Сценарии литературно – музыкальных вечеров «Сыны Отечества»

МБОУ Гимназия № 24

«Сыны Отечества»

(Сценарии литературно - музыкальных вечеров)

Автор: Потапова Е.А.,

учитель литературы

г. Междуреченск

Содержание.

1. Введение.

2. "Денис Давыдов - сын России".

3. «С любовью к Родине дыша»

4. «Не жертвуйте лицом ради положения».

5. «Реквием поэтам»

Введение.

Патриотическое воспитание важнейших духовно-нравственных и культурно-исторических ценностей отражает специфику формирования и развития нашего общества и государства, национального самосознания, образа жизни, миропонимания и судьбы россиян. Оно включает: беззаветную любовь и преданность своему Отечеству, гордость за принадлежность к великому народу, к его свершениям, испытаниям и проблемам, почитание национальных святынь и символов, готовность к достойному и самоотверженному служению обществу и государству.

Высокая духовность, нравственность, активная гражданская позиция, патриотическое сознание молодежи будут в огромной степени способствовать успешному решению задач, связанных с возрождением России, преодолению претерпеваемого ею кризисного периода исторического развития

Историческое познание наших корней, осознание неповторимости Отечества, его судьбы, неразрывности с ней, гордости за сопричастность к деяниям предков, современного поколения и исторической ответственности за происходящее в обществе и государстве. героического прошлого различных поколений, боровшихся за независимость и самостоятельность страны.

Совершенствуя учебно-методический комплекс учителя средних и старших классов, разработаны уроки по литературе, направленные на воспитание духовной и гражданской позиции учащихся: "Денис Давыдов - сын России", «Не жертвуйте лицом ради положения….».

"Денис Давыдов - сын России"

Цели:

знакомство с жизнью и творчеством Дениса Давыдова;

воспитание чувства патриотизма людей к Родине, гордости за великих людей России.

Литературный эпиграф:

Давыдов, пламенный боец,
Он вихрем в бой кровавый;
Он в мире счастливый певец
Вина, любви и славы.

В.А.Жуковский "Певец во стане русских воинов"

Мне ль ударять в разлаженные струны
И петь любовь, луну, кусты душистых роз?
Пусть загремят войны перуны,
Я в этой жизни виртуоз!

Д.В.Давыдов "В альбом".

Оформление:

-репродукция портрета Д.В.Давыдова;

-картина "Бородинский бой";

-музыка из кинофильмов: "О бедном гусаре замолвите слово", «Эскадрон гусар летучих»;

-стихотворения Д.Давыдова, П. А. Вяземского, А. С.Пушкина, Н. М. Языкова.

Ход мероприятия.

Звучит вальс из к/фильма (композитор А.Петров) « О бедном гусаре замолвите слово". 1 куплет - две-три пары танцуют вальс. На фоне музыки:

Ведущий-1: Есть события, смысл которых так велик, что рассказ о них длится века. Каждое новое поколение хочет слышать его. Слыша, люди становятся сильнее духом, потому что узнают, от какого крепкого корня ведут свой род.

1812-й год связан с нашествием Наполеона на Россию, с бегством захватчиков из России - пример для нас, как противостоять беде, коли она случилась, и как выйти из беды со славою и честью. И сегодня мы хотим поговорить о забытом, но прекрасном человеке, поэте, воине. Сам Александр Сергеевич Пушкин называл его, как и Василия Андреевича Жуковского, своим учителем поэзии. (Вальс доиграл).

Художник Дж.Доу. 1822-1828 гг

Ведущий-2: Денис Васильевич Давыдов родился в Москве 1784 года июля 16-го дня.

Ведущий-3: Давыдов, как и все дети, с младенчества своего оказал страсть к маршированию, метанию ружьем и прочее. Страсть эта получила высшее направление - в 1793 году от нечаянного внимания к нему графа Александра Васильевича Суворова, который при осмотре Полтавского легкоконного полка, находившегося тогда под начальством родителя Давыдова, заметил резвого ребенка и, благословив его, сказал: "Ты выиграешь три сражения!".

Ведущий-2: В начале 1801 года запрягли кибитку, дали Давыдову в руки четыреста рублей ассигнациями и отправили его в Петербург на службу. Малый рост препятствовал ему вступить в Кавалергардский полк без затруднения. Наконец привязали недоросля нашего к огромному палашу, опустили его в глубокие ботфорты и покрыли святилище поэтического его гения мукою и треугольною шляпою.
Ведущий-3:Между тем он не оставлял и беседы с музами: он призывал их во время своих дежурств в казармы, в госпиталь и даже в эскадронную конюшню. Он часто на нарах солдатских, на столике больного, на полу порожнего стола, где избирал свое логовище, писывал сатиры и эпиграммы, коими начал словесное поприще свое.

Чтец: Я не поэт, я - партизан, казак,
Я иногда был на Пинде, но наскоком,
И беззаботно, кое-как,
Раскидывал перед Кастальским током
Мой независимый бивак.
Нет, не наезднику пристало
Петь, в креслах развалясь, лень, негу и покой...
Пусть грянет Русь военною грозой -
Я в этой песне запевало! (1826)

Ведущий-2: Другой страстью молодого кавалерийского офицера стала поэзия, его первые стихотворения были хорошо встречены литературными кругами. Вместе с тем при дворе его сатирические басни "Голова и ноги" и "Река и зеркало" (или "Деспот") были признаны "возмутительными", навлекли на него неудовольствие начальства. Давыдов был отчислен из гвардии в Белорусский гусарский полк. Там он быстро освоился в новой для себя среде и продолжал писать стихи, в которых воспевал прелести удалой гусарской жизни и которые способствовали росту его популярности. Буйно-удалой характер его поэзии нашел отражение в стихах "Гусарский пир", "Призыв на пунш" и др. Репутация "гуляки" и "сорвиголовы", однако, была больше внешней: в душе Давыдов оставался прежде всего военным человеком, честным офицером, он был хорошим семьянином, любил природу и умел воспевать ее.

Давыдов немного писал, еще менее печатал; он, по обстоятельствам, из числа тех поэтов, которые довольствовались рукописною или карманной славой. Большая часть стихов его пахнет биваком. Они были писаны на привалах, на дневках, между двух дежурств, между двух сражений, между двух войн.

Чтец: Певец-гусар, ты пел биваки,
Раздолье ухарских пиров,
И грозную потеху драки,
И завитки своих усов;
С веселых струй во дни покоя
Походную сдувая пыль,
Ты славил, лиру перестроя,
Любовь и мирную бутыль. (А.С.Пушкин)

Ведущий-3: Влияние его было сильно на поэтов. Он был для всех поэтов, ему современных, точно сброшенный с неба поэтический огонь, от которого, как свечки, зажглись другие самоцветные поэты. Вокруг него образовалось их целое созвездие. Всех этих поэтов разбудил Пушкин, других же просто создал.

Чтец: Тебе, певцу, тебе, герою!
Не удалось мне за тобою,
При громком пушечном, в огне
Скакать на бешеном коне.
Наездник смирного Пегаса,
Носил я старого Парнаса
Из моды вышедший мундир;
Но и по этой службе трудной,
И тут, - о мой наездник чудный,
Ты мой отец и командир.
Вот мой Пугач -
При первом взгляде он видел:
Плут, казак прямой!
В передовом твоем отряде
Урядник был бы он лихой. (А.С.Пушкин, 1836)

Ведущий-1: 1812 год…,решающая битва между французской армией Наполеона I (135 тыс. при 587 пушках) и русской под командованием М. И. Кутузова (ок. 120 тыс. при 640 пушках), которое произошло 25 августа в районе с. Бородино (110 км к западу от Москвы)

Видя растянутость коммуникаций противника, отсутствие сплошной линии обороны, не защищенные противником дороги, русское военное командование решило использовать это для нанесения ударов небольшими летучими отрядами конницы, направляемыми в тылы "великой армии". Первые такие отряды были созданы еще до Смоленского сражения Барклаем-де-Толли (4 августа - войсковой партизанский отряд Ф. Ф. Винценгероде).

Инициатором их создания выступил известный поэт-партизан Денис Давыдов, командир Ахтырского гусарского полка, получивший поддержку Багратиона и Кутузова в конце августа 1812 г. Кутузов разрешил Давыдову взять 50 гусар и 80 казаков и осуществить пробную партизанскую операцию. Отряды партизан преимущественно формировались из гусар и казаков. Численность отрядов составляла от 50 до 500 партизан.

Давыдов же и возглавил первый такой маневренный отряд из 200 человек гусар и казаков незадолго до Бородинской битвы.

Ведущий 2. Отряд Давыдова действовал сначала против небольших групп противника (фуражирных команд, небольших обозов и т. д.). Постепенно команда Давыдова обрастала за счет отбитых русских пленных. "За неимением русских мундиров я одел их во французские мундиры и вооружил их французскими ружьями, оставя им для приметы русские фуражки вместо киверов", писал позднее Д. Давыдов.

Вскоре у Давыдова было уже 500 человек. Это позволило ему увеличить размах операций. 12 сентября 1812 г.его отряд разгромил крупный обоз неприятеля в районе Вязьмы. В плен было захвачено 276 солдат, 32 повозки, две фуры с патронами и 340 ружей, которые Давыдов передал ополченцам.

Рейд казаков Платова в тыл наполеоновской армии.

Художник Зелихман.
1959 г.

Ведущий 3.Французы не на шутку встревожились, видя успешные действия отряда Давыдова в районе Вязьмы. Для его разгрома был выделен 2-тысячный карательный отряд, но все усилия были тщетны - местные крестьяне вовремя предупреждали Давыдова, и он уходил от карателей, продолжая громить обозы противника и отбивая русских военнопленных. Впоследствии Д. В. Давыдов обобщил и систематизировал военные результаты действий войсковых партизан в двух своих работах 1821 года: "Опыт теории партизанских действий" и "Дневник партизанских действий 1812 г.", где справедливо подчеркнул значительный эффект этой новой для XIX в. формы войны для поражения неприятеля. Успехи войсковых партизан побудили Кутузова активно использовать эту форму борьбы с неприятелем во время отхода от Бородина к Москве. Так возник крупный отряд войсковых партизан (4 кавалерийских полка) под командованием другого прославленного партизана генерала И. С. Дорохова.

Ведущий1.Очевидные успехи отрядов Давыдова и Дорохова, а молва об их победах быстро распространилась по всем центральным губерниям России и в русской армии, стимулировали создание новых отрядов войсковых партизан.

Денис Васильевич Давыдов, Николай Васильевич Кудашев, Александр Иванович Чернышев и многие другие генералы и офицеры были командирами конных партизанских отрядов, - с их помощью возникли партизанские отряды крестьян. Ни днем, ни ночью не давали они покоя войскам Наполеона. "Великая армия" в стычках с партизанами потеряла почти столько же солдат, сколько и в бородинском сражении.

Ведущий2.Дениса Васильевича Давыдова называли отцом партизанской войны. Было "отцу" тогда 28 лет. Об истреблении противника на дорогах он задумался, когда солдаты в Бородине разбирали избы, чтобы строить укрепления. Офицер Давыдов с небольшим отрядом гусар и казаков отправился в мир неожиданностей, опасностей, где все решала быстрота и храбрость. О делах отряда - захваченных обозах, о множестве пленных, среди которых был и французский генерал, об истреблении мародеров, грабивших деревни - обо все этом Денис Васильевич написал книгу.

(Исполняется песня "Друзьям" из к/фильма« О бедном гусаре замолвите слово" (А. Петров -

П. Вяземский).

П.Я. Вяземский: " Мне случалось слышать чтение дневника Давыдова в кругу молодых офицеров; надобно было видеть, какое действие производили на них описание битв и дел Давыдова; они восклицали, горели нетерпением вступить в след его".

Из дневника Д. Давыдова о партизанских действиях:

Д.Давыдов: В праздные часы я занимаюсь приведением в порядок дневника моих поисков, и уже половину написал. Там я весь: дурен ли, хорош ли, но чувства и мысли - все там.
В 1812 году туча бедствий налегла на отечество, и каждый сын его обязан был платить ему наличными сведениями и способностями.... Между тем мы подошли к Бородину. Эти поля, это село были более чем знакомы. Здесь я провел беспечные лета детства. Но в каком виде я нашел приют моей юности! Завернутый в бурку и с трубкою в зубах, я лежал под кустом леса за Семеновским, не имея угла не только в собственном доме, но даже и в овинах, занятых начальниками, Глядел, как шумные толпы солдат разбирали избы и заборы Семеновского, Бородина и Горок для строения биваков и раскладывания костров. Слезы воспоминания сверкнули в глазах моих, но скоро осушило их чувство счастья видеть себя и обоих братьев своих вкладчиками крови и имущества в сию священную лотерею!

Ведущий-3: 3 ноября 1812 года Д. Давыдова призвали к М.И. Куту-зову. Когда он вошел, светлейший сказал: "Я еще лично не знаком с тобою. Но прежде знакомства хочу поблагодарить тебя за молодецкую твою службу". Он обнял его и добавил: "Удачные опыты твои доказали мне пользу партизанской войны, которая столь много вреда нанесла, наносит и нанесет неприятелю".

Голенищев-Кутузов М.И.
Гравюра Г.Робинсона. 1810-е годы. Резец, пунктир. Англия

Чтец 1: Жизни баловень счастливый,

Два венка ты заслужил;
Знать, Суворов справедливо
Грудь тебе перекрестил!
Не ошибся он в дитяти:

Вырос ты - и полетел,
Полон всякой благодати,

Под знамена русской рати,
Горд, и радостен, и смел.

Чтец 2: Грудь твоя горит звездами:
Ты геройски добыл их
В жарких схватках со врагами,
В ратоборствах роковых;
Воин смлада знаменитый,
Ты еще под шведом был,
И на финские граниты
Твой скакун звучнокопытый
Блеск и топот возносил.

Чтец 3: Жизни бурно-величавой
Полюбил ты шум и труд:
Ты ходил с войной кровавой
На Дунай, на Буг и Прут;
Но тогда лишь собиралась
Пряморусская война;
Многогромная скоплялась
Вдалеке - и к нам примчалась
Разрушительна - грозна.

Чтец 1: Чу! Труба подребезжала!
Русь! Тебе надменный зов!
Вспомяни же, как ты встречала
Все нашествия врагов!
Созови из стран далеки
Ты своих богатырей,
Со степей, с равнин широких,
С рек великих, с гор высоких
От осьми твоих морей!

Чтец 2: Пламень в небо упирая,
Лют пожар Москвы ревет;
Златоглавая, святая,
Ты ли гибнешь?
Русь, вперед!
Громче буря истребленья,
Крепче смелый ей отпор!
Это жертвенник спасенья,
Это пламень очищенья,
Это фениксов костер!

Чтец 3: Где же вы, незваны гости,
Сильны славой и числом?
Снег засыпал ваши кости!
Вам почетный был прием!
Упилися, еле живы,
Вы в московских теремах,
Тяжелы домой пошли вы,
Безобразно полегли вы
На холодных пустырях!

Чтец 1: Вы отведать русской силы
Шли в Москву: за делом шли!
Иль не стало на могилы
Вам отеческой земли?
Много в этот год кровавый,
В эту смертную борьбу
У врагов ты отнял славы,
Ты боец чернокудрявый,
С белым локоном на лбу!

Чтец 2: Удальцов твоих налетом
Ты, их честь, пример и вождь, -
По лесам и по болотам,
Днем и ночью, в вихрь и в дождь.
Сквозь огни и дым пожара,
Мчал врагом, с твоей толпой
Вездесущ, как божья кара,
Страх нежданного удара
И нещадный, дикий бой!

(Исполняется песня "О бедном гусаре". (А.Петров - неизвестный автор).

Д. Давыдов: Это поприще, исполненное поэзии, требует игривого и пламенного воображения, врожденной страсти к смелым предприятиям и не довольствуется лишь хладнокровным мужеством. Но одна предприимчивость не достаточна: (партизан) должен уметь сочетать в себе неустрашимость, бодрость юноши с опытностью старца. Кочевье на соломе над крышею неба! Вседневная встреча со смертью. Неугомонная, залетная жизнь партизанская! Вспоминая о вас с любовью и тогда, как покой и безмятежие нежат меня, беспечного, в кругу милого моего семейства! Я счастлив. ... Но отчего тоскую и теперь о времени, когда голова кипела отважными замыслами и грудь, полная обширнейших надежд, трепетала честолюбием изящным, поэтическим?

Чтец: Умолкнул бой.
Ночная тень
Москвы окрестность покрывает;
Вдали Кутузова курень
Один, как звездочка сверкает.
Громада войск во тьме кипит,
И над пылающей Москвою
Багрово зарево лежит
Необратимой полосою.
И мчится тайной тропой
Воспрянувший с долины битвы
Наездников веселый рой
На отдаленные ловитвы
Как стая алчущих волков,
Огни долинами витают:
То внемлют шороху, то вновь
Безмолвно рыскать продолжают.
Начальник, в бурке на плечах,
В косматой шапке кабардинской,
Горит в передовых рядах
Особой яростью воинской.
Сын белокаменной Москвы,
Но рано брошенный в тревоги,
Он жаждет сечи и молвы,
А там что будет - вольны боги!

Ведущий-3: Между тем на берегах Березины совершались громадные события. Наполеону, первый раз испытавшему неудачу, угрожала здесь, по-видимому, неизбежная гибель. В то время как обломки некогда грозной его армии быстро следовали к Березине, через которую им надлежало переправиться, сюда стремились с разных сторон три русские армии и многие отдельные отряды. Казалось, конечная гибель французов была неминуема; казалось, Наполеону суждено было здесь либо погибнуть со своей армией, либо попасть в плен. Но судьбе угодно было здесь еще раз улыбнуться своему прежнему баловню, которого присутствие духа и решительности возрастали по мере увеличения опасности. Французы, сознавая вполне свое гибельное положение и, невзирая на понесенные страшные потери, обнаружили здесь отчаянное мужество...
Быть может, берега Березины сделались бы гробницей наполеоновской армады; быть может, в числе пленных находился бы он сам.

Чтец читает отрывок из стихотворения М.Ю. Лермонтова "Бородино".

(Звучит песня "Романс полковника" из к/фильма "О бедном гусаре замолвите слово".)

Денис Давыдов: "Еще Россия не поднималась во весь исполинский рост свой, и горе ее неприятелям, если она когда-нибудь поднимется!"

Стихотворение (песня) Д. Давыдова:

Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!
Сабля, водка, конь гусарский,
С вами век мне золотой!
Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!

За тебя на черта рад,
Наша матушка Россия!
Пусть французишки гнилые
К нам пожалуют назад .
За тебя на черта рад,
Наша матушка Россия!

Станем, братцы, вечно жить
Вкруг огней, под шалашами,
Днем - рубиться молодцами,
Вечером - горилку пить!
Станем, братцы, вечно жить
Вкруг огней, под шалашам.

О, как страшно смерть встречать
На постели господином,
Ждать конца под балдахином
И всечастно умирать
О, как страшно смерть встречать
На постели господином!

То ли дело средь мечей!
Там о славе лишь мечтаешь,
Смерти в когти попадаешь,
И не думаешь о ней!
То ли дело средь мечей,
Там о славе лишь мечтаешь.

Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!
Сабля, водка, конь гусарский,
С вами век мне золотой!
Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!

Давыдов Денис Васильевич.
Гравюра А.Афанасьева с оригинала В.Лангера. 1820-е годы.

Ведущий-1: В 1832 в звании генерал-лейтенанта вышел в отставку и жил в своем имении, занимаясь воспитанием 9 детей, сельским хозяйством, сочинением военно-исторических мемуаров и статей.

Будут нападки - это в порядке вещей. Но пусть вволю распояшется на этот подвиг санкт-петербургская и московская критика! В лета щекотливой юности Давыдова малейшее осуждение глянца сапог, фабры усов, статей коня его, бросало его руку на пистолеты или на рукоять его черкасской шашки.

Ведущий-2: Теперь мы ручаемся, что он ко многому уже равнодушен, особенно к стихам своим, к коим равнодушие его, относительно их красоты или недостатков, не изменялась и не изменится. Он был поэтом не по рифмам и стопам, а по чувству.

Ведущий-1: Заключим: Давыдов не нюхает с важностью табаку, не смыкает бровей в задумчивости, не сидит в углу в безмолвии. Голос его тонок, речь жива и огненна.

Ведущий-2: Его благословил великий Суворов; благословение это ринуло его в боевые случайности на полное тридцатилетие; но, кочуя и сражаясь 30 лет с людьми, посвятившего себя исключительно военному ремеслу, он в тоже время занимает не последнее место в словесности между людьми, посвятившими себя исключительно словесности.

Ведущий-3: Мир и спокойствие - и о Давыдове нет слуха, его как бы не на свете; но повеет войною - и он уже тут, торчит среди битв, как казачья пика. Снова мир - и Давыдов опять в степях своих, опять гражданин, семьянин, пахарь, ловчий, стихотворец, поклонник красоты во всех ее отраслях - в юной деве ли, произведениях художеств, в подвигах ли военном или гражданском, в словесности ли, - везде слуга ее, везде раб ее, поэт ее. Вот Давыдов!

(Песня Настеньки из к/фильма на стихи М.Цветаевой "Генералам 1812 года".)

Чтец: Д. Давыдову

Пока с восторгом я умею
Внимать рассказу славных дел,
Любовью к чести пламенею
И к песням муз не охладел,
Покуда русский я душою,
Забуду ль о счастливом дне,
Когда приятельской рукою
Пожал Давыдов руку мне!
О ты, который в пыл сражений
Полки лихие бурно мчал
И гласом бранных песнопений
Сердца бесстрашных волновал!
Так, так! Покуда сердце живо
И трепетать ему не лень,
В воспоминаньи горделиво
Хранить я буду оный день!
Клянусь, Давыдов благородный,
Я в том отчизною свободной,
Твоею лирой боевой
И в славный год войны народной
В народе славной бородой.

(Е.А.Баратынский, 1825)

Вечер заканчивается вальсом из к/фильма "О бедном гусаре замолвите слово".

Использованная литература:

1 . Н.Я.Чутко, Л.Е. Родионова. Хрестоматия по истории "Твоя Россия"
2. М.Д. Сосницкая. "Живое слово"
3. Л. Черейский. "Современники Пушкина"
4. Беляев Ю. "Венчанный музою поэт..." // Страницы минувшего: Ист. публицистика. - М.: Сов. писатель, 1991. - С. 293 - 322.

«С любовью к Родине дыша..»

Цель: способствовать воспитанию у учащихся чувства национальной гордости за лучших сынов Отечества.

Оборудование:

- портреты генералов Отечественной войны 1812 года, декабристов, картины "Восстание 14 декабря 1825 г. на Сенатской площади",

- выставка книг о декабристах.

Музыка:

- С.В.Рахманинов «Колокола»

- А.Петров, стихи М.Цветаевой «Генералам 1812 года» из к\фильма « «О бедном гусаре замолвите слово»

- А.Розенбаум «Отслужи по мне, отслужи…», «Декабристский сон»

- И.Тургенев «Утро туманное»

- А. Галич «Петербургский роман»

Элемент театрализации:

Выступления от первых лиц-декабристов говорят заранее подготовленные юноши, которые отличаются от всех остальных внешним видом: в цилиндрах, на белых рубашках повязаны черные банты.

Эпиграфы:

«Декабристы всегда интересны и вызывают самые серьезные мысли и чувства» Л.Н.Толстой

«О, родина-мать, чтоб рабство попрать,
Восстань на трон, восстань на царей.
За правду свою, за доблесть в бою,
За вольный труд твоих детей…..»

(Из стихотворения П.И. Пестеля)

"Это какие-то богатыри, кованые воины-сподвижники, вышедшие сознательно на явную гибель, чтобы разбудить к новой жизни молодое поколение и очистить детей, рожденных в среде палачества и раболепия". (А.И.Герцен)

Элемент театрализации:

Выступления от первых лиц-декабристов говорят заранее подготовленные юноши, которые отличаются от всех остальных внешним видом: в цилиндрах, на белых рубашках повязаны черные банты.

Изучая историю и мировую художественную культуру, мы с вами совершаем путешествия к памятникам истории и культуры.

Перелистаем страницы истории.

Год 1812. Победоносно завершив заграничный поход, русская армия возвращается домой. Родина приветствует их. Звучат праздничные колокола. ( Рахманинов «Колокола». Проекция рисунков и портретов генералов)

Героев с восторгом принимали в светских гостиных. В Эрмитаже готовилась галерея портретов, им посвящались стихи и песни

Опять с полками стал своими
Раевский, веры сын, герой!..
Горит кровопролитный бой.
Все россы вихрями несутся,
До положенья глав дерутся;
Их тщетно к отдыху зовут:
«Всем дайте умереть нам тут!»
Так русски воины вещают,
Разят врага-не отступают:
Не страшен россам к смерти путь.
И мы, о воины! за вами
Из градов русских все пойдем;
За нас вы боретесь с врагами,
И мы, мы вас в пример возьмем

. Или России избавленье,
Иль смерть врагу и пораженье!..
К победе с вами мы пойдем
Иль с верой - верными умрем (Ф. Н. Глинка)

Генерал от кавалерии Н.Н.Раевский

….Хвала, отечества спаситель!
Хвала, хвала, отчизны сын!
Злодейских замыслов рушитель,
России верный гражданин,
И бич и ужас всех французов!-
Скончался телом ты, Кутузов,
Но будешь вечно жив, герой,
И в будущие веки славен,
И не дерзнет уж враг злонравен
России нарушать покой!..

(К. Ф. Рылеев)

М. И. Голенищев - Кутузов, генерал-фельдмаршал

О, вождь несчастливый!

Суров был жребий твой:
Все в жертву ты принес земле тебе чужой.
Непроницаемый для взгляда черни дикой,
В молчанье шел один ты с мыслию великой.
И, в имени твоем звук чуждый невзлюбя,
Своими криками преследуя тебя,
Народ, таинственно спасаемый тобою,
Ругался над твоей священной сединою…
Пушкин о Барклае-де-Толли в стихотворении «Полководец», 1835 г.

Барклай-де-Толли Михаил Богданович.

Сергей Григорьевич Волконский, генерал в 24 года

Стальная выправка хребта

И вороненой стали волос.

И чудодейственный - слегка -

Чуть прикасающийся голос.

Какое-то скольженье вдоль -

Ввысь - без малейшего нажима...

О дух неуловимый - столь

Язвящий - сколь неуязвимый!

Земли не чующий, ничей,

О безучастие, с которым

- Сиятельный - лишь тень вещей

Следишь высокомерным взором.

В миг отрывающийся - весь!

В лад дышащий - с одной вселенной!

Всегда отсутствующий здесь,

Чтоб там присутствовать бессменно.

(М. Цветаева)

Друг человечества и твердый друг закона,
Смиренный в почестях и скромный средь похвал,
Предстатель ревностный за древний град у трона -
Каких ты доблестей в себе не сочетал?
Любовь высокую к святой земле отчизны,
Самозабвение и непрерывный труд,
В день брани - мужество, в день мира - правый суд,
И чистоту души и жизнь без укоризны...
Вельможа-гражданин! тебе в потомстве мзда!
И зависти назло уже сияет снова.

Дмитрий Владимирович Голицын - генерал от кавалерии.

Петр Иванович Багратион

Князь Петр", так звал его Суворов.
"Бог - рати - он", солдаты звали так.
Любимец армии российской
У офицеров и солдат.

Побед суворовскую школу
Он постигал в ученье и в бою.
Войска водил своей рукою,
Как командир, отец, в одном строю.

Прошел путь от сержанта к генералу,
Не в залах Зимнего дворца,
В походах, их было не мало,
Где помнят силу русского штыка.

Венец великой славы русской силы
Бои в Италии, Швейцарии поход
Багратион всё время первый,
Он авангарды все ведет.

Суворовский завет:
"Внезапность, быстрота и натиск,
Что голова хвоста не ждет", -
Багратион блестяще выполняет
И в каждой схватке врага бьёт. (Борис Кочетков)

Тридцатилетних генералов
Судьбы пленительный полёт!
Как рано многих их не стало,
Как рано лучших смерть берёт.

Бой Бородинский был суровым.
Противник с каждой стороны
Достоин славы. Двум Тучковым
Пришлось там лечь в разгар войны.

Бородино... Октябрь... Смрадно
Чадили трупы на кострах,
Где женщина с фигурой ладной
И местный старенький монах

Бродили, наклоняясь снова,
Шепча невнятные слова.
Труп мужа не нашла Тучкова,
Героя русского вдова...

На месте том, где от шрапнели
Он пал, подняв в атаку полк,
Встал монастырь и зазвенели
Колокола. Их звон не смолк. (Сергей Бехлер)

Александр Алексеевич ТУЧКОВ

генерал - майор

Михаил Андреевич Милорадович граф, генерал

Раздался звук трубы военной,

Гремит сквозь бури бранный гром:

Народ, развратом воспоенный,

Грозит нам рабством и ярмом!

Теперь ли нам дремать в покое,

России верные сыны?!

Пойдем, сомкнемся в ратном строе,

Пойдем - и в ужасах войны

Друзьям, Отечеству, народу

Отыщем славу и свободу

Иль все падем в родных полях!

(Ф. Глинка. «Военная песнь, написанная во время приближения неприятеля к Смоленской губернии»)

Хвала бестрепетным вождям!

На конях окрыленных

По долам скажут, по горам

Вослед врагов смятенных;

Днем мчатся строй на строй; в ночи

Страшат, как привиденья;

Блистают смертью их мечи;

От стрел их нет спасенья;

По всем рассыпаны путям,

Невидимы и зримы;

Сломили здесь, сражают там

И всюду невредимы.

(В.А..Жуковский)

генерал Федор Петрович Уваров

генерал-лейтенантов Иван Семенович

Дорохов

Вспомним, братцы, россов славу

И пойдем врагов разить!

Защитим свою державу:

Лучше смерть - чем в рабстве жить.

Славян сыны! Войны сыны!

Не выдадим Москвы!

Спасем мы честь родной страны

Иль сложим здесь главы!..

(Ф.Глинка)

Усач. Умом, пером остер он, как француз,
Но саблею французам страшен:
Он не дает топтать врагам нежатых пашен
И, закрутив гусарский ус,
Вот потонул в густых лесах с отрядом -
И след простыл!.. То невидимкой он, то рядом,
То, вынырнув опять, следом
Идет за шумными французскими полками
И ловит их, как рыб, без невода, руками.
Его постель-земля, а лес дремучий-дом!
И часто он, с толпой башкир и с козаками,
И с кучей мужиков, и конных русских баб

В мужицком армяке, хотя душой не раб,
Как вихорь, как пожар, на пушки, на обозы,
И в ночь, как домовой, тревожит вражий стан.
Но милым он дарит, в своих куплетах, розы.
Давыдов! Это ты, поэт и партизан!..

генерал-майор, герой-партизан.

Денис Васильевич Давыдов

(Ф.Н.Глинка) между 1812-1825

Романс Настеньки из кинофильма «О бедном гусаре замолвите слово» на стихи М. Цветаевой исполняет ученица.

Вы, чьи широкие шинели,
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели,
И голоса.

И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце вырезали след -
Очаровательные франты,
Минувших лет.

Одним ожесточеньем воли,
Вы брали сердце и скалу, -
Цари на каждом бранном поле,
И на балу.

Вам все вершины были малы,
И мягок - самый черствый хлеб,
О, молодые генералы,
Своих судеб!

О, как - мне кажется - могли вы,
Рукою, полною перстней,
И кудри дев ласкать - и гривы,
Своих коней.

В одной невероятной скачке
Вы прожили свой краткий век...
И ваши кудри, ваши бачки,
Засыпал снег.

Ведуший: Во время войны с Наполеоном многим русским офицерам пришлось подолгу находиться в Европе, где они не только воевали, но и знакомились с жизнью европейцев. И невольно сравнивали с тем, что видели у себя на Родине. Их впечатляли хорошие дороги, благоустройство городов, отрегулированные законом общественные порядки. Русскую арию везде встречали с восторгом, Она несла избавление от жестокого наполеоновского господства, сопряженного с насилием, бесконечными поборами и рекрутскими призывами.

Ведущий: Власти почти всех городов и стран, где останавливались русские полки, проявляли к ним, в первую очередь к «офицерам-освободителям», повышенное внимание, окружали заботой, демонстрировали то лучшее, что есть в стане. Всякие же несуразности, жестокости и несправедливости. То, что называется язвами, на обозрение, естественно не выносили. Эту выставку жизни некоторые наши соотечественники восприняли как истинную картину. Почему же в России по-другому? Ответы были разные. Один из них приобрел популярность в офицерской среде - в России порядки плохи. Плохи потому, что нет «правильных» законов. А, значит, надо по-другому организовать власть, изменить государственное устройство, выработать «правильные» законы.

Ведущий2: Восхищавшиеся увиденным в Европе не помышляли о том, чтобы, вернувшись в свое имение, построить в округе дорогу, организовать для сельчан школу или ветеринарную лечебницу, сделать свое хозяйство образцовым - и тем самым способствовать общественному и экономическому прогрессу в стране. Такой путь казался им долгим и неинтересным.

Чтец: Помнишь ли ты нас, Русь святая, наша мать,

Иль тебе, родимая, не велят и вспоминать?

Русский бог тебе добрых деток было дал,

А твой бестия царь их в Сибирь всех разослал!

<Вот за что хотели мы нашу кровь пролить>

Чтобы кровию той волюшку тебе купить,

Чтобы на Руси цепь народа разорвать,

Чтоб солдатушкам в службе век не вековать;

Чтоб везде и всем одинаковый был суд

И чтобы никто больше не слыхал про кнут,

Чтоб судили вслух, а не тайно, не тишком

И чтоб каждому воздавалось поделом;

Чтобы всякий мог смело мыслить и писать,

Правду-матушку на весь мир провозглашать;

Чтобы твой народ сам собою управлял,

Чтобы чрез избранных он законы поставлял,

Чтобы всяк берег те законы пуще глаз,

Помня про себя: глас народа - божий глас!

Чтобы на Руси всюду школы основать,

С тем чтобы мужичков не могли бы надувать;

Чтобы не было ни вельможей, ни дворян,

Дармоедов тех, что живут на счет крестьян.

Вот чего тебе мы хотели добывать;

Вот за что твой царь нас велел заковать!

Вспомни же ты нас: деток ты не забывай...

Хоть за их любовь иногда их вспоминай!

( Ф. Вадковский)

В1: Вернувшись в Россию из заграничных походов, они стремились служить своей Родине, своему народу. Боевые содружества, сложившиеся в годы наполеоновских войн крепли в мирное время: товарищей объединяла и общность политических настроений.

В2: Участники Отечественной войны и заграничных походов русской армии декабристы называли себя «детьми 1812 года». Они были свидетелями беспримерного подвига русского народа, освободившего свою страну и европейские государства от наполеоновского нашествия.

В3: Около 40 будущих декабристов учились в московском университете, увлекались книгами Руссо и Вальтера, Дидро и Монтени. В учебниках естественного права студенты читали: «Законы для всех граждан одинаковы» - а действительность была иной.

Чтец: Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
Присвоило себе насильственной лозой
И труд, и собственность, и время земледельца.
Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,
Здесь рабство тощее влачится по браздам
Неумолимого владельца. (А.С.Пушкин)

Эти люди намеривались перестроить Россию, спасти ее от мерзостей крепостничества, от неограниченного произвола чиновников, от взяточничества, хаоса в гражданских учреждениях и палочного режима в армии.

Петр Иванович Пестель:

«Собравшись по вечерам, обсуждали планы преобразования России. Спорили по каждому пункту. Нас объединяло одно - любовь к своей стране. Именно это привело нас 14 декабря 1825 года на Сенатскую площадь»

Кондратий Федорович Рылеев:

«Мы были дети 1812 года. Принести в жертву всё, даже саму жизнь, ради любви к Отечеству, было сердечным побуждением. Наши чувства были чужды эгоизма. Бог- свидетель этому.

Известно мне: погибель ждет

Того, кто первый восстает

На утеснителей народа;

Судьба меня уж обрекла.

Но где, скажи, когда была

Без жертв искуплена свобода?

Ах, тошно мне
И в родной стороне:
Все в неволе,
В тяжкой доле,
Видно век вековать.

Долго ль русский народ
Будет рухлядью господ.
И людями.
Как скотами,
Долго ль будут торговать?

Кто же нас кабалил,
Кто им барство присудил.
И над нами,
Бедняками
Будто с плетью посадил?

По две шкуры с нас дерут
Мы посеем - они жнут,
И свобода
У народа
Силой бар задушена

А что силой отнято,
Силой выручим мы то,
И в приволье,

На раздолье
Стариною заживем.

А теперь господа
Грабят нас без стыда
И обманом
Их карманом
Стала наша мошна.

Нас поборами царь
Иссушил, как сухарь:
То дороги
То налоги
Разорили нас вконец.

А под царским орлом
Ядом потчуют с вином
И народу
Лишь за воду
Велят вчетверо платить.

А до бога высоко,
До царя далеко,
Да мы сами
Ведь с усами
Так мотай себе на ус.

Раевский Владимир Федосеевич:

« Кто дал человеку право называть человека «моим» и «собственным»? Откуда врет этот закон - торговать, менять, проигрывать, дарить, тиранить подобных себе человеков?»

Меня жалеть?.. О, люди, ваше ль дело?

Не вами мне назначено страдать!

Моя болезнь, разрушенное тело --

Есть жизни след, душевных сил печать!

Павел Александрович Катенин:

Отечество наше страдает
Под игом твоим, о злодей!
Коль нас деспотизм угнетает,
То свергнем мы трон и царей.
Свобода! Свобода!
Ты царствуй над нами!
Ах! лучше смерть, чем жить рабами, -
Вот клятва каждого из нас...

Каховский Петр Григорьевич
«Для отечества я всем готов пожертвовать… Я и в цепях буду вечно свободен,» - писал Каховский и пожертвовал ради свободы будущих поколений своей жизнью

«У Никиты Муравьева и его сверстников было особое детство - детство, которое создает людей, уже заранее подготовленных не для карьеры, не для службы, а для подвигов. Людей, которые знают, что самое худшее в жизни - это потерять честь. Совершить недостойный поступок - хуже смерти. Смерть не страшит подростков и юношей этого поколения: все великие римляне погибали героически, и такая смерть завидна».

Ведущий: Приближался день. Все они были молоды, хороши, обаятельны: Лунин, Трубецкой, Пестель, Якунин, Волконский., Кюхельбекер, Пущин, Каховский, Рылеев, Муравьев-Апостол. Глубокое чувство патриотизма, желание видеть свой народ свободным, готовность к самопожертвованию во имя процветания Отчизны побудило героев 1825 года организовать вооруженное восстание, которое закончилось полным поражением.

Екатерина Ивановна Трубецкая:

А могли бы, могли декабристы
На Сенатскую не выходить
И не брать себе жребий тернистый,
Кандалами детей не будить.

Как же так, не подумали сразу,
Что у каждого сын или дочь,
И от них, как от страшной проказы,
Убегать будут многие прочь?

Мария Николаевна Волконская:

Во имя борьбы с «порочным режимом» декабристы пожертвовали своими почестями и богатством, привилегиями и молодостью, свободой и жизнью.

Отчего ж на Сенатскую вышли?
Не хватало что ль царских щедрот?
Надоели покой и затишье,
Не пугал роковой эшафот!

Нет, обиды и тяжкие слезы
Разоренных дотла деревень
Собирали грядущие грозы,
Приближали возмездия день.

(Н.А.Некрасов)

Ведущий1: Прибывшие выстроились напротив здания Сената,

у подножья памятника Петру1. Рылеев и Пущин планировали обратиться к Сенату с предложением отказаться от присяги Николаю 1 и подписать составленный Северным обществом манифест, обращенный к народу. Но…

Ведущий2: Николай 1, предупрежденный осведомителями о готовящемся восстании, собрал сенаторов в необычно ранний час. Уже в 7 часов утра они приняли присягу новому императору и разошлись.

...В Петербурге в день присяги
был бунт, исполненный отваги.
Полк вышел чуть не на заре:
И стал на площади в каре,
Готов на смерть и жаждет воли -
Не надо больше рабской доли!
Ребята! Стойте в добрый час,
Святая Русь помянет вас!
(Николай Огарев)

Оказалось, что восставшие войска собрались перед пустым Сенатом. Таким образом, первая цель восстания не была достигнута. Это была тяжёлая неудача. От плана откалывалась ещё одно задуманное звено. Теперь предстоял захват Зимнего дворца и Петропавловской крепости.

Ведущий3: Было 11 часов утра.

К восставшим подскакал петербургский генерал-губернатор Милорадович, стал уговаривать солдат разойтись. Момент был очень опасен: полк пока был в одиночестве, другие полки ещё не подходили, герой 1812 г. Милорадович был широко популярен и умел говорить с солдатами. Только что начавшемуся восстанию грозила большая опасность. Милорадович мог сильно поколебать солдат и добиться успеха. Нужно было во что бы то ни стало прервать его агитацию, удалить его с площади. Но, несмотря на требования декабристов, Милорадович не отъезжал и продолжал уговоры. Тогда начальник штаба восставших декабрист Оболенский штыком повернул его лошадь, ранив графа в бедро, а пуля, в этот же момент пущенная Каховским, смертельно ранила генерала. Опасность, нависшая над восстанием, была отражена.

Ведущий1. Короткий зимний день клонился к вечеру. Уже было 3 часа дня, и стало заметно темнеть. Николай боялся наступления темноты. В темноте народ, скопившийся на площади, повёл бы себя активнее. Более всего Николай боялся, как позже сам записал в своём дневнике, чтобы "волнение не сообщилось черни".

Николай приказал стрелять картечью.

Первый залп картечью был дан выше солдатских рядов - именно по "черни", которая усеяла крышу Сената и соседних домов. На первый залп картечью восставшие отвечали ружейным огнём, но потом под градом картечи ряды дрогнули, заколебались - началось бегство, падали раненые и убитые. Царские пушки стреляли по толпе, бегущей вдоль Английской набережной и Галерной. Толпы восставших солдат бросились на невский лёд, чтобы перебраться на Васильевский остров. Михаил Бестужев попытался на льду Невы вновь построить солдат в боевой порядок и идти в наступление. Войска построились. Но ядра ударялись о лёд - лёд раскалывался, многие тонули. Попытка Бестужева не удалась.

Не сбылись, мой друг, пророчества
Пылкой юности моей:
Горький жребий одиночества
Мне сужден в кругу людей.
Слишком мрак таинственный
Опыт грозный разогнал,
Слишком рано, друг единственный,
Я сердца людей узнал.
Страшно дней не ведать радостных,
Быть чужим среди своих,
Но ужасней истин тягостных
Быть сосудом с дней младых.
С тяжкой грустью, с черной думою
Я с тех пор один брожу
И могилою угрюмою
Мир печальный нахожу.
Всюду встречи безотрадные!
Ищешь, суетный, людей,
А встречаешь трупы хладные
Иль бессмысленных детей...
( К.Ф.Рылеев)

Ведущий2 К ночи всё было кончено. Царь и его клевреты всячески преуменьшали число убитых, - говорили о 80 трупах, иногда о сотне или двух. Но число жертв было гораздо значительнее - картечь на близком расстоянии косила людей. По документу чиновника статистического отделения Министерства юстиции С.Н.Корсакова мы узнаём, что 14 декабря было убито 1271 человек, из них "черни" - 903, малолетних - 19.

Ведущий3: В это время на квартире Рылеева собрались декабристы. Это было их последнее собрание. Они договорились лишь о том, как держать себя на допросах. Отчаянию участников не было границ: гибель восстания была очевидна.

Вас развратило Самовластье,

И меч его вас поразил, -

И в неподкупном беспрестрастье

Сей приговор Закон скрепил.

Народ, чуждаясь вероломства,

Поносит ваши имена -

И ваша память от потомства,

Как труп в земле, схоронена.

О жертвы мысли безрассудной,

Вы уповали, может быть,

Что станет вашей крови скудной,

Чтоб вечный полюс растопить!

Едва, дымясь, она сверкнула,

На вековой громаде льдов,

Зима железная дохнула -

И не осталось и следов. (Ф.Тютчев)

(Звучит песня: Розенбаум Александр «Отслужи по мне, отслужи»)

Это восстание перепугало нового императора.

Всего по делу декабристов было привлечено около 579 человек, виновными признано 289 человек. Суд над декабристами происходил при закрытых дверях.

Николай I сам допрашивал арестованных

- Вы нарушили вашу присягу,- говорил Николай I.
Якушин:

- Виноват, государь.
- Что вас ожидает на том свете? Проклятие. Мнения людей вы можете презирать, но что ожидает вас на том свете, должно вас ужаснуть. Впрочем, я не хочу вас окончательно губить: я пришлю к вам священника. Что же вы мне ничего не отвечаете?
- Что вам угодно, государь, от меня?
- Я, кажется, говорю вам довольно ясно; если не хотите губить ваше семейство и чтобы с вами обращались не как со свиньей, то вы должны во все признаться.
- Я дал слово не называть никого; все же, что знал про себя, я уже сказал его превосходительству,- отвечал Якушин, указывая на Левашова, стоящего поодаль в почтительном положении.
Николай I:

- Что вы мне с его превосходительством и с вашим мерзким честным словом!
Якушин:

- Назвать, государь, я никого не могу.
Новый император отскочил три шага назад, протянул руку и сказал: "Заковать его так, что бы он пошевельнуться не мог".

Чтец: Как ответить им достойно,

Чтоб себя не унижать?

Мне весьма благопристойно

Стали проповедь читать.

Говорить им об отчизне?

Что в ней смыслит Левашов!

О России, светлой жизни?

Дибич ведь из пруссаков.

(декабрист Ф. Ф. Вадковский)

Николай I:

- Были вы в обществе? Как оно составилось? Кто участвовал? Что хотели?

Анненков И.А.:

- Желаем лучшего порядка в управлении, освобождения крестьян.

- Были вы 12 декабря у Оболенского? Говорите правду, правительству все известно!

- Был.

_ Если вы знали, что есть такое общество, отчего вы не донесли?

- Как было донесть. Тяжело, нечестно доносить на своих товарищей.

Вы не имеете понятия о чести! Знаете ли вы, что заслуживаете?!

- Смерти, государь.

- Вы думаете, что вас расстреляют, что вы будете интересны, нет - я вас в крепостного!

После допроса отсылал в Петропавловскую крепость с собственноручной запиской, указывающей режим содержания арестованных:

-«Пестеля поместить в Алексеевский. Злодей во всей силе слова, без малейшего раскаяния.»

-«Присылаемого Якушина заковать в ножные и ручные железа: поступить с ним строго и не иначе содержать как злодея».

(«Декабристский сон» Исп.: Александр Розенбаум )

Я проснулся вчера не в квартире пустой,

Сладкий сон оказался недлинным

Зимний ветер свистел за сырою стеной

Алексеевского равелина

Гулким эхом шаги караульных в ночи

Заунывную песню мне пели,

И дрожал огонек одинокой свечи

На распахнутых крыльях шинелей

И уткнувшись в прославленный невский гранит

Лбом горячим, закашлялся криком:

"Сколько наших крестов по России стоит,

Ну а сколько могил позабытых?!"

Барабанная дробь, и солдаты мои

На плацу зазвенели штыками

Захлебнувшись в петле, оборвался мотив

И осталась лишь вечная память

Метелью белою, сапогами по морде нам

Что же ты сделала со всеми нами, Родина?

Может, не видишь? Да не слепая ты вроде бы,

Родина, Родина, Родина, Родина

Ведущий: Не только русских, но и иностранцев поразил вынесенный декабристам суровый приговор. Маршалы Англии и Франции, прибывшие в Петербург для поздравления Николай I с восшествием на престол, просили царя пощадить и помиловать декабристов. Император ответил: «Я удивлю Европу своим милосердием».

Чтец: Надменный временщик, и подлый, и лукавый,
Монарха хитрый льстец и друг неблагодарный,
Неистовый тиран родной страны своей,
Взнесенный в важный сан пронырствами, злодей!
Ты на меня взирать с презрением дерзаешь
И в грозном взоре мне свой ярый гнев являешь! (К.Рылеев)

Ведущий: Царь жестоко расправился с восставшими.Пятерых главных участников (Пестеля, Рылеева, Бестужева-Рюмина, Муравьева-Апостола и Каховского) приговорили первоначально к четвертованию, но затем эту средневековую казнь заменили повешением. В ночь на 13 июля 1826 г. на кронверке Петропавловской крепости приговор был приведен в исполнение.

Денис Давыдов:

«Накануне казни заговорщиков император приказал повесить осужденных, а не обезглавить их. Весь вечер занимался тем, что изыскивал особенно зловещее и оскорбительное, чтобы увеличить ужас обстановки. Он установил мельчайшие подробности и все еще не был доволен. С наступлением ночи он отправился спать, вдруг он требует к себе дежурного офицера и посылает его в крепость: то был приказ бить в барабан во все время казни, как делают, когда гонят солдат сквозь строй».

Более 120 человек были сосланы на разные сроки в Сибирь на каторгу или поселение, остальных разжаловали в солдаты и определили в действующую армию.

Чтец: В стране метелей и снегов,

На берегу широкой Лены,

Чернеет длинный ряд домов

И юрт бревенчатые стены.

Кругом сосновый частокол

Поднялся из снегов глубоких,

И с гордостью на дикий дол

Глядят верхи церквей высоких;

Вдали шумит дремучий бор,

Белеют снежные равнины,

И тянутся кремнистых гор

Разнообразные вершины...

Никто страны сей безотрадной,

Обширной узников тюрьмы,

Не посетит, боясь зимы

И продолжительной и хладной.

Ведущий: Среди тех, кто не побоялся выступить в поддержку декабристов, был, прежде всего, А.С.Пушкин. Разговор Пушкина с Николаем был продолжительным. Видимо, беседа коснулась широкого круга политических проблем. Николай I сумел убедить Пушкина в том, что перед ним - царь-реформатор, новый Петр I. Можно предполагать, что какие-то туманные заверения о прощении «братьев, друзей, товарищей» Пушкин получил.

«Рассказано Пушкиным.

Фельдъегерь внезапно извлек меня из моего непроизвольного уединения, привезя по почте в Москву, прямо в Кремль, и всего в пыли ввел меня в кабинет императора, который сказал мне:

«А, здравствуй, Пушкин, доволен ли ты, что возвращен?»

Я отвечал, как следовало в подобном случае. Император долго беседовал со мною и спросил меня:

«Пушкин, если бы ты был в Петербурге, принял ли бы ты участие в 14 декабря?»

- «Неизбежно, государь, все мои друзья были в заговоре, и я был бы в невозможности отстать от них. Одно отсутствие спасло меня, и я благодарю за то Небо».

- «Ты довольно шалил, - возразил император, - надеюсь, что теперь ты образумишься и что размолвки у нас вперед не будет. Присылай все, что напишешь, ко мне; отныне я буду твоим цензором».

На вечере прощания с М.Волконской, которая отправилась вслед за мужем в Сибирь, Пушкин впервые читает свое знаменитое послание: «Мари, я горжусь Вами, передайте мой привет друзьям: Михаилу Орлову, Раевскому, Кюхле, Пущину».

Во глубине сибирских руд

Храните гордое терпенье,

Не пропадет ваш скорбный труд

И дум высокое стремленье.

Несчастью верная сестра,

Надежда в мрачном подземелье

Разбудит бодрость и веселье,

Придет желанная пора:

Любовь и дружество до вас

Дойдут сквозь мрачные затворы,

Как в ваши каторжные норы

Доходит мой свободный глас.

Оковы тяжкие падут,

Темницы рухнут -- и свобода

Вас примет радостно у входа,

И братья меч вам отдадут.

Пушкин вспоминает декабристов и в стихотворении, посвященном лицейской годовщине 1827 года:

Бог помощь вам, друзья мои,

И в бурях и в житейском горе,

В краю чужом, в пустынном море

И в мрачных пропастях земли.

Ведущий: Первая партия декабристов в числе 8-ми человек, а именно: Болконский, Трубецкой, Оболенский, Артамон Муравьев, Давыдов, Якубович и два брата Борисовых - была отправлена в Нерчинский завод, Благодатский рудник, где реял дух начальника Нерчинских заводов Бурнашева, истого заплечного мастера.

Для характеристики положения декабристов в Нерчинских рудниках может служить письмо князя Оболенского: «Прибыв туда (в Нерчинск), пишет он, послали нас в острог или, лучше сказать, в тюрьму, в которой поделаны были для каждого клетка в два аршина длины и в полтора ширины. - Нас выпускали из клеток, как зверей, на работу, на обед и ужин и опять запирали. Работа была под землею на 70 и более сажен: :каково нам было в тюрьме, если работа в горе была для нас временем приятнейшим, нежели заключение домашнее. Дни праздничные были для нас точно днями наказания: - в душной клетке, где едва можно повернуться, миллион клопов и разной гадины, осыпали тебя с головы до ног и не давали покоя. Присоедини к тому грубое обращение начальства, которое, привыкши обращаться с каторжными, поставляло себе обязательностью нас осыпать ругательствами, называя нас всеми ругательными именами». И все-таки они не сломились.

Ведущий2: Барон Розен, в свою очередь, говорит в своих записках: « Нам было тесно, но не скучно: цепи наши не давали нам много ходить, но по мере того, как стали к ним привыкать и приучились лучше подвязывать их на ремне или вокруг пояса, или вокруг шеи на широкой тесьме, то могли ходить в них даже скоро, даже вальсировать. Между домиком и частоколом было пространство в две сажени шириною, по коему прохаживались несколько раз в день".

Ведущий3: Так как в Чите не было, рудников, то ссыльным пришлось заниматься земляными работами: заваливанием оврагов, починкой и проводкой дорог и тому подобное. В часы отдыха занимались огородничеством. «Товарищ наш А. В. Поджио,- говорит барон Розен, - первый возрастил в огороде нашего острога огурцы на простых грядках, а арбузы, дыни, спаржу, цветную капусту - в парниках, прислоненных к южной стене острога. Жители с тех пор с удовольствием стали сажать огурцы и употреблять их в пищу».

Ведущий1: Занимались заключенные также домашним хозяйством, сами стряпали, варили и убирали свои казематы. Через некоторое время им было разрешено получать газеты, журналы и некоторые книги, как русские, так и иностранные, из которых составилась хорошая библиотека. «Сверх того, - пишет барон Розен, - многие из моих товарищей получили классическое образование; беседа их была полезнее всякой книги; мы их упросили читать нам лекции, в продолжение долгих зимних вечеров: Никита Муравьев, имея собрание превосходных военных карт, читал нам из головы лекции стратегии и тактики; Вольф - о физике, химии и анатомии; Бобрищев-Пушкин 2-й - о высшей прикладной математике; Корнилович и Муханов - читали историю России; Одоевский - русскую словесность: Образованность умных товарищей имела влияние на тех из нас, которые прежде не имели ни времени, ни средств обогатиться познаниями. Некоторые из наших начали учиться иностранным языкам. Из них, изумительные успехи сделал Завалишин 1-ый, который, кроме греческого и латинского, научился выражаться на тринадцати языках; для важнейших из них находил учителей между товарищами, а для прочих главным ключем и словарем служило для него евангелие. Многие из нас изучили не только язык книжный, но и разговорный».

Ведущий2 . Многие из декабристов изучили разнообразные ремесла: столярное, токарное, переплетное, портняжное и сапожное. Некоторые, например, Николай Бестужев и Торсон, занимались механикой, хотя обладали только самыми первобытными инструментами. Н. Бестужев, бывший моряк весь отдался делу упрощения хронометров, столь необходимых при мореплаваниях, что ему удалось, а затем занялся устройством часов, первый экземпляр которых был подарен им жене декабриста Александре Григорьевне Муравьевой. Его друг Торсон, с помощью таких же несложных инструментов, построил модели жатвенной и молотильной машины.

В своем ответе Пушкину декабрист А. И. Одоевский писал:

Струн вещих пламенные звуки

До слуха нашего дошли,

К мечам рванулись наши руки,

И - лишь оковы обрели.

Но будь покоен, бард, цепями,

Своей судьбой гордимся мы

И за затворами тюрьмы

В душе смеемся над царями.

Наш скорбный труд не пропадет:

Из искры возгорится пламя, --

И просвещенный наш народ

Сберется под святое знамя.

Мечи скуем мы из цепей

И пламя вновь зажжем свободы,

Она нагрянет на царей,

И радостно вздохнут народы.

Ведущий2: В этой суровой стране изгнания, закованный в «ножные железа», работали в шахтах на большой глубине декабристы, но мысли об оставленных близких не покидали их.

(Исполнение романса И.Тургенева «Утро туманное»).

Ведущий3: Первой - на другой же день вслед за каторжником-мужем - в путь отправилась Екатерина Ивановна Трубецкая. В Красноярске сломалась карета, заболел провожатый. Княгиня продолжает путь одна, в тарантасе. В Иркутске губернатор долго запугивает ее, требует - еще раз после столицы! - письменного отречения от всех прав, Трубецкая подписывает его. Через несколько дней губернатор объявляет бывшей княгине, что она продолжит путь «по канату» вместе с уголовными преступниками. Она соглашается...

Губернатор:

Бумагу эту подписать!

Да что вы?.. Боже мой!

Ведь это значит нищей стать

И женщиной простой!

Всему вы скажете прости,

Что вам дано отцом,

Что по наследству перейти

Должно бы к вам потом!

Права имущества, права

Дворянства потерять!

Нет, вы подумайте сперва, -

Зайду я к вам опять!..

(Н.А.Некрасов «Русские женщины)

Ведущий1: Второй была Мария Волконская. День и ночь мчится она в кибитке, не останавливаясь на ночлег, не обедая, довольствуясь куском хлеба и стаканом чая. И так почти два месяца - в лютые морозы и пургу. Последний вечер перед отъездом из дома она провела с сыном, которого не имела права взять с собой. Малыш играл большой красивой печатью царского письма, в котором высочайшим повелением разрешалось матери покинуть сына навсегда...

Ведущий2: В Иркутске Волконскую, как и Трубецкую, ожидали новые препятствия. Не читая, она подписала страшные условия, поставленные властями; лишение дворянских привилегий и переход на положение жены ссыльнокаторжного, ограниченной в правах передвижения, переписке, распоряжения своим имуществом. Ее дети, рожденные в Сибири, будут считаться казенными крестьянами.

Ведущий3 : Шесть тысяч верст пути позади - и женщины в Благодатском руднике, где их мужья добывают свинец. Десять часов каторжного труда под землей. Потом тюрьма, грязный, тесный деревянный дом из двух комнат. В одной - беглые каторжники-уголовники, в другой - восемь декабристов. Комната делится на каморки - два аршина в длину и два в ширину, где ютятся несколько заключенных. Низкий потолок, спину распрямить нельзя, бледный свет свечи, звон кандалов, насекомые, скудное питание, цинга, туберкулез и никаких вестей извне... И вдруг - любимые женщины!

Ведущий1: Когда Трубецкая сквозь щель тюремного забора увидела мужа в кандалах, в коротком, оборванном и грязном тулупчике, худого, бледного, она упала в обморок. Приехавшая вслед за ней Волконская, потрясенная, опустилась перед мужем на колени и поцеловала его кандалы.

И я подбежала... И душу мою

Наполнило чувство святое.

Я только теперь, в руднике роковом,

Услышав ужасные звуки,

Увидев оковы на муже моем,

Вполне поняла его муки,

И силу его... и готовность страдать!..**

Невольно пред ним я склонила

Колени - и, прежде чем мужа обнять,

Оковы к губам приложила!..

И тихого ангела бог ниспослал

В подземные копи - в мгновенье

И говор, и грохот работ замолчал,

И замерло словно движенье,

Чужие, свои - со слезами в глазах,

Взволнованы, бледны, суровы -

Стояли кругом. На недвижных ногах

Не издали звука оковы,

И в воздухе поднятый молот застыл...

Вс? тихо - ни песни, ни речи...

Казалось, что каждый здесь с нами делил

И горечь, и счастие встречи!

(Н.А.Некрасов «Русские женщины)

Ведущий: Приезд женщин благотворно повлиял на жизнь декабристов. Они помогали заключенным, лишенным права переписки, связаться со своими семьями, родными, близкими, сообщать им о себе и получать сведения о них. Благодаря самоотверженности жен декабристов Россия узнавала о жизни «государственных преступников». Так разрушался замысел Николая I заставить страну забыть о героях 14 декабря.

Ведущий2: В Читу приехали, кроме Трубецкой и Волконской, жены декабристов: Муравьева, Нарышкина, Ентальцева, Фон-Визина, Давыдова и Анненкова, прибывшая невестой и обвенчавшаяся уже здесь.

Невеста Анненкова приехала в Сибирь еще под именем мадемуазель Полина Гебль: «монаршей милостью» ей разрешено было соединить свою жизнь со ссыльным декабристом. Когда Анненкова повели в церковь венчаться, с него сняли кандалы, а по возвращении опять надели и увели в тюрьму. Полина, красивая и изящная, кипела жизнью и весельем, но все это было как бы внешней оболочкой глубоких чувств, заставивших молодую женщину отказаться от своей родины и независимой жизни.

Ведущий3: Они бросили все: знатность, богатство, связи, родных; всем пожертвовали для высочайшего нравственного долга. Ни в чем неповинные, они долгие 25 лет переносили все, что переносили их осужденные мужья.

М. Волконская: Судьба нас равно обманула,

И тот же поток твое счастье умчал,

В котором мое потонуло.

Пойдем же мы об руку трудным путем,

Как шли зеленеющим лугом.

И обе достойно свой крест понесем

И будем мы сильны друг другом.

Что мы потеряли? подумай, сестра!

Игрушки тщеславья... Не много!

Теперь перед нами дорога добра,

Дорога избранников бога!

Найдем мы униженных, скорбных мужей,

Но будем мы им утешеньем,

Мы кротостью нашей смягчим палачей,

Страданье осилим терпеньем.

Опорою гибнущим, слабым, больным

Мы будем в тюрьме ненавистной

И рук не положим, пока не свершим

Обета любви бескорыстной!..

Чиста наша жертва - мы все отдаем

Избранникам нашим и богу.

И верю я: мы невредимо пройдем

Всю трудную нашу дорогу...

(Звучит «Песенка кавалергарда» из кинофильма «Звезда пленительного счастья», музыка И.Шварца, стихи Б.Окуджавы)

Ведущий3: немногим декабристам суждено было дожить до амнистии и вернуться домой. Помилование пришло лишь после смерти Николая I, через 30 лет. Много могил разбросало по сибирской земле. В них покоятся декабристы и их жены. Но имена этих отважных людей живы. Память о них передается из поколения в поколение.

Чтец: Пленительные образы! Едва ли

В истории какой-нибудь страны

Вы что-нибудь прекраснее встречали!

Их имена забыться не должны!

Ведущий1: Пройдя тяжкий 13-летний путь каторги и ссылки, декабристы остались верны тем высоким идеалам, которым привели 17 декабря 1825 года на Сенатскую площадь. Память о декабристах, первыми выступивших против царского самодержавия, произвола и жестокости, жива и поныне, живы и бессмертные произведения поэтов, воспевших их подвиги.

(Звучит песня-монолог А.Галича «Петербургский романс»)

Жалеть о нем не должно,
... он сам виновник всех своих злосчастных бед,
Терпя, чего терпеть без подлости - не можно..."
Н.Карамзин

...Быть бы мне поспокойней,
Не казаться, а быть!
...Здесь мосты, словно кони -
По ночам на дыбы!

Здесь всегда по квадрату
На рассвете полки -
От Синода к Сенату,
Как четыре строки!

Здесь, над винною стойкой,
Над пожаром зари
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Что пойди - повтори!

Все земные печали -
Были в этом краю...
Вот и платим молчаньем
За причастность свою!

Мальчишки были безусы,
Прапоры все и корнеты,
Мальчишки были безумны,
К чему им мои советы?!
Лечиться бы им, лечиться,
На кислые ездить воды -
Они ж по ночам :
" Отчизна!
Тираны! Заря свободы!"

Полковник я, а не прапор,
Я в битвах сражался стойко,
И весь их щенячий табор
Мне мнился игрой, и только.
И я восклицал : "Тираны!"
И я прославлял свободу,
Под пламенные тирады
Мы пили вино, как воду.
И в то роковое утро,
( Отнюдь не угрозой чести!)
Казалось, куда как мудро
Себя объявить в отъезде.
Зачем же потом случилось,
Что меркнет копейкой ржавой
Всей славы моей лучинность
Пред солнечной ихней славой?!
...Болят к непогоде раны,
Уныло проходят годы...
Но я же кричал : "Тираны!"
И славил зарю свободы!
Повторяется шепот,
Повторяем следы.
Никого еще опыт
Не спасал от беды!
О, доколе, доколе,
И не здесь, а везде
Будут Клодтовы кони
Подчиняться узде?!
И все так же, не проще,
Век наш пробует нас -
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь,
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот назначенный час?!

Где стоят по квадрату
В ожиданьи полки -
От Синода к Сенату,
Как четыре строки?!
22 августа 1968

Список использованной литературы:

1. Анненкова П. Воспоминания. - М., 2003.
2. Басаргин Н.В. Записки. - Петроград, 1917.
3. Завалишин Д.И. Пребывание декабристов в тюремном заключении в Чите и в Петровском заводе // Русская старина. - 1881. - № 10. - С. 419-434.
4. Карпенко В. Нижегородцы-декабристы. - Н. Новгород, 2004. - С. 37-45.
5. Павлюченко Э. В добровольном изгнании. - М. 1976. - С. 61-63.
6. Сергеев М. Подвиг любви бескорыстной. - М., 1975. - С. 146-185.

«Не жертвуйте лицом ради положения»

(Сценарий литературного вечера,

посвященного творчеству

Б. Пастернака.)

На доске - портрет Б.Л.Пастернака.

Звучит музыка из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь». Зажигаются свечи. На фоне музыки читается стихотворение А.Галича «Памяти Пастернака».

Разобрали венки на веники,

На полчасика погрустнели,

Как гордимся мы, современники,

Что он умер в своей постели !

И терзали Шопена лабухи,

И торжественно шло прощанье...

Он не мылил петли в Елабуге,

И с ума не сходил в Сучане !

Даже киевские "письмэнники"

На поминки его поспели !..

Как гордимся мы, современники,

Что он умер в своей постели !

И не то чтобы с чем-то за-сорок,

Ровно семьдесят -- возраст смертный,

И не просто какой-то пасынок,

Член Литфонда -- усопший сметный !

Ах, осыпались лапы елочьи,

Отзвенели его метели...

До чего ж мы гордимся,сволочи,

Что он умер в своей постели !

"Мело, мело, по всей земле, во все пределы

Свеча горела на столе, свеча горела..."

Нет, никакая не свеча,

Горела люстра !

Очки на морде палача

Сверкали шустро !

А зал зевал, а зал скучал --

Мели, Емеля !

Ведь не в тюрьму, и не в Сучан,

Не к "высшей мере" !

И не к терновому венцу

Колесованьем,

А как поленом по лицу,

Голосованьем !

И кто-то,спьяну, вопрошал :

"За что? Кого там ?"

И кто-то жрал, и кто-то ржал

Над анекдотом...

Мы не забудем этот смех,

И эту скуку !

Мы поименно вспомним всех,

Кто поднял руку !

"Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку..."

Вот и смолкли клевета и споры,

Словно взят у вечности отгул...

А над гробом встали мародеры,

И несут почетный караул... Ка-ра-ул!

(на фоне музыки)

Он награжден каким-то вечным детством.

Той щедростью и зоркостью светил,

И вся земля была его наследством,

А он ее со всеми разделил.

(музыка замолкает)

Великий художник только так и приходит в мир - наследником всего мира, его природы, его истории...

« Это испытано каждым. Всем нам является традиция, всем обещала лицо, всем по-разному обещание сдержала. Все мы стали людьми лишь в той мере, в какой людей любили и имели случай любить... Любить самоотверженно и беззаветно - дело наших сердец, пока мы дети».

О, знал бы я, что так бывает,

Когда пускался на дебют,

Что строчки с кровью убивают,

Нахлынут горлом и убьют!

От шуток с этой подоплекой

Я б отказался наотрез.

Начало было так далеко,

Так робок первый интерес...

Он родился в семье художника Леонида Пастернака, человека, близкого Толстому, Рахманинову, Менделееву. В ранней молодости Борис выбирал между музыкой и поэзией. Выбрал, к счастью, второе, несмотря на то, что его кумир. Его идол - композитор Скрябин, прослушав его музыкальное сочинение « поддержал, окрылил, благословил». Вы знаете, как рождается художник?

На пути от музыки к поэзии Леонид испытывает еще одно увлечение - философией. Для совершенствования в учебе Пастернак в 1912 г. едет в Германию, в старинный городок Марбург:

Тут жил Мартин Лютер

Там - братья Гримм,

Когтистые крыши. Деревья. Надгробья.

И все это помнит и тянется к ним.

Все - живо. И все это тоже - подобья.

Профессор Герман Коген - глава марбургской неокантианской школы -предложил Пастернаку остаться в Марбурге для получения докторской степени, что было немалой честью для начинающего философа, но он от этого наотрез отказался. Вы знаете, как рождается художник?

О, в день тот, как демон, глядела земля,

Грозу пожирая из трав и кустарника,

И небо, как кровь, затворялось, спалясь,

Об взгляд тот, тяжелый и желтый, как арника...

В тот день всю тебя, от гребенок до ног,

Как трагик в провинции драму шекспирову,

Носил я с собой и знал на зубок.

Шатался по городу и репетировал...

« Конец! Конец философии...Ей придется считаться с тем, что всякая любовь есть переход в новую веру». Охладев к философии, Пастернак полностью отдается поэтическому искусству, которое становится делом его жизни.

Его первые сборники стихов ("Близнец в тучах". 1914; "Поверх барьеров", 1917) отмечены влиянием символизма и футуризма (тогда он входил в группу "Центрифуга"). Высоко ценил Блока, видя в его поэтической системе "ту свободу обращения с жизнью и вещами на свете, без которой не бывает большого искусства".

Примерно тогда же - летом 1917 г. была написана, но издана пятью годами позже книга « Сестра моя - жизнь». Эта книга выдвинула автора в число заметных русских поэтов послереволюционной поры. В ней открылась едва ли не самая важная черта поэзии Пастернака - нераздельная слитность с миром природы, с жизнью в целом

Б.Л. Пастернак. Фото 1924 г

Сестра моя - жизнь и сегодня в разливе

Расшиблась весенним дождем обо всех,

Но люди в брелоках высоко брезгливы

И весело жалят, как змеи в овсе.

Ни у кого природа не одушевлена так, как у Пастернака: причем у нее душа озорницы, проказницы, движения которой суматошны и порывисты: «врывается весна нахрапом», « сад тормошится», « рушится степь». Любимые пастернаковские образы - мелкие, дробные части природы: ветки, почки, льдинки, градинки, снежные хлопья, стручки гороха - все, что сыплется, брызжет, катится, шевелится, трепещет, воплощая неусыпное кипение жизни.

Это - круто налившийся свист,

Это - щелканье сдавленных льдинок,

Это - ночь, леденящая лист,

Это - двух соловьев поединок.

Это - сладкий заглохший горох,

Это - слезы вселенной в лопатках,

Это - с пультов и с флейт - Figaro

Низвергается градом на грядку.

По количеству стихотворений, посвященных временам года и отдельным месяцам, Пастернак занимает первое место в русской поэзии: « Март», «Июль», « Август», « Январь 1919 г.» и др. Одно из самых ранних стихотворений поэта- « Февраль» (1912 г.)

Февраль. Достать чернил и плакать!

Писать о феврале навзрыд,

Пока грохочущая слякоть

Весною черною горит.

Достать пролетку. За шесть гривен,

Чрез благовест, чрез крик колес

Перенестись туда, где ливень

Еще шумней чернил и слез.

Где, как обугленные груши,

С деревьев тысячи грачей

Сорвутся в лужи и обрушат

Сухую грусть на дно очей.

Пред ней проталины чернеют,

И ветер криками изрыт,

И чем случайней, тем вернее

Слагаются стихи навзрыд

Вторая половина 20-х и первая половина 30-х годов - зенит литературной славы молодого Бориса Пастернака. В 1930- 31г. Пастернак создает книгу «Второе рождение», в которой пытается взглянуть без пелены « на жизнь страны, прочесть ее завтрашний день».

В то же время - это поэтическая летопись зрелой и вместе с тем безумной влюбленности в Зинаиду Николаевну...

Любить иных - тяжелый крест,

А ты прекрасна без извилин,

И прелести твоей секрет

Разгадки жизни равносилен.

Это - о ней, вдохновительнице, друге, жене. Жизнь Зинаиды Николаевны сложилась так, что красавица, пианистка, она, защищая интересы Пастернака, вынуждена была заниматься

« прозой жизни», домом, семьей. Спустя много лет, в 1958 г., в своем письме к Ренате Швейнер, немецкой писательнице и поэтессе, Пастернак писал:

« Я взял ее с бою. Она была замужем за другим. Две семьи были разрушены. Мне было нелегко: я не наделен даром жестокосердия и бесчувствия... Жена достойна любви, благодарности, восхищения».

А в письме к Зинаиде Николаевне 25 декабря 1930 г. Пастернак признавался: « Какая может быть безысходность, когда жизнь никогда не была для меня таким большим, таким прекрасным, таким облагораживающим выходом, как Вы».

(Песня из к/ф « Ирония судьбы или с легким паром» - « Никого не будет в доме...)

У его стихов не могло быть иного лица. У его лица не могло быть иных стихов. Упрямство, боль, детская незащищенность, неизбывная тоска, печать осененности - по его лицу можно было читать, как по книге.

« Борис Пастернак для меня святыня, это вся моя надежда, то небо за краем земли, то, чего еще не было, что будет, доверяю вам свою любовь к Борису Пастернаку, как свою душу, не отдавайте зря...»- так писала Марина Цветаева в 1923 г.

И дальше: « Пастернак, ведь ноги миллиарды верст пройдут, пока мы встретимся».

И ноги миллиарды верст пройдут, а встречи, той встречи, так и не произойдет. Потом он напишет ей после ее самоубийства в Елабуге:

Что сделать мне тебе в угоду?

Дай как-нибудь об этом весть.

В молчанье твоего ухода

Упрек невысказанный есть.

Лицом повернутая к Богу

Ты тянешься к нему с земли,

Как в дни, когда тебе итога

Еще на ней не подвели.

У его стихов не могло быть иного лица, у его лица не могло быть иных стихов.

Нарастающая волна репрессий вызвала в Пастернаке чувство «исторической порчи», которое привело его к почти полному разрыву с официальной средой. В 1934 г. на 1-м Всесоюзном съезде советских писателей он провозгласил свой жизненный принцип:

« Не жертвуйте лицом ради положения». С осени 1936 г. против поэта стали выдвигаться недвусмысленно угрожающие политические обвинения. Борису Пастернаку давали понять, какая участь его ожидает.

Душа моя, печальница

О всех в кругу моем!

Ты стала усыпальницей

Замученных живьем.

Тела их бальзамируя,

Им посвящая стих,

Рыдающею лирою

Оплакивая их.

Ты в наше время шкурное

За совесть и за страх

Стоишь могильною урною

Покоящей их страх

Их муки совокупные

Тебе склонили ниц

Ты пахнешь пылью трупной

Мертвецких и гробниц.

Душа моя, скудельница,

Все виданное здесь,

Перемолов, как мельница,

Ты превратилась в смесь.

И дальше перемалывай

Все бывшее со мной,

Как сорок лет без малого

В погостный перегной.

Говорят, когда Сталину доложили, что арест Пастернака подготовлен «лучший друг пи-сателей» вдруг продекламировал: «Цвет небесный, синий Цвет...», а потом изрек: «Оставьте его, он - небожитель».

Во время Великой Отечественной войны Пастернак

ездил на участки фронт с другими писателями. Выступал.

В результате этой поездки были написаны очерки в прозе, большой цикл стихотворений: «Страшная сказка», «Бобыль», «Застава», в дальнейшем -«Смерть сапера», «Победитель» и другие. После эва-куации в Чистополь в октябре 1941 г. и по возвращении в Москву в августе 1943 г. с бригадой писателей уезжает на Брянский фронт.

В 50^е годы Пастернак пережил глубокий кризис. В 1956 г. создает стихотворение, в котором себе внушает:

Быть знаменитым некрасиво.

Не это подымает ввысь.

Не надо заводить архива

Над рукописями трястись.

Цель творчества - самоотдача,

А не шумиха, не успех.

Позорно, ничего не знача,

Быть притчей на устах у всех.

Но надо жить без самозванства,

Так жить, чтобы в конце концов

Привлечь к себе любовь пространства,

Услышать будущего зов.

И надо оставлять пробелы

В судьбе, а не среди бумаг,

Места и главы жизни целой

Отчеркивая на полях.

И окунаться в неизвестность,

И прятать в ней свои шаги,

Как прячется в тумане местность,

Когда в ней не видать ни зги.

Другие по живому следу

Пройдут твой путь за пядью пядь

Но пораженья от победы

Ты сам не должен отличать.

После войны Пастернак решает вернуться к давно задуманному роману в прозе. Большое произведение под предварительным названием "Мальчики и девочки" было начато им зимой 1945-46г и завершено в 1956г.

В окончательном варианте роман был озаглавлен «Доктор Живаго» .Само это произведение - духовная автобиография Пастернака, написанная с предельной откровенностью. В центре романа - образ интеллигента, стоящего на трагическом распутье между личным миром и общественным бытием.

Пастернак предложил свой роман журналу «Новый мир». Редакция возвратила рукопись. Вернула рукопись и «Литературная Москва». Передавая рукопись «Доктор Живаго» для опубликования в Италии, Пастернак сказал: «Вы пригласили меня на собственную казнь».

«Литературная газета» 1 ноября 1958г. пишет: «Написав антисоветский, клеветнический роман «Доктор Живаго», Борис Пастернак передал для опубликования за границу и совершил тем самым предательство по отношению к советской литературе, советской стране и всем советским людям».

Единодушно осудили его и многие писатели, как писала та же газета: «Действие члена Союза писателя С.С.С.Р.Б. Л. Пастернака не совместимы со званием советского писателя».

В романе есть фраза, определяющая, пожалуй, самую суть его: «.. отдельная человеческая жизнь стала Божьей повестью, наполнила своим содержанием пространство вселенной». «Стараться постичь Истину или покорно следовать за историей? Вот вопрос всегдашний. История может позволить себе все... У нее в запасе бесконечность, а у меня-то срок измеряй - лет 70. И за них мне единственный шанс - постичь истину и прожить по совести с бытием и счастливо. Ибо время может быть хуже или лучше. Но ты, человек, должен быть только лучше. И это всегда можно, даже в катастрофе гражданской войны и в концлагере». Об этом и роман.

В 1958 году за « Доктора Живаго» автору была присуждена Нобелевская премия. Это вызвало резкую критику в советской печати. Власти вынудили поэта отказаться от премии.

Стокгольм. В Шведскую академию.

« В связи со значением, которое придает Вашей награде то общество, к которому я принадлежу, я должен отказаться от присужденного мне незаслуженного отличия. Прошу Вас не принять с обидой мой добровольный отказ...» Б. Пастернак.

Я пропал, как зверь в загоне.

Где-то люди, воля, свет,

А за мною шум погони.

Мне наружу хода нет.

Темный лес и берег пруда,

Ели сваленной бревно.

Путь отрезан отовсюду,

Будь что будет, все равно.

Что же сделал я за пакость,

Я, убийца и злодей?

Я весь мир заставил плакать

Над красой земли моей.

Но и так, почти у гроба,

Верю я, придет пора,

Силу подлости и злобы

Одолеет дух добра.

Из романа « Доктор Живаго» : « Они проезжали по Камергерскому. Юра обратил внимание на черную протаявшую скважину в ледяном наросте одного из окон. Сквозь эту скважину просвечивал огонь свечи, проникавший на улицу почти с сознательностью взгляда, точно пламя подсматривало за едущими и кого-то поджидало. «Свеча горела на столе.

Свеча горела...»-шептал Юра про себя начало чего-то смутного...».

(песня « Свеча горела...» исп. А. Пугачева).

Сложные , запутанные взаимоотношения Лары и Юрия Живаго, когда революция и гражданская война то соединяла, то разъединяла их, в чем-то похожи на взаимоотношения Кати и Рощина в трилогии А.Толстого «Хождение по мукам». Но Толстой историю ставил выше любви. А ведь « ..история как таковая справедлива только тогда, когда она не разрушает истории любви».

Тогда, в 58-м пастернак был исключен из Союза писателей. За любовь исключен. А через два года его не стало. « Он лежал в цветах, закинув голову, очень похудевший, с резко выделившимися надбровными дугами, с гордым и умиротворенным выражением лица... показалось, что в левом уголке рта была чуть заметная улыбка...»

Любимая, жуть! Когда любит поэт

Влюбляется бог неприкаянный.

И хаос опять выползает на свет

Как во времена ископаемых.

Спустя шесть лет от той же болезни, как и у мужа (рака легких) умрет и Зинаида Николаевна. И как тут не вспомнить строчки поэта:

И я хотел, чтобы после смерти,

Как мы замкнемся м уйдем,

Тесней, чем сердце и предсердье,

Зарифмовали нас вдвоем.

Роман « Доктор Живаго» в России был издан в 1988 г. А в декабре 1989г. Шведская академия вручила Нобелевскую медаль сыну Пастернака. Борис Леонидович Пастернак прожил свою жизнь именно так, как ему хотелось: « ни единой долькой не отступаясь от лица».

Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку,

Я ловлю в случайном отголоске,

Что случится на моем веку.

На меня поставлен сумрак ночи.
Тысячью биноклей на оси.

Если только можно, авва Отче,

Чашу эту мимо пронеси.

Я люблю твой замысел упрямый

И играть согласен эту роль

Но сейчас другая драма,

И на этот раз меня уволь.

Но продуман распорядок действий

И не отвратим конец пути.

Я один, всё тонет в фарисействе.

Жизнь прожить - не поле перейти

Сценарий литературно - музыкальной композиции «Реквием поэтам»

« Хотелось бы всех поименно назвать...».

Оформление:

плакаты, воспроизводящие зарешеченные окна; тонкие восковые свечи;

портреты репрессированных, гонимых поэтов; живые цветы.

Музыкальное и звуковое сопровождение:

«Реквием» Моцарта; «Я не люблю» В. Высоцкого; «Анафема» А. Розенбаума; «Памяти Виктора Цоя» И. Тальков; «Россия» И.Тальков; «Ленинград» на слова О.Мандельштама исп. А.Пугачева; «У зеркала» слова М.Цветаевой исп. А.Пугачева; «Уж сколько их упало в бездну..» слова М.Цветаевой исп. А. Пугачева; отрывки из поэмы в исполнении А. Ахматовой.

Действующие лица: ведущие, учащиеся, исполняющие роли Маяковского, Есенина, Ахматовой, Цветаевой, журналисты.

Ход мероприятия:

Тихо звучит "Реквием".

Зажигается свеча, она будет гореть весь урок.

Ведущий -1:

Чисты их имена, И горек голос лир, И дух высок, и словно осиянно... На вечны времена:

Владимир, Велимир, Марина, и Борис, И Александр, и Анна.(Б.Благинина)

Музыка умолкает, и в полной тишине идет перекличка из разных концов зала:

Есенин Сергей. Убили, повесили. Не печатали. Маяковский Владимир. Три раза убили. Наложили печать «революционный поэт». Другое не печатали. Ахматова Анна. Расстрелян муж, репрессирован сын. Не печатали. Клюев Николай. В 1934 году выслан в Нарымский край по ложным обвинениям в "кулацкой агитации". Умер в Томской тюрьме.

Мандельштам Осип. Поэт, переводчик, критик. Незаконно репрессирован.

Цветаева Марина. Поэтесса, прозаик, переводчик. Репрессированы муж и дочь. Покончила жизнь самоубийством. Баркова Анна. Поэтесса. Отбывала заключение по необоснованным обвинениям. Василенко Виктор. Поэт, искусствовед. С 1947 по 1956 год отбывал заключение по необоснованным обвинениям. Андреев Даниил. С 1947 по 1956 год отбывал заключение во Владимирской тюрьме по необосно-ванным обвинениям. Терентьева Мария, Шаламов Варлам, Домбровский Юрий, Ручьев Борис и другие отбывали заключение по необоснованным обвинениям. Ведущий-2

Который год мне не дает покоя

все то же неотступное виденье.

В тот миг, когда державные часы

на Спасской башне отбивают полночь,

когда еще не смолк, не отзвучал

тяжелый звон -

с двенадцатым ударом

они на площадь Красную вступают

и начинают шествие свое -

за рядом ряд, колонна за колонной,

и, как штандарты воинских частей,

плывут над ними стяги, на которых,

как номера дивизий и полков,

стоят (голоса с мест) - 29-й, и 30-й,

и 33-й, и 34-й,

и 35-й, и 37-й и все другие годы остальные. Ведущий-3:

Эти убили, а эти ославили.

Кто ж наши Каины?

Кто ж наши Авели?

Даже могил никаких не оставили,

Горько в родимой земле им лежать.

Нашим убитым,

Нашим замученным мы даже памятник не поставили. Стыдно и не за что нас уважать.

(Ю.Левитанский)

Музыка затихает.

Ведущий-1: Пусть наша встреча будет своеобразным памятником всем репрессированным и гонимым поэтам России.

Выходит и становится в центре сцены Маяковский:

Я - поэт.

Этим и интересен.

Об этом и пишу.

Граждане,

у меня

огромная радость.

Разупырьте

сочувственные лица. Мне

обязательно

поделиться надо,

стихами

хотя бы

поделиться.

1-ый журналист: Маяковский! (Все три журналиста бегут от конца зрительного зала к сцене.) Маяковский! (Становятся рядом со сценой.) А почему Вы в своей поэзии отказались от всяких оттенков и всему предпочитаете грубость?

Маяковский: А почему Вы думаете, что я отказываюсь от оттенков? Вы стоите ко мне слишком близко, и потому они не видны. Отступите на полшага. И вообще, большая стена требует и большой фрески. Я не хочу кисточкой расписывать вокзалы, я работаю не для лорнета. А то, что Вам кажется грубостью, - это сила. Мне нужно перекрывать большие расстояния. Мне нужна не скрипка, а труба. Я хочу говорить так, чтобы меня каждый мог услышать.

2- ой журналист: Маяковский! Кто выше - Вы или Демьян Бедный? Маяковский: По росту - я, а по ширине - Демьян Бедный. 1-ий журналист: Маяковский! Отчего Вы не любите Пушкина? Маяковский: Я уверен, что отношусь к Пушкину лучше, чем автор этого нелепого вопроса

Я раньше думал -

книги делаются так:

пришел поэт,

легко разжал уста,

и сразу запел вдохновенный простак -

пожалуйста!

А оказывается -

прежде чем начнется петься,

долго ходят, разомлев от брожения,

и тихо барахтается в тине сердца

глупая вобла воображения.

Пока выкипячивают, рифмами пиликая.

Из любвей и соловьев какое-то варево.

Улица корчится безъязыковая -

Ей нечем кричать и разговаривать.

2-ой ведущий:

Послушайте! (Подходит к краю сцены.)

Послушайте!

Ведь, если звезды зажигают -

Значит - это кому-нибудь нужно?

Значит - кто - то хочет, чтобы они были?

Значит - кто - то называет эти плевочки жемчужиной?

И, надрываясь

в метелях полуденной пыли,

врывается к богу,

боится, что опоздал,

плачет,

целует ему жилистую руку,

просит -

чтоб обязательно была звезда! -

клянется -

не перенесет эту беззвездную муку!

А после

ходит тревожный,

но спокойный наружно.

Говорит кому-то:

«Ведь теперь тебе ничего?

Не страшно?

Да?!»

Послушайте!

Ведь, если звезды

зажигают -

значит - это кому-нибудь нужно?

Значит - это необходимо,

чтобы каждый вечер

над крышами загоралась

хоть одна звезда?!

Звучит песня группы «Кино» «Звезда по имени Солнце».

Маяковский встает и подходит к краю сцены:

Ты посмотри, какая в мире тишь! Ночь обложила небо звездной данью, В такие вот часы встаешь и говоришь Векам, истории и мирозданью.

Отходит и садится на самый дальний стул.

Звучит вступление песни «Россия» в исполнении И.Талькова

Цветаева:

Крик разлук и встреч -

Ты, окно в ночи!

Может - сотни свеч, Может - три свечи... Нет и нет уму Моему - покоя. И в моем дому Завелось такое. Помолись, дружок, за бессонный дом, За окно с огнем!

Цветаева возвращается обратно. Звучит колокольный звон. Есенин:

Мне осталась одна забава:

Стыдно мне, что я в бога верил.

Пальцы в рот - и веселый свист.

Горько мне, что не верю теперь.
Прокатилась дурная слава,

Что похабник я и скандалист.

Золотые далекие дали!

Все сжигает житейская мреть.

Ах! какая смешная потеря!

И похабничал я, и скандалил

Много в жизни смешных потерь.

Для того, чтобы ярче гореть.

Встает и идет к краю сцены.

Дар поэта - ласкать и карябать. Роковая на нем печать.

Розу белую с черною жабой

Я хотел на земле повенчать.

Пусть не сладились, пусть не сбылись Эти помыслы розовых дней.

Но коль черти в душе гнездились -

Значит ангелы жили в ней.

Вот за это веселие мути, Отправляясь с ней в край иной,

(Маяковский, Ахматова и Цветаева встают и становятся за Есениным) Я хочу при последней минуте Попросить тех, кто будет со мной,

Чтоб за все за грехи мои тяжкие,

За неверие в благодать.

Положили меня б в русской рубашке

Под иконами умирать.

3-ий ведущий зажигает и подает Есенину свечу.

В это время звучит проигрыш из песни группы «Би-2» «Серебро».

Есенин немного стоит со свечой, потом начинает медленно уходить.

Музыка становится тише.

Маяковский:

-Прекратите! (Есенин оборачивается)

Бросьте!

Вы в своем уме ли?

Дать,

чтоб щеки

заливал

смертельный мел?!

Вы ж

такое

загибать умели,

что другой

на свете

не умел.

Музыка вновь становится громкой. Есенин отворачивается и уходит за сцену. Музыка прекращается. Из-за сцены выходит 1-ый журналист:

- Вы слышали? Есенин повесился!

Маяковский:

Вы ушли,

как говорится,

в мир иной.

Пустота...

Летите,

в звезды врезываясь.

Ахматова:

Когда человек умирает,

Изменяются его портреты.

По-другому глаза глядят, и губы

Улыбаются другой улыбкой.

Я заметила это_? вернувшись

С похорон одного поэта.

И с тех пор проверяла часто,

И моя догадка подтвердилась.

Отходит и садится.

Маяковский:

Я хочу быть понят моей страной. А не буду понят - что ж, по стране родной пройду стороной, как проходит косой дождь...

Звучит песня «По улице моей…» .

Выходят и становятся лицом к зрителям 1-ый и 2-ой журналисты.

2-ой журналист: (читает газету) «Однодневная газета от 14 апреля 1930 года: «В гробу, в обыкновенном темном костюме, в устойчивых грубых ботинках, подбитых железом, лежит величайший поэт революции - Маяковский»!

1-ый ведущий: (со своего места)

Выстрел - в самую душу.

Kaк только что по врагам.

Богоборцем разрушен

Сегодня последний храм

1-ый журналист:

Вроде юнкера, на Тоске

Выстрелившего - с тоски! Парень! Не по-маяковски Действуешь...

Цветаева:

Еще раз не осекся,

И, в точку попав - усоп.

Было стало - быть сердце,

Коль выстрелу следом - стоп

Журналисты уходят за сцену. Звучит погребальный колокольный звон

Цветаева подходит к краю сцены, музыка затихает:

Не стыдись, страна Россия!

Ангелы всегда босые… Отказываюсь быть,

В бедламе нелюдей

Отказываюсь жить.

Два на миру у меня врага,

Два близнеца неразрывно слитых:

Голод голодных - и сытость сытых!

Я счастлива жить образцово и просто:

Как солнце - как маятник - как календарь.

Руку на сердце положа:

Я не знатная госпожа

Я обращаюсь с требованием веры И с просьбой о любви

2-ой ведущий: Марину Цветаеву всегда занимал вопрос: от кого она унаследовала бунтарский дух? От бабушки. И об этом она говорит в своем стихотворении:

Продолговатый и твердый овал,

Черного платья раструбы. . .

Юная бабушка! 'Кто целовал

Ваши надменные губы?..

Темный, прямой и взыскательный взгляд,

Взгляд, к обороне готовый.

Юные женщины так не глядят.

Юная бабушка, кто вы?

Звучит песня на слова М.Цветаевой «Когда я буду бабушкой…» 3-ий ведущий: С мая 1922 г. начинается тяжелый эмигрантский период в жизни Цветаевой. Ее муж Сергей Эфрон служил в белой гвардии. После установления советской власти эмигрировал сначала в Чехословакию. Туда же к нему с дочерью Ариадной (Алей) приезжает и Марина. Она прожила вне России 1 7 лет. И везде ее жизнь была трудной, нищей. Она не умела приспосабливаться, быть удобной для всех, она везде была сама собой. Она и так казалась белой вороной, Марина открыто выражала свою ненависть к расизму, фашизму. Она как бы прозрела и увидела мир без каких бы то ни было романтических покровов. В ней просыпается праведный, честный гнев великого Поэта. Ее искренне интересует все, что происходит на покинутой Родине. Она пишет «Родина не есть условность территории, а непреложность памяти и крови. Не быть в России, забыть Россию может бояться лишь тот, кто Россию мыслит вне себя. В ком она внутри - тот потеряет ее лишь вместе с жизнью»:

Россия, моя Россия Зачем так ярко горишь?

1-ый ведущий:. Личная трагедия Марины Цветаевой переплелась с трагедией века. Она прокляла фашизм в любом его проявлении, ее сердце протестует:

Испания в крови. И Чехия в слезах.

Отказываюсь быть.

В бедламе нелюдей отказываюсь жить,

С волками площадей отказываюсь выть...

1925 год. Рождение сына Георгия (Мура). Переезд во Францию. Более 13 лет она прожила там. Но жизнь была трудной. Трагедия века внесла раскол в семью: муж пересмотрел свои взгляды, стал сочувствовать большевикам, дочь Ариадна открыто поддерживала отца. Сергею Эфрону разреше-но было вернуться в Россию. Через несколько месяцев получила разрешение и Марина. Друзья отговаривали: за рубежом печатались материалы о репрессиях, о голоде в украинских деревнях. В ответ Марина сказала: «Знайте одно, что и там я буду с преследуемыми, а не с преследователями, с жертвами, а не с палачами». А в вагоне добавила: «Сейчас уже не тяжело, сейчас уже - судьба».

2-ой ведущий: Семья воссоединилась. Определились на жительство в Болшево, в Подмосковье. Но счастье было коротким. Летом 1939 г. была арестована Ариадна, а глубокой осенью - Сергей. Теперь Цветаева каждый день стоит километровые очереди к тюремному окошечку с передачами для мужа и дочери. Ариадна пробыла на Колыме и в Туруханских краях почти 20 лет. Любовь с первого же дня - и на всю жизнь. И - вдумайтесь: Марина и Сережа родились в один и тот же день, 26 сентября, Марина была годом старше. В 1941 году расстреляли Сергея, в 1941 году покончила с собой Марина. Если кто - то скажет, что это случай, совпадение - ошибется. Это - судьба. Горькая!

Я с вызовом ношу его кольцо!
Да, в вечности жена, не на бумаге! -
Чрезмерно узкое лицо
Подобно шпаге.
Безмолвен рот его, углами вниз,
Мучительно великолепны брови.
В его лице трагически слились
Две древних крови.
Он тонок первой тонкостью ветвей.
Его глаза - прекрасно-бесполезны! -
Под крыльями раскинутых бровей -
Две бездны.
В его лице я рыцарству верна,
Всем вам, кто жил и умирал без страху! -
Такие - в роковые времена -
Слагают стансы - и идут на плаху.

Звучит песня на слова М.Цветаевой «Лицо без обличия…»

3-ий ведущий: В начале войны Марина с сыном уезжает в Елабугу. Здесь они снимают комнату в

деревенском доме, С сыном тоже сложные отношения. Подростковый возраст. Непокорность, грубость. Сломленная, но не побежденная, она уходит из жизни. Дождавшись, когда хозяйка и сын уйдут на работу, она сводит счеты с жизнью.

Она испила полную чашу горя, преподнесенную ей судьбой, но любовь к России не стала меньше и мельче. Она была до конца своих дней истинным патриотом своего Отечества.

Мужество никогда не покидало ее, до последней минуты. Она искренне хотела быть достойным гражданином достойной родины, Марина Цветаева не разлюбила жизнь - жизнь оставалась для нее распахнутой радостью.

1-ый ведущий: Она оставила две записки. Одну сыну: «Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже, Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Помни, что я больше не могла жить. Передай папе и Але,- если увидишь, - что любила их до последней минуты, и объясни, что попала в тупик».

Поэту Асееву: «В сундуке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттиском прозы. Поручаю их Вам. Берегите моего дорогого Мура, А меня простите - не вынесла».

1-ый журналист: Пророческие слова Цветаевой о том, что «ее стихам настанет свой черед», сбылись. Ее имя вошло в большой мир. Каждый читающий и любящий поэзию низко кланяется Марине Цветаевой и ее удивительной лирике.

Цветаева:

Не самозванка - я пришла домой

И не служанка - мне не надо хлеба.

Я- страсть твоя, воскресный отдых твой,

Твой день седьмой, твое седьмое небо…

Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала, что я - поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет.
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
- Нечитанным стихам!
Разбросанным в пыли по магазинам,
Где их никто не брал и не берет,
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
1913

Даже могила ее осталась безымянной на сельском кладбище Елабуги.

Звучит песня на слова М.Цветаевой «Не хочу не любви, не почести..»

Ученик:

Как и сама ты предсказала, Лучом, дошедшим до земли. Когда звезды уже не стало, Твои стихи до нас дошли. Тебя мы слышим в каждой фразе, Где спор ведут между собой Цветной узор славянский вязи С цыганской страстной ворожбой. Но так отчетлива видна, Едва одета легкой тканью Душа, открытая страданью, Страстям открытая до дна. Пустъ безогляден был твой путь Безмолвной птицы-одиночки, -

Себя ты до последней строчки Успела родине вернуть.

(С. Я. Маршак)

Ученик:

Мне так же трудно до сих пор Вообразить тебя умершей,

Как скопидомкой - мильонершей

Средь голодающих сестёр.

Что сделать мне тебе в угоду?

Дай как-нибудь об этом весть.

В молчанье твоего ухода

Упрёк невысказанный есть.

Лицом повёрнутая к Богу,

Ты тянешься к нему с Земли,

'Как в дни, когда тебе итога

Ещё на ней не подвели.

(Б. Пастернак)

1-ый журналист:

- Знаете ли вы, в чем обвинили поэта Гумилева?

2-ой журналист:

- Он не донес органам Советской власти, что ему предлагали вступить в ряды заговорщиков. Поэт категорически отказался от предложения. Но доносить не пошел, мешало понятие о чести.

1-ый журналист:

- Что такое честь?

2-ой журналист:

- По словарю В. Даля, это "внутреннее нравственное достоинство человека, доблесть, честность, благородство души и чистая совесть".

1-ый журналист:

-Поэтому отправляли на Лубянку тех, кто стремился сохранить в чистоте свою совесть.

Но непогрешимыми считали себя и те_; кто вершил свой неправый суд. Зиновьев приказал всем бывшим офицерам царской армии зарегистрироваться якобы для получения хлебных карточек. Все были расстреляны.

2-ой журналист:

- Михаил Фрунзе, красный командир, обращается к белогвардейцам с просьбой не уходить с Врангелем за рубеж. Десятки офицеров, нижних чинов, рядовых остались. Их, безоружных, с привязанными к ногам камнями бросили в море.

1-ый журналист:

- К 1919 году были уничтожены 320 тысяч священнослужителей.

Уничтожалась интеллигенция. Умер Александр Блок за день до получения разрешения властей выехать на лечение за границу.

2-ой журналист:

- Крестьянину-доносчику обещано 25% от конфискованного зерна. 58-я статья содержала специальный 12-й пункт о недонесении. Наказание - вплоть до расстрела. Можно ли оправдать или забыть такое?

Включается запись песни А. Розенбаума "Анафема".

2-ой ведущий: Сколько их было, невинно убиенных, заживо похороненных в ГУЛАГах, забытых из страха порою даже родными? Вдумайтесь в такую цифру. В 1934 году в состав Союза писателей входило 2500 человек. А репрессировано было 2000! Почему? За что?

3-ий ведущий: Вспомните судьбу русских поэтов XIX века. Пушкина, Лермонтова, Грибоедова, Кюхельбекера.

"Горька судьба поэтов всех времен //

Тяжеле всех судьба казнит Россию"

(В. Кюхельбекер).

Ученик:

Темен жребий русского поэта:

Неисповедимый рок ведет

Пушкина под дуло пистолета,

Достоевского на эшафот.

Может быть, такой же жребий выну,

Горькая детоубийца - Русь!

И на дне твоих подвалов сгину

Иль в кровавой луже поскользнусь,

Но твоей Голгофы не покину,

От твоих могил не отрекусь.

Доконает голод или злоба,

Но судьбы не изберу иной.

Умирать, так умирать с тобо

И с тобой, как Лазарь, встать из гроба.

1-ый ведущий:

Поэт серебряного века Максимилиан Волошин посвятил эти стихи памяти Блока и Гумилева. Не покинула Россию Анна Ахматова. Она не была в тюрьме, но семнадцать месяцев ничего не знала о единственном сыне, триста дней и ночей провела в очереди в тюрьму.

Ученица:

Показать бы тебе насмешнице

И любимице всех друзей,

Царскосельской веселой грешнице,

Что случится с жизнью твоей -

Как трехсотая, с передачею,

Под Крестами будешь стоять

И слезою своею горячею

Новогодний лед прожигать.

Там тюремный тополь качается

И ни звука, - а сколько там

Неповинных жизней кончается...

(С последними словами стихотворения включается пластинка с записью голоса Анны Ахматовой. Звучат «Вместо предисловия», «Посвящение»).

2-ой ведущий: Сын Ахматовой и Гумилева был по сути дела мальчиком. Очень часто утренний вывоз арестантов на отправку начинался под быстрый стук детских шагов по кафельному полу тюрьмы. Страна умилялась «Колыбельной» из кинофильма "Цирк": «сто путей, сто дорог для тебя открыты», а в Часовой башне Бутырской тюрьмы не пела, а шептала своему сыну поэтесса Мария Терентьева, жена репрессированного поэта Ивана Катаева.

Ученица:

Утром рано на рассвете Корпусной придет, На проверку встанут дети, Солнышко блеснет... (Во время чтения звучит "Аве, Мария!").

3-ий ведущий: Две тысячи репрессированных поэтов... Это только членов Союза писателей, а многие такого членства еще и не имели. Но они ни в чем не изменили себе. Они не хотели расставаться с поэзией даже в тюрьме. Однако Николаю Гумилеву на вопрос: можно ли ему писать стихи, быстро ответили: прозу можно, стихи нет. Правдивого поэтического слова страшились, а за найденные стихи могли отправить в карцер или даже дать новый срок.

1-ый ведущий: Поэту Сергею Поделкову после лагеря задали вопрос: "Что были для вас в лагере стихи?" Он ответил, не задумываясь: "Жизнь".

Униженные, но не сломленные, поэты пытались найти ответ на вопрос "За что?" Многие свято верили в непогрешимость Сталина и власти, они писали полные недоумения и веры строки. Ученик:

За что? Пусть Господь разберет

И движется длинный-предлинный Наш, к гибели нашей черед. Но, брат мой, вмурованный в камень, Пойми, мы недаром легли

Мы то, чем крепится фундамент Всей будущей жизни земли.

А. Тришатов

2-ой ведущий: Но не все были так наивны. Осип Мандельштам напишет откровенное стихотворение, полное горечи и презрения.

Ученик:

Мы живем, под собою не чуя страны.

Наши речи за десять шагов слышны.

А коль хватит на полразговора,

Так припомним кремлевского горца.

Его толстые пальцы, как черви, жирны,

А слова, как пудовые гири, верны,

Тараканьи смеются усища,

И сияют его голенища.

А вокруг него сброд толстошеих вождей,

Он играет услугами полулюдей,

Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,

Он один и собачит и тычет.

Как подкову кует за указом указ -

Кому в лоб, кому в пах, кому в бровь, кому в глаз.

Что ни казнь у него - малина

И широкая грудь осетина.

3-ий ведущий: Николай Заболоцкий, Даниил Хармс, Леонид Мартынов, Ярослав Смеляков, Павел Васильев - это новая волна репрессированных поэтов.

(Звучит песня М.Цветаевой «Уж сколько их упало в эту бездну…»).

Смерть Сталина в 1953 году не остановила лавину репрессий и предательств.

Ученик:

Пусть мне говорят: "Успокойся" - спокойным я быть не сумею,

Покуда наследники Сталина живы еще на земле,

Мне будет казаться, что Сталин еще в Мавзолее.

Е.Евтушенко.

1-ый ведущий: Кандидат наук Васильев поздравил писателя Солженицына с пятидесятилетием - вызвали в КГБ. 1-ый журналист: Писатель Черных открыто выразил беспокойство по поводу того, что создается новый культ - культ Брежнева. Перестали печатать. 2-ой журналист: Среди тех, кого "не одобряли" власти, был Владимир Высоцкий.

(Звучит песня В. Высоцкого "Я не люблю").

2-ой ведущий: Многие, слишком многие не дожили до реабилитации. Многих еще предстоит реабилитировать. Те же, кто вернулся из лагерей, больше всего на свете боялись забыть лагерную жизнь. "Забвение пережитого - смерть души", - говорил Шаламов.- Нельзя забыть предательства, нельзя забыть свои муки. Лагерные идеи только повторяют переданные по приказу начальства идеи воли... Лагерь отражает не только борьбу политических клик, сменяющих друг друга у власти, но культуру этих людей, их тайные стремления, вкусы, привычки, подавленные желания".

Ученица:

Приснилось мне, что старые друзья

Опомнились, раскаялись, вернулись

И что ко мне, тревожа и дразня,

Приветливые руки протянулись.

И дружеские руки отстраня,

Я говорю без гнева и досады:

-Друзья мои, не трогайте меня,

Мне ничего ни от кого не надо.

Е. Тагер

В зале наступает тишина, идет перекличка поэтов. Тагер Елена, поэтесса, десять лет провела на Колыме. Плужник Евгений, уже больным туберкулезом был отправлен на Соловки. Там вскоре и умер. Васильева Елизавета (она же легендарная Черубина де Габриак), хромую, ее отправили по этапу на Урал.

Когда я называю по привычке моих друзей заветных имена, Всегда на этой странной перекличке Мне отвечает только тишина.

Простите нас, не названные нами.

Мы слышим ваши голоса.

Ученица:

Мы к вам идем в сегодняшний ваш день,

И в завтрашний ваш день, и в день грядущий,

Мы к вам идем -куда ж нам друг без друга,

Мы память, что жестока и горька,

И мы ее горчайшая строка,

Но в памяти - грядущему порука,

Цена ж забвенья слишком высока.

Ю. Левитанский

(Гасится свеча). 3-ий ведущий: Наша встреча подошла к концу. Нет границ у памяти, но есть предел забвению. Мы вспомнили - и они снова как будто с нами, все, кого мы назвали и о ком подумали. Ученица:

Так просто можно жизнь покинуть эту,

Бездумно и безбольно догореть,

Но не дано Российскому поэту

Такою светлой смертью умереть. Всего верней свинец душе крылатой

Небесные откроет рубежи,

Иль хриплый ужас лапою косматой

Из сердца, как из губки, выжмет жизнь.

Звучит песня И. Талькова «Памяти Виктора Цоя».