Искусство урока

Искусство урока

Искусство требует только работы ума,

работы мысли, все остальное есть случайное

и побочное явление в психологии искусства.

Л.С. Выготский.

Работаю учителем - словесником более тридцати лет, и мне хорошо знакомы чувства каждого учителя, которые он переживает накануне нового учебного года: забыты старые обиды, появились силы, отступила нервная усталость, зародились новые надежды,- опять хочется к ребятам… И это понятно. Одним такого запала хватает на целый год, другим же, как ни горько, придется быстро устать и снова (уже в который раз!?) разочароваться…

- Отчего же так? Начать и … разочароваться?

Удержаться, как говорится, «на плаву» и в форме учителю не так уж просто, а помогут ему не только знания и сила характера, а, прежде всего,- мастерство и владение тайнами искусства урока. Вот и хотелось бы поразмышлять с моими коллегами, особенно с молодыми, о том, в чем же оно может проявиться это «мастерство» и «искусство» урока, и как найти дорогу к нему?

Теория урока как явления особого искусства преподавания ни педагогической практикой, ни наукой всерьез не разработана. Однако, в связи с такой постановкой проблемы,- урок - явление искусства,- возникает вопрос: «Всякому ли учителю под силу «искусство» подобного рода?». Да, всякому, если он освоил умение не только передать школьнику ту или иную сумму знаний, но и постиг саму «технологию» этого искусства - то особое умение воздействовать на ученика литературными знаниями: увлекать, волновать, приглашать к раздумьям. Даже мне, опытному учителю, много времени приходиться посвящать режиссуре урока, его драматургии. И главное, конечно, не просто «дать урок» и пойти дальше, а создать урок, воздействующий, урок на уровне большого искусства, который останется надолго незабываемым, и будет продолжаться порой, независимо от желания ученика. Именно такой урок и решит до конца проблему нравственного воспитания. На таких уроках ученик получает не только знания, но и переживает катарсис - своеобразное внутреннее очищение,- переоценивает ценности, становится лучше душой: щедрее, чутче, участливее…

На уроках, «сделанных» по законам искусства, ученики будут убеждены, что литература как предмет им нужна, просто необходима, так как учитель на таких уроках дает им возможность стать творцом, художником, режиссером, исполнителем, сценаристом, литературным критиком, литературоведом, а может быть актером и даже писателем или драматургом.

Здесь особенно важно, чтобы каждый ученик был бы еще уникальным: не расставался бы со своим голосом и интонацией, но в то же время он должен быть тонким ансамблистом, умеющим чувствовать настроение другого и понимать его.

Для того чтобы урок литературы был и совершенным методически и интересным по содержанию, учитель должен владеть искусством умения жить на уроке и жизнью ученика, и литературного героя одновременно. Однако это возможно в том лишь случае, если учитель организует встречу с художественным текстом творчески, сделает эту работу «легким и прекрасным» занятием, а ученики многое возьмут из произведения для познания самого себя и окружающей жизни. Художественный текст станет для ученика, возможно, некоей духовной опорой в самозащите и самопознании. Такие отношения с текстом возникают только тогда, когда учитель помогает своему питомцу стать талантливым читателем. Да, именно талантливым, когда он без нервного напряжения сможет включить свое воображение, которое явится стимулом его творчества. В таком случае искусство преподавания достигнет высоты, потому что на уроке возникает процесс творческого осмысления книги: судьба литературного героя в таком случае постигается не со стороны, а изнутри - переживается, как собственная. И только в такой момент книга станет ученику необходимой, если она помогает найти какое - то нужное решение в жизненной ситуации. В этом и будет заключаться искусство урока, когда учитель будет создавать непринужденную атмосферу, такую, когда ученик забывает, что он учится и чувствует себя (пусть даже средний!) талантливым.

Однако такое возможно только тогда, если учитель может подбодрить и успокоить, вместе с тем и расширить горизонты мышления школьника, одновременно воспитывая у него и литературный вкус, и формируя личностные качества.

Непростая задача «осуществлять власть над мыслями и чувствами стоит перед учителем - словесником, который обязан не только «пройти» с учеником произведение, но и обогатить эмоциональный мир. Конечно же, такое осуществить в полной мере возможно, если словесник владеет таким качеством, как артистизм.

О таком учителе - артисте в сое время мечтал А.П. Чехов. В беседе с А.М. Горьким он подчеркнул: «Учитель должен быть артист, художник, горячо влюбленный в свое дело…» значит, великий писатель глубоко понимал, как растущему человеку необходим не просто учитель, а учитель - «художник», «артист».

Вот такие черты, свойства я стараюсь использовать в своей педагогической манере учителя - словесника. Идя на урок литературы, я пытаюсь привести свою душу в особое состояние, состояние высочайшего творческого напряжения. В этот момент мной овладевает такое ощущение мира литературного героя и мира собственной души, которые превосходят мерки обычного человека. Потому что моя главная задача - оказать произведением искусства эмоциональное воздействие и с помощью его вызвать в душах учеников отклик, определенные чувства, без которых не состоится глубокое восприятие изображенной жизни. Обычно такие моменты урока сопровождаются тишиной, которая всегда свидетельствует о том, что идет сложный процесс «присвоения» школьникам духовных сокровищ. Цена этой тишины неизмеримо высокая, о ней мечтает каждый учитель, когда он видит, как растет человек.

В подтверждение сказанной мысли, хочу привести слова из книги «Сердце» Агни Йоги: «Люди настолько далеки от признания внутренних явлений, что немногие поймут особый смысл, когда указываю побыть в молчании вместе… Между тем, напряженное молчание представляет огненное заграждение, и, умноженное числом соединяющихся, являет настоящую твердыню…»

Говорю об этом потому, что нечто подобное случилось у меня на уроке, когда изучали гениальный рассказ М.А. Шолохова «Судьба человека». Сцена встречи Андрея Соколова с Ванюшкой.

…Наклонился я к нему, тихонько спрашиваю: «Ванюшка, а ты знаешь, кто я такой? Он и спросил, как выдохнул: «Кто?» Я ему говорю так же тихо: «Я - твой отец».

Боже мой, что тут произошло! Кинулся он ко мне на шею, целует в щеки, в губы, в лоб, сам, как свиристель, так звонко и тоненько кричит, что даже в кабинке глушно: «Папка родненький! Я знал! Я знал, что ты меня найдешь! Все равно найдешь! Я так долго ждал, когда ты меня найдешь!» Прижался ко мне и весь дрожит, будто травинка под ветром…

Разговор героев и поступок Андрея Соколова вызвали у ребят истинное потрясение, продиктованное и содержанием разговора и тем мужеством, которое под силу только(!) ему, ни с кем не посоветовавшись, он слушает, что говорит ему сердце, которое возможно, уловило тончайшие вибрации детской души. Этот эпизод «взорвал» учеников изнутри, заставил их не только «откликнуться», но и увидеть мир героя своими глазами и понять его, а, поняв, попытались объяснить движение его души. И ребята сделали вывод, что это не просто кратковременный порыв одинокого человека, а сильный поступок.

Готовясь к урокам, я всегда тщательно прорабатываю вопросы, которые адресую классу, чтобы получить бесценные реакции ребят. Разный вопрос - это и разный ученик, и разная мера раскрытия ученика на уроке, и разная степень приближенности учителя к ученику. Поставить вопрос и вызвать вопрос у ребят - две грани искусства урока.

Считаю, что немаловажную роль играют не только вопросы, но и весь отобранный материал для урока.

Однажды на улице я увидела, как мальчишки пинали хлеб, словно это был футбольный мяч. Этот случай заставил меня по-новому пересмотреть концепцию урока по произведению М.А. Шолохова «Поднятая целина». Оказывается, что главным героем в романе является еще и хлеб.

«Хлеб - мерило всех ценностей и символ Жизни, Труда, Благополучия и Радости. Хлебом делятся в годину бедствий, хлебом-солью встречают гостей. Хлеб - ценнейший продукт, требующий огромных затрат, нелегкого труда. Мы привыкли ценить хлеб, бережно относиться к нему, но в последние годы все чаще приходится слышать, что эта добрая традиция постепенно теряется…» За иного «ценителя» хлеба просто обидно, когда с ним встречаешься в магазине. Скрупулезно выбирает он в гуде свежих, пахучих булок свою, облюбованную… Недовольно помнет руками и, оглядевшись вокруг, - нет ли кого рядом - положит обратно. И - снова за вилку… Словно израненные пулеметной очередью - навылет! - лежат, черствея, буханки, батоны, слойки…

С этого монолога начала я свой первый урок по роману «Поднятая целина». Мой монолог прозвучал по-особому в притихшем классе.

А вот как «прикоснулся» к хлебу один из героев поднятой целины - Тимофей Рваный, кулацкий сынок. Только что бежавший из ссылки и сильно оголодавший, с которым Яков Лукич встретился в дубраве.

- У тебя с собой, дядя Яков, ничего нету? Хлеба нету?

- Есть.

- Дай, ради Христа! Я четвертые сутки… - и сделал судорожное глотательное движение.

У него дрожали губы, по-волчьи сверкали глаза, наблюдавшие за тем, как рука Якова Лукича извлекает из-за пазухи краюху хлеба.

К хлебу припал он с такой гордой яростью, что у Якова Лукича даже дыхание перехватило. Рвал черствую, пригорелую корку зубами. Раздирал мякоть скрюченными пальцами и с жадностью глотал, почти не прожевывая…

Учащиеся настолько были «поглощены» этим уроком, что не ощущали пресса «духовной власти» над собой, хотя она присутствовала на протяжении всего урока.

Мое слово на уроке становится важным инструментом, при помощи которого я утверждаю веру в сознании и сердцах учеников, заставляет учеников перевоплощаться на уроке, способствует снижению у них психологического барьера для принятия творческого решения.

Поэтому я считаю, что подлинное искусство обучения состоится тогда, когда все - учитель и ученики - много и серьезно будут работать на уроке, «держа и вздымая, друг друга».

Сноски:

1. Агни Йога «Сердце». В кн.: Врата в будущее. Сборник.-М.: Худож. Лит., 1990,

2. с.261.

3. Барбэ Оревельи. Дентизм и Джордж Бреммель. -М., 1912, с. 108.

4. Новицкая Л.П. Изучение элементов психотехники актерского мастерства. -М.: Сов. Россия, 1969, с.191.