Проект «Творческие люди Синегорья»

Проект «Творческие люди Синегорья»

Поэт Владимир Плотников

Выполнила группа учащихся

5 класса,

МБОУ «СОШ п. Синегорье»

Владимир Плотников, поэт

Мой девиз двояк:
1. "Больше, но помалу!"
2. "Случай - закон удачи. Успех - удача по умолчанию"

Родился в 1963-м. Городок Новотроицк в Степном Оренбуржье. Тихое провинциальное детство. Озеро, грязное, но горячее от жарких доменных шлаков, мелкий, полуиссохший Урал. Школа. Первые учителя, первые друзья, первые книги...
В 1974-79-м - экологически чистая "планета Колыма"

Колыма ты, Колыма -

чудная планета,

9 месяцев зима-

остальное лето.

Магаданский поселок гидростроителей Синегорье (его строили мои папа и мама). Северный Рай. Грибы, брусника, голубика, горные ручьи... Вылепленные из пластилина книжные миры с армиями персонажей Купера, Майн Рида, Жюля Верна, Стивенсона, Булычева... Жизнь без замков, с открытыми дверьми. "Без 5 минут" коммунизм и дружба народов. Ни воровства, ни бандитизма - один милиционер на три поселка, между коими десятки верст. В 11 лет - первая историческая сказка размером в общую тетрадь. Потом тетрадные вороха, как теперь выясняется, - фэнтези... Все сжег за пару минут - перед возвращением на "материк". Первые шаги тропою любви... платонической.
Год Мишки-Олимпийца - поступил в Куйбышевский университет. Последние застойные годочки: первое пиво "На Дне", на "Горе" и "Калде" (этимология понятная для самарских знатоков), первая женщина, первое, первый... Много-много первого и, увы, единственного, невозвратного и неповторимого. В год Мишки-Горби-Перестройщика вручен диплом историка.
Потом кооперативная маета наивных "совков", смена мест приложения рук, ног, седалища и, реже, мыслей. Мыслей стало меньше, крамолы больше, потому как мысль гнали, третировали, утрировали, осмеивали, поносили. Все подминала чужая, но мощно транслируемая страсть к наживе, карьере, пороку, позиционируемым не иначе, как новые "ценности" бытия. По счастью, не поддался, не зомбирован, не споен. Даже, простите за кондовость, ни разу не пробовал наркоту. ПисАл в стол, точнее - в мешок. В 1996-м занесло в журналистику, где, ввиду условной зрелости, сумел откреститься от сомнительной "лаврушки-однодневки" и отскрестись от заразы бульварных "желтописей". Имею несколько наград Всероссийских конкурсов, по преимуществу, за острую социальную публицистику. Есть и литературные номинации. В "мешке" - спрессованные пуды руко- и машинописной макулатуры, которые, если расчленить и перевести их в "уорд", трансформируются в романы, повести, рассказы, эссе и стихи. Чем недавно и озаботился в редкие часы, свободные от работы и доставки к местам ее дислокации. Раньше был склонен к сатире и юмору, сейчас больше занимают философия и эзотерика. Отсюда лоскутное одеяло жанров, стилей и форм...
В общем, не судите строго, а уж если судите, то нестрого.

Ваш Владимир Плотников.

Эпитафия отцу

Ты был Отчизны верным сыном.
Отцом, каких, увы, не тьма.
Дай Бог бы тем, кто выше чином,
Такого ж сердца и ума.

Плотникову Ивану Павловичу (1924-2003) -
Воину, Отцу, Человеку...

Мама…

А какая ты, Мама?
Как солнце.
Мама как солнце…
Но ведь в самом начале ты еще не знаешь солнца.
Солнца для тебя еще нет.
А ты уже есть.
В Маме.
С первого мига жизни ты - еще Мама, часть Мамы.
А Мама - пока и ты.
Вы с Мамой одно целое…
Мы с Мамой -
Я и Мама!
Солнце уже потом.

2. Мама и женщина

Мама это женщина.
А женщина?
Не Мама… Не Мама… Ни эта, ни та…
Мама одна. Только одна. Женщин много. Очень много.
Никому не дано уравнять слово "женщина" с… "Мама".
Мама для сына всегда Мама, но очень редко женщина.
Все привычные женские черты недостаточны, мелки для Мамы.
И понятие просто "женщина" не в силах вобрать в себя твою Маму.

Она лучше, она чище, она, она, она…
Мама - это над полом. Мама - это рядом с небом.
Без Мамы небо страшно далеко. Без Мамы страшно.
Будь же всегда близко.

3. Мамочка моя
Мамочка моя -
Абсолют и Святость.
Мера и Маяк,
Оберег и Радость!
Чистый свет небес,
Крест и детский мостик,
Ангел, благовест,
Мир, весна и осень…
Огражу и послужу.
Я твой сын и тем горжусь…

8-го мир наполнен вами

Какая светлая минута,
Какой пленительный момент!
Цветами мир наполнен будто.
Сегодня женщинам билет
На пир мужского воспитанья
Подарен с предрассветной рани.

Любимой нынче ключ от сердца
Вручит и бука, и молчун.
Успей открыть, подружка, дверцу
И там свою возжечь свечу.
К утру, ненадолго блаженный,
Он снимет маску джентльмена.

И снова скука, снова проза…
Но чу про завтра, пусть теперь
Вас тешат спичи, слёзы, розы,
Напитка сладкого капель…
Осталось воодушевлённо
Поздравить всех вас поимённо…

И вот куплет венчальный оды.
Его по праву посвятим
Мы всей плеяде, хороводу
Имен, талантов… Словом, Им -
Тем, кто поэтами увенчан
Великим званьем «Русских Женщин»!!!

Ключи от дверки
Не сразу всё заладилось,
Адаму всё не нравилось.
Душа его печалилась:
«Хотя б один скандал»…
Он в кущах райских маялся,
Без стирки жить отчаялся.
И чтоб он не окаялся
Бог Еву и создал.

Наши милые, поверьте,
Нет для нас иного приза,
Чем найти ключи от дверки,
Чтобы в сердце к вам попасть!
Ваши слезы и капризы,
Женской логики сюрпризы -
Это шарм лишь для маркизы,
Чья любовь - над нами власть!

Увы, мы с вами ласковы
Бываем так не часто ведь.
И с нежностью опаздывать -
Таков уж наш удел.
Но все-таки уверенно
Вам скажем: «Это временно.
Исправимся, поверьте нам.
Сегодня этот день!»…

Апрель застенчивый затейник

Апрель, застенчивый затейник,
Сняв шубу заячью с Весны,
Взмыл с грациозностью оленьей…
Капель разволновала сны.

И золотым напитан светом
Мир, убаюканный Луной.
Все МАЯться клянутся - Летом…
Лишь почки дрогнули - листвой.

Снег плачет флейтою ручейной,
Подснежник с вербой лад сулят.
Но, сделав дело, прячет взгляд
Апрель, застенчивый затейник…

Высоцкий. Памяти того, с кем не был знаком

Владимир Плотников-Самарский

Цела гитара, не порвались струны,
А рык знакомый что-то замолчал.
Не утешала ласками Фортуна
Того, кто всех нас песней привечал.

А миллионы, не дыша, внимали
Хрипящим звукам правды и любви.
Короче нет дороги, чем прямая.
Он прямо шел, ни разу не скривил.

Ни разу не взбодрённый похвалою,
В немом признанье прорубал он путь,
Борясь с циничной, злой, пустой молвою…
Обидой скорбною стесняло грудь…

А грудь гиганта из того же теста,
Что у тебя, и сердце в ней - цветок.
Расцвёл он так, что не хватало места.
В грязи, теснине жить цветок не мог.

Он столько спел… Вам жизни б не хватило
Себя заставить столько раз поесть.
Теперь вопят: «Вот енто мощь, какая сила!!»…
Плевки при жизни, после смерти - лесть!

Всегда молчат о том, что нестандартно
И хвалят лишь шаблонный идеал:
«Он хулиган, чрез слово сыплет матом,
Он что-то непотребное рычал»...

Куда понятней и приятней песни
Про пироги, про тра-ля-ля и про комбайн…
А он - про баньку, алкашей… да хоть ты тресни, -
Затрут. Ведь нет в искусстве нашем тайн.

О чем молчат, того, должно быть, нету,
Про то горланит только пустобрёх.
И он горланил, отметал запреты,
Полынь дарил, гвоздику не сберёг.

Поллынньь горррьккка… Но мы с отрадой пили.
Гвоздике же в груди уж не цвести.
Грудь замерла в отчаянном усилье
До нас весь пыл свой страстный донести.

Мы щедро раздаём артистам званья.
Хоть многих не увидим никогда.
Ведь этот из Читы, тот в Магадане -
Заслуженный… А, впрочем, не звезда.

Порой, случается, забудем, вот досада
Заслуженного дать «Звезде Везде».
Бог с вами: званье, титул, они рады
Ролишке были мелкой… Кто? Да те:

Один Василий, а другой Володя.
Второй, особенно, играл он всякий сброд.
И вот на «дрянь» из-за него лишь ходят,
Давно Народным окрестил его Народ.

А ведь какой Артист в тени топтался!
Да разве столько б он сыграть сумел?!
Но щедрый Дар актерский не угас с ним.
Прорвался в песни он - бездонен, ярок, смел…

Итог эпичен. Пусть не всё пропето.
И слёзы бухнут на стреле ресниц.
Печальный взгляд покойного поэта
Не позабыть средь миллиона лиц…

1980