Преподавателю
Русский язык и литература
«Прости наше беспамятство, поэт…» (О жизни и творчестве поэта - земляка Игоря Николаевича Григорьева)

«Прости наше беспамятство, поэт…» (О жизни и творчестве поэта - земляка Игоря Николаевича Григорьева)

Раздел	Русский язык и Русская литература
Класс	8 класс
Тип	Научные работы
Автор	Чаркина Н.Н.
Дата	17.01.2016
Формат	docx
Изображения	Есть

Поделитесь с коллегами:

Отечество-2014

Псковская область.

МБОУ «Средняя общеобразовательная школа №1» г. Порхова

«Прости наше беспамятство, поэт…»

(О жизни и творчестве поэта - земляка Игоря Николаевича Григорьева).

Работу выполнила:

Миронова Екатерина Сергеевна,

8 класс МБОУ «Средняя

общеобразовательная школа №1

города Порхова»

Дата рождения 15.09. 2000г.

Домашний адрес: 182620, г. Порхов

проспект Ленина д.140 , кв. 13

Руководитель: Чаркина Наталья Николаевна,

учитель русского языка и литературы

МБОУ «СОШ №1 города Порхова»

Секция «Литературное краеведение»

2014

Оглавление

I Введение 2

II Основная часть (Этапы жизни и творчества поэта)

1.Детские годы поэта 5-8

2.Юность, опаленная войной 8-11

3.Первая книга «Родимые дали», первые публикации 11-13

4.Яркий поэт и яркая личность. «Уникум, поэт Божьей милостью». 13-15

5. Творческое наследие поэта 15-17

III Заключение 17-18

Список использованных ресурсов

Приложение

Введение

Г. И. Григорьев ,сын поэта, писал :«Чем дольше я живу, тем глубже начинаю понимать его стихи. Я их часто перечитываю, многие из них для меня, как молитва. В них истинная боль и крик вещей русской души! Кто из нынешних поэтов постиг в такой глубине истоки Русской земли? В его стихах сплав времён, их неразрывное единство. Повторяю, стихи его, как молитвы и сами собой входят в память. Теперь я знаю: отец прежде других, в одиночку, начал тот бой за наше будущее, о котором мы узнали лишь сейчас. Его пронзительные строки будят уснувшие сердца не в пример всевозможным усыпляющим бравурным маршам. То, что я написал, - это моё глубокое убеждение».
Темы, затронутые поэтом в своих стихотворениях, актуальны и в наши дни. Это поэзия навсегда. В ней - боль души человека, размышления о жизни, о вечном, о природе, о Родине. Поэтому я решила познакомиться с жизнью поэта, глубже изучить его творчество, ведь стихи И.Н. Григорьева волнуют и нас, сегодняшних. А жизнь его - урок для всех нас.

Я в русской глухомани рос,

Шагнёшь - и прямо на задворках

Тоска, да мох, да плач берёз,

Да где-то град уездный Порхов.

В деревне - тридцать пять дворов;

На едока - полдесятины;

На всех - четырнадцать коров,

Да в речке Узе вдосталь тины.

Нас в люди выводила Русь

Всей строгостью земли и неба;

Пусть хлеб её был чёрным, пусть,

Но никогда он горьким не был.

Цель моей работы:

Исследовать материалы о жизни и творчестве поэта-земляка И. Н. Григорьева

Задачи:

- выделить основные этапы жизненного пути И. Н. Григорьева;

- проследить, какие темы раскрывал поэт в своих стихотворениях;

- узнать о чертах характера И. Н Григорьева и о его взаимоотношениях с другими людьми;

- подготовить материалы, полученные в ходе исследовательской работы к опубликованию в районной газете « Порховский вестник» с целью ознакомления читателей с поэтом- земляком.

Для решения поставленных задач использовались следующие методы работы:

- изучение воспоминаний людей, знавших поэта;

- анализ документов из фондов городского краеведческого музея;

-встреча и беседа со школьным библиотекарем Егоровой Л.П., старейшим краеведом Полубеловой О. П.;

-изучение материалов из источников Интернета.

Для решения поставленных задач использовались следующие методы работы:

- изучение воспоминаний людей, знавших поэта;

- анализ документов городского краеведческого музея;

- встреча и беседа со старейшим краеведом Полубеловой О.П., бывшим школьным библиотекарем Егоровой Л.П.;

- изучение материалов из источников Интернета;

"Сколько бы теперь не писали о нем, нам всем миром не собрать малой доли стремительного, яркого, разрываемого противоречиями образа. Скорее всего, не удастся даже последовательно выстроить биографию, разбросанную по всей стране".

Основная часть

Детские годы

Поэт Игорь Григорьев родился на Псковщине. Он появился на свет в крестьянской семье 17 августа 1923 года в деревне Ситовичи Порховского района Псковской области. И стал поэтом последней деревни. К сожалению, Ситович уж нет на белом свете, как нет и многих других деревень. Но все они живы памятью о них: [VI](Забытая деревенька Ситовичи в приложении 2)

СИТОВИЧИ

Моё родимое селенье,

Тебя уж нет, да всё ты есть -

Волненье, тяга, повеленье,

Моей души беда и честь.

Вон там, за сонным косогором,

Вдали от зла и суеты,

Окружено былинным бором,

Дышало ты, стояло ты -

Всего житья - бытья основа.

Поклон вам, отчие кресты!

Мне удалось съездить на место, где была деревня, и сделалать несколько снимков: брошенная кухонная утварь - печные чугуны, кастрюли, столбы с оборванными электропроводами, вековые деревья, непроходимые кустарники… - Русская глухомань! (Фотографии в приложении 2).

Я в русской глухомани рос.

Шагнёшь - и прямо на задворках

Простор, да мох, да плач берёз,

Да где-то град уездный Порхов.

Отец Игоря Григорьева - Николай Григорьевич - полный Георгиевский кавалер Первой мировой войны, которую начал унтер-офицером, а закончил командиром полка сапёров, был участником Брусиловского прорыва, любимцем генерала. А ещё он был крестьянским поэтом, в 1916 году в Варшаве вышел его первый сборник. Стихотворение «Берёзовый сок» Игорь Григорьев посвятил отцу: [1]. (Фотография отца дана в приложении 1)

Мой родитель - чудила-поэт,

Песен целую торбу сложил:

Что плакатов извёл на куплет,

Что исчеркал свекольных чернил!..

Муза строго взимала оброк:

Ночь бессонну за рифму - на стол.

Хоть бы рупьсгонорарничал впрок.

Так и тешился - гол как сокол.

Мария Васильевна Лаврикова, мать поэта, была приветливой и всегда улыбающейся. Она ушла из жизни всего на один день раньше сына. Игорь Николаевич любил, лелеял и берёг маму до последних своих дней. Собственную смерть просил подождать: негоже причинять боль матери, которая и без того приняла её с лихвой, потеряв многих близких, а младшего сына Льва ещё в войну.

МАТЬ

«Извещаем…

за Отечество…

с врагами…»

В чёрной окаёмке

Пять казённых строк.

Заходила ходуном божница,

Закачалось под ногами,

Надавил на темя горбатый потолок…

Отдышалась. Встрепенулась.

Пестерёк внесла с придела:

Сдунула солинку с распашонки,

Расчесала русый завиток.

Тихая, как виноватая, глядела -

Ни проклятья, ни полстона. Видит Бог!

Пятилетним, выучившись читать, будущий поэт прочёл первое стихотворение - образ светящегося сквозь листву неба, просветы которого, «как оконца», поразил его. На следующий день мальчик сочинил про милую речку и хмурую тётку: «Речка милая моя, / Без тебя, как без рук я! / Ольга рыжа, что лиса, / На носу два колеса…».

С того и пошло.

Вешняя ночь.

Тишь-теплынь усердная -

Снеготай.

Субботея вербная -

Скоро май.

Выси разгорожены -

До звезды.

Тропки и дорожины -

Без узды:

Никого не спрашиваются,

Где гулять.

Мысли прихорашиваются

В благодать.

Рощица-берёзица

Спит. Молчок.

И в воде от месяца -

Большачок.

Это стихотворение было написано в 1940 году. Однако первые опубликованные лирические наброски появились только 2 сентября 1956 года, в «Псковской правде». Поэт искренне радовался этому событию, сравнивая его с первым поцелуем любимой

Юность, опаленная войной.

Великая Отечественная война застала Григорьева семнадцатилетним пареньком на родной Псковской земле. В день рождения Игоря, 17 августа 1941 года, для него и его друзей случилась судьбоносная встреча с врагом. Немецкий офицер неожиданно появился у речки, где рыбачили ребята, отобрал пойманных щук и, требуя письменное разрешение на ловлю, наотмашь ударил ими Игоря. Тот в гневе бросился на немца. Друзья помогли: навалились на офицера, столкнули в реку и… утопили фрица. Так родилась и приняла «крещение» молодёжная подпольная группа. Григорьев стал её командиром. Все военные стихи Игоря Григорьева - это строки пропахшие порохом, это плач сына над поруганной матерью-Родиной.
И кажется - тучные нивы
Рыдают над каждым: «Проснись!..».
А в сёлах - глухие разрывы
Да толом пропахшая высь.
Проклюнулась жердь у омёта -
Разжилась наивной листвой.
А в поле частят пулемёты,
Свинец, высевая густой.
И полдни черны и косматы,
И горького горше - дымы.
Отчизна, твои ль это хаты?
И, может, не русские мы?

1941 год
Но постепенно пессимизм и растерянность в стихах переходят в твёрдую уверенность и веру в победу:

А кругом, в ночи-неволе, -
Ворог, проклятый трикраты.
Замерзает наше поле,
Замирают наши хаты.
Но мы слышим, слышим, слышим
Жаркий голос русской вьюги.
Да! Мы дышим, дышим, дышим -
Копим жилистые руки!
1942, Плюсса
Одна из книг Григорьева называется «Красуха». Она посвящена трагедии Псковской деревни. 13 ноября 1943 года её сожгли захватчики. Сожгли вместе с жителями - земляками. Красуха находилась всего в трёх верстах от родного села - Ситовичи. И поэт поминает своих земляков и родичей, преданных огню:
Затолкали в пасть сарая
Триста человек!..
Триста душ, земля сырая,
Приюти навек.
Нет! Ни слова об отряде:
Замер стар и мал.
И ни звука о пощаде
Враг не услыхал.
Заплескалось пламя в крыше,
Взвился страшный чад…
Не слыхал - и не услышит.
Мёртвые молчат.
Только память не забыла
Беспощадных дней:
Это было, было, было
На Руси моей…
Стихи о Красухе полны набатной скорбью, пронизаны глубокой тревогой и болью. Вспоминая годы оккупации, поэт заклинает: «Бремя-лихо, жуткое время. До предсмертного вздоха своего не перестану думать о тебе! И у последней черты не отрекусь от ненависти к фашистским атрибутам - кровожадности, подлости, холуйству и шкурничеству!».
В автобиографической справке «О себе» Григорьев пишет: «В годы германского нашествия было суждено мне стать руководителем плюсских подпольщиков и возглавить группу разведки во вражеском тылу.
Когда друга моего верного, помощницу по разведке Любу Смурову схватили немцы (случилось это в посёлке Плюсса 11 августа 1943 года), я был отозван партизанским центром в отряд. Брат Лека ушёл со мной… И -
со Дня Победы до сей поры - мне не по себе от мучительной думы:
«Вот они - сыновей и дочерей миллионы многие, и с ними Любовь Смурова и Лев Григорьев, - полегли за Родину, а ты остался в живых!» Но ведь очень даже мог и не остаться. Судьба.
Воевал в разведке Струго-Красненского межрайонного подпольного центра №4 под началом славного сына России Тимофея Егорова и в бригадной разведке Шестой ленинградской партизанской бригады под командованием Виктора Объедкова.
11 февраля 1944 года получил четвёртое, последнее ранение на войне. Было немало госпиталей».
По всему этому Игоря никак не назовёшь баловнем судьбы. Он не раз рисковал жизнью ради Родины. К одному из его достоинств относилась и храбрость.
Об этом красноречиво свидетельствует его незаурядная биография. За отвагу и храбрость он был награждён несколькими боевыми орденами и медалями.
Когда началась Великая Отечественная война, он по заданию подполья начал работать переводчиком в немецкой комендатуре. На самом же деле Игорь Григорьев был разведчиком, добывавшим секретные материалы о передвижении вражеских сил и боевой техники.
Арест его связной Любови Смуровой стал первым сигналом того, что гестапо вышло на их след и скоро доберётся и до него. Его не арестовывали только потому, что ему некуда было бежать.
Комендатура, в которой он служил, находилась в местечке, окружённом с одной стороны заградительными отрядами, а с другой - болотами и минными полями.
Однажды ночью Игорь Николаевич, вместе с братом, помолившись, пошёл через минные поля, протянувшиеся более чем на двести метров. Они спаслись чудом.
Уже после того, как Игорь Николаевич вернулся к партизанам, он не раз участвовал в диверсионных операциях, пуская под откос немецкие эшелоны с техникой, был зачислен в разведчики.
А поскольку не раз был тяжело ранен, контужен, то в двадцать с небольшим лет окончил войну инвалидом: одно лёгкое у него было прострелено и болело. Образовался очаг склонный к образованию туберкулёза, а операцию делать было опасно, ослабевший организм мог просто не выдержать. Из-за чего вчерашний разведчик вынужден был постоянно пользоваться ингалятором, потому что не мог подняться без этого даже на второй этаж.

Но даже эта беда не сломила мужественного человека. Он не желал быть просто инвалидом войны и почивать на заслуженных лаврах. Он живёт памятью о войне и продолжает отыскивать своё слово в поэзии:

Всё помню: немую работу разведки,
Полёгших безусых солдат…
Под сердцем моим пулевые отметки
Доныне к погоде горят.

Первая книга «Родимые дали», первые публикации

Магнитизм родной псковской сторонушки давал о себе знать - тянуло Григорьева на малую родину с неудержимой силой. В 1967 году Игорь Николаевич создал и возглавил Псковское отделение Союза писателей СССР. Он обладал редкой способностью: не только разглядеть в человеке искорки литературного дара, но и искренне поддержать, восхититься, окрылить будущего поэта или прозаика, «завести» на творчество. Помог Валентину Голубеву, Александру Гусеву, Валерию Мухину, Виктору Малинину, Елене Новик-Родченковой и многим другим. Целых три года, держа в руках бразды правления отделения Союза писателей, он не издавал собственных книг: не до того было! Он помогал печататься своим товарищам по литературному цеху. И не только печататься. Безвозмездно выручал деньгами, хлопотал о трудоустройстве, жилье, беспокоился о здоровье писателей.

К собственному же быту был совершенно безразличен. Псковский поэт Валерий Мухин писал о своём учителе: «Его богатство - стихи. Чистые, русские, звонкоголосые, как трели утренних соловьев, простые, как капли росы на траве». Преданностью Родине, любовью к ней и болью за неё пропитаны, словно горячей кровью, многие стихи Григорьева.

Перед Россией

Я родине моей не изменял.

Безрадостной полынью переполняясь,

Я убивался с ней в глухую полночь,

Но родине во тьме не изменял.

Её беда (не наша ли вина?),

Что верящих в молчанье грозно ввергнув,

Поверила она в лишённых веры.

Её беда - не наши ли вина?

Я к родине своей не холодею,

Хоть крохобор мне тычет: «Дуролом!..»

Пусть обнесён и хлебом и вином -

От знобкости её не холодею.

Её ли суть (не дело ль наших рук),

Что сыновьям на ласку поскупилась?

Уж больно много гостя поскопилось.

Её напасть - не дело ль наших рук?

Я, родина, тебе не надоем

Ни шумом, ни докучною любовью.

Не знай меня, свети пока любому.

Я подожду. Тебе не надоем.

Вячеслав Шошин, литературовед и историк, доктор наук, смело поставил Григорьева в один ряд с таким великим мастером слова, как Сергей Есенин, который горевал: «Я - последний поэт деревни, но доныне первый поэт». Не согласился с ним критик: «Первый! Но не единственный. Есть и другие. И среди них - "поэт последней деревни" Игорь Григорьев».

Игорь Николаевич признавался: «В жизни и в поэзии я не мыслю себя без России, без боли и гнева, ныне пренебрежительно прозванных "эмоциями". Время и безвременье понимаю как ничем и тем более никем не сокрушимый сплав будущего, настоящего и прошлого. Всё перемелется».

Работая в архиве Игоря Григорьева, я обнаружила его письмо: то ли оно так и не было отправлено, то ли адресовалось близким, а потому и нашло место в архиве, но там есть замечательные слова:

«Я живу больно, грустно и горестно: мучаюсь бедами нашей горестной родины - России…»

Яркий поэт и яркая личность. »Уникум, поэт Божьей милостью».

Сейчас мне хочется обратиться к воспоминаниям Елены Морозкиной, которые были опубликованы в «Псковской правде» 28 октября 1998 года, где она даёт яркое описание жизни и творчества Игоря Григорьева:
«Игорь Григорьев - уникум, поэт Божьей милостью. Это, прежде всего и на все времена.
Стихи его останутся жить с нами, а в них - его душа.
И вместе с тем Игорь - подпольщик (а было ему 18 лет!).
Игорь - партизан.
А после войны Игорь - охотник, Игорь - каменщик, Игорь - фотограф (в том числе - участник археологической экспедиции в Забайкалье), Игорь - студент литфака Ленинградского государственного университета, который он окончил. (А чтобы заработать, позировал в Академии художеств - недаром он был красив).
Игорь - создатель Псковской писательской организации и ее руководитель в течение многих лет.
Игорь Григорьев - яркая личность и яркий поэт. Глубинный талант, глубинно-чистая душа, предельно искренняя, неспособная лгать. Предельно (или даже запредельно) самоотверженная.
Даже незнакомому, нуждающемуся человеку он мог отдать последнее. Вспоминается такой эпизод. Женщина, лишившаяся рук, строила для себя дом, но ей не хватило денег на кровлю. Она попросила о помощи через газету. Игорь получил пенсию и послал ей деньги. Кровлю возвели, но ее сорвало вихрем. Он послал ей еще. В прошлом году эта женщина, выступая по радио, сказала, что Игорь помог ей «из своих сбережений».
Никаких сбережений у него не было. Он отдавал последнее. Любовь к Родине была для него главным в жизни, а стихи - его сутью.
Подпольщик, партизан, он был весь изранен, изрезан хирургами. Больницы. Больницы. Больницы...
А острые реакции его, которые порой прорывались, шли от болезней и от мировосприятия, свойственного поэтам.
До конца дней ему приходили письма с обращением «товарищ- командир!». Он был инвалидом II группы Великой Отечественной войны.
Без родной природы Игорь Григорьев не мог. Он знал ее таинства, подобные чудесам. Он был страстный рыболов, это было для него слиянием с природой. Он всегда был готов помочь братьям нашим меньшим».Таких патриотов, как Игорь Григорьев, до конца, до слёз любивших свою Родину, я не встречал никогда. И у него было особенное чутье родного русского слова, которое не даётся простым усвоением институтских истин, но лишь глубоким постижением всей мудрости, меткости, сочности языка. И это подтверждает главное его богатство - стихи. Чистые, русские…
Звонкоголосые, как трели утренних соловьёв, простые, как капли росы на траве:
Дорогие лесные пустыни,
Серой ольхи плакучий разбой.
Здравствуй, робкаябылка полыни
Мне нисколько не горько с тобой.
Неказиста трава, неприглядна,
Худосочна - и что там ещё?
Мне надёжно с тобой и отрадно
Опереться на дружье плечо.
Ни обиды на сердце, ни боли,
Тихий свет - от земли до небес…
Как давно мы не виделись, Поле,
Не аукались, Песельник-Лес!

Творческое наследие.

Нужно отметить с каким трудом книги Григорьева пробивались на свет: их зарубали, гнобили, подвергали сомнению их поэтическое начало, но они выживали, поднимались и в конце-концов выходили чистыми к своему читателю. Как пример Владислав Шошин приводит издание книги «Русский урок», в предисловии, к которой, он пишет: «Нельзя не остановиться на мытарствах, выпавших на долю этой книги. Первоначально рукопись была предложена издательству «Советский писатель» в 1979 году. На неё написано шесть (!) рецензий. И наконец - 15 января 1988 года - редакторское заключение: «Игорь Григорьев предстаёт в новой книге сильным, оригинально мыслящим поэтом. В своё время он получил от двух рецензентов самую настоящую отповедь за якобы неразборчивое использование местного диалекта и т. д. Должна сказать, что поэтический язык И. Григорьева привлекает яркостью, образностью, знанием языка народного… Предлагаю рукопись И. Григорьева в план выпуска 1990 года.Потом план выпуска отсрочили на 1991 год. Теперь издание рукописи Игоря Григорьева перенесли уже на 1992 год. Но долготерпение автора тоже не могло длиться вечно… Такова предыстория рождения этой книги. Грустная история - самоуправство чиновников от поэзии». А между тем Григорьев стал настоящим мастером. Об этом сами за себя говорят его эпические полотна - поэмы.«Зажги надежду», «Колокола», «Стезя», «Плач по Красухе», «Обитель», «Двести первая верста», «Вьюга»… Внутреннее содержание поэм основано на понятиях: Правда, Совесть, Любовь. Как в поэмах, так и в лирических стихах главный стержень - любовь к Родине, Псковщине, к судьбе простого народа:

Горемаятная родина,

Горемаятные мы:

На пустых холмах - болотина,

На болотине - холмы.

Или вера сгила начисто?

Или верится до дна?..

Даже пляшется, как плачется:

Плач - под пляску, мать родна!

Да когда же нам наплачется

Во пиру судьбы-тюрьмы?

Неужели не отважиться,

Встав, напомнить: кто есть мы?

Нам удалось побеседовать с Тихановой (Егоровой) Любовью Петровной. Вот ее воспоминания об Игоре Николаевиче: «Мне тогда было 25 лет. Работала я в школьной библиотеке. Игорь Николаевич приехал в Порхов для того, чтобы собирать просторечные слова, которые до сих пор употребляются у нашей речи. Это был 1960 год, год открытия памятника в Красухе. Игорь Николаевич прочитал стихотворение «Красуха» на митинге. Было очень много народу, воспринимали его очень хорошо. Григорьев очень любил природу, часто ходил на охоту и рыбалку. Летом жил в деревне Сосонье у своего двоюродного брата. Игорь Николаевич Григорьев был очень больным человеком, он перенес много операций. Каждый раз, приезжая в Порхов он заглядывал ко мне в библиотеку. Мы разговаривали о его стихах, меня смущала их угловатость, все его лирические томики я передала в дар школьной библиотеке.[4] (Фото Тихановой Любови Петровны в приложении 4)

Воспоминания Ольги Павловны Полубеловой (Петровой): «В 1960-1990 годы я была заведующей Порховским краеведческим музеем. Игорь Николаевич Григорьев очень часто приезжал в наш городок Порхов. Он приезжал не один, а со своей супругой. Это был высокий широкоплечий мужчина. Наведывался в наш городок все время по делам, к своим друзьям, родным. В уютной домашней обстановке мы попили чаю, и он рассказал о своих планах, надеждах. Это были немногочисленные встречи, так как Игорь Николаевич вел большую общественную работу: выступал в школах, на вечерах, много ездил по Псковщине. Как вспоминает Ольга Павловна: «Он был человеком открытым, общительным, жизнерадостным. Затем наше общение превратилось такую форму. Он присылал письма в музей, присылал свои новые сборники стихотворений и всегда их подписывал. Я была очень удивлена, когда ко мне пришли ученики из первой школы, чтобы узнать об Игоре Николаевиче Григорьеве. Как безжалостна жизнь, все хорошее забывается, и я очень надеюсь что, стихи, воспоминания Игоря Николаевича займут достойное место на полках нашей библиотеки. И мы, наконец, вспомним, что на нашей древней земле родился, жил, воевал и писал стихи скромный, обаятельный Игорь Григорьев. И вспомним его, хотя годы ушли… [5] (Фото Полубеловой Ольги Павловны в приложении 5)

Более 20 книг вышло из-под пера поэта. Сотни стихов, некоторые из них посвящены единственному сыну - Григорию Григорьеву. Одно из них звучит, словно завет: [6](Фото книг и сборников Игоря Григорьева в приложении 6)

Заключение

В окружающем нас мире, в любое, даже самое смутное время, есть и были высшие или вечные ценности.
Они-то и помогают нам выжить, когда кажется, что все тяготы жизни свалились на наши головы и плечи.
Они служат теми незыблемыми ориентирами для каждого здравомыслящего человека, которые выводят из любой сложной ситуации: помогают, исцеляют, отрезвляют...
Это Природа, Свет, Любовь, Искусство, Поэзия.
И, конечно же, это отдельные люди, писатели и поэты, такие, как Игорь Николаевич Григорьев, которые в своем творчестве стоят на тех же вечных или высших ценностях.
И поэтому все творчество Игоря Григорьева кажется выплавленным из Света, Добра и Любви. Говорят, что нашему времени не нужны стихи. А я думаю, чем тяжелее время, тем более его облегчает поэзия. Конечно, не любая, а только высокая, вызванная порывом души.Стихи Григорьева Игоря Николаевича мне также близки, как и стихи Александра Пушкина, Николая Некрасова, Сергея Есенина, Александра Твардовского, Николая Рубцова.У каждого было своё время. У всех - непростое. Но всегда Россия выживала благодаря тем, кто, несмотря ни на что любил её, сострадал ей и помогал. Творчество Игоря Николаевича Григорьева, поэта-гражданина нашей русской земли, находит все больше почитателей, волнует, все больше заставляет думать о жизни, размышлять о своей судьбе.

Использованная литература

1. Игорь Григорьев "Русский урок" Лениздат. 1991 г.

2. Игорь Григорьев "Вьюга" Поэма. Ленинград. 1990 г.

3. В. Шошин. Статья в газете "Коммунистический труд", "Этапы большого пути" 2 июля 1961 г.

4. Псковский край в литературе. Псков 2003 г.

5. «Звенья» книга произведений псковских литераторов. Лениздат 1988 г.

6. Воспоминания людей и друзей поэта.

7. Материалы, найденные в архивах и краеведческих музеях. 8.В.Мухин. »Вечные ценности». «Псковская правда».14 октября 1998 год. 9.Е. Морозкина. »Уникум, поэт Божьей милостью» .»Псковская правда». 28 октября 1998год.

Интернет-ресурсы

10. ru.wikipedia.org/wiki

11. bibliopskov.ru/html2/grigoriev.htm

12. stihi.ru/avtor/sovet2

Приложение 1