человек сознательно уходит во внутренний мир, в свою «скорлупу», изолируя себя от нежелательных, излишних контактов.

Вполне естественно, что любой язык от взаимодействия с иноязычной культурой только обогащается. Но это вовсе не означает, что необходимо употреблять слова из других языков к месту и не к месту. Применение слов (сленга) из других языков допустимо, если нет точного аналога в родном языке. Ан нет! Чтобы показать, свою якобы ученость наши «модники» от языка направо и налево щеголяют саммитами, брифингами, дилерами, киллерами, ротациями и прочей словесной шелухой, взамен понятных рядовому гражданину отечественных слов. Кстати это тоже элемент патриотизма, о котором так любят повитийствовать «знатоки» иностранных слов.

Язык - весьма динамичное явление. Его, образно говоря, можно сравнить с полноводной рекой, в центре которой движется мощное течение литературного языка, а по бокам то там, то сям возникает множество отдельных «завихрений» и стихийных потоков. Так вот иной раз эти боковые стихийные языковые «завихрения» врываются в мощное центральное течение и приносят в него ту тину и грязь, которую они нацепляли на себя на захламленных берегах реки.

Выражаясь яснее можно сказать, что сопутствующие литературному языку жаргоны и сленги часто выхватывают из литературного языка отдельные слова и выражения, придавая им определенно-негативный смысл. Поэтому у человека, владеющего в полном объеме литературной речью, иной раз возникает опасность употребить изуродованное жаргоном слово и при этом попасть в весьма неловкое положение. Думается, примеров вы сами можете привести достаточно много.

Если педагог стремится своё умение воспитывать превратить в искусство, то ему необходимо овладеть в совершенстве словом, каждодневно оттачивать слово, постоянно обращаясь к неисчерпаемой сокровищнице родного языка. Находите тончайшие оттенки на многокрасочной палитре народной мудрости, говорите детям красиво о красоте окружающего мира, о красоте человека и человеческих отношений. Слово - это тончайший инструмент, способный прикоснуться к нежнейшей и потаённой чёрточке человеческого характера.

Уметь воспользоваться словом - великое искусство. Словом можно создать красоту души, создать человека, возвысить его до невероятных вершин духа, а можно и изуродовать его, уничтожить морально. Так давайте же использовать этот поистине волшебный инструмент так, чтобы из наших рук выходила только красота.

Одним из общепринятых показателей культуры человека является правильность (соответствие установленным нормам) его письменной и устной речи. Напротив, употребление вульгаризмов, жаргона или просторечных языковых конструкций (в том числе и ненормативной лексики) считается очевидным свидетельством падения языковой культуры общества. «Язык мой - враг мой», но, зачастую, не только мой личный враг, но и враг нашей культуры.

Со всей очевидностью перед обществом стоит проблема сохранения культуры чтения и письменной речи. «А почему речь идёт о сохранении, а не о развитии?» - недоумённо подумает находящийся в теме Читатель. Да потому, что языковая ситуации сложилась так, что действительно речь должна идти о сохранении этих базовых составляющих культуры. Хотя желающих развивать эту культуру найдётся достаточное количество, но реалии таковы, что культура чтения и письменной речи стремительно деградирует под натиском электронных носителей информации, которые весь массив информации выдают в аудиовизуальном формате с минимальным сопровождением письменным текстом, чаще всего пояснительного характера.

По роду своей деятельности приходится довольно часто разговаривать на эту тему со старшеклассниками. К сожалению, практически подавляющая часть старшеклассников не имеет понятия о культуре чтения и письменной речи. Круг их чтения ограничен только учебной школьной программой и то не для всех: значительная часть старшеклассников вполне комфортно чувствует себя в школе и без этого обязательного чтения. Повторяя слова классика скажем: «Узок круг (чтения- авт.) этих людей…» Их круг чтения ограничивается полуграмотными, полуцензурными, а то и вовсе нецензурными короткими СМС-ками. Написать хотя бы небольшое грамотное сочинение большинству выпускников наших школ далеко не всегда по силам. Да что там выпускники школ, если телеведущая одного из основных телеканалов - выпускница какого-то журфака, взахлёб рассказывая о рок-фестивале, несколько раз вместо «розетка» говорит «ризетка».

Впрочем, о чём это мы, если и не все-то учителя владеют в достаточной мере навыками грамотной речи и письма. Что поделаешь - симптомы времени. Знаю достаточное число учителей русского языка, плохо владеющих не только письменной, но и устной речью, однако неплохо преодолевающих всякие там аттестации.

Основное отличие письменной речи от устной заключается, на наш взгляд, в том, что письменная речь, несмотря иной раз на многозначность некоторых слов, позволяет, судя по контексту, довольно точно понять мысль автора, не допуская двусмысленности, хотя авторам это не всегда удаётся.

Ещё сложнее с этим в устной речи. Слушая собеседника необходимо не только постараться понять то, какое именно значение из нескольких имел в виду говорящий в данный момент, но и воспринимать иные невербальные потоки информации, сопровождающие речь: жесты, мимику, позу, эмоции и т.д. При малом жизненном опыте и низкой общей культуре человек чаще всего не может адекватно и точно воспринять весь поток устной информации и потому отсекает часть этого потока, что приводит к искажению смысла сказанного и непониманию между собеседниками.

Хорошо известно, что более 80% информации человек получает посредством зрения. При этом очень важна позиция получателя информации. Чем более активен получатель информации, тем выше КПД усвоения информации. При пассивном получении информации уровень усвоения её падает на порядок. Вот тут-то и проходит граница между чтением, как активном способе усвоения информации, и аудиовизуальном получением информации с монитора современных электронных средств информации.

Вся методика преподавания в общеобразовательной школе направлена на пассивное восприятие учащимися информации. На уроках активен, в основном учитель, отсюда и низкий уровень знаний большинства учащихся общеобразовательных школ, несмотря на высокие показатели успеваемости. Но это тема для отдельного разговора.

Прочное усвоение информации возможно только при активной позиции получателя информации. Нынешнее состояние культуры использования электронных средств информации таково, что фактически сводит эту практику до минимума. Хорошо известно, что источником мысли является слово. Чем обширнее словарный запас индивида, тем больший инструментарий у него для мышления. Словарный запас научных и общественно значимых понятий формируется при чтении соответствующей литературы. Разговорный язык, особенно в рамках молодёжной субкультуры, формирует сленг, который влияния на общечеловеческую культуру практически не оказывает и исчезает вместе со своими носителями или по мере их взросления. Вот поэтому кажущаяся «разговорчивость», простите - болтливость, молодёжи никакого отношения к развитию культуры речи не имеет.

Современный разговорный язык всё более упрощается, вульгаризируется, делает общение людей друг с другом более кратким и примитивным, тем самым разрушая социальные связи и атомизируя общество в целом. О том, что этот процесс идёт стремительными темпами, говорит хотя бы тот факт, что из повседневной жизни общества практически безвозвратно исчез эпистолярный жанр, который в прежние времена был одной из составляющих, цементировавших общество и оказывающий мощную поддержку классической форме языка.

Постоянное и неумеренное общение подростков с электронными носителями информации приводит к тому, что у них формируется особый, «компьютерный» язык, которым основная масса старшего поколения не владеет. Эта ситуация разрывает семейные связи, связи между поколениями, т.к. связующим звеном между ними является язык.

Кризис культуры языка (устного и письменного) наряду с другими факторами ведёт к кризису культуры и общества в целом. «О каком это кризисе они тут канючат? - спросит иной читатель. - На дворе век информационных и нанотехнологий…» В том-то вся и беда. Язык является не только средством передачи информации, но и основным средством сохранения и передачи традиций и моральных постулатов, удерживающих человечество от падения в пропасть скотства и слабоумия.

Стремительный рост современных технологий при общем падении культуры увеличивает разрыв между возможностями человека и уровнем его нравственности. В идеале они, конечно же, должны находиться в некоем паритете, а не отличаться друг от друга на несколько порядков. Однако это отличие всё более и более нарастает, угрожая сначала катастрофой нравственности, а затем и общей катастрофой.

Одним из признаков надвигающейся нравственной катастрофы является агрессивное продвижение идеологии морального либерализма, т.н. европейских и общечеловеческих ценностей. Хотя в данном случае речь идёт не о самих понятиях, а о том, как их ныне трактуют идеологи либеральных ценностей.

Рассматривая историю педагогики мы можем наблюдать борьбу двух основных направлений способа обучения: коллективного и индивидуального. Хотя в современной школе используется якобы коллективистский способ обучения, на самом деле нынешняя общеобразовательная школа давным-давно работает в рамках индивидуального, скорее индивидуалистического, способа обучения. Но, откровенно говоря, школа возможности обоих этих способов обучения использует не квалифицированно. Способ обучения в общеобразовательной школе зависит от господствующей в обществе идеологии. В предыдущий период своего исторического развития наше общество официально декларировало идеологию коллективизма. И школа строилась как коллективистская. Но коллективизм был понят примитивно. Его вершин достигали лишь единичные педагогические коллективы, ведомые такими мастерами педагогики как А.С. Макаренко, В.Н. Сорока-Росинский, С.Т. Шацкий и др. В самой же школе безраздельно господствовал индивидуальный способ обучения при внешней коллективности, т.е. «стадное обучение».

«Вот тебе, здрасте! - возмутится неугомонный читатель. - Начали о языке и чтении, а куда занесло?» В том то и дело, что любая проблема общеобразовательной школы в своём решении обязательно должна выйти на концепцию, философию образования и решаться только в рамках этой философии.

Прочтя эти размышления иной читатель недоумённо пожмёт плечами… К чему весь этот сыр-бор? Каков вывод? Вывод не так уж и сложен: современная модель школы, её философия не выполняют тех образовательных функций, которые возложило на них общество. Идеологи реформирования общеобразовательной школы направили свои и общества усилия на модернизацию технической части учебного процесса, между тем как школа остро нуждается в принципиальной смене парадигмы образования.

Философия индивидуального подхода в обучении, не афишируя этого, подразумевает и порождает соперничество и конкуренцию. Но время конкуренции и соперничества в глобальном масштабе уходит безвозвратно, ибо, в конце концов, они приведут к гибели нынешней земной цивилизации, неотвратимо движущуюся в тупиковом направлении. Выход из этой тупиковой ситуации только в переходе в глобальном масштабе к философии сотрудничества и взаимопомощи. Эта философия не может быть введена императивным путём, а должна вызреть в недрах общеобразовательной школы. Для этого общеобразовательная школа должна сама функционировать в русле философии коллективизма и сотрудничества.

Основным инструментом сотрудничества является развитая письменная и устная речь. Что бы там ни утверждали апологеты «либеральных общечеловеческих ценностей» всё-таки природе Человека свойственен коллективизм и сотрудничество. Только благодаря им Прачеловек сумел частично преодолеть свою биологическую сущность (переместить её на второй план), т.е. стать Человеком социальным.

«Но ведь двигателем прогресса являются конкуренция, соперничество, - будет твердить либерал-демократ. - Вся история тому - наглядный пример». И ошибётся. Не менее мощным стимулом развития является соревнование, которое в отличие от конкуренции базируется не на соперничестве, а на сотрудничестве. Но это тема для совсем другого разговора.

Часто приходится слышать, да и собственный жизненный опыт подсказывает о том, что раньше наши соотечественники жили много беднее и попроще, но как дружно жили! Нет-нет, да и мелькнёт на печатной странице острая ностальгия по коммунальной квартире, по некоему, отнюдь не мифическому, братству людей, когда дела и заботы, горе и радость каждого из обитателей коммуналки находили искреннее понимание, сочувствие и живое участие соседей, родных и знакомых. Ныне же обыденными стали совершенно иные отношения: порой живущие на одной лестничной площадке не знают своих соседей по имени и отчеству; близкие родственники едва напоминают друг другу о своём существовании торопливыми открытками или редкими телефонными звонками, да и то по большим праздникам и скорее ради соблюдения хотя бы внешнего приличия. Современные школьники о существовании эпистолярного жанра только лишь догадываются. Совершенно исчезло куда-то искусство хождения в гости. Да, да, не смейтесь. Именно искусство, которое ныне превратилось в посещение банальных кормёжек и попоек.

Что всё это означает? Ядовитые плоды цивилизации? Закономерный финал? Не слышится ли вам, уважаемый читатель, сквозь грохот и неистовство нашей бурной жизни отчаянный, жуткий вопль миллионов одиночек, не чувствующих рядом с собой понимания, сочувствия, сопереживания…

Обратите внимание на то, как мы часто употребляем в своей речи слова: борьба, сопротивление, уничтожить, подавить, ликвидировать? Когда же наш бедный лексикон станет нормальным, человеческим, а не столь агрессивным и кровожадным? Откуда у нас это? Впрочем, все хорошо знают - из нашей истории. И не здесь ли скрываются болевые точки нашей нравственности?

Много говорится ради красного словца о «неуклонном возрастании роли человеческого фактора». Но кто будет заботиться о конкретных личностях, из которых этот «фактор» формируется? Как устранить сложное противоречие между дальнейшим обобществлением всех сторон жизни человека, глобализацией и растущим одиночеством личности в толпе? Ответ, конечно же, найдут философы, психологи, социологи, но практическое воплощение их рекомендаций в жизнь ляжет на плечи педагогов. Рискнём предположить, что ответы на эти вопросы следует искать в отсутствии, в том числе, и культуры потребления материальных и духовных благ.

Дело в том, что материальные блага лавинообразно вторгаются в повседневный быт человека, ломая его психологию, изменяя её, а устойчивой культуры, если хотите устойчивой философии потребления, соответствующей духу времени, нет. Это вызывает острое противоречие, дисгармонию, плоды которой, видимо лишь пока слегка нас потревожили, но эти тревожные симптомы надвигающейся болезни нельзя игнорировать и, в первую очередь, школе.

Нынешняя школа с её целевой установкой на формирование в основном знаний у детей, всё более год от года усугубляет положение. Растут и покидают школу одно за другим поколения духовно и эмоционально обеднённых людей. Положение усугубляется ещё более тем, что духовно и эмоционально обеднённые ныне уже сами стали педагогами и продолжают тиражирование проблемы в геометрической прогрессии по инерции, бессознательно. В этом не их вина, а их трагедия, катастрофа.

Своей тревогой по сути вопроса делится Т. Гришина. Она пишет: «В истории человечества неоднократно звучали сетования на упадок культуры, но только в данном случае все мы стали свидетелями этого упадка, произошедшего на наших глазах за ничтожный с точки зрения истории срок».

А каковы шансы элитарной культуры - сможет ли та часть общества, которая неравнодушна к культуре, противостоять агрессивному её выдавливанию? Именно выдавливанию, по определению современного эстонского писателя Калле Каспера, которое сейчас происходит и которое, по его мнению, куда хуже запрета, потому что запрет вызывает протест и интерес к запретному. А когда какое-то явление выдавили, то на нет, как говорится, и суда нет. Выдавливается всё мало-мальски «разумное, доброе, вечное».

В своё время Марина Цветаева писала: «Разъяснять ребёнку ничего не нужно, ребёнка нужно - заклясть. И чем темнее заклятия, тем глубже они в ребёнка врастают, тем непреложнее действуют». Очарование культуры, её таинственная глубина куда-то исчезли, растворились. Такое впечатление, что вокруг глянцевый, насквозь фальшивый синтетический мир, не только Билл Гейтс победил Канта, но, что куда хуже, и Лолита с Веркой Сердючкой.

Тиражи литературных журналов.

1989год 2006год

«Новый мир» - 7 500

«Знание - сила» 400 000 7 800

«Наука и жизнь» 3 100 000 41 800

«Юность» 3 000 000 -

«Караван историй» (глянцевый) - 130 000

«Натали» (глянцевый) - 642 400

Любуясь красотой нынешней молодёжи, хотелось бы им сказать: физическая и душевная красота - Божественные дары Природы, и потому дефилируя по «подиуму» жизни ими необходимо пользоваться с большой осторожностью и умом. Не спешите разменивать эти Дары на случайные увлечения и тогда жизнь ваша сложится счастливо, хотя внешне, для окружающих, она покажется банальной. Счастье каждый понимает по-своему. И всё же счастье не в обманчивом блеске жизни. Об этом помните и старайтесь не ошибаться. А если это случилось, то лучше и мужественнее за свои ошибки расплачиваться самим, а не вашим близким.

Прочитав статью, читатель вправе спросить: «Где же ответы на поставленные вопросы и способы решения обозначенных проблем?» Они в нашем неравнодушии и в бережном отношении, в том числе, и к нашему языку. Только вместе мы сможем решить эти проблемы. Время разбрасывания камней здания нашей языковой культуры должно быть незамедлительно остановлено. Давайте вместе собирать камни