Открытый урок по литературе в 11 классе КНИГА ЖЕНСКОЙ ДУШИ. Анне Андреевне Ахматовой посвящается…

КНИГА ЖЕНСКОЙ ДУШИ.

Анне Андреевне Ахматовой посвящается…

(Открытый урок по литературе в 11 классе)

Учитель русского языка и литературы МОУ СОШ № 4 Ощепкова Татьяна Григорьевна

п. Победа.

ЦЕЛЬ:

1. Познакомить учащихся с творчеством А. Ахматовой.

2. Содействовать развитию эстетического вкуса и любви к поэзии.

ОБОРУДОВАНИЕ:

На доске - портрет А.Ахматовой, выполненный родителями ученика, эпиграф, на стенде фотографии Н. Глена, Л. Горнунга. П. Лукницкого и др. «Анна Ахматова»; комплект из 18 открыток (автор текста и составитель Л. Шилов); собрание сочинений А.Ахматовой, сборники стихотворений Ахматовой, проигрыватель.

Я - голос ваш, жар вашего дыханья,

Я - отраженье вашего лица.

Напрасных крыл напрасны трепетанья, -

Ведь всё равно я с вами до конца.

Анна Ахматова

ХОД УРОКА

1. СЛОВО УЧИТЕЛЯ.

Уважаемые гости, дорогие ребята, сегодня у нас не обычный, не традиционный урок, а урок-монолог, урок-спектакль, который мы назвали «Книга женской души».

Во время каникул мы вместе с упоением читали и учили стихотворения Анны Ахматовой, и сегодня мы расскажем о ней, о её поэзии, прочитаем свои любимые стихи, а затем, уже дома, напишем сочинение, в котором поделимся своими впечатлениями и расскажем о том, что дал нам сегодняшний урок.

Анна Ахматова. С этим именем связанна самая значительная во всей мировой литературе «женская» поэзия. Но возможно ли и нужно ли сейчас это противопоставление? Женская поэзия? Мужская? Конечно, всякая большая литература общечеловечна. И всё же мало что можно объяснить в стихах Анны Ахматовой, не поняв этого женского характера их.

Русской Сапфо часто называли молодую Ахматову, потому что она, подобно древнегреческой певице Сапфо, рассказала в своих лирических миниатюрах об огромном чувстве, о любви.

«Я научила женщин говорить», - заметила как-то Ахматова в одной эпиграмме. И может сложиться впечатление, что до Ахматовой в русской поэзии не было женских имён. Это, конечно, не так. В 19 веке было много женщин, писавших стихи, часто даже стихи хорошие. Это Каролина Павлова и Юлия Жадовская, Елизавета Жахова и Евдокия Растопчина.

Духовная энергия женской души, которая копилась веками, получила выход в поэзии женщины, родившейся под скромным именем Анны Горенко и под именем Анны Ахматовой.

2. ТИХОНЬКО ЗВУЧИТ МУЗЫКА Ф. ШОПЕНА «АВЕ МАРИЯ».

2. ВЫСТУПЛЕНИЯ УЧАЩИХСЯ:

1 ЧТЕЦ:

Анна Андреевна Ахматова родилась 11 июня 1889 года под Одессой. Годовалым ребёнком она была перевезена в Царское Село, где прожила до 16 лет.

2 ЧТЕЦ:

«Мои первые воспоминания, - писала Анна Ахматова, - царскосельские: зелёное, сырое великолепие парков, выгонов, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пёстрые лошадки, старый вокзал и нечто другое, что вошло впоследствии «Царскосельскую оду».

Каждое моё лето я проводила под Севастополем, на берегу Стрелецкой бухты, и там подружилась с морем. Самое сильное впечатление этих лет - древний Херсонес, около которого мы жили.

Каждое лето я проводила под Севастополем, на берегу Стрелецкой древний Херсонес, около которого мы жили.

Читать я училась по азбуке Льва Толстого. В 5 лет, слушая, как учительница занималась со старшими детьми, я тоже начала говорить по-французски.

Первое стихотворение я написала, когда мне было 11 лет. Стихи начались для меня не с Пушкина и Лермонтова, а с Державина и Некрасова («Мороз, Красный нос»). Эти вещи знала наизусть моя мама. Училась я в Царскосельской женской гимназии».

1 ЧТЕЦ:

Семья была большая: мать Инна Эразмовна, отец Андрей Антонович, сестры Ирина, Инна, Ия, братья: Андрей и Виктор.

Наиболее близка детям была мать - натура, по-видимому, впечатлительная, знавшая литературу, любившая стихи.

Инна Эразмовна вела свои род по женской линии от татарского хана Ахмата.

3 ЧТЕЦ:

«Моего прадеда хана Ахматова, - писала Анна Ахматова, - убил ночью в его шатре подкупленный русский убийца, и этим, как повествует Карамзин, кончилось на Руси монгольские иго… Одна из княжон Ахматовых… в 18 веке вышла замуж за богатого и знатного симбирского помещика Мотовилова. Егор Мотовилов был моим прадедом. Его дочь Анна Егоровна - моя бабушка. Она умерла, когда моей маме было 9 лет, и в её честь меня назвали Анной…»

1 ЧТЕЦ:

Об отце, по-видимому, всегда несколько отдаленном от семьи и мало занимавшемся детьми, Ахматова почти ничего не писала, кроме горьких слов о развале семейного очага после его ухода в 1905 году. Когда отец узнал, что дочь пишет стихи, он выразил неудовольствие.

3 ЧТЕЦ::

«Я была овца без пастуха, - вспоминала Ахматова в разговоре с Лидией Чуковской. - И только семнадцатилетняя шальная девчонка могла выбрать фамилию для русской поэтессы… Мне потому пришло на ум взять себе псевдоним, что папа, узнав о моих стихах, сказал: «Не срами моё имя». - И не надо мне твоего имени! - Сказала я».

4 ЧТЕЦ:

Время детства Анны Ахматовой пришлось на самый конец 19 века. В последствии оно чуть наивно гордилась тем, что ей довелось застать краешек столетия, в котором жил Пушкин.

Когда по улицам Царского села двигалась порой пышная похоронная процессия и за гробом шли какие-то важные старики и старухи, это, как она позднее написала, всегда были похороны «младших современников Пушкина», а значит, и прощание с 19 веком.

5 ЧТЕЦ:

Через много лет Ахматова не раз - и в стихах, и в прозе - вернётся к Царскому Селу. Оно, по её словам, - исток жизни и вдохновения.

Этой ивы листы в 19 веке увяли,

Чтобы в строчке стиха серебриться свежее в стократ.

Одичалые розы пурпурным шиповником стали,

А лицейские гимны всё так же заздравно звучат.

Полстолетья прошло… Щедро взыскана дивной судьбою,

Я в беспамятстве дней забывала теченье годов, -

И туда не вернусь! Но возьму и за Лету с собою

Очертанья живые моих царскосельских садов.

6 ЧТЕЦ:

Анна Ахматова начала писать стихи ещё в детстве и сочинила их, по её словам, великое множество. То была пора, если воспользоваться выражением Блока, «подземельного роста души». Уже ранние её стихотворения отличаются лаконичностью формы, строгостью и стройностью рисунка, а также какой-то внутренней почти драматической напряженностью чувства. Удивительно, но есть в этих стихах и чисто ахматовская недосказанность.

Молюсь оконному лучу -

Он бледен, тонок, прям.

Сегодня я с утра молчу,

А сердце - пополам.

На рукомойнике моём

Позеленела медь.

Но так играет луч на нём,

Что весело глядеть.

Такой невинный и простой

В вечерней тишине,

Но в этой храмине пустой

Он словно праздник золотой

И утешенье мне.

Стихотворенье, как видим, «сделано» буквально из обихода, из житейского немудреного быта. Но как характерна для всей её последующей лирики эта ранняя строчка:

Сегодня я с утра молчу,

А сердце - пополам.

8 ЧТЕЦ:

Говоря о любовной лирике Ахматовой, критики впоследствии замечали, что её любовные драмы, развёртывающиеся в стихах, происходят как бы в молчании. Предполагается, что читатель или должен догадаться, или обратиться к собственному опыту, и тогда окажется, что тайная драма стихотворения относится ко многим и многим людям.

9 ЧТЕЦ:

Ты письмо моё, милый не комкай,

До конца его, друг, прочти,

Надоело мне быть незнакомкой,

Быть чужой на твоём пути.

Не гляди так, не хмурься гневно.

Я любимая, я твоя.

Не пастушка, не королевна

И уже не монашенка я -

В этом сером, будничном платье,

На стоптанных каблуках…

Но, как прежде, жгуче объятье,

Тот же страх в огромных глазах.

Ты письмо моё, милый, не комкай,

Не плачь о заветной лжи.

Ты его в своей бедной котомке

На самое дно положи.

4 ЧТЕЦ:

Был он ревнивым, тревожным и нежным,

Как Божие солнце, меня он любил,

А чтобы она не запела о прежнем,

Он бедную птицу мою убил.

Промолвил, войдя на закате в светлицу:

«Люби меня, смейся, пиши стихи!».

И я закопала весёлую птицу

За круглым колодцем у старой ольхи.

Ему обещала, что плакать не буду.

Но камнем сделалось сердце моё,

И кажется мне, что всегда и повсюду

Услышу я сладостный голос её.

9 ЧТЕЦ:

Есть в близости людей заветная черта,

Её не перейти влюблённости и страсти, -

Пусть в жуткой тишине сливаются уста

И сердце рвётся от любви на части.

И дружба здесь бессильна, и года

Высокого и огненного счастья,

Когда душа свободна и чужда

Медлительной истоме сладострастья.

Стремящиеся к ней безумны, а её

Достигшие - поражены тоскою…

Теперь ты понял, отчего моё

Не бьётся сердце под твоей рукою.

10 ЧТЕЦ:

1910 год и даже последующие два-три были, по позднейшим словам Ахматовой, лишь предысторией жизни - и её собственной жизни, и того поколения, к которому она волею судьбы и рождения принадлежала.

Начало 10-ых годов было отмечено в её судьбе важными событиями: она вышла замуж за Николая Гумилёва, обрела дружбу с художником Амадео Модильяни и выпустила первую книгу - «Вечер», принесшую ей мгновенную славу.

9 ЧТЕЦ:

С Гумилёвым она была знакома с гимназических лет - по Царскому Селу. Ей было тогда 14, а ему 17, то есть они в то время находились в возрасте Джульетты и Ромео. Однако Аня Горенко, в отличие от Джульетты, достаточно холодно относилась к ухаживаниям некрасивого, долговязого подростка и не соглашалась на брак целых 7 лет.

Так или иначе, 25 апреля 1910 года в Никольской слободке под Киевом они обвенчались. Ближайшая подруга Ахматовой Валерия Срезневская писала в своих воспоминаниях: «Конечно, они были слишком свободными и большими людьми, чтобы стать парой воркующих «сизых голубков». Их отношения были скорее тайным «единоборством…»

Не тайны и не печали,

Не мудрой воли судьбы -

Эти встречи всегда оставляли

Впечатление борьбы…

11 ЧТЕЦ:

Лирика Ахматовой периода её первых книг («Вечер», «Чётки», «Белая стая») - почти исключительно лирика любви.

Её новаторство как художника проявлялось первоначально именно в этой традиционно вечной, многократно и, казалось бы, до конца разыгранной теме.

Новизне любовной лирики Ахматовой бросилась в глаза современникам чуть ли не с первых её стихов, но, к сожалению, тяжело знамя акмеизма, под которое встала молодая поэтесса, долгое время как бы драпировало в глазах многих её истинный, оригинальный облик и заставляло постоянно соотносить её стихи, то с акмеизмом, то с символом. И тем не менее критики заметили, что лирике Ахматовой свойственна «романность».

Каждая книга её стихов представляет собой как бы лирический роман, а каждое стихотворение - роман-миниатюру. И в этом роде искусства, в лирическом романе - миниатюре, в поэзии «гейзеров». Анна Ахматова достигла большого мастерства. Вот один из таких романов:

Как велит простая учтивость,

Подошёл ко мне, улыбнулся,

Полуласково, полулениво

Поцелуем руки коснулся -

И загадочных, древних ликов

На меня поглядели очи…

Десять лет замираний и криков,

Все мои бессонные ночи

Я вложила в тихое слово

И сказала его - напрасно.

Отошёл ты, и стало снова

На душе и пусто и ясно.

Роман кончен. Трагедия в 10 лет рассказана в одном кратком событии, в одном жесте, взгляде, слове…

12 ЧТЕЦ:

Такие миниатюры - рассказ о сероглазой дочке и убитом короле, рассказ о прощании у ворот.

Слава тебе, безысходная боль!

Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,

Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

«Знаешь, с охоты его принесли,

Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!

За ночь одну она стала седой».

Трубку свою на камине нашёл

И на работу ночную ушёл.

Дочку мою я сейчас разбужу,

В серые глазки её погляжу.

А за окном шелестят тополя:

«нет на земле твоего короля…»

9 ЧТЕЦ:

Сжала руки под тёмной вуалью…

«От чего ты сегодня бледна?»

- Оттого, что я терпкой печалью

Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,

Искривился мучительно рот…

Я сбежала, перил не касаясь,

Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: «Шутка

Всё, что было. Уйдёшь, я умру».

Улыбнулся спокойно и жутко

И сказал мне: «Не стой на ветру».

В этой лирической миниатюре всего 12 строчек, но столько в них печали, трагичности. Мы видим лишь прощание у ворот. А до этого произошёл разрыв.

Он вышел, шатаясь,

Искривился мучительно рот.

Сколько боли и трагедии и в его походке, и в мучительно искривлённом рте…

А она - до конца ещё не осознавая, что произошло, лёгкая, растерянная, не касаясь перил, выбежала за ним, пытаясь предотвратить беду словами отчаяния: «Уйдёшь, я умру». И что же в ответ? Спокойная, жуткая улыбка и отрезвляюще страшные слова: «Не стой на ветру». Эти слова звучат как приговор, потому что с любовью не шутят.

8 ЧТЕЦ:

Так беспомощно грудь холодела,

Но шаги мои были легки.

Я на правую руку надела

Перчатку с левой руки.

Показалось, что много ступеней,

А я знала - их только три!

Между клёнов шёпот осени й

Попросил: «Со мною умри!

Я обманут моей унылой,

Переменчивой, злой судьбой».

Я ответила: «Милый, милый!

И я тоже. Умру с тобой…»

Это песня последней встречи.

Я взглянула на тёмный дом.

Только в спальне горели свечи

Равнодушно-жёлтым огнём.

Когда я читала это стихотворение, я представляла одинокую, очень взволнованную женщину. Шёпот осенних клёнов и милый трагический голос героини, готовой умереть оттого, что в спальне горят свечи равнодушно-жёлтым огнём, так растревожили меня, что я почувствовала всю трагедию расставания двух когда-то очень близких людей.

5 ЧТЕЦ:

Нередко миниатюры Ахматовой были, в соответствии с её излюбленной манерой, принципиально не завершены и походили не столько на случайно вырванную страничку из романа или даже часть страницы, не имеющей ни начала, ни конца и заставляющей читателя додумать то, что происходило между героями прежде.

Хочешь знать, как всё это было?

Три в столовой пробило,

И прощаясь, держась за перила,

Она словно с трудом говорила:

«Это всё… Ах, нет, я забыла,

Я люблю вас, я вас любила

Ещё тогда!» «Да».

Мы видим, что чувство как бы мгновенно вырывается наружу из некоего плена молчания, терпения, безнадёжности и отчаяния.

Ахматова всегда предпочитала «фрагмент» связному последовательному и повествовательному рассказу, так как он давал прекрасную возможность насытить стихотворение острым психологизмом. Фрагмент придавал изображаемому своего рода документальность.

3 ЧТЕЦ:

Здравствуй! Лёгкий шелест слышишь

Справа от стола?

Этих строчек не допишешь -

Я к тебе пришла.

Неужели ты обидишь

Так, как в прошлый раз, -

Говоришь, что кур не видишь,

Рук моих и глаз.

У тебя светло и просто.

Не гони меня туда,

Где под душным сводом моста

Стынет грязная вода.

4 ЧТЕЦ:

Дал Ты мне молодость трудную.

Столько печали в пути.

Как же мне душу скудную

Богатой Тебе принести?

Долгую песню, льстивая,

О славе поёт судьба.

Господи! Я нерадивая,

Твоя скупая раба.

Ни буду в садах Отца.

Я дрожу над каждой соринкою,

Над каждым словом глупца.

13 ЧТЕЦ:

Особенно интересны стихи, где Ахматова переходит к «третьему лицу», использует чисто повествовательный жанр. Вот одно из таких стихотворений, написанных от лица мужчины:

Подошла. Я волненья не выдал,

Равнодушно глядя в окно.

Села словно фарфоровый идол,

В позе, выбранной ею давно.

Быть весёлой - привычное дело,

Быть внимательной - это трудней…

Или томная лень одолела

После мартовских пряных ночей?

Утомлённый гул разговоров,

Жёлтой люстры безжизненный зной

И мельканье искусных проборов

Над приподнятой лёгкой рукой.

Улыбнулся опять собеседник

И с надеждой глядит на неё…

Мой счастливый богатый наследник,

Ты прочти завещанье моё.

2 ЧТЕЦ:

Когда я читала стихотворения Ахматовой, моё внимание привлёк автопортрет поэтессы, данный в одном из них:

На шее мелких чёток ряд,

В широкой муфте руки прячу,

Глаза рассеянно глядят

И больше никогда не плачут.

И кажется лицо бледней

От лиловеющего шёлка,

Почти доходит до бровей

Моя незавитая чёлка.

И не похожа на полёт

Походка медленная эта,

Как будто под ногами плот,

А не квадратики паркета.

А бледный рот слегка разжат,

Неровно трудное дыханье,

И на груди моей дрожат

Цветы небывшего свиданья.

Это стихотворение дорого мне тем, что я как будто вижу живую Ахматову, которая напрягла всю волю, чтобы удержать равновесие в жизни. Мир колеблется, как плот, он куда-то неотвратимо движется. Куда - неизвестно. Остановить это движение не возможно. Поэтому поэт так испуган и потрясён.

9 ЧТЕЦ:

Анна Ахматова скорбела о себе и о судьбе всех, кого знала и любила и чьей гибели, предчувствуя её, страшилась.

Так возникли в её стихах трагические мотивы мгновенности и бренности человеческой жизни, греховной в своей слепой самонадеянности и безнадёжно одинокой в великом холоде бесконечности:

Помолись о нищей, о потерянной,

О моей живой душе,

Ты, в своих путях всегда уверенный,

Свет узревший в шалаше.

И тебе, печально-благодарная,

Я за это расскажу потом,

Как меня томила ночь угарная,

Как дышало утро льдом.

В этой жизни я немало видела,

Только пела и ждала.

Знаю: брата я не ненавидела

И сестры не предала.

Отчего же бог меня наказывал

Каждый день и каждый час?

Или это ангел мне указывал

Свет, невидимый для нас?

11 ЧТЕЦ:

Она искала спасения от охватывавшего её - и непонятного ей! - ужаса и растерянности в религии, но религия, вера, молитва вдруг неожиданно сплеталась с чувствами любви и томления:

Потёртый коврик под иконой,

В прохладной комнате темно.

И густо плющ темно-зелёный

Завил широкое окно.

От роз струится запах сладкий,

Трещит лампадка, чуть горя.

Пестро расписаны укладки

Рукой любовной кустаря.

И у окна белеют пяльцы…

Твой профиль тонок и жесток.

Ты зацелованные пальцы

Брезгливо прячешь под платок.

А сердцу стало страшно биться,

Такая в нём теперь тоска…

И в косах спутанных таится

Чуть слышный запах табака.

13 ЧТЕЦ:

Ещё в «Чётках» и «Белой стае» появился у Анны Ахматовой мотив воспалённой, жаркой и самоистязающей совести:

Все мы бражники здесь, блудницы,

Как невесело вместе нам!

На сенах цветы и птицы

Томятся по облакам.

Ты куришь чёрную трубку,

Так странен дымок над ней.

Я надела узкую юбку,

Чтоб казаться ещё стройней.

Навсегда забиты окошки:

Что там, изморось иль гроза?

На глаза осторожной кошки

Похожи твои глаза.

О как сердце моё тоскует!

Не смертного ль часа жду?

А та, что сейчас танцует,

Непременно будет в аду.

2 ЧТЕЦ:

Чувство неясной вины постоянно и неотступно мучило её душу, и она возвращалась к этой больной теме много раз:

Умирая, томлюсь о бессмертьи.

Низко облако пыльной мглы…

Пусть хоть голые красные черти,

Пусть хоть чан зловонной смолы.

Приползайте ко мне, лукавьте,

Угрозы из ветхих книг,

Только память вы мне оставьте,

Только память в последний миг.

Чтоб в томительной веренице

Не чужим показался ты.

Я готова платить сторицей

За улыбки и за мечты.

Смертный час, наклоняясь, напоит

Прозрачною сулемой

3 ЧТЕЦ:

Анна Ахматова искала спасения в красоте природы и в поэзии. И эти настойчивые искания духа очень по-женски найдены в теме любви. Тема уязвлённой и даже «беснующейся» совести придаёт любовной лирике Ахматовой резко оригинальный характер и раздвигает рамки традиционного любовного треугольника, показывая нам человеческую душу в её страданиях и боли.

Всё отнято: и сила, и любовь.

В немилый город брошенное тело

Не радо солнцу. Чувствую, что кровь

Во мне уже совсем похолодела.

Весёлой Музы нрав не узнаю:

Она глядит и слова не проронит,

А голову в веночке тёмном клонит,

Изнеможённая, на грудь мою.

И только совесть с каждым днём страшней

Беснуется: великой хочет дани.

Закрыв лицо, я отвечала ей…

Но больше нет ни слёз, ни оправданий.

4 ЧТЕЦ:

Всё более властно заявляла о себе в поэзии Ахматовой и тема России. Начавшись с полупризнаний, эта тема становится постоянной спутницей многих сюжетов, рассказываемых в стихах «Белой стаи», «Подорожника», затем «Anno Domini» и других - вплоть до последних произведений.

Пахнет гарью. Четыре недели

Торф сухой по болотам горит.

Даже птицы сегодня не пели

И осина уже не дрожит.

Стало солнце немилостью Божьей,

Дожди с Пасхи полей не прожил.

Приходил одноногий прохожий

И один на дворе говорил:

«Сроки страшные близятся. Скоро

Станет тесно от свежих могил.

Ждите глада, и труса, и мора,

И затменья небесных светил.

Только нашей земли не разделит

На потеху себе супостат:

Богородица белый расстелет

Над скорбями великими плат».

10 ЧТЕЦ:

Можжевельника запах сладкий

От горящих лесов летит.

Над ребятами стонут солдатки,

Вдовий плач по деревне звенит.

Не напрасно молебны служились,

О дожде тосковала земля:

Красной влагой тепло окропились

Затоптанные поля.

Низко, низко небо пустое,

И голос молящего тих:

«Ранят тело твоё пресвятое,

Мечут жребий о ризах твоих».

8 ЧТЕЦ:

Дай мне горькие годы недуга,

Задыханья, бессонницу, жар,

Отыми и ребёнка, и друга,

И таинственный песенный дар -

Так молюсь за Твоей литургией

После стольких томительных дней,

Чтобы туча над тёмной Россией

Стала облаком в славе лучей.

6 ЧТЕЦ:

Говоря о теме Родины в поэзии Ахматовой, нельзя не вспомнить её знаменитое стихотворение «Мне голос был. Он звал утешно…» Оно направлено против тех, кто в годы суровых испытаний собрался бросить Родину. Ахматова в нём как бы проводит отчётливую линию между собой и эмигрантами.

Мне голос был. Он звал утешно,

Он говорил: «Иди сюда,

Оставь свой край глухой и грешный,

Оставь Россию навсегда.

Я кровь от рук твоих отмою,

Из сердца выну чёрный стыд,

Я новым именем покрою

Боль поражений и обид».

Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух,

Чтоб этой речью недостойной

Не осквернился скорбный дух.

7 ЧТЕЦ:

Не с теми я, кто бросил землю

На растерзание врачам.

Их грубой лести я не внемлю,

Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник,

Как заключённый, как больной,

Темна твоя дорога, странник,

Полынью пахнет хлеб чужой.

А здесь, в глухом чаду пожара

Остаток юности губя,

Мы ни единого удара

Не отклонили от себя.

И знаем, что в оценке поздней

Оправдан будет каждый час…

Но в мире нет людей бесслёзней,

Надменнее и проще нас.

10 ЧТЕЦ:

Лирика Ахматовой на протяжении всего послереволюционного двадцатилетия постоянно расширялась. Она вбирала в себя всё новые и новые, ранее не свойственные ей области. Но любовный роман не перестаёт быть главенствующим. Любовный эпизод, как и раньше, выступает перед нами в своеобразном ахматовском обличье: он никогда последовательно не развёрнут, в нём обычно нет ни конца, ни начала. Любовное признание, отчаяние или мольба, которые составляют стихотворение, кажется нам как бы обрывком случайно подслушанного разговора

11 ЧТЕЦ:

А ты думал - я тоже такая,

Что можно забыть меня.

И что брошусь, моля и рыдая,

Под копыта гнедого коня.

Или стану просить у знахарок

В наговорной воде корешок

И пришлю тебе страшный подарок -

Мой заветный душистый платок.

Будь же проклят. Ни словом, ни взглядом

Окаянной души не коснусь,

Но клянусь тебе ангельским садом,

Чудотворной иконой клянусь

И ночей наших пламенным чадом -

Я к тебе никогда не вернусь.

12 ЧТЕЦ:

Героиня ахматовских стихов, чаще всего говорящая как бы сама с собой в состоянии прорыва, полубреда, не считает нужным, да и не может дополнительно разъяснять нам всё происходящее. Передаются лишь основные сигналы чувств, без расшифровки, наспех - по торопливой азбуке любви. Отсюда впечатление крайней интимности.

… Тебе я милой не была,

Ты мне постыл. А пытка длилась,

И как преступница томилась

Любовь, исполненная зла.

То словно брат. Молчишь, сердит.

Но если встретился глазами -

Тебе клянусь я небесами,

В огне расплавится гранит.

3 ЧТЕЦ:

Кое-как удалось разлучиться

И постылый огонь потушить.

Враг мой вечный, пора научиться

Вам кого-нибудь вправду любить.

Я-то вольная. Всё мне забава,

Ночью Муза слетит утешать,

А наутро притащится слава

Погремушкой над ухом трещать.

Обо мне и молиться не стоит

И, уйдя, оглянуться назад…

Чёрный ветер меня успокоит,

Веселит золотой листопад.

Как подарок, приду я разлуку

И забвение, как благодать.

Но, скажи мне, на крестную муку

Ты другую посмеешь послать?

5 ЧТЕЦ:

Отдав свыше пятидесяти лет литературному труду, Анна Ахматова внутренне понимала свою роль и значение в истории русской поэзии. Горделивое, с годами всё крепнувшее мужество её характера позволяло Ахматовой равнодушно внимать похвалам и наветам, преодолевать невзгоды и обиды. Внутреннее достоинство Ахматовой в последние десятилетия её жизни сказывалось во всём её облике, в её почти королевской осанке, поступи, посадке на диво вылепленной головы, в неторопливых движениях, в медлительной, с паузами, речи, в спокойном взгляде серо-зелёных глаз.

6 ЧТЕЦ:

Анна Ахматова скончалась на 77 году жизни, после трёх перенесённых инфарктов, 5 марта 1966 года в подмосковном санатории и была похоронена в Комарове, под Ленинградом. Анна Ахматова вела вперёд и побуждала любовь к Родине, к русской культуре.

Звучит музыка Ф. Шопена «Аве Мария».