Исследовательская работа на темуСвязь юмора с языком

V Областная научно -практическая конференция «Русский язык в XXI веке».

Связь юмора с языком.

Выполнила обучающаяся 8 а класса

Акчурина Рамиля Наилевна.

Научный руководитель:

Кудашева Найля Юсифовна,

учитель русского языка и

литературы.

МБОУ «СОШ с.Яковлевка Базарно-Карабулакского муниципального района Саратовской области».

2014г

План:

1. Введение.

2. Чувство юмора как одно из проявлений системного мышления.

3. Тесная взаимосвязь языка и юмора.

4. Языковые средства создания смешного.

5. Ирония, сатира, сарказм как виды смеха.

6. Так называемый «черный» юмор.

7. Результаты исследования доли реализации языковых средств соз-

дания смешного в живой разговорной речи.

8. Заключение.

Введение.

Всем нам известно, что хорошее чувство юмора продлевает жизнь. Много смеяться - значит быть здоровым и счастливым. Юмор помогает сохранять хорошее настроение, заряжает оптимизмом. Мои близкие подруги считают, что веселая шутка или свежий анекдот - всегда хороший подарок. И я в этом вполне с ними согласна. Мы любим пошутить и посмеяться, когда встречаемся. Народная пословица гласит: «Смех без причины - признак дурачины». Посмеяться можно, когда смешно. А когда бывает смешно? Какие ситуации порождают смех? Как юмор связан с нашим языком, с нашей речью? Этим вопросам и посвящена моя работа.

Цель работы: исследовать связь юмора с языком.

Задачи:

- установить, какие ситуации порождают смех;

- изучить языковые средства создания смешного;

- выявить долю реализации этих средств в живой разговорной речи.

Чтобы было смешно, должно происходить что-то необычное, а значит - существовать представление о нормальном, обычном положении вещей. Смешон ли приговоренный к пожизненному заключению узник, ковыряющий стену ложкой, чтобы сбежать из темницы? Вряд ли. А если его посадили на пятнадцать суток да стена толщиной в три метра?.. Человек поскользнулся на льду и упал - его спутники скорее бросятся ему помочь, чем станут смеяться. А если он перед этим полчаса объяснял им, как нужно ходить в гололед, чтобы не упасть? Нам смешно не действие или событие само по себе, а его несоответствие заданной ситуации, распределенным ролям. Взрослые улыбаются, когда малыш говорит: «Вот что меня беспокоит в последнее время: у машинки колесо сломалось». Смешно, когда участникам ситуации их роли видятся по-разному: как в «Ревизоре» Гоголя или в фильме «Иван Васильевич меняет профессию».

Смешно звучит речь, стиль которой не соответствует теме и предмету разговора: - Волчица ты, - продолжал Лоханкин в том же тягучем тоне. - Тебя я презираю. К любовнику уходишь от меня. К Птибурдукову от меня уходишь. К ничтожному Птибурдукову нынче ты, мерзкая уходишь от меня. Так вот к кому ты от меня уходишь! Волчица старая и мерзкая притом! - Упиваясь своим горем, Лоханкин даже не замечал, что говорит пятистопным ямбом. Смешно, когда ситуация вдруг приобретает совсем иной смысл, как в анекдоте: «Скальпель... пинцет... зажим... спирт... огурец...». Наконец, может неожиданно меняться значение самих слов: «Штирлиц сидел у окна, из окна дуло. Штирлиц закрыл окно, дуло исчезло» или знаменитое армейское «Здесь вам не тут!»

Смех возникает только там, где есть заданные правила игры, и эти правила нарушаются. Чувство юмора можно назвать одним из проявлений системного мышления - и поэтому оно присуще только людям (улыбаться могут и собаки - от радости, но не шутить). Способность чувствовать смешное связана с интеллектом - об этом говорит и само слово "остроумный". Невозможно представить себе, чтобы человек с развитым чувством юмора был глуп (хотя разыгрывать из себя он может круглого дурака). Но если интеллектуальный уровень научились исследовать и даже измерять с помощью тестов, то чувство юмора науке пока не подвластно: мы просто говорим, что оно есть или что его нет, что оно тонкое, или необычное, или примитивное.

Чувство юмора - это особое видение мира. Каждый видит мир по-своему - и смеется тоже по-своему. Можно хохотать над героем фильма, который падает, поскользнувшись на арбузной корке, или бросает в противника торт со взбитыми сливками. Кого-то очень забавляет неприличное слово, сказанное громко в автобусе. Есть люди, которые находят комическое даже в самых ужасных с точки зрения всех остальных ситуациях: во время катастрофы, перед лицом неминуемой гибели. Это вызывает уважение, а вот человека, смеющегося над чужим горем, мы назовем циником, его чувство юмора нам неприятно. Психологи утверждают, что один из главных критериев, по которым люди выбирают близких друзей: «нам смешно одно и то же».

Итак, юмор существует постольку, поскольку за людьми, событиями, словами закреплены определенные значения. Смещение значений позволяет увидеть скрытые от поверхностного взгляда противоречия и вызывает смех. Смещение может возникнуть само собой: человек падает или оговаривается, а может быть создано специально. Пошутить можно поступком (некоторым кажется ужасно смешным насыпать соли в чай соседу), жестом (например, сложив пальцы «по-новорусски») и словом. Последнее даже пояснять не нужно: именно язык, как самая развитая и гибкая знаковая система идеально приспособлен к «игре в смыслы», создающей смешное.

Язык и юмор так тесно связаны, словно созданы друг для друга. Поэтому невозможно изучать юмор, не обращаясь к теории языка, а языковой юмор, в свою очередь, может дать больше ценных сведений об устройстве языка, чем иные серьезные исследования.

В основе многих юмористических ситуаций лежит эффект обманутого ожидания. Без неожиданности шутка не удалась: если последние слова анекдота заранее ясны - это верный признак того, что анекдот плоский.

Ожидания у разных людей не совпадают: ошибка в формуле может быть уморительно смешна для математика, в то время как историк не поймет причин его бурной веселости. Шутки над произношением Л.И. Брежнева понятны тем, кто помнит, как его бесконечные речи звучали по радио и телевидению - а люди помоложе в лучшем случае улыбнутся из вежливости.

Вот, например, анекдот, популярный среди тех, кто изучает английский: Встречаются двое в Лондоне. Один спрашивает: «How much time?» - «Time five». - «Such much?» - «Whom how». - «Ты что, тоже в МГУ учился?» Эта шутка рассчитана на тех, кто знает, что по-английски так сказать невозможно, и кому хорошо знакомы типичные ошибки русского двоечника. Тот, кто английского не знает, или не говорящий по-русски англичанин останется в недоумении: что здесь смешного?

Неожиданность может создаваться по-разному - язык предоставляет нам богатейший набор средств для создания смешного. Одни из вариантов - нарушение логики: «Эй вы трое, оба ко мне! Как фамилия?» - «Иванов!» - «Петров!» - «Сидоров!» - «Братья, что ли?» - «Однофамильцы, товарищ генерал!» Предельный случай таких логических нарушений - популярные некогда «абстрактные» анекдоты: Летят два крокодила, один нарисованный, а другой на восток.

Очень часто в шутках обыгрывается то, что современная лингвистика называет пресуппозициями В каждой фразе кроме высказанного смысла есть подразумеваемый. Если у собеседников эти подразумеваемые смыслы расходятся, диалог звучит комично:

Как-то за обедом Екатерина II предложила тост за здоровье честных людей. Все подняли бокалы, лишь граф Разумовский не дотронулся до своего. Екатерина заметила это и спросила его, почему он не хочет пожелать здоровья честным людям.
- Боюсь, мор будет, государыня, - ответил Разумовский.

Любое общество (даже общество жуликов) между собой всегда играет в игру «мы с вами - честные люди». Это подразумевалось и в тосте императрицы. Разумовский, поставив это невысказанное утверждение под сомнение, выявил фальшь ситуации и сделал ее комичной. На обыгрывании пресуппозиции строится и шутка из романа Я. Гашека, когда в трактире, где все боятся сказать лишнее слово из-за агентов тайной полиции, происходит такой диалог: Вчера у нас было двое похорон, - переводил разговор на другое церковный сторож. - Видать, помер кто-нибудь! - заметил другой посетитель.

Но конечно, самое главное «юмористическое богатство» языка - это многозначность слов и выражений. Намеренное использование многозначности для создания игры смыслов называют каламбуром (франц. calembour). Каламбур - один из самых известных видов языковой игры.

На этом построено множество анекдотов и шуток, например, двустишие И. Крылова:

Ест Федька с водкой редьку,
Ест водка с редькой Федьку.

или такой исторический анекдот:

Как-то Николай II решил подшутить над генералом Драгомировым:
- Михаила Иванович, отчего нос у вас подозрительно красный?
При всей свите Драгомиров гордо ответил:
- А это потому, Ваше Величество, что на старости лет мне от всяких глупых щенков приходится получать щелчки по носу.

Генерал применил прием разрушения идиомы, «разобрав» его на отдельные слова и вернувшись к их обычному смыслу. Похоже построены и шутки типа Кто обжегся на молоке, дует водку.

Многие дети знают каламбуры поэта Якова Козловского:

Сев в такси, спросила такса:
"За проезд какая такса?"
А водитель: "Денег с такс
Не берем совсем. Вот так-с!"

Обыгрываться может и созвучие слов: Девочка приходит из детского сада в слезах: Воспитательница страшная, нас пугает, все время говорит: «Съест КПСС, съест КПСС!». Каламбурит и Кот Матроскин, когда вместо того, чтобы сказать "Фиг вам!" рисует вигвам. Каламбуры часто возникают в речи спонтанно:- Ну, как твой новый приятель, летчик? - Улетный! или - Как ананас? - Не она нас, а мы его! И с аппетитом!

Другой вид каламбура - "склеивание" слова из кусочков: грезидиум (из грезить + президиум), выдвиженщина (из выдвиженец + женщина, да еще на заднем плане деревенщина) (И.Ильф). Шутки такого рода требуют не только чувства юмора, но и чувства языка.

Известно, что почти каждое слово может менять свое значение в зависимости от контекста. Шутка может строиться на искусном создании такого контекста, чтобы слово приобрело нужное значение:

Журналиста привлекли к суду за то, что он назвал влиятельную в городе даму, баронессу, свиньей. Судья приговорил его к штрафу и предупредил, что если оскорбление повторится, приговор будет более суровым. Журналист спрашивает: Значит ли это, господин судья, что я не могу больше называть баронессу свиньей? - Не можете. - А могу ли я назвать свинью баронессой? Судья задумывается, потом отвечает. что это странно, но ничего незаконного в этом нет. Тогда журналист поворачивается к баронессе и говорит: Привет, баронесса!

Вошли в историю шутки этого типа, принадлежащие Гете и Марку Твену.

Гете, прогуливаясь в парке, встретился на дорожке со своим знакомым. - Я никогда не уступаю дороги идиотам! - заявил тот. - А я всегда, - ответил Гете и отступил в сторону.

Марк Твен получил анонимное письмо, состоящее из одного слова "Свинья". На следующий день он опубликовал это письмо в газете с таким комментарием: «Я много раз получал письма без подписи, но впервые - подпись без письма»

Есть и шутки, прямо связанные с теми или иными языковыми явлениями, такой, например, анекдот: Как отличить зайца от зайчихи? - Пустить на землю: если побежал - значит, заяц, если побежала - значит, зайчиха. Шутка из телевизионной передачи: Худые это хорошо. Их можно в больнице по четыре штуки на одну койку ложить. - Наверное, все-таки «класть»? - В больницу, милочка, не кладутся, а ложатся! Обыгрывать можно синтаксис: Шел дождь и два студента; один - в галошах, а другой - в университет.

Можно сказать, что нет в языке ничего, что не могло быть обыграно и использовано для шутки.


Над одной шуткой хохочут во все горло, другая вызывает лишь тонкую усмешку. Это не значит, что первая лучше второй. Смех бывает очень разным, и за ним могут стоять самые разные чувства - от веселья до презрения.

Бывает, что речь пронизана юмором, но вызывает он именно улыбку, а не хохот: «Крис посмотрел на меня с видом верблюда, забывшего дорогу к ближайшему колодцу» (Дж. Дарелл).

Иронией (греч. "eironeia" - "притворство")называют такой примем, когда смешное скрывается под маской серьезного: По обычаю своего времени, Святополк начал с убийства братьев, чтобы заслужить уважение народа (Всеобщая история, обработанная Сатириконом).

Если ирония сочетает насмешку с презрением и гневом, она превращается в сарказм (греч. "sarkasmos" от "sarkazo" - "рву мясо"). Саркастична эпиграмма Д. Давыдова «Генералам, танцующим на бале при отъезде моем на войну 1826 года»:

Мы несем едино бремя,
Только жребий наш иной:
Вы оставлены на племя,
Я назначен на убой.

Ирония может быть и вполне добродушной (как в «Старосветских помещиках» Гоголя) - сарказм всегда был оружием сатиры. Юмор смеется, сатира высмеивает.

С иронией связан и пародирующий, «передразнивающий» юмор. Он часто выбирает своим объектом то, что «навязло на зубах»: банальные истины, образы официальной пропаганды. Не случайно целые серии анекдотов связаны с образом Чапаева - одного из самых «раскрученных» советских героев, и мальчика Вовочки, напоминающего о детских рассказах из серии «Когда был Ленин маленьким...». Особенно часто пародируются герои популярных фильмов: поручик Ржевский, контрастирующий с романтическим образом гусара, или склонный к глубоким размышлениям Штирлиц: Штирлиц посмотрел на окно явочной квартиры. Там стояли 78 утюгов. «Явка провалена» - догадался Штирлиц.

Социально значимый, политический юмор тоже близок к сатире. Вот один из ярких анекдотов «эпохи застоя»:

Русский - американцу: Ну, чем у вас жизнь лучше?
Американец: - Я могу, например, подойти к Белому дому и крикнуть: «Президент США - старый идиот!». И мне ничего не будет. Русский: - Подумаешь! Я тоже могу выйти на Красную площадь и крикнуть: «Президент США - старый идиот!» - и мне ничего не будет.

Впрочем, любой юмор, прямо не санкционированный властью, так или иначе работал против нее. Даже «абстрактный»: он как бы создавал пространство, свободное от (повсеместной в те времена) идеологии:

По реке плывет корова,
Та корова в пиджаке...
А кому какое дело,
Чей пиджак она надела?

Расцвет абстрактного юмора часто бывает связан с особым периодов в жизни общества, когда смещаются все ценности, меняют смысл слова, нормой становится ложь и языковое манипулирование В таком «перевернутом» мире абсурд, как ни странно, становится заповедником здравого смысла, способом обрести почву под ногами. В 30-е годы в Советской России существовало общество ОБЭРИУТов. В него входили поэты-мастера абсурдного юмора: Н. Олейников, Д. Хармс, А. Введенский. И хотя сами они были уверены, что занимаются только литературным экспериментированием, бдительное НКВД считало иначе...

Еще одно порождение периодов абсурда в жизни общества - черный юмор, прежде всего популярные среди школьников «страшилки»:

Дети в подвале играли в гестапо:
Зверски замучен сантехник Потапов.

В них человеческая жизнь не имеет никакой цены, взрослые губят детей советами, а дети весело взрывают целые школы и уничтожают деревни. При этом лучшие из «страшилок» действительно очень смешны. Юмор этого типа очень мало исследован и ученым еще предстоит ответить на вопрос, почему он так нужен детям, что во взрослом мире кажется им так прочно связанным с образом смерти.

Изучив теоретический материал, я решила провести небольшое исследование. В течение недели наблюдала за смешными ситуациями, прислушивалась к живой разговорной речи окружающих. Подсчитала следующее:

Всего смешных ситуаций было - 18

Из них связанных с языковыми средствами создания смешного - 15

Вывод очевиден: юмор тесно связан с языком.



Способность мыслить, которая отличает людей от животных неразрывно связана с даром слова и даром юмора: язык позволяет мысль облекать в форму и передавать другим, а юмор дарит свободу посмотреть на ситуацию и самого себя со стороны. Не случайно одно из определений человека - "животное, которое смеётся".

И закончить свою работу я хочу словами М. Лайтмана: «Добрый смех, хорошее чувство юмора является показателем духовного здоровья человека». Так пусть же добрый юмор украсит нашу жизнь и сделает людей счастливее.

Литература:

Бергсон А. Смех. - М.:Искусство, 1992.

Дмитриев А.В. Социология юмора: Очерки. -М.,1996.

Курганов Е. Анекдот как жанр. -СПб.: Академический проект , 1997.

Панина Комическое и языковые средства его выражения. Автореф. Дис.кан.филос.наук:10.02.19./-М,1996.

Пропп В.Я. Проблемы комизм и смеха. Ритуальный смех в фольклоре. -М: издательство «Лабиринт»,1999.

Энциклопедия для детей. Т.9. Русская литература. Часть 1. / Под ред. Аксеновой М.Д. - М.: Аванта +,1998.