Текст к мастер-классу Развитие критического мышления

1. Это всё взрослые выдумали про счастливое детство. Чтобы им было не так стыдно. Есть только счастливая взрослость. А счастливого детства нет и не может быть. Спросите у любого ребёнка.

Начнем с работы. У взрослых в нашей стране семичасовой рабочий день. У школьника - шесть уроков в школе, а потом ещё, даже если учиться на тройки, как я, нужно дома готовить уроки не меньше трёх часов. Значит, выходит девятичасовой рабочий день. У взрослого - два выходных в неделю. У школьника - один.

Когда у взрослого что-нибудь не получается на работе, ему все сочувствуют, все его жалеют.

Но когда я схватила двойку по алгебре, весь двор смеялся.

2. Но самое худшее не это. Самое худшее…

3. Во многих государствах, по-моему, уже отменены физические наказания. Для взрослых. А детей бьют. Даже у нас взрослый сильный человек может ударить ребёнка. И это называется счастливое детство!

Из кухни вернулись мои родители. Мама и отчим, я всегда звала его папой, но теперь я поняла: он мне всё-таки отчим. Не папа, а Николай Иванович, я ему этого никогда не прощу. Никогда!

Я прислушалась:

- И незачем устраивать из этого трагедию. Она уже большая девочка, ничего с ней не случится, - сказала мама.

- Уже случилось, - сказал папа. - Я никогда себе не прощу, что ударил девочку. В жизни мне не было так гадко и стыдно, как сейчас! Ведь я её люблю. И ударил её в день рождения!

В самом деле, сегодня день моего рождения, 21 октября и мне исполнилось тринадцать лет. И я заплакала.

А первый раз я заплакала в школе…

4. Первый раз я заплакала в школе на первом уроке. Плакала, правда, не одна я, а все наши девочки. Наша русичка Елизавета Карловна рассказывала нам про Михаила Лермонтова, а когда она рассказывает про этого писателя и ещё про Николая Островского, все всегда плачут и даже из других школ приходят послушать. И всем хочется стать лучше.

Когда же я вернулась домой…

5. - Садись пока за уроки, - сказала мама.

Я пошла в комнату, села за стол, раскрыла учебник по химии, но учить химию мне не хотелось, и я решила пока приготовить прибор для получения ацетилена. Я придумала очень простую конструкцию.

В это время мама попросила меня сбегать за сметаной. И пока меня не было, она успела перевернуть мой прибор, хотя я поставила его под кухонный столик.

Перед моими глазами вспыхнула иллюстрация № 71 из нашего учебника химии. Там изображён мальчик, который закрыл лицо руками, а перед ним на столе со взрывом вдребезги разлетается колба.

Я сейчас же бросилась к маме, вырвала у неё из рук полотенце, подбежала к бутылке и только успела обмотать её полотенцем, как раздался громкий, словно пушечный, выстрел, пробку вышибло из бутылки, она ударилась в потолок, и вслед за пробкой до самого потолка взлетела струя воды, смешанной с карбидом.

Мама даже не догадывалась, от какой опасности я её спасла, а я не хотела ей этого говорить. И вместо того чтобы радоваться, что всё обошлось так благополучно, она накричала на меня, сказала, чтоб я шла гулять, потому что от меня никакой пользы нет. Вечером…

6. Вечером на мои именины были приглашены совсем не мои подруги и товарищи, а друзья моих родителей - взрослые люди, среди которых были и такие, которых я видела в первый раз.

Почему детские именины всегда у нас празднуют не дети, а взрослые - мне совершенно не понятно.

Настоящие неприятности начались с чая.

Когда мама принесла именинный пирог, я сразу заподозрила что-то неладное.

- Елена Павловна, должна вас огорчить, но в ваш пирог, в тесто очевидно попало тухлое яйцо.

И тут я вдруг поняла. Карбид… Когда газом выбило пробку из моего прибора, карбид с водой взлетел под потолок, и, очевидно, попал в тесто.

- Это всё ты, - сказала мама. - Это всё твои опыты… Мама закусила губу и на глазах у неё показались слёзы.

Чтобы как-то сгладить неловкость, папа стал показывать гостям фотопортрет мамы, который он недавно сделал сам. Мама в жизни очень красивая и молодая, а на портрете она получалась совсем красавицей.

Гости хвалили портрет, а папа рассказывал, что очень простым фотоаппаратом с примитивным объективом можно делать прекрасные снимки, что этот фотоаппарат он мне подарил, и я тоже хорошо научилась фотографировать, и показал, какие я сделала снимки.

И тут я почувствовала, что сейчас произойдёт самое ужасное.

7. И тут папа сказал:

- Вот сейчас Оля сфотографирует всех нас. Сделаем на память такой групповой снимок. Принеси аппарат, - сказал он мне.

- У меня больше нет аппарата ,- ответила я.

- А где же он? - удивился папа.

Я посмотрела на стол и сказала:

- Я его продала.

И когда гости разошлись лицо мамы стало некрасивым и она стала кричать, что я совсем от рук отбилась, что я делаю всё назло, что я связалась с тёмными людьми и уже ворую из дома ценные вещи.

- Зачем ты продала фотоаппарат и куда ты дела деньги, - спросил папа.

- Я не скажу, - ответила я. - Это тайна.

И тут он меня ударил по щеке. Ладонью. Очень больно. И закричал визгливым голосом, очень похожим на голос мамы.

- Я тебе покажу! Иди спать!

Он по- прежнему не смотрел на меня и тёр рукой щёку, как будто это ударили не меня а его. Но я теперь посмотрела ему прямо в глаза:

- Поздравляю с днём рождения. С днём моего рождения.

7. И тут папа сказал:

- Вот сейчас Оля сфотографирует всех нас. Сделаем на память такой групповой снимок. Принеси аппарат, - сказал он мне.

- У меня больше нет аппарата ,- ответила я.

- А где же он? - удивился папа.

Я посмотрела на стол и сказала:

- Я его продала.

И когда гости разошлись лицо мамы стало некрасивым и она стала кричать, что я совсем от рук отбилась, что я делаю всё назло, что я связалась с тёмными людьми и уже ворую из дома ценные вещи.

- Зачем ты продала фотоаппарат и куда ты дела деньги, - спросил папа.

- Я не скажу, - ответила я. - Это тайна.

И тут он меня ударил по щеке. Ладонью. Очень больно. И закричал визгливым голосом, очень похожим на голос мамы.

- Я тебе покажу! Иди спать!

Он по- прежнему не смотрел на меня и тёр рукой щёку, как будто это ударили не меня а его. Но я теперь посмотрела ему прямо в глаза:

- Поздравляю с днём рождения. С днём моего рождения.