ЛЕКЦИИ ПО КУРСУ ПОЛИТОЛОГИИ

СОДЕРЖАНИЕ

Лекция первая, вторая

ПОЛИТОЛОГИЯ: ПРЕДМЕТ, ОБЪЕКТ, ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ

Лекция третья, четвертая

ПОЛИТИКА КАК ОБЩЕСТВЕННОЕ ЯВЛЕНИЕ

Лекция пятая

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ

Лекция шестая

ИНДИВИД КАК СУБЪЕКТ ПОЛИТИКИ

Лекция седьмая

ПОЛИТИЧЕСКАЯ СОЦИАЛИЗАЦИЯ

Лекция восьмая

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЭЛИТЫ

Лекция девятая

ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЛИДЕРСТВО

Лекция десятая

ГОСУДАРСТВО КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

Лекция одиннадцатая

НЕГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНСТИТУТЫ

Лекция двенадцатая

ПОЛИТИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ И РЕЖИМЫ

Лекция тринадцатая

АВТОРИТАРНЫЕ И ТОТАЛИТАРНЫЕ ПОЛИТСИСТЕМЫ

Лекция четырнадцатая

ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА

Лекция пятнадцатая

ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕОЛОГИИ

Лекция шестнадцатая

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА

Лекция семнадцатая, восемнадцатая

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ, РАЗВИТИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ

Лекция девятнадцатая

ПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ КРИЗИСЫ

Лекция двадцатая

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Лекция двадцать первая

ВЫБОРЫ И ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ

Лекция двадцать вторая

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Лекция двадцать третья

МИРОВАЯ ПОЛИТИКА В НАЧАЛЕ XXI ВЕКА

ЛЕКЦИИ ПЕРВАЯ, ВТОРАЯ

ПОЛИТОЛОГИЯ: ПРЕДМЕТ, ОБЪЕКТ, ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ

"Нравится это человеку или нет, он не может находиться вне сферы определенного типа политической системы… Политика - один из неизбежных фактов человеческой жизни".

Роберт Даль

I.Термин "политология" образуется из двух греческих слов: «polike» - искусство осуществления власти в городе-государстве (полисе), и «logos» - понятие, суждение, знание. Происхождение самого термина "политика" различные авторы интерпретируют по-разному. Одни исследователи утверждают, что название политика происходит от греческого "polis" и его производных "politeia" (конституция), "polites" (гражданин) и "politikos" (государственный деятель). Другие полагают, что данное понятие произошло от "politike", что означало науку и искусство отправления государственных дел. Третьи считают, что само слово политика произошло от "politeia", обозначавшего законодательное оформление общественно-государственного устройства. Четвертые убеждены, что понятие "политика" произошло от греческих слов "poli" (много) и "tikos" (интересы). Поэтому политологию чаще всего определяют как науку о политике или как систему знаний о политике, где политика предстает как многообразный мир отношений, деятельности, поведения, взглядов и коммуникационных связей по поводу реализации групповых интересов, власти и управления обществом.

Политология - новое название политической науки, утвердившееся в 60-е - 70-е годы ХХ века сначала в Германии и Франции, затем в России. Во многих западных странах, и в первую очередь в США, этот термин не приобрел столь широкого применения, хотя там и признают его речевые удобства - краткость и понятность. В становлении всего обширного комплекса знаний о политике выделяются три последовательно опосредующие друг друга системы или уровни интеллектуального освоения политической практики:

- прежде всего, это обыденное знание как первичное обобщение непосредственного политического опыта. В наше время оно отражено в прессе, выступлениях и воспоминаниях политиков, в рассуждениях политических комментаторов и т.д.;

- другой уровень представлен многообразными, созданными в основном отдельными пророками, мудрецами, законниками, мыслителями политическими учениями, через которые осуществлялся переход от мифов и мифологического знания к догматическому знанию - довольно систематизированному, но некритическому описанию тех или иных верований и законоучений. Большая основательность знаний о политике здесь достигается за счет их догматизации, то есть превращения в бесспорную истину, признаваемую без доказательств, а также ограничения самого предмета осмысления. Над политикой и действующими в этой сфере людьми в таком случае стоит некий закон - божественный либо человеческий, - который определяет правила политического поведения. Примеры такого знания в современной политике - различные идеологии (видный французский политолог и социолог Раймон Арон (1905-1983) называл их доктринами, занимающими в душе человека место веры и стремящиеся в какой-либо форме социального порядка "спасти человечество");

- переход на следующий уровень знания - к знанию критическому, - связан с поисками смысла и логики в самой политике. Важную роль в этом процессе исполнили Николо Макиавелли (1469-1527) и великие гуманисты эпохи Возрождения. Они противопоставили догме практический опыт, создав предпосылки возникновения политической науки (или, что одно и то же - политологии).

II. Политическая наука выросла из рационализации (рациональность [от лат. rationalis - разумный] - разумная обоснованность, целесообразность; обобщенная характеристика общественной активности и поведения человека, основанная на его целенаправленной деятельности и эффективном достижении поставленных целей) обыденного и догматического знаний о политике. Великие произведения религиозной, философской и политической мысли служили той интеллектуальной средой, вне которой эта наука не могла бы сложиться. Именно поэтому изучение истории политической мысли составляет важное и неотъемлемое направление политологии. При всем великолепии известных памятников китайского, индийского, ближневосточного и дальневосточного философствования в сфере политики и том, что труды древних греков Платона (427-347 до н.э.) и его ученика Аристотеля (384-322 до н.э.), римлянина Цицерона (106-43 до н.э.) позволяют именно их считать предтечами политической науки, тем не менее можно утверждать, что основы современной политологии закладывались примерно с середины XIII века и в Западной Европе.

Именно здесь схоластика (от гр. scholastikos - школьный, учебный) - средневековое философское течение, представители которого стремились рационально обосновать и систематизировать христианское вероучение, соединить божественно-догматическое знание с рационалистической методикой, - постепенно создавала основания для возникновения в европейских университетах новых форм учености. Среди них были и дисциплины, которые назывались:

- ars politica - политическое искусство (термин принадлежал немецкому философу и теологу Альберту Великому, около 1193-1280);

- scientia politica - политическая наука (автор термина - монах-доминиканец, впоследствии причисленный к лику святых, Фома Аквинский, 1226-1274);

- sanctissima civilis scientia - божественнейшая гражданская наука (авторство термина приписывается немецкому писателю-гуманисту Себастьяну Бранту, 1448-1521) и т.д.

Первый подъем политической науки пришелся на XVI-XVII века. В это время появились работы великого итальянца Николо Макиавелли (1469-1527), были написаны "Шесть книг о республике" французского философа и политика Жана Бодена (1520-1596), изданы труды голландского юриста, историка и дипломата Гуго Гроция (1583-1645), бельгийского ученого и литератора Юста Липсия (1547-1606), немецкого правоведа Самуэля Пуфендорфа (1632-1694). Усилиями этих мыслителей впервые в систематизированном виде была рассмотрена политика как сфера человеческой деятельности. Уже в начале XVII века были открыты специализированные кафедры политического знания в университетах Нидерландов и Швеции. В немецких университетах в это же время получила распространение "наука о политическом благочинии", позже развившаяся в учение о государственном администрировании. Недостаточная критичность ранних подходов к изучению политики привела к тому, что политические исследования подпали под стремление теоретиков эпохи Просвещения создать всеобъемлющую науку о человеке и обществе. В XIX веке этот проект попытались продолжить Огюст Конт (1798-1857) в своей концепции общей социологии и Карл Маркс (1818-1883), который в своем учении настаивал на слиянии в единое целое философии, экономики и социологии.

III. Становление политической науки как самостоятельной сферы исследований и преподавания началось во второй половине XIX века. В это время университетские подразделения государствоведения и политики создавались совместными усилиями историков, юристов, философов, специализировавшихся по политической проблематике. На попытки создания универсальных общественных теорий ученые, занимавшиеся политической сферой, ответили повышенным вниманием к эмпирической методологии (от гр. еmpeiria - опыт), что отразилось в подробнейших описаниях различных типов государств, форм правления, других явлений политической жизни (Теодор Вулси [1801-1889], Вудро Вильсон [1856-1924], Вильгельм Рошер [1817-1894]), Борис Николаевич Чичерин [1828-1904] и др.). Их объяснение политических явлений и процессов исходило из конкретных культурных и исторических фактов и факторов при известном невнимании к природе самого человека и общества в целом. Приоритет при этом начинает отдаваться политической компаративистике (от лат. comparativus - сравнительный). Она делала политологию более восприимчивой к сложности и многообразию норм, ценностей, институтов и социальных структур и к взаимосвязи различных форм политического поведения людей и политических организмов, которые, как полагает современный американский политолог Дэвид Аптер (род. 1924), "могут означать совсем иное для тех, на кого они распространяются". Сравнительный научный материал приобретал особую ценность в связи с тем, что в процесс исследования включался неизменно присущий политологии каждой страны проблематика теории и практики национальной политической системы. Джон Стюарт Милль (1806-1873) и его последователи считали сравнительный метод в познании общества соответствующим экспериментальным опытам в естественных науках. Именно на этом фундаменте был достигнут дальнейший прогресс политической науки.

В старейшем шведском университете г. Упсала политика как учебная дисциплина стала приобретать научный характер с 1840-х годов. Католический университет Дублина (Ирландия) в 1855 г. образовал кафедру социальной и политической науки. Примерно в 1870-е гг. в Оксфорде (Великобритания) и Парижском университете стали читать специальные курсы по политике. За океаном Фрэнсисом Либером в Колумбийском колледже в 1857 г. была создана отдельная кафедра по истории и политической науке, а в 1863 г. в Корнельском университете был открыт уже факультет истории, социальной и политической науки. В 1870-е годы в этой стране начинается специализация аспирантов по политическим исследованиям. В России академическая традиция изучения политики тоже возникает во второй половине XIX века, в период великих реформ. Первыми российскими собственно политическими исследованиями можно считать такие труды, как "История политических учений" (издана в 1869) Б.Н. Чичерина, "Политика как наука" (1872) А.И. Стронина, "Историко-сравнительный метод в юриспруденции и приемы изучения истории права" (1880) М.М. Ковалевского (1851-1916). Развитие ранней российской политологии происходило на основе сравнительных подходов, но весьма успешно работали и специалисты в области истории политики и права, юристы, занимавшиеся проблемами государства.

IV. С первой четверти XX в. начинается современный, продолжающийся и поныне, этап развития политической науки. Основной вклад в развитие современной политологии внесли западные теоретики: Толкотт Парсонс (1902-1979), Дэвид Истон (род. 1917), Ральф Дарендорф (род. 1929), Морис Дюверже (род. 1917), Роберт Даль (род. 1915), Габриэль Алмонд (род. 1911), Стивен Верба (род. 1932) и др. Современная политическая наука - авторитетнейшая академическая дисциплина, В мире действует Международная ассоциация политологов (IPSA), которая систематически проводит научные конференции и симпозиумы. Мнения профессиональных политологов-аналитиков стали учитываться при разработке и принятии важнейших решений во всех государствах и международных организациях. Развитие современной политической науки условно можно разделить на три этапа:

1) период становления (вторая половина XIX в. - конец 40-х годов ХХ в.), когда главное внимание уделялось исследованию проблем политической власти и ее социальных основ;

2) период активного расширения сфер политологических исследований после создания в 1949 г. Международной ассоциации политической науки (конец 40-х - вторая половина 70-х гг. ХХ столетия);

3) период поиска новых парадигм развития политической науки (конец ХХ века по настоящее время), характерный выдвижением адекватных современному состоянию человеческого общества моделей и концепций власти и политических отношений.

V. Особенно быстро и плодотворно политология развивалась во второй половине ХХ столетия. И связано это было в основном с двумя главными обстоятельствами:

во-первых, с появлением в американской политической науке бихевиористского подхода, который стал, следуя определению Роберта Даля (род. 1915), синонимом "политического поведения". Политика, по мнению бихевиористов, представляет собой реальные действия реальных людей в политической практике, а не различные совокупности институтов и структур, через которые выражают свою волю граждане. Главным отличием бихевиористского подхода можно считать то, что он выдвигал в центр исследований поведение обыкновенного человека, рядового гражданина. Это сразу же отразилось на исследовательских приоритетах. До открытия нового подхода политическая теория раскрывала сферу политики через понятия "справедливости", "государства", "права", "патриотизма", "общества", "добродетели", "тирании". После появления бихевиоризма для этих же целей стали использоваться термины "отношения", "группы", "конфликты", "взаимодействия", "страты";

во-вторых, с внедрением новых методологий политических исследований стал широко использоваться системный анализ политической практики. Системный подход в политической науке схематично можно охарактеризовать следующим образом:

а) политическая жизнь - это система поведения, существования человека в окружающей общественной среде, открытой для влияний, исходящих извне и внутренних источников;

б) политическая система - это ряд взаимодействий, посредством которых в обществе распределяются необходимые для цивилизованной жизни ценности;

в) политическая система имеет "регулирующий" и "саморегулирующий" потенциалы, позволяющие изменять, корректировать внутренние процессы и структуры во избежание саморазрушения системы;

г) политическая система динамична и изменчива;

д) политическая система может сохранять устойчивость при наличии определенного баланса между входящими и исходящими воздействиями и импульсами.

Системная теория политики привела к тому, что состоялся целый ряд новых научных открытий, обобщений, терминов:

а) теория демократии Йозефа Шумпетера;

б) плюралистическая теория демократии Роберта Даля;

в) теория партиципаторной демократии Крофорда Макферсона и Бенджамина Барбера;

г) концепция государства всеобщего благоденствия, общества потребления;

д) стандартизированная терминология, соединяющая политологию с другими, в том числе и фундаментальными науками;

е) сравнительная политология стала использовать понятие "система" в качестве макроединицы в сопоставительном анализе.

VI. Хотя в значительной степени и условно, в многообразии политических учений формировавшейся западной политологии можно было выделить два основных направления, воплощавших две давние научные традиции. Представители одного из них - рационалистического или, иначе, сциентистского (научного), - верят в безграничные возможности человеческого разума и имеющиеся в распоряжении ученого средства познания, в связи с чем постоянно стремятся создать общую теорию политики. На их взгляд, политология ничем не отличается от естественных наук. Она, как и фундаментальные науки, имеет дело с законами, действие которых в принципе может быть вычислено и предсказано. Представители другого направления, которое обычно называют эмпирическим, скептически оценивают возможность открытия общих законов политических процессов и построения единой научной системы теоретических знаний, адекватной реальной политической действительности. Они считают, что в сфере политики всегда присутствуют некие неизвестные, не поддающиеся учету факты и факторы, которые способны дезавуировать самую идеальную теоретическую схему. Поэтому задача политологии состоит не в предсказаниях чего-то еще не существующего, а в том, чтобы добросовестно исследовать прошлый опыт, давать как можно более адекватное описание имеющейся действительности, опираясь на которое каждый профессиональный политик будет делать собственные выводы о завтрашнем дне, руководствуясь при этом не только знаниями, но и интуицией.

Многие ученые стали разграничивать понимание политологии в широком и более узком смысле слова. В первом случае эта наука предстает как вся система научного знания о политике, совокупность всех политических дисциплин, включая политическую философию, политическую социологию, политическую антропологию, теорию государства и права, геополитику, политическую психологию. Во втором случае речь идет о политологии как одной из политических наук, создающей теорию политики, политических явлений, отношений и процессов, а также изучающей универсальные формы проявления политики в различных условиях разных стран и народов. Политология в последнем случае предстает как наука об общих принципах и закономерностях политической жизни общества и их специфическом проявлении, о путях, формах и методах их реализации в деятельности субъектов политики.

В мировой традиции политического знания обычно принято различать политологию как таковую (англ. political science) и политические науки (англ. policy science). В англо-американском "Словаре политического анализа" под политологией понимается систематизированное изучение политики в целом и, более узко, государственного управления. В исследовательском плане развитие политологии шло от внимания к формальным институтам (в основном к государству) и правовым отношениям в направлении научного интереса к поведению людей и их групп в политике, политическим процессам и системам, неформальным отношениям. Содержание основных разделов политологии в качестве комплексной научной и учебной дисциплины обычно составляют: 1) политическая теория; 2) сравнительный анализ политических феноменов; 3) поведение в сфере политики; 4) властные отношения; 5) государственно-административная деятельность; 6) международные отношения и мировая политика.

VII. К началу XXI века политическая наука представляет собой быстро изменяющуюся область знания, успешно преодолевающую те барьеры, которые ранее разграничивали ее конкретные разделы. Это стало придавать политологии отчетливо междисциплинарный характер. Подобный порядок вещей стал складываться в ходе "новой революции" в политической науке, о наступлении которой еще в 1969 г. объявил Дэвид Истон (род. 1917). С его точки зрения, в процессе придания политологии нового качества необходимо было не только преодолеть некоторые негативные стороны бихевиоризма (увлечение созданием "чистой науки", недооценка практической составляющей политических знаний, увлечение абстрактным анализом, недостаточное внимание к проблемам морали), но и переориентировать политическую науку на решение новых задач. Истон имел в виду следующие из них: а) исследование проблем общего кризиса человеческой цивилизации и перехода в постиндустриальную фазу развития; б) преодоление эмпирического консерватизма, традиционно свойственного политической науке; в) введение в теорию политологии рассуждений, связанных с влиянием морально-этических ценностей на поведение "человека политического"; г) включение в предметное поле политической науки нетрадиционных субъектов политики (новые социальные движения, транснациональные объединения, маргинальные структуры), появление которых требует выработки новых политических процедур.

Необходимость такой "новой революции" в политической науке может быть обоснована и аргументами другого рода: 1) постиндустриальная модернизация современного мира продемонстрировала недостаточность аналитических методов политологической классики, основанных на интересах, и необходимость обращения к ценностям и их роли в социально-политических преобразованиях; 2) в условиях транзитных, переходных отношений (от индустриализма к информационному обществу) возрастающая угроза общественной дестабилизации и распада социальных связей выдвигала на передний план не представительские, идущие от гражданского общества, функции политики, а интеграционистские, идущие от государства как инструмента противостояния социальному хаосу; 3) довлеющая в западной политологии концепция общества как совокупности "разумных эгоистов", вступающих в отношения взаимовыгодного обмена, все чаще наталкивалась на приоритеты, носящие коллективистский характер и не сводимые к понятию индивидуализма.

Неспособность сложившейся в западной науке политической теории отражать подобные "коллективные сущности" свидетельствовала об ее известной ограниченности. Многими обществоведами мира все настойчивее ставится вопрос о том, что сложившаяся западная политическая теория отражает не столько универсалии мира политического, сколько социально-цивилизационную специфику евро-атлантического региона, в связи с чем главной задачей современной политологии становилось освоение уже не регионально-европейского или американского, а действительно всемирно-исторического опыта политического развития человечества. В решение этих задач активно включилась российская политология. В 1990 г. ее вновь вводят в число изучаемых в российских вузах дисциплин. Развитие политологии в Российской Федерации условно можно разделить на три периода: 1991-1994 гг. - период ученичества и освоения основных достижений западной политической науки; 1995 - 1998 гг. - завершение формирования вокруг журналов «Полис», «Свободная мысль», «Социально-политический журнал», «Диалог» сообществ отечественных политологов, исповедующих широкий спектр идей и придерживающихся различных методологий. В этот и последующий период появляются теоретические работы российских авторов, по кругу и глубине рассматриваемых вопросов выходящих на уровень мировой политической науки и даже открывающих в ней новые пути исследования и предлагающие оригинальные концепции и теории.

VIII. Политология как самостоятельная наука имеет свой объект и специфический предмет познания. Объектом политологии являются вся сфера политических отношений в обществе, то есть совокупность всех объектов политической деятельности, в первую очередь государства. Важным предметом политологии является такое многоплановое общественное явление, как политическая власть. Известный американский политолог Гарольд Лассуэлл (1902-1978) даже утверждал, что "когда мы говорим о науке в области политики, то имеем в виду науку о власти". К числу первоочередных занятий политологии относятся также разработке теории и методов политической деятельности, конкретные исследования политических институтов, анализа ситуаций, субъектов и объектов политики.

Предметом политологии являются закономерности формирования и развития политической власти, формы и методы ее функционирования и использования. Наиболее общие закономерности касаются становления, развития и смены политических систем, категориального аппарата, наиболее существенных и устойчивых тенденций в проявлениях и использовании политической власти. В зависимости от сферы проявления, устанавливаемые политической наукой закономерности можно разделить на четыре группы:

- политико-экономические закономерности возникновения, функционирования и развития политических интересов, концепций, теорий, выясняющих соотношение между политикой и экономикой;

- социально-политические закономерности, обусловливающие функционирование политической власти. Главное в обеспечении ею стабильности общества - учет интересов и потребностей различных элементов его социальной структуры, нахождение путей гармонизации этих интересов, уничтожение или смягчение антагонизмов, конфликтных ситуаций, кризисных явлений.

- закономерности функционирования и развития политического процесса: а) приоритет общечеловеческого над классовым и партийным в политике; б) верховенство закона для всех членов общества, в) разделение властей; г) гласность в деятельности государства и общественных организаций; д) политический плюрализм и т.д.;

- политико-психологические закономерности отражают отношения между личностью и властью и вбирают в себя процессы политической социализации личности, формирования политических чувств, настроений, ценностных ориентаций, путей влияния на избирателей, формирования политических лидеров, завоевания и удержания ими власти и т.д.

IX. При изучении политических явлений и процессов политическая наука использует различные методы исследования, характерные для всех социальных наук. Но есть такие методы, которые в совокупности с другими превращают политологию в самостоятельную научную дисциплину. Это, прежде всего, системный метод, бихевиористский подход (особый способ анализа политических явлений через изучение поведения индивидов и групп при исполнении ими определенных политических ролей), количественные методы (статистические исследования политической активности; анкетные исследования и опросы; лабораторные эксперименты, особенно в сфере международных отношений), сравнительные методики.

В политическом анализе в настоящее время активно используются и такие новые методы, как кибернетический (анализ политики сквозь призму информационных потоков, построенных на принципе обратной связи, и сети целенаправленных коммуникативных действий и механизмов, обеспечивающих отношения управляющих и управляемых на всех уровнях взаимоотношений внутри общества и с внешней средой); 2) коммуникативный (раскрытие свойств политики через изучение складывающихся в политическом пространстве способов общения людей); 3) политико-культурные (заложившие в основание исследования политики субъективные ориентации элитарных и массовых субъектов на политические объекты, которые в соответствии с ними видоизменяли формы своего поведения, характер деятельности политических институтов и других параметров функционирования власти) и др.

ЛЕКЦИИ ТРЕТЬЯ, ЧЕТВЕРТАЯ

ПОЛИТИКА КАК ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФЕНОМЕН

Политика есть мощное бурение твердых пород, проводимое одновременно со страстью и холодным глазомером. Цель такой политики - достижение максимума разумно возможного.

Макс Вебер

I. Едва только древний человек обеспечил себе основы существования - огонь, еду, жилище, он создал еще две крупнейшие сферы собственной жизнедеятельности: искусство для самовыражения (начиная с наскальных рисунков) и политику для общения с себе подобными. Последняя возникает в связи с усложнением общественной жизни и необходимостью реализации таких коллективных интересов, которые не поддавались удовлетворению без вмешательства "третьей силы" в виде государства и его институтов публичной власти. Этимологически обозначая "то, что связано с государством", политика, тем не менее, с самого начала возникает как многозначное общественное явление, отнюдь не сводимое только к государственной власти или даже к самому государству. Политика появляется как вид общественной деятельности, каждый политический факт является фактом социальным. Вместе с тем любые сколько-нибудь научно строгие определения политики неизменно так или иначе будут связаны с отношениями по поводу власти и государством. Известный британский политолог, автор популярных учебников Дэвид Хелд (род. в 1951) в самом общем виде характеризует политику как борьбу за организацию человеческих возможностей, как явление всеобщей взаимосвязи (внутренней и внешней) социальных групп, институтов и обществ, обусловленное всеми видами жизнедеятельности людей в их общественной и частной форме. По его мнению, политика находит свое выражение в сотрудничестве, переговорах и борьбе вокруг вопросов использования, производства и распределения ресурсов, поэтому "изучение политики является, прежде всего, освоением истории возможностей и возможностей истории".

История представлений и развитие идей о политике отражают как перманентное усложнение реального политического мира, так и характер взаимоотношений человека и государства в каждое конкретное время. По историческим периодам это выглядело следующим образом:

- на первом, государствоцентричном этапе (примерно до XVI в.), подход к политике основывался на положении о государстве как носителе верховной власти над человеком. Оно складывалось для упорядочения и наилучшей организации социальной жизни, а для обоснования необходимости его существования привлекались либо мифологические и религиозные мысли о божественной воле, либо рассуждения об естественном порядке и рациональном характере государственной формы объединения населяющих данную территорию людей. Вся их политическая жизнь была включена в орбиту притяжения верховной власти, а политике присуща своего рода однополюсная направленность, главным в которой являлось подчинение человека государству;

- на втором этапе содержание политической жизни постепенно изменялось. Политика и правила политической игры окончательно были отделены от этических оснований. В политике стали видеть поле для поддержания согласия и выполнения некоего разумного общественного договора государства и гражданского общества, а также их представителей между собой. Одностороннее подчинение человека установленной свыше государственной воле уступало место взаимным обязательствам партнеров, когда гражданское общество в целом и его сословия добивались признания своего естественного права оказывать давление на государственный режим, а то и менять его. При этом государство все еще пользовалось безусловным главенством над гражданином;

- в ХХ веке наступает третий, социоцентристский этап в развитии воззрений на политику. На смену положениям о монополии единой верховной и суверенной государственной власти приходят идеи плюрализма, согласования интересов различных социальных групп, делящих между собой влияние на государство и общество. Со становлением в самых развитых странах демократических систем преобразуется и сама парадигма видения мира политики: в ней свершается переход от государственного моноцентризма к социальному полицентризму, от единого и неделимого суверенитета государя к участию во власти всех основных групп граждан. В формально-историческом плане это означало, что приоритет отдается обществу и составляющим его людям, а не государству;

- в последние десятилетия заметны признаки наступления нового, уже четвертого по счету, большого этапа в эволюции понимания политики, отражающего новейшие изменения в реальном содержании политической жизни постиндустриального человечества. Высокоразвитое сознание и информированность человека начала 3-го тысячелетия побуждают его к участию в различных формах самоуправления, которые нередко становятся транснациональными. Эти явления пока что присущи только развитым странам, но они свидетельствуют о возникновении новых подходов к осмыслению предназначения политики в меняющемся мире.

II. Рассмотрение концептуальных подходов к истолкованию политики позволяет сделать вывод о существовании разных социальных и научных ее сторон, многомерности ее характере. В обществе политика выступает в единстве трех взаимосвязанных аспектов:

- как сфера общественной жизни;

- как один из многих видов активности социальных субъектов, их коллективного и индивидуального поведения;

- как тип социальных отношений - между индивидами, малыми группами и большими общностями.

В первом случае политика рассматривается в виде структурной составляющей общества с присущими ей определенными положением и ролью, но которая при этом обладает особыми содержательными и функциональными свойствами. В марксистской теории политика выступает в роли регулирующей "надстройки", состоящей в первую очередь из государственной организации, которая обеспечивает сложившийся властный статус-кво для системы отношений производства и обмена. У Толкотта Парсонса и Бертрана Рассела (1872-1970) политическая подсистема общества выполняет функции целеполагания и целедостижения. У бихевиористов (Гарольд Лассуэлл, Абрахам Каплан [1918-1993]) политическая система связана с контролем и распределением ресурсов. Ученые закрепляют за политикой функции согласования общих и частных интересов, осуществления власти, поддержания общественного порядка и руководства людьми, осуществления общезначимых целей, регулирования ресурсов и управления социумом.

Второй тип объяснения политики зиждется на ее трактовке в качестве способа совокупной и индивидуальной активности социальных субъектов, вида человеческой деятельности и поведения в обществе. В марксизме главное содержание политики - борьба за власть, действия по ее завоеванию и удержанию. Макс Вебер (1864-1920) рассматривает данную категорию как предприятие и профессиональную деятельность. Для Гарольда Лассуэлла и других бихевиористов политика - вид социального поведения индивидов и их групп, характеризующийся установками и мотивациями, связанными с участием во властвовании.

Третье объяснение политики включает ее в сложную сеть социальных отношений и связей. Еще Аристотель определял политику как высший тип человеческого общения, а Макиавелли видел в ней многостороннее противоборство различных социальных субъектов за власть в государстве. Марксисты трактуют политику как отношения классов по поводу государственной власти. Появились и современные научные модели, которые классифицируют политику в соответствии с взаимодействиями типа конфликт - консенсус. Разработаны схемы властных отношений, где политика понимается как некая всеобщая структура для соединения (консолидации) разных проявлений социальной и политической жизни (Морис Дюверже [род. 1917]).

Содержание понятия «политика», несмотря на развитие научного знания, постоянно остается открытым, подвергаясь изменениям и дополнениям по мере возникновения новых теоретических моделей. Оно демонстрирует тщетность однозначных определений феномена политики, стремления поймать ее вечно ускользающую специфику в границах единожды найденной логики. Термин "политика" практически всегда используется в нескольких смыслах. Так, известный французский политолог Раймон Арон выделял несколько его трактовок:

а) понятие политики используется для обозначения концепции, программы действий или самих действий групп людей по отношению к какой-либо одной проблеме или совокупности проблем, стоящих перед обществом;

б) в другом смысле слово "политика" относится к сфере общественной жизни, где конкурируют или противоборствуют различные политические направления или организации. Политика - область или сфера, внутри которых борются личности или группы людей, имеющие различающиеся интересы;

в) в третьем смысле различение термина "политика" касается институционального измерения правового порядка и традиций, определенного властного строя того или иного сообщества людей, способа его властной организации.

Отношение к политике как неизбежно многомерному миру характерно и для американской политологической школы. А. Рэнни, профессор Калифорнийского университета, автор книги "Управление: ведение в политическую науку", опубликованной во многих странах, отмечал в этой связи: "В самом широком смысле политика включает процессы принятия решений и процессы принуждения в любых группах, которые создают и реализуют правила для своих членов". Он представляет политику а) как отношения (общение) между социальными группами; б) деятельность людей; в) функционирование политических институтов и организаций; г) социальное поведение; д) совокупность распространенных в обществе политических идеалов, идеологий, доктрин и морально-этических ценностей; е) ориентации, пристрастия и опыт соответственно индивидов, групп, наций, народов, цивилизаций; ж) коммуникационные процессы.

Российский политолог Елена Борисовна Шестопал выделяет пять наиболее общих аспектов понимания политики:

- как систем - государственных институтов, партий, общественных объединений;

- как процессов - динамических изменений, которым подвергаются институты, исполнители разных функций и правила политической игры;

- как игр по правилам - писаным (нормы права) и неписаным (традиции, обычаи, нормы поведения), регулирующим взаимоотношения в политической сфере;

- как структур определенных ценностей и установок, особых идеологических подходов к политике;

- как видов человеческой деятельности, включающих в политическую активность и профессионалов, и рядовых граждан и определяющих особые типы их поведения.

III. В то же время во всей совокупности научных представлений о политике существуют и такие теоретические конструкции, способы объяснения изучаемых политических явлений, которые обобщают всю гамму связанных с ними идей, оценок, чувств, представлений. Эти основополагающие по своему характеру представления о природе и сущности политики выступают своеобразным теоретическим фундаментом, на котором выстраивается вся совокупность наблюдений и выводов о разнообразных, описываемых на протяжении веков и тысячелетий формах государственного устройства, отношения между господствующими и подчиненными им слоями общества, деятельности структур публичной власти и т.д. Такие принципы понимания политики можно назвать парадигмами, если использовать введенное в научный оборот в 20-х годах ХХ в. американцем Томасом Куном (1922-1996) понятие. В наиболее общем виде этот ученый трактовал парадигму как логическую модель постановки и решения познавательной проблемы. Фундаментальное значение для политической науки имеют те парадигмы, которые истолковывают ее природу и сущность, источники формирования и развития, масштабы распространения, наиболее важные черты и свойства политики, среди которых выделяются:

1) теологическая парадигма. Сверхъестественное объяснение божественной природы власти и политики, полностью исключавшее человека из числа их творцов, сохранялось вплоть до появления трудов Фомы Аквинского, утвердивших иную интерпретацию теологического подхода к миру политического. Средневековый мыслитель исходил из наличия 3-х основных элементов власти: принципа, способа и существования. Первый исходит от Бога, второй и третий являются производными от человеческого права. Таким образом, и власть, и субъекты власти определялись не только сверхъестественным проявлением божественной воли, но и волей человека. Власть выступала как некая комбинация невидимого, провиденциального управления и человеческих усилий. Как можно заметить, в основе теологического подхода к политике и власти лежат не присущие научному знанию логические и рациональные критерии, а принципы веры, необъяснимой с точки зрения разума убежденности в потусторонних источниках творения мира. Сейчас в основном лишь философы-богословы исповедуют подобные постулаты, но фактом является то, что теологическая парадигма зафиксировала ряд важных характеристик феномена политики;

2) натуралистическая парадигма. С ее помощью ученые пытаются объяснить природу политики, исходя из доминирующего значения факторов внесоциального, природного характера. При формировании этой парадигмы особое значение приобрели три подхода - географический, биополитический и психологизаторский:

- первый из них привел к формированию в конце XIX - начале XX веков геополитики - отдельной политологической дисциплины, обосновывающей зависимость политики от природно-географических факторов. Эта наука и сегодня способна оказывать серьезное влияние на политическое регулирование международных отношений, целого ряда вопросов и проблем общественной жизни;

- второй подход привел к возникновению в 70-е годы ХХ в. в США биополитики как самостоятельной дисциплины, когда для познания политической сферы жизни людских сообществ признается достаточным примат инстинктивных, генетически врожденных свойств человека;

- для психологизаторского подхода, зародившегося еще в XVII веке, и сегодня основной идеей является сведение всех политических явлений к преобладающему влиянию психологических качеств человека;

3) социоцентристская парадигма. Она объединяет самую широкую группу теоретических представлений, авторы которых единодушно признают общественное происхождение и природу политики, то есть она ими рассматривается как некая форма социальной организации жизни человека, как определяющая сторона жизни общества. В самом широком плане сторонники этих подходов пытаются объяснить природу политики двумя основными способами: одни исходят при этом из приоритета внешних по отношению к ней факторов, другие отдают предпочтение внутренним факторам самодвижения и саморазвития политики. И те, и другие высказывают свои суждения в рамках отдельных теорий и парадигм. Наиболее оригинальной из них является теория Карла Шмитта (1888-1985). Этот немецкий ученый исходил из того, что политика не имеет собственных оснований, черпая энергию из всех других областей жизни. Не составляя отдельной сферы, политика формируется как результат нарастания человеческих противоречий, повышения их интенсивности до стадии отношений «врагов» и «друзей». «Враг», согласно Шмитту, это совокупность людей, противостоящих такой же совокупности индивидов, когда образ «чужого» означает не личного противника, а именно общественного врага, борьба с которым может принимать и формы его физического уничтожения. «Друг» - это «свои», то есть та совокупность людей, по отношению к которым политика выступает как средство объединения и интеграции;

4) культурологическая парадигма. Ее творцы исходят из того, что целостность политики и ее единство с обществом определяется целостностью самого человека, они рассматривают политику как продукт осмысленной деятельности людей, а ее главное назначение - как осуществление творческих функций людей. Эта парадигма не дает забыть, что и в политике человек должен оставаться самим собой и следовать принципу «homo homini homo est» ("человек человеку - человек");

5) парадигма конфликта. Идея внутренней противоречивости, конфликтности политической жизни получила признание еще в XIX в. Ученые, придерживающиеся таких взглядов, не рассматривают наличие конфликтов как угрозу политическому развитию общества, ибо конкуренция по поводу дефицитных ресурсов власти или социальных статусов, позиций престижа расценивается ими в качестве источников самодвижения и эволюции политических организмов. Влияние конфликтов на политическую жизнь рассматривается как исключительно конструктивное. В этой связи сторонники конфликтной парадигмы все основные проблемы сводят по преимуществу к поиску наиболее эффективных технологий управления конфликтами;

6) парадигма консенсуса. В противовес парадигме конфликтов, в современной политической науке сложилось направление, сделавшее концептуальным методом интерпретации политики консенсус. С точки зрения сторонников этого подхода, единство идеалов, основных социокультурных ценностей и ориентиров населения позволяет осознанно регулировать сложные отношения между людьми, разрешать возникающие между ними конфликты, поддерживать стабильность в обществе. Революции, острое политическое противоборство рассматриваются с этой точки зрения как выходящие за пределы норм организации общества, как аномалии политической жизни. Для своего нормального существования политика должна препятствовать возникновению конфликтов и кризисов, поддерживая состояние «социальной солидарности» (Эмиль Дюркгейм, 1858-1917), оказывать постоянное «педагогическое воздействие» на граждан государства (Джон Дьюи [1859-1952]) и т.д.

IV. Французский политолог Морис Дюверже сформулировал суждение, согласно которому все, или почти все в человеческом обществе имеет политический аспект, и ничто, или почти ничто не принадлежит политике целиком. Понимание природы и специфических свойств политики предполагает научное осознание ее связей и отношений с другими сферами жизни человеческих социумов. Испытывая влияние экономики, морали, права, культуры, политика и сама оказывает на них определенное воздействие, обретая при этом новые свойства и качества. Между тем существующая в практике политической жизни тенденция абсолютизации функциональных связей между различными сферами общественной жизни нередко приводит к серьезнейшим деформациям и политики, и социальной жизни в целом. В этой связи есть необходимость несколько подробнее остановиться на подобных соотношениях:

- политика и экономика. Политика как социальный феномен формируется на пересечении ряда социально-исторических тенденций. Поэтому причины ее появления не могут исчерпываться только одной из них, в данном случае - экономикой. В целом экономические процессы не являются «прародителями» политической сферы. В основном экономика оказывает то или иное воздействие на политику через социальную сферу, определяя материальное положение разных социальных групп и обусловливая тем самым дифференциацию социальных статусов их членов. В свою очередь, политика, которая сформировалась после возникновения и диверсификации производственных и обменных процессов, тоже не может рассматриваться как основополагающий фактор развития экономики. В то же время как разновидность властно-государственного принуждения политика сохраняет значительные регулятивные способности воздействия на процессы в экономической сфере в виде экономической политики. Эта способность политики реализуется, прежде всего, в тех ситуациях, когда та или иная социальная проблема приобретает значительный социальный масштаб и начинает затрагивать интересы значительной части населения или всего государства. В этом смысле характер политического воздействия на экономику может быть трояким: позитивным, негативным или нейтральным;

- политика и право. Их взаимоотношения по сути дела определяются особенностями присущих им способов регулирования социального порядка и технологий применения государственной власти. Так, политика генетически сориентирована на обеспечение групповых приоритетов в организации государственной власти, ибо политика «работает» на согласование и продвижение интересов наиболее жизнеспособных социальных групп с коллективными потребностями и целями. Вместе с тем политика всегда учитывает влияние реальных, а не формальных социальных центров, тех сил, которые способны практически воздействовать на перераспределение ресурсов и принятие решений. Система же правового регулирования изначально сориентирована на регулирование всего социального пространства в целом, не выделяя какие-либо групповые приоритеты. Право снимает групповую заостренность политической конкуренции, предъявляя одинаковые требования ко всем гражданам государства, независимо от их партийной принадлежности и т.п. Для права главным принципом деятельности является диспозиция «закон - отклонение от закона» (а не «формальное - реальное» влияние, как в политике), поэтому его регуляторы редко действуют в режиме предупреждения, полагаясь в основном на технику санкционирования. Короче, политика в обществе проявляет себя как поисковый механизм социального развития, разрабатывающий его проекты, а право - механизм придания таким проектам общезначимого характера;

- политика и мораль. Проблема соотношения политики и морали занимает умы мыслителей на протяжении не одного тысячелетия. В центре проблемы всегда стояли вопросы нравственного воздействия на власть, способности общества к одухотворению политической конкуренции. В то время как политика заставляет человека оценивать события и поступки с точки зрения вреда и пользы, выгоды или убытка, мораль помещает эти же вопросы в плоскость взаимоотношения абстрактных Добра и Зла, сущего и должного. Мораль - особая сфера общественной жизни, основанная на оценке любых поступков и действий людей с точки зрения справедливости и несправедливости, добра и зла. Она основана на определенном понимании смысла существования и предназначения человека. Мораль не утилитарна для отдельного человека, она полезна и существенна для социума, так как способствует сохранению рода человеческого. В отличие от политики, права, экономики мораль не нуждается в специальном аппарате принуждения и наказания. Ее единственная санкция - совесть, то есть эмоциональное переживание ответственности человека перед самим собой, другими людьми, обществом, Богом. Она - проводник морали, внутренний судья, осуществляющий самоконтроль там, где не возможен общественный надзор.

Термин "мораль" по содержанию - латинский аналог древнегреческого etos (этика). В латинском языке есть слово "mos" (множественное число - mores), обозначающее нрав, обычай, устойчивый порядок. На его базе Цицерон образовал прилагательное moralis (моральный) для обозначения этики, назвав ее philosophia moralis. Позднее появляется слово "мораль" (moralitas) в качестве собирательной характеристики всех моральных проявлений. В словаре русского языка С.И. Ожегова мораль определяется как "правила нравственности и сама нравственность", а нравственность, в свою очередь, как "правила, определяющие поведение, духовные и душевные качества, необходимые человеку в обществе, в также выполнение этих правил, поведение". В "Кратком философском словаре" 1997 г. мораль, нравственность определяются как "способ самоосуществления личности, ее самоуправления и упорядочения отношений между людьми на основе обобщенных представлений о нормах, принципах и идеалах, восходящих к "ценности добра". С.А. Комаров в это же время несколько иначе интерпретирует понятие морали. Под таковой он понимает "непосредственное отражение условий общественной жизни в сознании людей в виде категорий справедливости и несправедливости, добра и зла, похвального и постыдного, поощряемого и порицаемого, чести, совести, долга, достоинства".

В мировой социальной жизни можно выделить четыре главных подхода ученых к трактовке взаимоотношений политики и морали:

а) политика лишь тогда выполняет свою роль, когда она моральна, то есть она может и должна для самореализации использовать только нравственно допустимые средства. Конфуций видел в самосовершенствовании основу хорошего управления, добродетель объявлял единственным средством подчинения людей порядку. Плутарх считал, что доверять бесчестному власть подобно вооружению безумного мечом. Для Платона и Аристотеля очевидно, что в политике должны участвовать только достойные. Г. Мабли называл политику общественной моралью, а мораль - частной политикой. Ж.-Ж. Руссо взывал к соединению политики и морали: кто захочет изучать отдельно политику и мораль, тот ничего не поймет ни в той, ни в другой, и все, что является нравственным злом, является злом и в политике. Т. Джефферсон полагал, что все искусство управления состоит в искусстве быть честным. Жизнь показала, что попытки полностью подчинить политику нравственности в духе морального абсолютизма обрекают ее на неэффективность и тем самым компрометируют и мораль, и политику. История продемонстрировала неприемлемость, опасность и другой крайности, когда политика подчиняет себе полностью нравственные нормы и ценности. Если политическая целесообразность при этом подменяет простые требования честности, порядочности, совести, то возникает угроза самому общественному порядку.

б) политика вне морали. Согласно этому подходу, политика и мораль автономны и не должны вмешиваться в компетенции друг друга. Мораль - это дело гражданского общества, личной ответственности, политика же - область противоборства групповых интересов, свободная от нравственности. Родоначальником таких взглядов многие считают Н. Макиавелли. В своей знаменитой работе "Государь" он утверждал, что политика должна учитывать конкретное состояние общественных нравов, в том числе нравственную испорченность людей, и если в народе не развиты гражданские добродетели и в обществе нарастает анархия, то государь вправе использовать любые, в том числе и безнравственные, средства. В частной же жизни он обязан руководствоваться общепринятыми нормами морали. Макиавелли сохраняет мораль как регулятор частной жизни политиков, а также как благородную цель, оправдывающую безнравственные способы ее достижения, в связи с чем представляется неверным мнение о нем как об апологете полного отрыва политики от морали;

в) политика - это зло. Эта позиция исходит из противопоставления политики и морали как непримиримых противоположностей. Наиболее последовательно такой позиции придерживаются анархисты. Политика и ее главный носитель - государство, писал отец русского анархизма М.А. Бакунин, "именно и значит насилие, господство посредством насилия, замаскированного и откровенного". Зло, продолжал он, коренится в самой природе политики - во власти, ибо "кто облечен властью, тот по неизменному социологическому закону непременно сделается притеснителем и угнетателем общества". Близки к ним в этом отношении и марксисты. Они трактуют политику как неизбежное в условиях существования эксплуатации классов и социального неравенства зло. Негативные оценки политики можно найти и у либеральных мыслителей. Так, Н.А. Бердяев писал в этой связи: "У меня отвращение к "политике", которая есть самая зловещая форма объективации человеческого существования, выбрасывание его вовне. Она всегда основана на лжи. Политика в значительной степени есть фикция, владеющая людьми, паразитарный нарост, высасывающий кровь из людей";

- этика ответственности и этика убеждений М. Вебера как попытка найти разрешение проблемы нравственности в политике. Этот подход в настоящее время разделяют большинство политологов, которые исходят из признания необходимости воздействия нравственности на политику при учете специфики последней. А она, по словам Вебера, заключается в применении политикой насилия. "Именно специфическое средство легитимного насилия… в руках человеческих союзов, - писал он, - и обусловливает особенность всех этических проблем политики". Для того, чтобы очертить границу влияния нравственности на политику, Вебер разделяет мораль на этику убеждений и этику ответственности. Этика убеждений означает неотступное следование нравственным принципам, независимо от того, к каким результатам это приведет, не считаясь с затратами и жертвами. Этика ответственности, напротив, предполагает учет конкретной обстановки, ориентацию политики в первую очередь на ее последствия, внутреннюю ответственность политиков за те результаты своих действий, которые можно было предвидеть, готовность предотвратить большее зло, в том числе и с помощью зла меньшего.

В современных демократиях отношение политики и морали, политического и морального сознания складываются таким образом, что значение нравственного начала в политике возрастает, все чаще политические явления подвергаются моральному измерению, нравственной оценке, происходит "очеловечивание политики", политика получает все более четкую гуманистическую ориентацию. Для гуманизации политики и укрепления нравственности лучшим является не тот строй, "который предъявляет своим гражданам все более высокие или даже наивысшие моральные требования. На самом деле лучше тот строй, который, прежде всего, отвечает человеческому характеру в его обычной амбивалентности: дурным наклонностям людей ставит необходимые ограничения, но в то же время открывает максимально возможный простор для права и воли людей осуществлять саморазвитие для их способности к добру" - отмечает Б. Сутор из ФРГ.

V. Политика возникает и осуществляется ради осуществления определенных целей. Цель, средство и результат - основные компоненты политической и любой другой деятельности:

- цель - выработанный человеческим мышлением идеальный результат, ради которого осуществляется деятельность и который служит ее внутренним побудительным мотивом. Высшая цель политики - гармонизация сочетания частных и общих интересов, чем уполномочено заниматься государство;

- средства политики - инструменты, орудия практического осуществления целей, превращения идеальных мотивов в реальные действия. Они представляют собой конкретные факторы влияния субъектов власти на массы: пропагандистские кампании, забастовки, вооруженные действия, электоральная борьба и т.д.;

- методы политики - это способы воздействия и употребления ее средств. Среди них выделяются насильственный и ненасильственный методы, принуждение и убеждение.

Вопрос о влиянии целей и средств на существо политики издавна является предметом горячих споров в основном представителей трех точек зрения: а) нравственный характер политики определяется ее целью; б) приоритетное влияние на нравственную значимость политики оказывают используемые средства; в) как цель, так и средства одинаково важны для придания политике гуманного характера, и они должны быть соизмеримы друг с другом и с конкретной ситуацией.

Наиболее известными сторонниками "целедоминирующего" подхода были Н. Макиавелли и Владимир Ильич Ленин (1870-1924). Но детальное теоретическое обоснование и практическое воплощение тезис "цель оправдывает средства" получил у иезуитов - членов католического ордена, основанного в 1534 г. в Париже и действующего и поныне. Многие века в общественной мысли преобладало мнение, что для достижения благородной цели допустимы и безнравственные средства, например, использование лжи. Ложь, утаивание информации, сбор и создание компрометирующих материалов и в мире современной политики считается вполне допустимыми средствами политического противоборства, хотя политическая наука и общественное мнение относятся к этому отрицательно.

"Средстводоминирующий" подход к соотношению целей и средств политики исходит из нравственного приоритета средств над целью, что характеризует, прежде всего, сторонников ненасилия в политике. Махатма Ганди (1869 - 1948) считал, что нравственность воплощается в реальность через используемые в политике средства, ибо именно они выражают нравственную волю человека.

"Компромиссный" подход к соотношению целей и средств политики исходит из того, что эти компоненты играют в ней, политике, свою собственную и важную роль. Достаточно убедительную трактовку общего соотношения целей и средств в политике с точки зрения ее нравственной оценки сформулировал Николай Александрович Бердяев (1874-1948): "Цель уходит в отвлеченную даль, средства же остаются непосредственной реальностью. Когда применяют злые, противоположные целям средства, то до цели никогда не доходят, все заменяют средствами и о цели забывают или они превращаются в чистую риторику. Цель имеет смысл лишь в том случае, если ее начать осуществлять сейчас же, тут".

VI. Насилие представляет собой преднамеренное действие, направленное на уничтожение человека или нанесение ему ущерба и осуществляемое вопреки его воле. Политическое насилие отличается от других форм не только физическим принуждением и возможностью лишить человека свободы, жизни или нанести ему непоправимые телесные повреждения, но также организованностью, широтой, систематичностью и эффективностью применения. Впервые идеи ненасилия зародились в недрах религиозной мысли - в буддизме, индуизме, конфуцианстве, иудаизме, христианстве. Последнее оказало решающее влияние на распространение идей ненасилия в европейской цивилизации. Большой вклад в концепцию ненасилия внесли крупнейшие русские писатели и философы Лев Николаевич Толстой (1828-1910) и Федор Михайлович Достоевский (1821-1881).

ЛЕКЦИЯ ПЯТАЯ

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ

Власть означает любую возможность проводить внутри данных социальных отношений собственную волю даже вопреки сопротивлению, независимо от того, на чем такая возможность основана.

Макс Вебер

I. Вся жизнь людей неразрывно связана с властью, которая является наиболее мощным средством защиты человеческих интересов, воплощения планов людей, урегулирования их противоречий и конфликтов. Древнегреческое понятие "архэ", обозначавшее "власть" или "главенство", имело и другое значение - первоначало или первопричина. Это было, по-видимому, не случайным совпадением, а скорее смутной догадкой о природе власти. Она существует везде, где есть устойчивые объединения людей: в семье, производственных коллективах, различного рода организациях и учреждениях, в государстве. Принято считать, что по своей природе и происхождению власть - явление социальное. Как неотъемлемый спутник развития человеческого общества, она проявляется в неполитических формах, а после возникновения государств - и в качестве политической власти. Феномен политической власти в его обобщенном истолковании как координации действий самых разных организованных самостоятельных групп изучается в политической науке особым ее направлением - кратологией. Власть - и главная проблема, и основной нерв политики. Власть и по сей день воспринимается людьми в качестве "чудесного" средства, которое позволяет политике формироваться в качестве особой стороны человеческой активности. Согласно Сократу (469-399 до н.э.), политик, который управляет государством и владеет знанием о том, что именно есть благо для людей, - это врачеватель душ. Политическая власть самовыражается в реальной способности той или иной социальной группы либо индивида навязывать свою волю при помощи особой системы средств государственно-правового воздействия или принуждения, в основном независимо от того, нравится это или не нравится всем другим людям.

Власть политическая выступает как ключевая разновидность власти, обладает колоссальными творческими способностями, представляет собой самый могущественный источник развития общества, орудие социальных преобразований и трансформаций. Но она же может становиться жестокой и несправедливой силой, злым демоном, потрясающим устои общества, обрывающим судьбы стран и народов. Еще со времен античности в политической мысли постоянно присутствует и осуждение власти. В одном из диалогов Платона говорится: "Нет человеческой души, которая выстоит искушение властью". И спустя две с лишним тысячи лет, выступая в 1887 г. в английском парламенте, лорд Эктон заявит: "Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно… Великие люди почти всегда - дурные люди… Среди того, что ведет к деградации и деморализации человека, власть - самая постоянная и активная сила". Властные отношения, объективно присущие обществу, являются своеобразной платой за жизнь в нем, ибо жить в социуме и быть свободным от его правил общежития невозможно, без них невозможна сама человеческая цивилизация. В настоящее время в научной литературе можно насчитать более 300 существенно отличающихся друг от друга определений власти. Так или иначе, все они отражают известные аксиомы власти, которые в изложении Ивана Александровича Ильина (1885-1954) выглядят следующим образом:

- государственная власть не может принадлежать никому помимо правового полномочия;

- государственная власть в пределах каждого политического союза должна быть единой;

- государственная власть должна осуществляться лучшими людьми, удовлетворяющими этическому и политическому цензу;

- политическая программа власти может включать только осуществимые меры и реформы;

- властная политическая программа может включать в себя только такие меры, которые преследуют общий интерес;

- государственная власть принципиально связана с распределяющейся справедливостью, но имеет право и обязана отступать от нее тогда и только тогда, когда этого требует поддержание национально-духовного и государственного бытия народа.

II. На протяжении всей истории человечества власть одних людей над другими принимала порой самые причудливые формы. В древности рождало власть физическое превосходство: кто сильнее, тот и правит. По мере развития цивилизации власть стала наследоваться. В более поздние времена в символ власти превратился капитал - кто владеет им, у того и власть над другими людьми. Таким образом, традиционные источники власти - насилие, наследство, богатство. Во второй половине ХХ века все чаще стали писать о знании как еще одном источнике власти. Джон Гэлбрейт (род. 1908) в книге "Новое индустриальное общество" (1967) писал, что если воплощением энергии индустриального общества выступали деньги, то в век информатики таковым становится знание, ибо власть информированного класса опирается не на собственность, на землю или капитал, а на знание. Олвин Тоффлер (род. 1928) считает, что в конце ХХ века происходит "революция власти", когда насилие и богатство, оставаясь факторами власти, уступают приоритетное место знанию, так как оно лежит в основе современных понятий силы и богатства.

Множество попыток объяснить содержание власти можно свести к нескольким основным тезисам:

а) признание наличия некоей абстрактной власти, оказывающейся самотождественной, "властью в себе";

б) понимание власти как какого-то качества или силы, которая может находиться в распоряжении ее временных хранителей, быть передаваемой по наследству, захваченной, узурпированной и т.д.;

в) рассмотрение власти как отношение, предполагающее согласие обеих сторон - управителя и управляемого - в нем участвовать;

г) отождествление власти с ресурсами, которые используются в политике - мощью, силой воли, обаянием или просто с харизмой (гр. kharisma - божественная милость, дар);

д) превращение во власть неполитических аспектов человеческого бытия: богатства - из экономической, влияния - из социальной, ценностей, норм - из культурной сфер;

з) сведение власти к зависимости, обезличенной волей обстоятельств, или взаимозависимости, то есть функции, делающих людей заложниками предзаданного традициями политического поведения;

ж) представление власти как средства политического творчества в процессе совершенствования и гармонизации правил и принципов и форм человеческого общежития.

Неодинаковые трактовки феномена власти вместе с тем не исключают друг друга, они фиксируют разные и совершенно реальные ее аспекты. В современной политологической литературе можно выделить, по крайней мере, три измерения власти:

- в соответствии с распорядительным, директивным своим аспектом власть понимается как господство, обеспечивающее выполнение указания власти, будь то человек или институт;

- функциональное измерение, то есть понимание политической власти как способности и умения реализовывать общественное управление на практике, обусловлено тем, что она представляет собой отношение между субъектами и объектами, политическими акторами (отдельными гражданами, их организованными группами, партиями, государствами и т.д.);

- коммуникативное измерение власти объясняется тем, что ее отправление идет путем общения, с использованием известного языка, понятного обеим сторонам данного властного отношения.

Вместе с тем представители большинства теорий власти исходят из того, что ее механизмы имеют сложную иерархическую структуру, в которой формальным первичным субъектом и источником властвования выступает народ, передающий эту свою функцию собственному официальному представителю - государству. Последнее распределяет полномочия среди "носителей" властных полномочий по "горизонтали" (законодательная, исполнительная и судебная ветви власти) и по "вертикали (центральные, региональные и местные органы власти). Вместе они управляют населением страны ("объект" властвования) от имени всего общества ("субъект" властвования)". Именно такой формально-юридический механизм заложен и в систему политической власти Российской Федерации. Однако в действительности во всех современных государствах реальными носителями власти, как правило, являются элита и бюрократия, то есть чиновники и функционеры могущественной системы исполнительной власти на разных ее уровнях, а также различные группировки правящей элиты, между которыми распределяются сферы властных функций и полномочий и зоны контроля над ресурсами общества.

III. Если исходить из того, что политическая власть обладает определенными признаками - доминированием властной воли, наличием особого аппарата управления, монополией на регламентацию общественной жизни, правом на принуждение в отношении общества и личности, легитимностью и суверенитетом, то становится ясным: ее субъект должен обладать, прежде всего, четырьмя качествами - волей, суверенностью, силой и авторитетом.

Воля представляет собой фундаментальное качество политической власти, выражающееся в способности к выбору целей политической деятельности и мобилизации всех имеющихся возможностей для их реализации. При этом важно отметить, что воля не должна перерастать в волюнтаризм, то есть субъект властвования должен строго следовать объективным законам общественного развития и учитывать реальное соотношение политических сил.

Суверенность политической власти выражается в верховенстве ее решений, формальной независимости от любого внешнего воздействия.

Сила власти проистекает из совокупности материальных и идеологических возможностей, которыми она располагает для реализации собственных решений, для обеспечения действенности издаваемых законов и указов. Эти возможности определяются эффективностью административно-правовых, военных и пропагандистских институтов государства, а также мощью его финансово-экономических ресурсов.

Авторитет власти означает признание людьми законности и необходимости политической организации, под властью которой они находятся. Именно он является гарантом политической и социальной стабильности в обществе. Именно этим он отличается от авторитарности, представляющей собой властность, построенную преимущественно на насилии и принуждении.

Основными компонентами структуры политической власти являются объекты и субъекты, средства (ресурсы) и процесс, приводящий в движение все ее элементы и характеризующийся механизмом и способами взаимодействия между партнерами:

- субъект политической власти - активное, направляющее начало власти (государство и его институты, политические элиты и лидеры, политические партии), которое обладает определенными качествами и формирует содержание властного взаимодействия через распоряжения, приказы, деятельность управленческого аппарата;

- объект политической власти (индивид, социальная группа, класс, общество) - если его нет, то нет и власти. Отношение объекта к субъекту властвования может варьироваться от ожесточенного сопротивления до добровольного, воспринимаемого с радостью, повиновения. Подчинение также естественно присуще человеческому обществу, как и руководство;

- ресурсы - совокупность средств, использование которых обеспечивает влияние на объект власти в соответствии с целями субъекта властвования. Они могут быть утилитарными, принудительными и нормативными. К утилитарным ресурсам относятся материальные и другие социальные блага; к принудительным ресурсам - меры уголовного и административного воздействия; к нормативным ресурсам - средства воздействия на внутренний мир, ценностные ориентации и нормы поведения человека. К ресурсам относятся:

а) экономические - материальные ценности, деньги, земля, ископаемые и т.п.;

б) силовые - оружие, армия, охранительные структуры;

в) социальные - различные привилегии власти, кадровая политика;

г) информационные - СМИ, знания и информация;

д) правовые - конституция, законы, программные документы партий;

е) демографические - человек как ресурс, создающий другие ресурсы.

IV. Среди функций политической власти выделяются в качестве основных четыре:

1) выработка стратегии управления делами общества. Здесь возможны два основных метода действий: жесткая регламентация социально-экономических, культурно-духовных процессов или косвенное политическое воздействие, когда власть регулирует не сами общественные процессы, а факторы, влияющие на их развитие;

2) защита основных политических ценностей, закрепленных в конституциях. Среди них выделяются четыре группы ценностей, вокруг которых, собственно, и концентрируется вся политическая жизнь:

- национально-государственная безопасность и независимость страны как способность государства проводить самостоятельный социально-экономический, политический курсы, обеспечивающие суверенную власть над государственной территорией;

- законность и общественный порядок - способность власти обеспечивать политическую и социальную стабильность в обществе, соблюдение основополагающих законов государства;

- экономическое благосостояние и социальная справедливость, понимаемые как степень удовлетворения большинства населения своим материальным положением, системой распределения и перераспределения общественного дохода;

- свобода, участие в управлении общественными делами, права и обязанности человека и гражданина, где свобода понимается как гарантия индивидуальных прав личности, а участие во власти - как возможность политического выбора и соглашения субъектов и объектов властвования;

3) обеспечение целостности политической системы государства, что требует субординации всех властных органов и институтов, а также их интеграции на базе единых правовых норм;

4) гарантирование политической преемственности и социальной стабильности. В реализации этой функции можно выделить два уровня:

а) высшего политического руководства, где государственная власть персонифицирована и преемственность, стабильность обеспечивается либо наследованием, либо системой выборов и назначений;

б) всего политически дееспособного населения, где преемственность и стабильность обеспечиваются системой подготовки и выдвижения руководящих кадров для различных институтов, а также системой политической социализации граждан, когда они осваивают господствующие в обществе политические нормы и ценности;

Осуществление политической власти в обществе происходит с помощью особого политического механизма, главными составляющими которого являются господство, руководство, управление, организация и контроль.

Господство политической власти, означающее структурирование в обществе отношений командования и подчинения, организационное и законодательное оформление факта разделения в обществе управленческого труда и обычно связанных с ним привилегий - с одной стороны, и исполнительской деятельности - с другой. "Господство, - писал Макс Вебер, - означает шанс встретить повиновение определенному приказу". Господство является формой организации власти в обществе. Господство - это политический порядок, при котором одни командуют, а другие подчиняются, хотя первые могут находиться под демократическим контролем вторых.

Руководство политической власти заключается в выработке и принятии принципиально важных для общества решений, в определении его целей, планов и стратегических перспектив.

Управление осуществляется через непосредственную практическую деятельность по реализации принятых политической властью решений. Конкретной управленческой деятельностью обычно занят административный (бюрократический) аппарат, чиновничество.

Организация предполагает согласование, упорядочение, обеспечение взаимосвязи отдельных людей, групп, классов, других общностей людей.

Контроль обеспечивает соблюдение социальных норм, правил деятельности людей и социальных групп в обществе. Он также осуществляет роль обратной связи, с помощью которой власть следит за тем, какие последствия имеют ее управленческие воздействия.

V. Одним из самых специфических свойств политической власти является легитимность. Она представляет собой форму поддержки, оправдания правомерности применения власти и осуществления конкретной формы правления либо государством в целом, либо его отдельными структурами и институтами. Этимологически слово "легитимность" ведет свое начало от латинского legalis, что в переводе означает законность. Однако в политологии легитимность и законность не являются синонимами. Легитимность, характеризующая поддержку власти реальными субъектами политики, отличается от легальности, свидетельствующей о юридическом, законодательно обоснованном типе правления. В одних политических системах власть может быть легальной и не легитимной (правление метрополии в колониях), в других - легитимной, но не легальной (например, после свершения революции, поддержанной большинством населения), в третьих - и легальной, и легитимной, как, к примеру, после победы определенных сил на выборах.

Большой вклад в теорию легитимности власти внес Макс Вебер. Он выделял три главных типа легитимности власти:

1. Традиционная легитимность, которая обретается благодаря обычаям, привычке повиноваться власти, вере в непоколебимость издревле существовавших порядков.

2. Харизматическая легитимность, которая основана на вере в исключительные качества, чудесный дар, то есть харизму, руководителя, которого иногда даже обожествляют, создают культ его личности. Носители харизматического авторитета всегда предстают в ауре пророка, излучающего благодатный свет почти божественной или воспринимаемой в качестве такой истины и указывающего людям единственно верный путь. В российской истории легко найти примеры харизматических лидеров, господство которых носило ярко выраженный личностный характер. Они всегда в той или иной степени - "отцы народа", однако законность и легитимность такого лидера рушится, как только вера в его избранность тускнеет.

3. Рационально-правовая (демократическая) легитимность, источником которой выступает рационально понятый интерес, который побуждает людей подчиняться решениям правительства, сформированного по общепринятым правилам. Легитимность власти в этом случае покоится не на привычке, а на признании разумности, рациональности существующего политического порядка.

Современная политическая наука фиксирует не только более широкий круг форм политической легитимности, но и рассматривает в качестве ее источников не один, а три субъекта - население, правительство и внешнеполитические структуры. В частности, современными учеными признано, что политическая легитимность может инициироваться и формироваться не населением, а государством, вернее, его правительством. В таком случае легитимность часто отождествляется с легальностью, юридической обоснованностью государственной власти и ее стабильностью в обществе. Существуют примеры и того, что легитимность может формироваться внешнеполитическими центрами - дружественными государствами, международными организациями, транснациональными структурами.

VI. Новые тенденции в развитии политической власти:

- демократизация власти, отказ от авторитарных или тоталитарных форм в пользу демократических.

- интернационализация власти, рост воздействия международных и мировых проблем власти, политику и законодательство отдельных стран;

- разукрупнение политической власти, развитие систем ее диверсификации;

- негативный процесс нарастания конфликтности между различными ветвями власти;

- высокие темпы бюрократизации аппарата властных структур;

- расширение арсенала чисто управленческих технологий, которыми все более широко и все чаще пользуется политическая власть.

ЛЕКЦИЯ ШЕСТАЯ

ИНДИВИД КАК СУБЪЕКТ ПОЛИТИКИ

Никто не имеет права ограничивать другого в его жизни, здоровье, свободе либо имуществе.

Джон Локк

I. Люди, социум в целом - основа, а человек - исходная сущность политики. Политику создал человек разумный, homo sapiens. Образование политической сферы, ее систем, институтов имел смысл лишь постольку, поскольку позволял людям развивать и полнее реализовывать свои возможности мыслящего существа. Личностное измерение политики с античных времен привлекает внимание мыслителей и ученых. Наиболее влиятельными из созданных в этой связи теорий и концепций в "Энциклопедии управления и политики" (1992) названы следующие:

- теория Платона об индивидуальной человеческой природе;

- пессимистическая теория Томаса Гоббса, представившего человека в качестве существа, движимого в обществе преимущественно своим эгоистическим интересом и постоянной жаждой власти;

- теория Джона Локка, считавшего человека изначально социальным существом;

- концепция Жана Жака Руссо о "благородном дикаре";

- марксистское учение о социальной природе человека и определяющем влиянии общества, а также его уклада на формирование человеческих качеств;

- социальный дарвинизм, выдвинувший идеи о неизбежности и желательности конкуренции в обществе, выживании наиболее приспособленных к переменам людей;

- бихевиористская концепция Береса Скиннера (1904-1990), считавшего человеческое поведение зависящим от влияния общества, которое в связи с этим способно создавать требующихся ему людей, манипулируя социальными условиями;

- биосоциальные концепции Конрада Лоренца (1903-1989), Эдварда Вильсона (род. 1929) и др., которые настаивали на стабильности человеческой природы, неизменности инстинктов людей и их наследственной предопределенности.

Люди занимаются политикой не только потому, что к этому их понуждают общественные обстоятельства, но и ради личного самоутверждения. Смысл политики в этом случае состоит в совершенствовании той или иной стороны бытия людей, оказании на него гуманизирующего воздействия. Вместе с тем собственно политическая деятельность способна нанести и вред человеку: какие-то негативные качества личности, с одной стороны, и деформация деятельности политических институтов - с другой, могут обращать благо политики во зло. Политика как особый вид общения между людьми складывается на основе персонально ориентированных и повторяющихся единичных действий. Именно поведение индивидов составляет непосредственную реальность, первооснову политики. Поэтому принято считать, что каков человек, какие политические роли он играет, такова во многом и политика.

В реальном, повседневном выражении политика представляет собой совокупность различного рода действий (акций) и взаимодействий (интеракций) конкретных субъектов (акторов) в сфере их конкурентной борьбы за государственную власть, реализацию жизненно важных интересов. Если руководствоваться наиболее широким и прагматичным подходом, то под субъектами (акторами) политики можно понимать всех тех, кто принимает реальное участие во властном взаимодействии с государством, независимо от степени влияния на принимаемые им решения и характер реализации государственной политики. В политике действует множество акторов, но к основным можно отнести лишь субъектов трех типов: индивидуального, группового и институционального (организационного).

К индивидуальным субъектам Джеймс Розенау (род. 1924) причисляет три вида акторов: рядового гражданина, чье участие в политике обусловлено групповыми интересами, профессионального деятеля, выполняющего в государстве функции управления и контроля, а также частного индивида, действующего независимо от групповых целей и не выполняющего при этом каких-либо профессиональных обязанностей. К групповым субъектам обычно относят различные общности и коллективы (от временных до устойчивых, от локальных до транснациональных). Институты также включают в себя целый круг организаций, выполняющих представительские и исполнительские функции. Все основные субъекты находятся друг с другом в определенных иерархических отношениях. В зависимости от методологических подходов, на вершине пирамиды может находиться либо институт (нормативный подход), либо группа (подход с точки зрения интересов), либо индивид (бихевиоральный подход). Рассматривая в качестве основополагающего политического субъекта группу, нельзя не отметить, что выдвижение индивида на первый план при объяснении политики имеет безусловные основания.

II. Роль индивида в политике крайне специфична. Его недостаточно рассматривать в качестве только одного из субъектов политической власти. Индивиды способны выступать особой целью деятельности любой системы правления и власти. По сути дела, олицетворяя статус человека как относительно самостоятельного и свободного существа, чьи интересы в той или иной мере противостоят обществу и государству, индивид символизирует смысл и ценность любой коллективной деятельности. В этом плане отношения государства и индивида выражают отношения власти и человека - этих двух противоположных начал социальной жизни и двух самостоятельных источников общественной власти. Организуя совместную жизнь людей, государство всегда выступает как начало подавления и принуждения людей к поддержанию определенных политических порядков и форм поведения. Индивид же выступает как начало свободного и естественного волеизъявления, который, используя в своих интересах государство, обладает собственной программой жизнеутверждения и самовыражения. И если государство способно избрать любой путь своей эволюции, то человек всегда будет стремиться к защите собственного достоинства и свободы, счастья и жизни. Наличие именно этих человеческих устремлений составляет стержень гуманизма. Оценивая человека как "меру всех вещей" (Протагор), гуманизм способен задавать совершенно определенные цели и принципы государственной политике, выступая ориентиром саморазвития систем власти. Иными словами, государство и индивид олицетворяют два различных источника и принципа организации власти. При всех обстоятельствах государство остается внешней для индивидуальной жизни силой, обладающей по отношению к личности важнейшими принудительными прерогативами, правами и полномочиями. Однако и человек в условиях демократии становится высшей социальной ценностью политических отношений, направляя государственную политику.

III. Исторически взаимоотношения человека и власти складывались в нескольких моделях:

- первая модель представлена патерналистскими (Конфуций) и этатистскими (Платон, Аристотель, Заратустра) теориями, согласно которым государство обладает неоспоримым приоритетом и преимуществом перед человеком, оно изначально имеет право определять статус и права человека, каналы и пределы его политической активности;

- вторая модель основывается на признании того, что в основе государства и его политики должны лежать права и природа человека. Джон Локк (1632-1704), Томас Джефферсон (1743-1826), Джеймс Мэдисон (1751-1836) и другие либеральные мыслители настаивали на том, что высшей социальной ценностью является свободная личность, на основе потребностей которой и должна строиться вся система государственной власти. Они развивали возникшие еще в афинском полисе и римском праве идеи суверенитета личности. Государство объявлялось результатом соглашения свободных индивидуумов, граждан, которые ограничивают его возможности вмешательства в их частную жизнь. В силу этого государство становилось подконтрольным народу. Главной же сферой реализации человека считалось гражданское общество, то есть сфера независимых от государства горизонтальных связей индивидуумов, деятельности его общественных объединений. Указанная модель в известном приближении к ее основным критериям реализована в современных демократических странах Запада;

- третья модель, срединная, развивалась многими древними мыслителями, призывавшими к установлению гармоничных отношений между государством и личностью, не утратила она своих позиций и в настоящее время. Современные сторонники такой модели выступают за то, чтобы государство и индивид действовали в соответствии с принципами солидарности и субсидиарности. Солидарность предполагает, что благо каждого неразрывно связано с процветанием (или ослаблением) целого, с заботой каждого друг о друге и о государстве как воплощении гражданских уз. Субсидиарность означает, что государство обязано оказывать помощь тем, кто не в состоянии самостоятельно обеспечивать себе достойную жизнь, у кого нет для этого необходимых средств и духовных сил. Но такая помощь должна иметь избирательный и адресный характер, не вырождаясь в поддержку иждивенчества.

IV. Индивид воздействует на политику своими естественными и благоприобретенными правами. Они представляют собой совокупность норм и принципов, которые закрепляют систему политических отношений, гарантирующих предоставление индивиду определенных свобод и социальных благ. Права человека имеют нормативное и институциональное (реальное) содержание. В первом случае они выступают в виде универсальных, всеобщих требований к организации любой системы политической власти. Это некая планка требований, к которым должна приспосабливаться каждая система власти. Некоторые страны, где господствуют коллективистские ценности, не признают приоритета прав человека по сравнению с государством (Китай, Иран, Бангладеш, Сирия, Малайзия и др.).

Впервые свое юридическое выражение права человека получили в 1776 г. в Вирджинской декларации, которая впоследствии была положена в основу Билля о правах (конституции) США. Такую же роль сыграла Декларация прав человека и гражданина, принятая во Франции в 1789 г. Права человека были зафиксированы в провозглашенной ООН Всеобщей декларации прав и свобод человека и гражданина (1948 г.). Европейская конвенция о защите прав и свобод человека была принята в 1950 г. и получила свое развитие в Международном пакте о гражданских и политических правах (1966 г.) и в ряде других актов. В статье 2-й Конституции Российской Федерации провозглашено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а их соблюдение и защита - первостепенной обязанностью государства.

В самом широком понимании права человека делятся на негативные и позитивные. К первым из них относятся такие права и свободы, которые основаны на препятствовании необоснованному вмешательству государства и других лиц в суверенные дела индивида. Позитивные права основываются на ответственности государства за предоставление личности определенных социальных благ, например, права на образование, охрану здоровья и т.д. С содержательной точки зрения права и свободы человека группируются как:

- гражданские или личные права - круг присущих человеку от рождения прав, которые определяют его автономность и индивидуальность, достоинство и самобытность, предохраняют от произвола власти - право на жизнь, личную неприкосновенность, свободу и др.;

- политические права, которые обеспечивают возможность участия граждан в управлении делами государства и общества, к ним относятся свобода слова, печати, совести, свобода избирать и быть избранным и т.д.;

- социально-политические права, определяющие возможности граждан в сфере производства, обмена и потребления материальных ресурсов, в области распоряжения продуктами своего труда и факторами материальной деятельности. Их еще называют "правами второго поколения", так как они явились результатом борьбы за социальные гарантии и защиту личности в сфере производства (право на труд, на собственность, свободу предпринимательской деятельности, коллективные действия по защите трудовых прав и т.д.);

- культурные и экологические права, которые относятся к так называемым "правам третьего поколения" и отражают проблемы общественного развития последней трети XX - начала XXI веков (право на мир, здоровую экологически среду обитания, свободу передвижения и др.).

V. Участие индивида в политике демонстрирует осуществимость им своих прав, показывает, насколько эта сфера жизни способна служить не только интересам крупных социальных групп, но также запросам и чаяниям обычного человека. Известный американский политолог Дж. Нагель определяет политическое участие как действия, посредством которых рядовые члены любой политической системы влияют или пытаются влиять на результаты ее деятельности. Практические и целенаправленные формы политического участия могут характеризоваться масштабностью и интенсивностью. Степень и характер участия индивида в политической жизни непосредственно определяется значимыми причинами, факторами участия. Последние крайне разнообразны и связаны с ролями, которые индивиды играют в политической практике (избиратель, активист партии, член парламента и т.д.). Факторы политического участия традиционно рассматриваются через два его глобальных механизма - принуждение, которое делает упор на действии внешних по отношению к индивиду сил (Т. Гоббс), а также через интерес, который, напротив, ориентируется на внутренние мотивации действий индивида и сложную структуру личности (Адам Смит [1723-1790], Герберт Спенсер [1820-1903]).

Особое значение для государства имеют протестные формы политического участия населения. Политический протест обычно протекает в конвенциональных (в виде разрешенных властями демонстраций, пикетов) и неконвенциональных формах (деятельность подпольных политических организаций и групп, запрещенные шествия и т.п.). Для придания протесту цивилизованной формы в демократических государствах формируется институт оппозиции. Крайней формой неконвенционального политического протеста является политический терроризм с физическим уничтожением политических деятелей, силовыми акциями возмездия режиму и т.п. Террористическая атака на США 11 сентября 2001 г., захват школы в Беслане стали наиболее трагическими на современном этапе примерами преступных действий международного терроризма.

ЛЕКЦИЯ СЕДЬМАЯ

ПОЛИТИЧЕСКАЯ СОЦИАЛИЗАЦИЯ

Личность - квалификация индивида, освоившего социальные функции, осознавшего свою самотождественность и неповторимость как субъекта деятельности и индивидуальности, но именно в качестве члена общества и субъекта мира политики.

Политическая психология

I. Включение человека в мир политики предполагает усвоение и поддержание им ее норм, образов и стандартов поведения, традиций. Процесс усвоения человеком требований статусного поведения, культурных ценностей и ориентиров, который ведет к формированию у него свойств и умений, позволяющих адаптироваться в конкретной политической системе и выполнять в ней определенные роли и функции, называется политической социализацией. Термин "политическая социализация" был введен в политическую науку в 1959 г. американским политологом Г. Хайменом и в дальнейшем получил широкое распространение.

Одним из первых подходов к объяснению процесса социализации личности явился принцип подражания, развитый Габриэлем Тардом (1843-1904). Многофункциональный подход к проблемам социализации продемонстрировал Т. Парсонс в своей работе "Социальные системы". Классическая теория политической социализации, разработанная чикагскими учеными под руководством Дэвида Истона, трактовала ее как процесс обучения человека специальным ролям, которые ему необходимо выполнять в сфере политики. Большинство поддерживавших эту теорию американских ученых (Лоуренс Коэн (род. 1923), Толкотт Парсонс) акцентировали внимание на взаимодействии человека с политической системой и ее институтами, рассматривая его как процесс ролевой тренировки человека; К. Луман и А. Гелен интерпретируют политическую социализацию как аккультурацию, то есть освоение человеком новых для себя ценностей. Ученые, работающие в русле психоанализа (Эрих Фромм [1900-1980]) главное внимание уделяют исследованию бессознательных мотивов политической деятельности, понимая политическую социализацию как скрытый процесс политизации человеческих чувств и представлений. Но все они согласны в том, что отсутствие свойств, приобретаемых человеком в процессе социализации, не только затрудняет, но нередко и лишает его возможности адаптироваться в политической сфере общества и использовать ее механизмы для защиты своих интересов.

В политологической литературе зафиксированы узкое и широкое понимание политической социализации. В первом случае это сознательное и целенаправленное освоение политических ценностей, убеждений, навыков и т.п. Во втором - это вся система политического обучения - формального и неформального, целенаправленного и непредусмотренного, - на всех этапах жизненного цикла человека. Такая система включает в себя не только сугубо политическое, но и неполитическое обучение, которое сказывается на политическом поведении и политических установках людей. Значение политической социализации определяется тем, что она предстает существенным компонентом общей социализации индивида и главным фактором, определяющим политическое поведение человека.

II. Процесс освоения человеком политических ценностей является непрерывным и может быть ограничен только продолжительностью его жизни. Это двуединый процесс: во-первых, освоения личностью разного рода требований политической среды, во-вторых, демонстрирует избирательность такого освоения, закрепляя их в тех или иных формах политического поведения и влияния на власть. Постоянными спутниками человека, в значительной мере предопределяющими его возможности по усвоению и эффективному воплощению политических стандартов, являются агенты социализации. К ним относятся семья, система образования, общественные и политические институты, церковь, СМИ, отдельные политические события (революции, репрессии, голод и т.д.). Все они конкурируют друг с другом в стремлении воздействовать на человека, в связи с чем возникает ситуация состязательных потоков социализации.

Главными соревнующимися агентами социализации предстают государство и общество, по-разному влияющие на характер социализации. Государство ориентируется прежде всего на распространение среди граждан образцов конформистского поведения, в то время как общество заинтересовано в воспитании критического отношения граждан к государству, его интенциям и возможностям подчинять себе людей. Конкурентный характер усвоения различных ценностей и стандартов политической жизни предопределяет формирование различных типов политической социализации человека:

- гармонический тип преобладает в англосаксонских странах и отражает нормальное c точки зрения психологии взаимодействие человека и институтов власти, рациональное и уважительное отношение индивида к правопорядку, государству, осознание им своих гражданских обязанностей. Диалог индивида и власти происходит в условиях зрелых демократических традиций, когда и власть, и индивид привержены общепринятым идеалам, нормам и ценностям;

- гегемонистский тип представлен человеком, негативно относящимся ко всем социальным и политическим нормам, кроме тех, которые доминируют в "своей" группе. Такая модель социализации предполагает включение в политику новых поколений исключительно на основе ценностей какого-либо класса, религии, политической идеологии;

- плюралистический тип преобладает в Западной Европе, он ведет к формированию личности, которая признает правомочность других ориентироваться на предпочтительные именно для них идеи и свободы, сохранять способность менять свои политические пристрастия и осваивать новые ценностные ориентиры.

- конфликтный тип свойственен в первую очередь слаборазвитым странам, где нищета большинства населения, многообразие клановых, племенных, родовых ценностей затрудняют достижение согласия между властью и носителями разных ценностей, предполагает формирование человека, усматривающего цель своего политического участия в лояльности своей группе и поддержке ее борьбы с политическими противниками.

III. Для человека характерны два этапа его политической социализации: первичный и вторичный. Первичная политическая социализация начинается с 3-5 лет и формирует у человека избирательно-индивидуальное отношение к явлениям политической жизни. Д. Истон и И. Денис различают четыре аспекта первичной политической социализации:

- непосредственное восприятие ребенком политической жизни. Информацию о ней он черпает в оценках родителей, в их политических реакциях и чувствах;

- "персонализация" политики, в ходе которой узнавание тех или иных принадлежащих к сфере власти фигур становится для него синомимом контактов с политической системой;

- "идеализация" этих политических образов, то есть образование на их основе устойчивых эмоциональных отношений к политике;

- "институционализация" обретенных в процессе социализации свойств, свидетельствующая об усложнении политической картины мира ребенка и его переходе к самостоятельному видению политики.

В целом особенность первичного этапа политической социализации заключается в том, что человеку приходится адаптироваться к политической системе, еще не понимая их сущности и значения. Поэтому крайне важно, чтобы на данном этапе всякая политическая информация была неразрывно связана с авторитетом старших, родителей и/или учителей и ни в коем случае не содержала жестко идеологизированных образов и понятий.

Вторичная политическая социализация характеризует такой этап деятельности человека, когда он, освоив приемы переработки информации и осуществления тех или иных ролей, способен противостоять групповому давлению и в индивидуальном порядке пересматривать идеологические позиции. Главную роль здесь играет обратная социализация, отражающая влияние самого человека на отбор и усвоение знаний, норм, приемов взаимодействия с властью. В целом же следует признать, что человек не способен самостоятельно сформировать все условия своего политического участия и потому, как заметил Фридрих фон Хайек (1899-1988), он приспосабливается даже к тем переменам и сторонам жизни, смысл которых не понимает.

Механизм политической социализации функционирует на трех уровнях. Первый из них - социальный. Политизация людей осуществляется под давлением проблем, с которыми сталкивается все общество. Второй уровень - социально-психологический. Человек политически социализируется не только в составе больших групп (семья, класс, студенческая группа, трудовой коллектив), но и в результате межличностного общения, благодаря которому во многом и происходит его политическая самоидентификация. Третий уровень - внутриличностный, на котором политическая социализация соотносится с индивидуальными интересами человека, его потребностями, мотивами, установками и ценностными ориентациями, играющими определяющую роль в формировании политического сознания человека.

IV. Особенности политической социализации в современной России обусловлены сменой политической и экономической систем общества, что создало серьезные проблемы передачи политического опыта, сохранения преемственности политических институтов, норм и ценностей. При множестве бытующих идеологий в стране возник особого рода идеологический вакуум. Обнищание значительной части населения, ослабление законности и правопорядка, рост преступности, произвол и коррупция чиновников в значительной степени подрывают доверие граждан к существующим политическим институтам и лидерам. Семья как социальный институт также переживает нелегкие времена. Среди представителей среднего и старшего поколений преобладают прежние ценностно-политические ориентации, стереотипы политического мышления и поведения, что неизбежно вступает в противоречие со многими устремлениями и установками подрастающего поколения, которые быстрее, лучше и полнее адаптируется к новым социально-политическим условиям.

Вместе с тем проблемными остаются многие из агентов социализации, играющие в этом процессе ведущие роли. Речь идет о школе, воздействие которой во многих случаях не только отличается от домашнего воспитания, но и нейтрализует, ослабляет его. Снизилась социализирующая роль армии для юношей призывного возраста, многие из которых делают все возможное, чтобы не попасть на военную службу. Многонациональный характер Российской Федерации ставит остро вопрос о необходимости воспитании толерантного и солидаристского межнационального общения в стране. Актуален и вопрос об участии СМИ, церкви, школы, учреждений высшего образования, государственных органов и организаций в ресоциализации россиян. Этот процесс "предполагает не просто освоение новых социальных ниш, а переучивание тому, что было прочно усвоено в детстве и юности и что составляло фундамент данной личности" (Е. Шестопал).

V. Политическая социализация является одним из важнейших факторов определения политического поведения - существенной составляющей жизни каждого человека. Политическое поведение - это любая форма действий человека, начиная от активного участия в политике и кончая нежеланием о ней ни думать, ни говорить. В своем политическом поведении человек может реализовать, по меньшей мере, три возможности: во-первых, политическим поведением он выражает и защищает свои интересы; во-вторых, он может протестовать против той или иной политической системы, которая его не устраивает; в-третьих, его политическое поведение может быть направлено на защиту существующего строя, своей партии. Он по-разному участвует в политике. Существуют следующие формы этого участия:

а) реакция на события, происходящие в политической жизни, которая основана на оценке человеком политических ситуаций, что является простейшей формой политического поведения;

б) участие в выборах в представительные органы власти требует от человека проявления сознательной политической активности;

в) участие в референдумах и плебисцитах связано с непосредственным принятием политических решений, когда человек также вынужден демонстрировать свои убеждения и политическую позицию;

г) участие в митингах, манифестациях, пропагандистских акциях, пикетах, бойкотах, кампаниях гражданского неповиновения как формах прямого действия человека по защите своих интересов или в пользу определенного политического решения;

д) членство в партиях и движениях - это форма политического поведения, позволяющая такого человека считать "политиком по совместительству" (М. Вебер);

ж) профессиональная политическая деятельность - это деятельность в государственных органах, в руководящих партийных структурах. В таком случае можно говорить не о политическом поведении, а об определенном образе жизни, где политика занимает главное место.

Принципиальным вопросом характеристики политического поведения, по мнению большинства политологов и юристов, является проблема допустимости политического насилия. Макс Вебер рассматривал государство как "отношение господства людей над людьми, опирающиеся на легитимное насилие как средство. Таким образом, чтобы оно (государство) существовало, люди, находящиеся под господством, должны подчиняться авторитету, на который претендуют те, кто теперь господствует". Субъектом политического насилия могут выступать нации, классы, социальные слои и группы, обладающие определенной политической силой.

Все люди для того, чтобы выражать свои интересы посредством политического поведения, должны иметь хотя бы самые общие представления о политическом мире и механизмах его функционирования. Это необходимо еще по одной причине: мир политики в той или иной форме затрагивает каждого гражданина и общество в целом. Еще в 430 году до нашей эры древнегреческий государственный деятель Перикл (490-429 до н.э.) отмечал, что "судить о ней (политике) должны уметь все".

ЛЕКЦИЯ ВОСЬМАЯ

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЭЛИТЫ

Совокупность людей, каждый из которых получил в своей области самую высокую оценку, назовем элитой.

Вильфредо Парето

I. Одно из основополагающих в политологии понятий "элита" этимологически происходит от латинского "eligere" (отбирать) или французского "elite" (лучший, отборный, избранный). В политической науке оно употребляется в нейтральном значении, отражает обладание представителями элиты максимально выраженными, наивысшими на политико-управленческой шкале измерений чертами. Самостоятельные элитистские концепции возникли лишь в конце XIX столетия. Приверженцы элитизма обосновывали и продолжают аргументировать свои позиции тем, что история не знает исключений и потому власть меньшинства над большинством вечна. По их мнению, существование элит обусловлено действием следующих факторов:

- психологическим и социальным неравенством людей, их неодинаковыми способностями, возможностями и желанием участвовать в политике;

- объективной закономерностью общественного разделения труда, которая требует профессионального занятия управлением как условием его эффективности;

- высокой общественной значимостью управленческого труда и его соответствующим стимулированием;

- широкими возможностями использования управленческой деятельности, напрямую связанной с распределением общественно значимых ресурсов, для получения различного рода социальных привилегий;

- практической невозможностью осуществления всеобъемлющего контроля деятельности политических руководителей;

- политической пассивностью широких масс граждан, главные жизненные интересы которых обычно лежат вне сферы политики.

Вильфредо Парето (1848-1923) в своих основных трудах "Социальные системы (1902)" и "Трактат общей социологии" (1916) сформулировал концепцию, согласно которой общество предстает в виде пирамиды, равновесие и динамика в котором детерминируется стоящим на ее вершине правящим меньшинством - элитой. Элиты - это то лучшее, что создается в недрах общества, они возникают из его низших слоев, в ходе борьбы поднимаются в высшие круги, расцветают там, а впоследствии вырождаются и исчезают. Им на смену приходят так называемые контрэлиты, которые проходят те же фазы развития и упадка, а затем тоже сменяются новыми элитами. При этом подобная смена, как правило, знаменует собой чередование у власти разных типов элит, в частности, "лис" (изворотливых, хитрых и беспринципных) и "львов" (обладающих чувством преданности государству, консервативно настроенных и не боящихся применять силу), использующих различные методы управления и властвования. Главным качеством и тех, и других этот ученый считал умение применять силу там и тогда, когда и где это было необходимо. Кругооборот, циркуляцию, смену элит и контрэлит Парето назвал "универсальным законом истории".

Формулируя свою концепцию, Парето исходил из того, что самым важным основанием выделения элитарных групп является принадлежащие ее представителям определенные психологические тенденции, личностные качества, которые и отличают их от остальной массы населения. Таким образом, он концептуально оформил многочисленные идеи Платона, Фридриха Ницше (1844-1900), Т. Карлейля и других мыслителей, которые указывали на наличие определенных человеческих качеств, выражающих неравенство людей и разделяющих высшие и низшие слои общества. Итальянский ученый разделил элиту на правящую и не правящую, считал революцию всего лишь борьбой за смену тех или иных элитарных групп у власти. Потенциальная элита, маскируясь под "глас народа", писал Парето, побуждает массы к недовольству правящей элитой, использует народ как стадо баранов, с помощью которых она пробивает дыру в ветхом заборе, ограждающем Олимп прежней элиты, и пробирается, таким образом, к вершинам власти. Затем новая элита загоняет это народное стадо в те же "стойла" общественного порядка.

Основоположником другого, функционального направления в науке об элитах, считают еще одного великого итальянского социолога и политолога - Гаэтано Моска (1858-1941), который в работах "Теория управления и парламентское правление" (1884) и "Элементы политической науки" (1896) рассматривал элиту как группу управляющих, выполняющих определенные социальные обязанности. Правда, вместо понятия "элита" он чаще оперировал категорией "правящий класс". Итальянский исследователь подчеркивал при этом, что наряду со свойствами, отличавшими представителей "правящего класса" от остальных (богатством, военной доблестью, происхождением или владением искусством управления), главной причиной его властного могущества являлась высокая степень внутренней организованности и сплоченности. Именно это свойство и позволяет элите концентрировать в своих руках руководство обществом и государством. По мнению Моски, главная задача элиты как особого политического класса состояла в укреплении своего господства, и даже не столько de jure, сколько de facto.

Пристальное внимание этот ученый уделил и процессам изменения состава и преемственности в развитии правящего класса. В частности, выделив в нем демократическую и аристократическую тенденции, он подчеркивал, что преобладание последней, выражающей стремление группы управляющих так или иначе стать наследственной и несменяемой, ведет к "закрытию и кристаллизации", а затем к вырождению элиты.

Немецкий ученый Роберт Михельс (1876-1936) развивал примерно такие же подходы к социальным механизмам, рождающим в обществе элиты, что и Моска. Он особо выделял организаторские способности, возвышающие управленческий слой и превращающие его в политическую элиту, сформулировал вывод, согласно которому сама организация общества требует элитарности и закономерно воспроизводит ее. Этот вывод получил известность как "железный закон олигархии", суть которого состоит в том, что демократия для самосохранения и достижения стабильности вынуждена создавать организацию, а это связано с созданием элиты - активного меньшинства, которому массам приходится довериться из-за невозможности их прямого контроля над этой организацией. Демократия в таком случае неизбежно превращается в олигархию, так как тот, кто произносит слово "организация", тот одновременно говорит и слово "олигархия". По мнению Михельса, народные лидеры, прорвавшись в политическую элиту, меняют свой социальный статус и концентрируют силы на защите своих собственных, теперь уже элитарных интересов.

II. В настоящее время элитология исходит их того, что политическая элита - это большая социальная группа, обладающая достаточно высоким уровнем политического влияния и являющаяся основным источником руководящих кадров для институтов власти того или иного государства или общества. В политической науке разработаны критерии и определены параметры, позволяющие разграничить и оценивать различные элитарные теории, выделяя среди них:

- концепции макиавеллистской школы, которые объединяют идеи особых качеств элиты, ее групповой сплоченности, признания элитарности любого общества, закономерно вытекающей из естественной природы человека;

- ценностные теории (Хосе Ортега-и-Гассет [1883-1955] и др.), пытающиеся совмещать элитарность с демократией;

- теории демократического элитизма, сторонники которых подходят к демократии как конкуренции на выборах различных элитарных групп за доверие избирателей (Сеймур Липсет [род. 1922], Карл Манхейм [1893-1947], Джованни Сартори [род. 1924]);

- концепции плюрализма элит (Раймон Арон, Роберт Даль и др.), исходят из трактовки политических элит как элит функциональных;

- леволиберальные концепции элит, которые являются своего рода идейным антиподом плюралистического элитизма (Ральф Милибанд, 1923-1994 и др.);

III. Политическая элита - это группа лиц, профессионально занимающаяся деятельностью в сфере власти и управления государством (партиями, другими политическими институтами). Она составляет лишь определенную часть более широких элитарных слоев общества в целом. К основным функциям и задачам политической элиты, раскрывающим ее центральную роль в управлении обществом и государством, относятся: принятие и контроль реализации решений; формирование и репрезентация групповых интересов; продуцирование политических ценностей; способность к манипулированию общественным мнением.

Структура элит современных государств весьма сложна. Известные категории элиты и контрэлиты уже недостаточны для характеристики работы механизмов государственной машины. Польский ученый В. Милановский предложил рассматривать структуру элитарных кругов в зависимости от выполнения их внутренними группировками своеобразных функций в сфере политического управления. Как он считает, особое значение имеет "селекторат", включающий в себя тех лиц, которые потенциально готовы к выполнению профессиональных функций в политической сфере. В "селекторат" входят и те, кто оказывает влияние на выдвижение представителей населения, и те, кто сам готовится к исполнению этих ролей. Следующим элитарным образованием выступают "потенциальные элиты", представляющие собой разрозненные элитарные группировки, еще только стремящиеся к власти, готовящиеся к выборам. Те из них, которые проиграли выборы, но остались в публичной политике, составляют "самодеятельные элиты". Авторитетные в обществе представители этих кругов могут лишь косвенно влиять на принимаемые в государстве решения. В этом же сегменте располагаются и два основных элитарных образования - оппозиция и сторонники правительственных сил.

Победившая на выборах элита приобретает статус "правящей политической элиты". Она состоит из представителей центральных, региональных и местных властей. Особым структурным элементом политической элиты являются "элиты в политике". Они представляют собой разновидности не избираемой элиты, которые состоят из наиболее авторитетных представителей технической и гуманитарной интеллигенции, видных писателей, ученых, спортсменов, распорядителей шоу-бизнеса, способных помочь не только выиграть выборы тем или иным партиям, но и поддержать их политические требования в условиях кризисов или рутинного течения политических процессов. Но самой мощной и одновременно таинственной элитарной группировкой является "связанная группа", которая представляет собой неформальное анонимное сообщество политиков, которые оказывают влияние на принимаемые решения, но не обязательно обладающие формальным статусом в системе власти.

IV. Большое влияние на социальную представительность, качественный состав, профессиональную компетентность и результативность элиты в целом оказывают системы ее отбора или, как это часто квалифицируется в политологической литературе, рекрутирования. Наиболее известны и распространены из них две - гильдийная и антрепренерская системы. В чистом виде они встречаются довольно редко, обе имеют свои плюсы и минусы.

Для системы гильдий характерны следующие специфические черты:

а) закрытость, отбор претендентов на более высокие посты главным образом из нижестоящих слоев самой элиты;

б) медленный, постепенный путь наверх;

в) наличие многочисленных формальных требований для занятия должности - партийность, возраст, стаж работы, образование, рекомендация руководства и т.п.;

г) небольшой, относительно закрытый круг селектората, в который входят лишь члены вышестоящего органа или один первый руководитель;

д) подбор и назначение кадров узким кругом руководителей, отсутствие открытой конкуренции;

Антрепренерская система рекрутирования элит во многом противоположна системе гильдий. Ее отличают:

- открытость, широкие возможности для представителей любых общественных групп претендовать на занятие лидирующих позиций;

- небольшое число формальных требований, институциональных фильтров;

- широкий круг селектората, который может включать практически всех избирателей страны;

- высокая конкурентность отбора, острота соперничества за занятие руководящих должностей;

- изменчивость состава элиты, первостепенная значимость для этого личностных качеств, умение найти поддержку широкой аудитории.

V. Политическая элита в России. До 1917 г. политическая элита страны формировалась по сословно-бюрократическому принципу, допускавшему возможность существования контрэлиты, в годы советской власти - по бессословно-номенклатурному, исключавшему даже гипотетическую возможность появления какой-нибудь оппозиции. Суть номенклатурной системы состояла в назначении лиц на сколько-нибудь социально значимые руководящие должности лишь по рекомендации соответствующих партийных органов КПСС, в подборе элиты сверху.

Начиная с 1990 г., перед стремящимися к властным высотам России людьми открылся весь набор средств, имевшихся для этого как в странах Запада, так и Востока. В политическую элиту стало возможно войти как через "номенклатурную дверь" исполнительной власти, так и через парламент, опираясь на поддержку партий. Номенклатурное прошлое стало одной из характерных черт посткоммунистической российской элиты. Ее низкие деловые и нравственные качества во многом объясняют перманентность и глубину кризиса российского общества в последнее десятилетие, массовое распространение коррупции и безответственности. Нынешняя российская политическая элита не стала принципиально новым политико-культурным явлением, в руководстве остались в основном кадры, которые начали свой политический путь в советское время и выдвинулись на сколько-нибудь значимые посты в годы перестройки, что позволило ядру номенклатурной элиты сохранить свои позиции и в новом российском обществе.

Вместе с тем в 90-е годы начала формироваться так называемая "новая элита", которую представляли молодые, энергичные лидеры, активно занимавшиеся бизнесом. Они сегодня выражают интересы не только быстро обогащающихся групп финансового, торгового капитала, но и криминальных структур. Некоторые из них пошли в политику, другие остались в бизнесе, активно пользуясь в своей деятельности поддержкой политико-административных структур и органов. Важной тенденцией политических процессов в России является выдвижение в республиках, регионах влиятельного слоя этнократии (интеллектуальных, политических, культурных лидеров, носителей местного или национального сознания), ставшего важной, ведущей частью региональной политической элиты. Следует также отметить, что с изменением политической системы источники элитообразовательного процесса (власть, собственность, деньги, сила) сконцентрировались в руках исполнительных органов - президента, его администрации, правительства. Это позволило им контролировать и направлять процессы формирования элиты. В настоящее время политическая элита России все больше превращается в замкнутое образование: стихийное рекрутирование по существу завершено, подбор на руководящие должности все больше напоминает черты номенклатурного подхода.

Между тем из опыта развития современных демократических государств явствует, что успешное социально-экономическое и политическое реформирование возможны лишь при использовании системы рекрутирования элит, основанной на конкурентных началах и высоких требованиях к деловым и нравственным качествам политических и административных руководителей. Весьма слабая политическая активность граждан, низкая результативность деятельности современной российской элиты, незавершенность формирования современного, то есть соответствующего "вызовам истории" руководящего слоя и в то же время его первостепенная значимость для преобразования страны - все это делает проблему политической элиты особенно актуальной для настоящего и будущего российского общества.

ЛЕКЦИЯ ДЕВЯТАЯ

ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЛИДЕРСТВО

Истинная сущность всех социальных процессов состоит в том, чтобы возвести на трон самого способного человека

Томас Карлейль

I. Лидерство как социальное и политическое явление универсально. Политическими лидерами являются наиболее влиятельные лица, способные мобилизовать общество или его значительную часть для достижения социально значимых целей. Лидер в переводе с английского языка (leader) означает "ведущий", "указывающий путь". Смысл этого слова отражает предназначение человека-лидера, его место и роль в обществе, процессы, к которым он причастен, его функции. Для лидера характерна способность воздействия на других людей, умение организовывать их совместную деятельность для достижения общественно значимых целей. Политический лидер, персонализируя систему власти и управления, олицетворяет собой эту власть в глазах всего общества или групп граждан:

политическое лидерство как явление - это способ взаимодействия лидера и масс, в процессе которого лидер оказывает значительное влияние на эту массу. Оно, по существу, представляет собой особый род власти, состоящей в способности одного лица или нескольких лиц, находящихся на вершине властной пирамиды, заставлять других делать то позитивное или негативное, что они, вероятнее всего, не делали бы вообще;

политическое лидерство - это вид политической деятельности, представляющей собой процесс взаимодействия, в ходе которого одни люди (лидеры) знают и выражают потребности и интересы своих последователей и в силу этого обладают престижем и влиянием, а другие (сторонники) добровольно отдают им часть своих властных полномочий для осуществления целенаправленного представительства и реализации общественных интересов;

политическое лидерство - это постоянное, приоритетное влияние со стороны определенного лица на все общество, политическую организацию или большую социальную группу;

политическое лидерство - это управленческий статус, социальная позиция, связанная с принятием властных решений, это руководящая должность;

политическое лидерство - это символ общности и образец политического поведения группы (групп), способность реализовать ее (их) интересы с помощью власти.

Исходя из такого понимания феномена лидерства, политический лидер может быть определен как человек, который осуществляет функции по управлению обществом, политической организацией или движением, способен изменять ход событий и направленность политических процессов в стране. Политические лидеры выдвигают программы, определяющие ход исторического развития общества. Каждый лидер своеобразен как феномен политики, но при всем их разнообразии у всех у них можно обнаружить важные общие свойства:

- пассионарность, как определил Лев Николаевич Гумилев (1912-1992) известную избыточность биохимической энергии у некоторых людей. Десятки тысяч людей, активно занимающиеся политикой в любой стране, вряд ли берут на себя ответственность за судьбы народа только ради власти, славы или богатства, так как надежды заполучить их часто не сбываются. У всех у них, по всей видимости, стремление изменить окружающий мир превышает инстинкт самосохранения. Однако направленность энергии многих пассионариев нередко оказываются не ко времени и не к месту, они погибают как высокосортные семена, попавшие в неподготовленную почву. Но те из них, чьи предложения находят отклик в обществе, так как соответствуют его актуальным потребностям, становятся политическими лидерами;

- инициативность или принятие на себя ответственности за инициативу политических действий, направление и мобилизацию политической силы. При этом нельзя утверждать, что всем лидерам свойственно глубокое понимание закономерностей развития общества. История показала, что многие лидеры были не самыми умными и самыми образованными из своих современников, некоторые вообще оказывались авантюристами;

- обладание определенной политической интуицией. Она позволяет лидерам ухватывать в конкретных ситуациях то, что не могут увидеть или высчитать другие. Интуиция оказывается гораздо важнее научных знаний, теоретической подготовки. Выдающиеся политические лидеры не были учеными, политологами, даже если их и именовали "корифеями всех наук";

- способность убеждать, скорее - увлекать и вести за собой людей. Это, по всей видимости, проявление определенной харизмы.

Интерес к лидерству и попытки осмыслить этот сложный социальный феномен берут свое начало еще в глубокой древности. Античные историки Геродот (484-420 до н.э.), Плутарх (ок. 45- ок. 127 гг.), Полибий (ок. 220- ок.120 до н.э.) уделяли главное внимание вождям, полководцам, героям, монархам, законодателям, которые для них служили живым воплощением власти и истории. В XIX в. французский социолог Эмиль Дюркгейм и ряд других ученых выдвинули идею о том, что со временем роль личностей во власти и обществе будет уменьшаться, уступая место общественным структурам и институтам. Прогноз, однако, не оправдался. Оказалось, что и в сложно организованном государстве граждане легче и охотнее доверяют находящимся у власти людям, чем анонимным структурам благодаря тому, что подобное лидерство обладает рядом специфических особенностей:

- как правило, между общенациональным лидером и обществом не существует прямого взаимодействия, оно опосредуется партиями, политическими группами и движениями, средствами массовой информации;

- оно носит многогранный характер, так как лидер всегда ориентирован на согласование различных социальных интересов, вынужденно стремится к оправданию массовых ожиданий благоприятных результатов от его деятельности;

- политическое лидерство корпоративно;

- оно в той или иной степени институционализировано, то есть деятельность лидера ограничена существующими социальными отношениями, нормами, процессами принятия решений;

- феномен политического лидерства основан на способностях руководителя, среди которых американский социолог Э. Богардус отмечает силу характера, волю, обаяние (магнетизм) личности, решительность, гипнотические способности, тонкую интуицию, чувство юмора, такта, способность привлекать к себе внимание.

II. Проанализировав различные подходы к характеристике лидерства, американский ученый Р. Стогдилл выявил, что практически во всех случаях оно рассматривалось либо как фокус групповых процессов, либо как искусство вызывать согласие, либо с точки зрения ролевой дифференциации в позициях власти. Явный персональный характер политического лидерства побуждал многих ученых при характеристике лидеров ставить во главу угла те или иные их личные свойства и качества. Томас Карлейль в XIX в. сумел сформулировать первые теоретико-концептуальные построения по проблемам деятельности лидеров и лидерства как социального феномена. Именно Карлейля считают основоположником весьма популярной в науке "теории черт".

Современные теория черт в определении лидерства возникли под влиянием исследований английского психолога Ф. Гальтона, пытавшегося еще на заре ХХ века объяснить лидерство на основе наследственности. Основной идеей такого подхода было убеждение, что если лидер обладает качествами, отличающими его от последователей, то эти качества можно выделить. Очень многие исследователи относили к ним нравственную зрелость, целостность характера, социальную смелость и предприимчивость, проницательность, независимость от сильных вредных влечений, силу воли, отсутствие излишних переживаний. В 1940 г. американец К. Бэрд составил список из 79 черт, упоминаемых различными исследователями как "лидерские". Среди них были названы инициативность, общительность, чувство юмора, энтузиазм, дружелюбие и т.д. Но ни одна из этих черт не занимала прочного места в перечне: 65% названных черт были упомянуты лишь один раз, 20% - дважды, 4-5% - трижды и лишь около 5% - четырежды.

Авторитетным и распространенным способом описания политического лидерства являются ситуационные концепции, в соответствии с которыми появление лидера всегда есть результат места, времени и обстоятельств. Ситуационная теория лидерства подчеркивает относительность черт, которые должны быть присущими лидеру и предполагает, что качественно разные ситуации и обстоятельства могут потребовать качественно разных лидеров. Отдельные ученые (например, М. Шлессинджер-младший) абсолютизируют такую зависимость, рассматривают лидера как "игрушку", выполняющую определенные задачи от имени класса, нации, прогресса, всеобщей воли и т.п. Дж. Шнейдер утверждает в этой связи, что число военных лидеров в Англии всегда было пропорционально числу конфликтов, в которые была вовлечена страна. Для того, чтобы снять с ситуационной теории подозрения в том, что она представляет лидеров марионетками, Э. Хартли предположил:

- если человек становится лидером в одной ситуации, то не исключено, что он им станет и в другой;

- в результате стереотипного восприятия лидеры в одной ситуации рассматриваются группой как "лидеры вообще";

- став лидером в определенной ситуации, человек приобретает авторитет, который способствует его избрание лидером и в следующий раз;

- лидером чаще выбирают человека, имеющего мотивацию к достижению этой позиции.

Теория черт и ситуационные концепции как два крайних подхода в проблеме лидерства родили в науке третье, более или менее компромиссное личностно-ситуативное объяснение природы лидерства. В 1952 г. Г. Герт и С. Милз выделили четыре фактора, которые необходимо было учитывать при рассмотрении феномена лидерства:

а) черты и мотивы лидера как человека;

б) образ лидера и мотивы, существующие в сознании его последователей, побуждающие их следовать за ним;

в) характеристики роли лидера;

г) институциональный контекст, то есть те официальные и правовые параметры, в которых работает лидер и его последователи, решая те или иные проблемы.

С появлением личностно-ситуативной концепции лидерство стало рассматриваться как отношения между людьми, а не как характеристика отдельного индивидуума. Сторонники личностно-ситуационного подхода пытаются найти компромисс в признании одинаковой важности роли внутренних и внешних факторов, детерминирующих деятельность лидера. Наиболее характерной концепцией такого типа является "теория конституэнтов", утверждающая, что лидер - не кто иной, как выразитель ожиданий внешней по отношению к нему группы последователей. Соответствие лидера своему статусу в таком случае определяется не столько его личными качествами, сколько его способностями удовлетворить интересы тех, кто содействовал его возвышению.

Одной из наиболее показательных современных трактовок политического лидерства является "рыночная теория". С точки зрения этой теории лидер выступает как своеобразный торговец особого рода благами (безопасностью, правосудием, благополучием и т.п.), а его целью является получение дохода от разницы между мобилизуемыми и реально затраченными на решение определенных задач ресурсами. К влиятельным современным доктринам, объясняющим природу и назначение лидерства, относится и реляционная теория. В ней доводы и аргументы строятся на основе комплексного, системного учета факторов, относящихся к внешней среде, индивидуальным и личностным качествам властвующего лица, а также особенностям ситуации и иным обстоятельствам, определяющим поведение лидера. В рамках данной теории создаются многочисленные методики эффективного отбора и подготовки лидеров.

III. Функции лидера - это главные направления его деятельности. Количество их зависит от таких факторов, как тип политической культуры общества, политический режим, зрелость гражданского общества, уровень жизни большинства населения и т.д. Среди основных функций лидера выделяются:

- интегративная;

- ориентационная;

- инструменталистская;

- мобилизационная;

- социального арбитража и патронажа;

- легитимации политического порядка.

Многообразие выполняемых политическим лидером функций, условий их реализации, а также иных внешних и внутренних факторов деятельности находит свое отражение в разных типологиях лидерства. Так, политических лидеров различают по:

- уровню их контроля над властью (правящие и оппозиционные);

- масштабу деятельности (общенациональные и региональные);

- стилю поведения (авторитарные и демократические);

- характеру руководства (формальные и неформальные);

- отношению к социальным изменениям и реформам (консерваторы, реформаторы, догматики, фундаменталисты);

- ролевым отношениям к целям политического движения (идеологи, идеалисты, прагматики);

- отношению к противникам (соглашатели, фанатики).

Классическая типологизация политических лидеров принадлежит Максу Веберу, который выделял следующие их типы: традиционный, рационально-легальный и харизматический. Американский политолог К. Ходжкинстон выделил среди лидеров лидеров-карьеристов, лидеров-политиков, лидеров-техников, лидеров-поэтов. На основе эмоционального отношения к лидеру его последователей С. Джибб выделил три типа: лидер-патриарх, лидер-тиран, лидер-"идеал". Весьма популярна в науке и классификация, предложенная американской исследовательницей М. Херманн:

лидер-знаменосец, обладающий высоким общественным престижем, предлагающий планы и программы радикальных преобразований;

лидер-торговец, воплощающий стиль поведения, который позволяет ему вести торг по обмену услуг на поддержку;

лидер-служитель, успешно действующий в рутинных условиях во имя интересов населения;

лидер-пожарный, демонстрирующий умение действовать в условиях кризисов, каких-то неожиданных осложнений во внутренней жизни страны или в ее международном положении;

лидер-марионетка, зависимый от воли и интересов своего ближайшего окружения.

V. Значительный интерес представляет изучение стилей лидерства как совокупности приемов и методов деятельности политического лидера, характера взаимодействия с членами поддерживающих его групп и последователями. Традиционно выделяются три стиля лидерства:

авторитарный - для него характерен упор на жесткие меры и методы руководства - безапелляционные распоряжения, безальтернативные директивы, неприкрытые угрозы;

демократический - для успешного достижения целей поощряется активность и инициативность, в арсенале методов доминируют поощрения, вознаграждения, похвала, поддержка;

не вмешивающийся или отстраненный стиль лидерства основан на положении стороннего наблюдателя, которое обычно занимает лидер, не проявляющий стремления к какой-нибудь деятельности, но внимательно следящий за происходящим.

VI. К новым тенденциям в развитии лидерства, одного из самых древних и универсальных институтов человечества и существующего везде, где есть власть и организация, можно отнести:

- рассмотрение политическими лидерами внутренней политики в возглавляемых ими странах как составной части глобального процесса;

- возрастание роли и влияния неформальных лидеров;

- усиление концентрации активности лидеров на решении экономических и социальных проблем;

- уменьшение вероятности появления политических лидеров-героев и лидеров-антигероев;

- сокращение границ власти политического лидерства за счет совершенствования системы разделения властей и расширения границ гражданского общества.

ЛЕКЦИЯ ДЕСЯТАЯ

ГОСУДАРСТВО КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

Все государства, все державы, обладавшие или обладающие властью над людьми, были и суть либо республики, либо государства, управляемые единовластно.

Николо Макиавелли

Государство является центральным интегрирующим общество политическим институтом. Оно концентрирует в себе и реализует властные полномочия, обладает способностью управлять и целенаправленно регулировать социальные процессы. Государство - это институт, организующий совместную жизнь населения на определенной территории и обеспечивающий там должный социальный порядок, поддержание соответствующих норм и правил человеческого общежития. Долгое время оно отождествлялось с обществом, его социальной организацией. И только в XVI в., благодаря трудам Н. Макиавелли, в которых впервые использовался термин stati (от латинского status - положение) для обозначения особой, отличной от общества структуры власти, появился и термин "государство". Политологи при этом исходят из того, что развитие государства и в историческом плане, и для ряда обществ современности проходит несколько стадий. "Чем более развито государство, тем более оно отделено от общества, обретающего в Новое время качество "гражданского" в противовес "обществу политическому", то есть собственно государству, - утверждает российский ученый В.Б. Пастухов. - Государство опосредует движение основного противоречия человеческой деятельности - между ее общественным характером и индивидуальной формой осуществления… Развиваясь, государство, как и любой другой социальный феномен, проходит стадию становления, а затем последовательно выступает как явление "в себе", "для себя", "для других". Трем последним стадиям соответствуют три основные фазы развития государственности: государство-класс, государство-бюрократия, государство-нация".

Вместе с тем лишь классические трактовки государства столь многочисленны, что возникает серьезное сомнение в возможности выразить все его основные признаки, а также исторические формы в одном определении. Конфуций видел в государстве "большую семью", а Платон - "справедливый человеческий космос". Государство называли простой совокупностью граждан (Аристотель), союзом свободных людей для соблюдения права и общей пользы (Гроций), верховной властью, сосредоточенной в одном человеке (или собрании) и сводящей все воления граждан в единую волю (Гоббс), машиной для подавления одного класса другим (Маркс), земнобожественным существом (Гегель) и т.д. Развитие научного содержания категории государства прослеживается с XIV в., а само ее становление в нынешнем понимании - как совокупности институтов, обеспечивающих функционирование системы управления обществом - произошло лишь в XVIII в. Некоторое представление об имеющихся подходах к осмыслению сущности государства дает их типологизация в британской "Энциклопедии управления и политики" (1992):

- правовой подход сводит государство к системе права, основывающейся на суверенитете публичной власти (Ганс Кельзен [1881-1973]);

- историческое направление исследует государство как эволюцию его органов и форм от эпохи к эпохе, рассматривает его разновременные качества сквозь призму смены статусов-состояний;

- социально-антропологический подход предлагает осмысливать государство как тип социальной организации в контексте всего общества (Маркс, Дюркгейм, Леон Дюги, Макс Вебер);

- философский метод познания государство отражает особые представления об этом институте, осознаваемом в качестве некоего справедливого порядка объединения граждан;

- политологический подход распадается на большое количество частных концепций: а) плюралисты (Роберт Даль, Дэвид Трумэн) главным для государства считают поиск равновесия между конкурирующими группами, организацию их взаимодействия, для чего нужно полноценное разделение властей, строгий учет ролей различных общественных движений; б) корпорационисты (Филипп Шмиттер) рассматривают государство как единое целое, где, несмотря на наличие разграниченных интересов между крупными общественными группами и объединениями (корпорациями), сильное и централизованное государство удерживает решающие рычаги власти; в) у неомарксистов точки зрения разнятся: для Ральфа Милибанда оно продолжает выражать интересы экономически господствующего класса и лишь в чрезвычайных обстоятельствах (например, во время войны) может действовать независимо от классовых интересов; у Никоса Пуланзаса (1936-1979) государство более не является инструментом господства над обществом. С его точки зрения, гораздо важнее то, что оно защищает долговечность капиталистического производства даже тогда, когда входит в конфликт с некоторыми сегментами класса капиталистов; мнение Клауса Оффе сводится к тому, что современное государство исключено из процесса накопления и лишь выполняет нужные функции с использованием перераспределения средств

II. Признаки, структура и функции государства складывались, начиная с IV тысячелетия до Р.Х., по мере развития родоплеменных отношений и обособления отдельных групп лиц, которые постепенно концентрировали в своих руках управленческие функции, закрепляя их в виде устойчивых властных организаций. В зависимости от особенностей эволюции различных цивилизаций, эти универсальные процессы образования государства обладали известной спецификой. Например, на Западе особенности развития материальной и духовной жизни связали образование этого политического института с формированием сословного представительства граждан, возникновением института частного права, постепенным ограничением власти правителей законом и правом, что накладывало определенные ограничения на вмешательство государства в экономическую деятельность людей и естественные права человека. На Востоке же формирование государственных структур происходило на фоне практического всесилия верхов над обществом и жесткости форм социальной консолидации последнего в виде господства кланов, каст, общин. Такие исторические условия, препятствуя развитию частной собственности и критического самосознания обществ данного типа, существенно ограничили возможности правовых регуляторов и потенциал гражданской активности населения в формировании государства. В целом же государство сформировалось как институт организации совместной жизни. Именно в этих целях оно формирует и поддерживает нормы и правила социального общежития, контролирует их выполнение властью и подданными, ограничивает влияние групповых и корпоративных структур.

Основными признаками современного государства являются:

- наличие публичной власти, выделенной из общества, материализованной в специфических принудительных учреждениях и распространяющейся на всю территорию страны и живущих на ней людей;

- обязательность членства в государстве. Гражданство человек получает с момента рождения;

- система налогов, податей, займов, необходимых для материального обеспечения государственной политики, для содержания государственного аппарата;

- территориальное деление населения (государство объединяет своей властью и защитой всех людей, населяющих его территорию);

- суверенитет (присущее государству верховенство на своей территории и независимость в международных отношениях);

- право (государство не может существовать без права, так как последнее юридически оформляет государственную власть и делает ее легальной);

- монополия на легальное применение силы, принуждения (возможность лишить граждан высших ценностей, каковыми является жизнь и свобода);

- претензии на представительство общества как целого и защиту общих интересов и общего блага.

III. Проявление специфических свойств и функций государства в действительности всегда зависит от формы организации власти и характера взаимосвязей высших государственных органов с населением. Форма государства - сложное общественное явление, которое включает в себя три взаимосвязанных элемента: форму государственного устройства, форму правления и форму государственного режима. С точки зрения административного устройства государства подразделяются на унитарные, федеративные и конфедеративные:

- в унитарном государстве все административные единицы представляют собой части единого целого, а государственные органы - части единой политической системе, функционирующей на основе единой конституции и в рамках однородного правого поля. Оно характеризуется следующими признаками: а) предполагает существование единых высших исполнительных, представительных и судебных органов; б) на его территории действуют одна конституция, единая система законодательства, одно гражданство; в) составные части такого государства суверенитетом не обладают; г) все внешние межгосударственные отношения осуществляют центральные органы, которые официально представляют страну на международной арене; д) имеет единые вооруженные силы, руководство которыми осуществляется центральными органами государственной власти;

федеративное государство является свободным объединением отдельных государств (регионов, областей, земель), каждое из которых обладает определенной автономией и имеет особые отношения с центром. В настоящее время около 2 миллиардов человек проживает в 23 федерациях, составленных примерно из 500 своих субъектов, каждый из которых может сравниться со 191-м политически суверенным государством. Федерации отличаются следующими признаками:

- наличием двух уровней управления, обладающих разной компетенцией в вопросах представления интересов граждан;

- конституционным распределением исполнительных и законодательных полномочий центра и субъектов федерации;

- обеспечением представительства региональных интересов на федеральном уровне;

- верховенством федеративной конституции, которая не может изменяться односторонне и требует согласия большинства членов федерации;

- наличием третейского (независимого) суда, разрешающего споры властей разного уровня;

- наличием института межправительственного сотрудничества, регулирующего проблемы, входящие в совместное ведение сторон.

Федерации строятся по территориальному или национальному признакам, что в значительной степени определяют характер, содержание, структуру государственного устройства. Территориальные федерации характеризуются значительным ограничением государственного суверенитета субъектов федерации, в то время как национальные федерации характеризуются более сложным государственным устройством. Основное различие между ними состоит в различной степени суверенности их субъектов;

- конфедерация представляет собой союз самостоятельных государств, которые временно передают часть своих полномочий для осуществления совместных целей союзным органам. Члены конфедерации практически полностью сохраняют свой внутренний и внешний суверенитет, обладая правом свободного одностороннего выхода из состава союза. В конфедерации нет единого гражданства. Общие органы власти и управления не имеют права непосредственного налогообложения граждан стран-участниц. К разновидностям государственных объединений конфедеративного типа относятся:

- кондоминимумы, представляющие собой политические союзы, осуществляющие общее управление двумя или большим числом внешних территорий, но таким образом, что население этих государств имеет большую свободу самоуправления (Андорра);

- ассоциированные государства, функционирующие на основе договорных союзов, которые могут быть приостановлены на заранее оговоренных условиях (Острова Кука и Новая Зеландия, Маршалловы острова и США);

- договорные союзы, представляющие собой политическое устройство, при котором большое государство управляет меньшим, не имеющим практически никакого обратного воздействия на него (Бутан и Индия).

IV. В соответствии с формами правления, под которыми подразумевают определенную структуру и правовое положение высших органов государственной власти, в политической науке принято выделять монархии и республики. Монархии (от греч. monarchia - единовластие) представляют собой такую форму государственного устройства, источником и одновременно высшим выражением власти в котором является одно лицо, получающее данные полномочия по наследству и потому не зависящее от выбора населения. Они бывают абсолютными, где высшие исполнительные и законодательные функции всецело принадлежат единоличным главам государства (Саудовская Аравия, Оман, Катар), а также конституционными, где власть правителя, реальный механизм власти действует в рамках конституционных норм, ограничивающих полномочия монархов функциями иных органов власти. Конституционные монархии, в свою очередь, делятся на а) дуалистические, где монарх наделен в основном исполнительными и частично законодательными функциями (Иордания, Кувейт, Бахрейн, Марокко) и б) парламентские, где монархи в основном обладают представительскими функциями (Великобритания, Испания, Швеция).

Республики (от лат. res publica - общественное дело) означают формы правления, отличающиеся выборным характером высших органов государственной власти. Республики бывают парламентские и президентские, отличающиеся особыми отношениями между исполнительными и законодательными ветвями власти. Так, в парламентских республиках (Германия, Италия, Греция) президент является главой государства, но при этом обладает в основном представительскими функциями. Правительство во главе с премьер-министром играет первостепенную роль в политической жизни, формируется парламентом, перед которым и несет ответственность за свою деятельность. Глава правительственного кабинета является первым лицом в государстве. В президентской республике (США, Бразилия, Мексика) парламент и президент занимают независимое по отношению друг к другу положение. Президент является главой исполнительной власти, главой государства, избирается всем населением и потому не несет ответственности перед парламентом. Он назначает правительство, обладает важнейшими прерогативами в области руководства вооруженными силами, гражданской администрацией. Парламент в таких странах лишен возможности отправлять правительство в отставку, но и президент не может распускать парламент, в основном обладая лишь отлагательным вето на законопроекты парламента, которое может быть преодолено квалифицированным большинством членов парламента при повторном голосовании.

Наряду с этими устоявшимися моделями организации государственной власти в мире сложились и такие формы, которые не могут быть отнесены однозначно к тому или иному типу правления. Среди подобных смешанных форм можно отметить суперпрезидентскую (Боливия, Колумбия, Гондурас), где институт президентства предельно концентрирует все высшие полномочия основных ветвей власти и занимает практически бесконтрольное положение в государстве. Другой формой смешанного правления является президентско-парламентская или полупрезидентская республика (Ирландия, Португалия, Франция, Финляндия). Здесь у правительства существует двойная система ответственности перед президентом и парламентом, ведущая к том, что сильная президентская власть соединяется с контролем за правительством со стороны парламента.

V. Современная политология предпочитает рассматривать государства с точки зрения доконституционного и конституционного периодов их развития. Начавшая формироваться в эпоху Просвещения система конституционализма решила важнейшую историческую задачу - она придала должную юридическую форму деятельности государства, распределив полномочия и функции его различных ветвей и органов и сделав закон важнейшим ориентиром деятельности властей. Государство, функционирующее в соответствии с общественным договором-конституцией, из могущественнейшего центра принуждения и насилия над человеком стало преображаться в самого надежного защитника его прав и свобод. Под влиянием либеральных конституций на Западе стало складываться правовое государство, качественной основой которого являлась ориентация всех его органов на ценности прав человека, а закон, право, система устойчивых норм и правил поведения как государственных органов, так и отдельных лиц и частных организаций превратились в основные регуляторы политических конфликтов, межгрупповых противоречий.

Основными признаками правового государства являются верховенство закона во всех сферах жизни общества, реальность прав и свобод личности, обеспечение ее свободного развития, взаимная ответственность государства и личности, прочный режим законности и стабильность правового порядка. Еще одной важнейшей характеристикой правового государства является реальное разделение властей. Ориентация на разделение прав и полномочий различных уровней властей, установление их прав и прерогатив во влиянии на государственную власть означает создание системы сдержек и противовесов, направленной на сохранение стабильности политического порядка, на поддержание баланса сил и постоянного нахождения компромисса между ними.

Государство, которое в своих действиях подчиняется закону и только закону, может существовать лишь при условии, когда его социальной основой становится гражданское общество - развивающаяся в демократических государствах человеческая общность, представленная сетью добровольно образованных негосударственных структур (объединения, организации, ассоциации, союзы, центры, клубы, фонды) во всех сферах жизнедеятельности людей. Оно демонстрирует реальный уровень самоорганизации социума, фиксирует тот минимально достаточный уровень ограничений, который обозначает прерогативы как граждан, так и государственных органов.

В России процесс становления гражданского общества оказался сложным и противоречивым. Общественная самодеятельность и обретение людьми гражданских прав и свобод исторически осуществлялось путем ассоциации индивидов в рамках местного самоуправления, распространения на все общество регулятивных функций общины. Это не только придавало национальную специфику процессу становления гражданского общества, но и тормозило его развитие, обусловив его большую зависимость от государства. Существенными факторами, предопределившими российскую специфику этого процесса, были и низкая популярность либеральных ценностей в обществе, и то, что социальным лидером становления гражданского общества являлся не слой предпринимателей, как на Западе, а интеллигенция. Это не просто сузило экономические возможности укоренения гражданского общества, но и придало данному процессу несколько оторванный от социальной структуры характер. В то же время становление гражданского общества в России протекало и протекает при высоком уровне межэтнической интеграции, что сглаживает многие конфликты, имевшие в свое время место на Западе. Преодоление трудностей на пути создания гражданского общества - залог укрепления российской демократии.

VI. Утверждение правового государства как политической реальности не означало завершения исторической эволюции государственности. Обесценение в известной степени формально-правового равенства индивидов в рамках правового государства привело к возникновению в развитых странах социального государства. Оно за счет адресной помощи обеспечивало реализацию индивидуальных прав представителей наиболее слабых слоев населения за счет перераспределение в их пользу государственного бюджета, изменения политики занятости, переподготовки кадров, поддержание благоприятной для человека среды обитания и т.д.

Развитие в направлении создания подлинно демократического, правового государства выступает ведущей мировой тенденцией, которая характеризует жизнь многих современных государств, особенно европейских. Она нашла свое отражение и в Конституции Российской Федерации, принятой 12 декабря 1993 года. Основной закон провозгласил нашу страну демократическим, правовым, социальным и федеративным государством с республиканской формой правления. Еще одна глобальная тенденция может быть сформулирована как демократическое самоограничение суверенитета государств. Третья из них обнаруживает себя в децентрализации государственной власти, четвертая - проглядывает в интеграции экономической и политической жизни, особенно наглядно демонстрируемой Европейским союзом.

ЛЕКЦИЯ ОДИННАДЦАТАЯ

НЕГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНСТИТУТЫ

По мере специализации различных общественных сфер в социуме автоматически возникают группы интересов, являющиеся одним из основных каналов политической активности граждан.

Дэвид Трумэн

I. В начале XXI века деятельность партий, групп интересов (профсоюзов) и социальных движений (гражданских инициатив) наряду с государством воспринимается в демократических обществах как неотъемлемая и естественная составляющая мира политики. А ведь еще недавно, то есть 100-200 лет тому назад, в большинстве стран негосударственные политические организации были запрещены или находились на нелегальном положении. Через период запретов и тайного, неофициального существования в прошлом прошли едва ли не все типы общественных объединений - от партий до масонских лож и от профсоюзов до антивоенных движений.

Начала современного подхода к пониманию групп интересов разработаны классиком американской политической науки Артур Бентли (1870-1957) в книге "Процесс управления" (1908). В ней автор рассмотрел особый философско-социологический способ рассмотрения политической жизни, своего рода философию группового давления, согласно которой политика вообще не существует без групповой активности. Макрополитика, по Бентли, состоит не из государства и его структур, а из "первичной материи борющихся общественно-политических групп". Группы интересов в современной политологической литературе определяются как по преимуществу добровольные объединения, приспособленные или специально созданные людьми для выражения и отстаивания своих властно значимых интересов в отношениях с государством, а также с другими политическими институтами.

Группы интересов по характеру их деятельности разделяются на одноцелевые (они складываются для достижения одной цели) и многоцелевые (чья деятельность не ограничена спецификой отдельных задач). Французский политолог Морис Дюверже выделял специальные (занимающиеся только политической деятельностью) и частичные (выполняющие более широкий круг социальных функций, связанных с организацией бизнеса и т.п.) группы интересов. С точки зрения их численности Томас Дай и Харман Зиглер выделяют массовые группы, способные достигать символического успеха, а также малочисленные группировки, способные благодаря своей сплоченности упорно добиваться целей и "изматывать соперников".

Для обозначения группы интересов используются и другие термины, в частности, группа давления, лобби, союз. Термин группа давления впервые появился в США приблизительно в середине 20-х годов XX в., а первые исследования деятельности этих объединений относятся к 1928-1929 гг. Первоначально характеристика групп давления была связана со специфическими способами выполнения ими своих функций. Так, Роже-Жерар Шварценберг указывает, что они рассматривались как организации, созданные для защиты интересов и оказания давления на публичные власти с целью добиться принятия таких решений, которые соответствовали их интересам. Деятельность таких групп, по его мнению, является не просто давлением на власть сверху, сбоку или снизу, а механизмом иерархического согласования решений, перераспределения власти путем заключения сделок между бюрократиями и немногочисленными привилегированными группами. Как подчеркивает С. Файер, ассоциации граждан подобного рода стремятся оказать целенаправленное воздействие на политический процесс, но при этом не претендуют на прямое участие в управлении государством, тем самым избегая какой-либо политической ответственности за свои действия. К особенностям действий групп давления можно отнести и то, что они активны в основном только в сфере принятия (исполнительных или законодательных) решений.

Многообразие групп интересов в современном мире затрудняет их типологизацию. Легче всего ее провести по различению так называемых пар-антагонистов: материальные - духовные, общественные - частные, формальные - неформальные и т.д. Определенное признание политологов получила классификация, предложенная Ульрихом фон Алеманом в конце 1980-х годов:

- организованные интересы в экономике и мире труда: предпринимательские объединения и ассоциации самостоятельных работников, профсоюзы, потребительские союзы;

- группы интересов в социальной сфере: объединения по защите социальных прав (общества слепых), объединения социальных достижений (благотворительные фонды), группы самопомощи (по противостоянию наркомании и т.д.);

- групповые интересы в области досуга: спортивные клубы, клубы для общения и реализации хобби;

- организованные интересы в сферах религии, науки и культуры (церкви, секты, научные ассоциации, общеобразовательные кружки, клубы по искусству);

- группы интересов по общественно-политической деятельности: духовные, этические, правозащитные ассоциации, общественно-политические объединения - экологические, феминистские, движения в поддержку национальных меньшинств и т.д.

II. Деятельность групп давления нередко называется лоббизмом (от англ. lobby - вестибюль, кулуары, коридор). В современном политическом языке этот термин означает способ решения тех или иных вопросов, в том числе и политических, в пользу чьих-либо интересов путем воздействия на законодателей, правительственных чиновников и иных должностных лиц; деятельность социальных групп, отстаивающих свои политические интересы.

В Словаре английского языка 1553 г. лобби называлась прогулочная площадка в монастыре, где монахи обсуждали теологические вопросы. Столетием позже так стали называть помещения для прогулок в Палате общин английского парламента. Но политическое значение это слово приобрело еще два столетия спустя, когда в 1864 г. термин "лоббирование" начал обозначать покупку за деньги голосов депутатов в Конгрессе США. С 1946 г. лоббизм в этой стране регистрируется и находится под контролем государственных органов. Вопреки обыденным представлениям, лоббизм - не только закулисный подкуп, но и система аргументации, механизм подготовки и принятия социально конструктивных актов. Лоббизм как многоступенчатое явление венчает политик (или группа политиков), предлагающий или осуществляющий решения; середину составляет многотысячный отряд экспертов, консультантов, исполнителей, часто это бывают чиновники и государственные деятели, профессиональные юристы, специалисты по общественному мнению и т.д. Основа - та или иная социальная, политическая, этническая и любая иная группа, движение. Ряд механизмов лоббизма государству удалось взять под свой контроль, но сама природа этого социального явления исключает полную возможность такого контроля.

Лоббизм всегда жестко связан с политической властью. Можно вывести закономерность: его больше там, где власть наиболее реальна. Наиболее мощные "группы давления" и есть фактическая власть, не просто оказывающая влияние, но контролирующая финансы, кадры, прессу, процесс принятия государственных решений. В этом их отличие от власти формальной - политических институтов и policy makers в их традиционном понимании как лиц, лишь представляющих и озвучивающих (в лучшем случае - олицетворяющих) власть, совершающих формальные акты обсуждения, согласования и визирования уже принятых решений, обеспечения юридического закрепления, легитимации решений фактической власти. Даже президенты, формально зависящие от избирателей, а не от лоббистских кланов, нередко мало что могут предпринять без согласования своих намерений с лидерами группировок, ставленниками которых они, по сути и в конечном счете, являются. Лишь в переходных обществах, где традиционные группы давления уничтожены либо ослаблены, а новые еще не сложились, возможна относительно независимая роль отдельной "самодостаточной" личности и может быть ощутима его харизма.

III. В России лоббизм чаще всего осуществляется в органах исполнительной власти. Это связано с тем, что кардинальные вопросы развития нашей страны законодательной властью пока еще решаются редко. Фактически это происходит через президентские указы и постановления правительства, которые играют доминирующую роль в системе правового регулирования и имеют прямое действие. В СМИ особо выделяют лоббирование в администрации президента РФ, где предприниматели нередко решали вопросы с выгодой для себя путем умелого "подсовывания" под президентскую руку льготных указов. Так, указом президента РФ от 6 декабря 1993 г. "Об обеспечении надежного газоснабжения потребителей России акционерным обществом Газпром в 1994-1996 гг." этому предприятию даровалось освобождение от импортных таможенных пошлин на оборудование, материалы и товары. По этому же указу выводились из-под налогообложения средства, зачисляемые в фонд стабилизации и развития РАО "Газпром".

В феврале 1995 г. Фонд развития парламентаризма в России организовал "круглый стол", посвященный проблеме институционализации лоббизма. В его рамках обсуждался законопроект о регулировании лоббистской деятельности в России. Предметом правового регулирования, согласно законопроекту, становился порядок создания лоббистских структур, их регистрации, отчетности перед органами власти. Соответственно, лоббистами признавались только физические и юридические лица, зарегистрированные в качестве таковых, то есть законопроект распространялся не на лоббистов вообще, а только на тех, кто в установленном порядке получил лицензию на право заниматься лоббистской деятельностью. Депутатам, должностным лицам, государственным служащим запрещалось выступать в качестве официальных лоббистов. Очевидно, что в принятии данного законопроекта объективно были заинтересованы широкие круги общественности, в том числе и цивилизованный бизнес, но сильнее оказались те, кто предпочитал строить свои взаимоотношения с государством и лоббистами по старому - скрытно и корыстно.

Принятие какого-то единого, пусть и самого современного "цивилизованного" закона о лоббистской деятельности вряд ли способно устранить коррупцию в коридорах российской власти. Механизмы контроля над этой деятельностью должны встраиваться во все принимаемые законодательные акты, регулирующие функционирование институтов политической системы. Ключевую роль в "окультуривании" данного явления в России может и должна сыграть "четвертая власть" - свободная пресса. Речь идет о том, что нужно широко знакомить граждан с деятельностью групповых интересов, регулярно освещать ход и итоги контактов представителей власти и этих групп. Лоббизм выступает спутником демократии, поэтому от него не удастся уйти ни одному обществу, которое пожелает развиваться по демократическому пути. Для России это означает, что по мере вплетения норм и принципов народовластия в социальную практику лоббизм постепенно будет превращаться в необходимый социально-политический институт.

IV. Партии по сравнению с другими группами интересов обладают значительной спецификой. Со времен Аристотеля и до XVII в. в партиях - тогда из называли факциями - видели "политические тела", сравнимые с живыми организмами Русский историк Тимофей Николаевич Грановский (1813-1855) связывал появление партий с политикой Екатерины Медичи. На самом деле партии античности и средних веков были клиентелами - временными объединениями для поддержки каких-либо персон. Политические партии в их современном понимании стали создаваться по историческим меркам сравнительно недавно. Сначала в Англии в 70-80-е гг. XVII в. сформировалась партии тори (консерваторов) и вигов (либералов). Они конкурировали между собой за влияние на королевскую власть. Политические партии в континентальной Европе появляются в процессе становления парламентаризма в XVIII-XIX вв.

В период исторического зарождения партий многие мыслители, начиная с Т. Гоббса, видели причину их возникновения в свойственном человеку духе противоречия. Э. Берк писал о том, что "партия представляет собой организацию людей, объединенных с целью продвижения совместными усилиями национального интереса, руководствуясь некоторым специфическим принципом, относительно которого все они пришли к согласию". А. де Токвиль рассматривал партии как ассоциации, воплощающие право человека к объединению с другими, как форму проявления его личной свободы. В конце XIX в. немецкий исследователь В. Хасбах рассматривал партию как "союз людей с одинаковыми политическими взглядами и целями, стремящихся к завоеванию политической власти с целью ее использования для реализации собственных интересов". М.Я. Острогорский (1854-1919) подметил стремление партий к подчинению себе всех проявлений политической активности человека. Марксисты в своем учении о партиях "нового типа" увидели главный источник обновления политического облика всего мира. С течением времени в трактовке партий возобладали подходы, акцентировавшие организационные аспекты их деятельности (Р. Михельс), неотъемлемость этих организаций от государственной системы (М. Дюверже). Джованни Сартори считает партией всякую политическую группу, участвующую в выборах и способную провести своих кандидатов в государственные органы. Джозеф Лапаломбара (род. 1925) исходил из того, что партией является любая политическая группа, получившая официальный статус, имеющая формальную организацию, связывающая центр с периферией и способная участвовать в выборах. Жан-Луи Клермонн характеризовал партию как организованную силу, объединяющую граждан одного политического направления для мобилизации общественного мнения в определенных целях, для участия в органах власти либо для ориентации властей на осуществление своих требований. В настоящее время принято считать, что партии сформировались как специализированная, организационно упорядоченная группа, объединяющая наиболее активных приверженцев тех или иных целей (идеологий, лидеров) и служащая для борьбы за завоевание и использование высшей политической власти.

V. Длительная история существования партий выкристаллизовала типичные для них внутренние группы и объединения: лидеры партии, партийная бюрократия, мозговой штаб, идеологи партии, партийный актив, рядовые члены партии и сторонники партии. В том случае, если партия приходит к власти, в ее составе выделяются "члены партии - законодатели" и "члены партии - члены правительства". Партия как звено вертикальной связи между населением и государством выполняет две группы функций, захватывающие практически все фазы политического процесса. К внутренним функциям относятся формирование бюджета партии, выборы руководства, поддержание дисциплины партийной бюрократии и членской массы и т.д. Внешние, наиболее важные функции партии, отражают ее нацеленность на завоевание и использование власти в интересах поддерживающей ее группы населения.

В идеале цель политической партии состоит в реализации представительства в политической системе тех слоев населения, интересы которых она выражает. С помощью партий общество и государство интегрально соединяются в неразрывное целое. Здесь особое значение имеет то обстоятельство, что в современном сложном и высокоразвитом обществе люди со своими особыми интересами, устремлениями, ориентациями, установками могут участвовать в политической жизни в качестве членов различных союзов, объединений, партий, что позволяет говорить о возможности их контроля над государством и властью. В этой связи партии, соединяя гражданское общество и государство, способствуют преодолению или смягчению конфликтов, имманентно присущих этим отношениям. Партии не только не ослабляют, а, наоборот, усиливают государство, укрепляя его обратные связи с обществом. Так, господствующие в либерально-демократических странах конкурентные партии действуют на двух уровнях. Во-первых, каждая партия создает сеть организаций или структур, пронизывающих все или большинство региональных и местных общин и тем самым усиливающих в них общенациональное начало. Во-вторых, сама направленность партий на конкуренцию друг с другом способствует тому, что общенациональная политическая система ставится над всеми конкретными группировками должностных лиц, независимо от их ранга и положения.

VI. Многообразие исторических и социокультурных условий развития стран и народов привело к возникновению различных партийных структур, отличающихся друг от друга строением, функциями, чертами деятельности. Поэтому существует множество критериев, в соответствии с которыми производится классификация партий:

- по социальным программам деятельности, когда делятся на социалистические, либеральные, коммунистические, консервативные, классовые, националистические, религиозные и т.д.;

- по идейным основаниям их деятельности, когда они выступают как доктринальные (защита своей идеологии), прагматические (ориентирующиеся на практические действия), харизматические (объединяющиеся вокруг конкретного политического лидера);

- по методам выполнения программ, представая как революционные (стремящиеся к радикальному качественному преобразованию общества) и реформаторские (нацеленные на улучшение общественной жизни без резких структурных изменений);

- по характеру политических действий, выступая как реакционные, консервативные, умеренные, радикальные, экстремистские;

- по участию в избираемых органах государственной власти, являясь как правящие и оппозиционные;

- по месту в политическом спектре, представляясь в качестве левых, центристских и правых;

- по стилю общения между партийными лидерами и членской базой, различаясь как демократические и недемократические;

- по характеру членства, делящему их на кадровые (отличаются немногочисленностью, свободным членством, организационной рыхлостью или дисциплиной), массовые ( нацеленные на вовлечение в свои ряды как можно большего числа людей);

- по организационной структуре, определяющей их как парламентские (в качестве первичных образований выступают территориальные комитеты), лейбористские (представляющие собой разновидность парламентских партий, допускающих коллективное членство, в том числе и трудовых коллективов), авангардные (построены на принципах демократического централизма и территориально-производственного объединения своих членов).

VII. Партийные системы представляют собой совокупность устойчивых связей и отношений партий различного типа друг с другом, а также с государством и иными институтами власти. К числу факторов, оказывающих наибольшее влияние на формирование партийных систем, относятся: характер социальной структуры общества; действующее законодательство, социокультурные традиции. В зависимости от характера межпартийной конкуренции содержание партийных систем формируется под влиянием:

- смычек того или иного типа, то есть краткосрочных объединений партий для решения строго определенных задач, когда главную роль берут на себя партийные элиты, а мнение рядовых членов не учитываются;

блоков, то есть иерархических союзов, в которых взаимодействуют четыре вида партнеров:

а) гегемонов, навязывающих всем остальным свои базовые интересы;

б) партий второго плана, входящих в блоки на условиях гегемонов;

в) партий-реле, еще более зависящих от основных игроков в блоке;

г) статистов, на чьи интересы в блоке практически не обращают внимания;

- коалиций, то есть долгосрочных объединений, сформированных на основе рациональных представлений о возможностях партнеров обеспечить выигрыш и предполагающих равноправные отношения всех участников.

Следует подчеркнуть, что по числу действующих в странах партий политологи выделяют следующие партийные системы:

однопартийные в их деспотических и демократических разновидностях. Отсутствие в такой системе политического соперничества дало основание З. Нойманну считать, что одну партию в обществе нельзя считать партией в истинном смысле этого термина, так как этимология слова "партия" требует его соотнесения с другими "частями";

полуторапартийные, то есть в них действует коалиция, состоящая из доминирующей партии и близкой ей по взглядам, но менее популярной и влиятельной организации;

двухпартийные - с двумя относительно равными по популярности и влиятельности конкурирующими партиями, каждая из которых способна завоевывать на выборах большинство мест в законодательных собраниях или получать большинство голосов на выборах исполнительной власти;

двух с половиной партийные, в которых наличие двух авторитетных партий сочетается с деятельностью посреднической, но одновременно альтернативной организации, играющей роль "третьей" силы;

многопартийные системы с числом более трех борющихся за власть партий, каждая из которых, тем не менее, не способна завоевать поддержку большинства избирателей. Они типичны для парламентских форм правления и в большинстве случаев имеют своим результатом коалиционные правительства или кабинеты министров.

VIII. Для России характерны существенные особенности партийного строительства: создание партий началось значительно позднее, чем в странах Западной Европы; их образование началось с объединений рабочего класса, в то время как партии верхов правящих сословий стали создаваться только в процессе первой русской революции, после издания царского Манифеста 17 октября 1905 г. Русская многопартийность развивалась недолго, примерно до лета 1918 г., затем прервалась почти на 70 лет.

Развитие современной партийной системы в России прошло несколько этапов:

- возникновение неформальных общественных организаций (1986 - 1988 гг.);

- этап действия народных фронтов и партийных структур (1988 - 1989 гг.);

- первая волна образования партий (в 1990 г. возникла ЛДПР, демократическая платформа в КПСС, в 1991 г. была учреждена Народная партия свободной России);

- вторая волна партийного строительства (в 1991 - 1993 гг. возникли Партия экономической свободы, Партия консолидации, Крестьянская партия и др.);

- ломка системы протопартий и образование новых политических партий - ПРЕС, блок "Выбор России", "Яблоко" (1993 - 1995 гг.);

- период экстенсивного развития многопартийной системы, субъекты которой конкурируют не за завоевание власти, а за депутатские мандаты в парламенте (1995 - 2000 гг.);

- период целенаправленных усилий властных структур по созданию той или иной модификации системы нескольких крупных партий (2000 - по настоящее время).

Нынешняя многопартийность в Российской Федерации весьма своеобразна. Поскольку ни парламентское большинство, ни парламентская коалиция не обладают правом формирования правительства, борьба партий на выборах и сами выборы лишаются основного смысла, которыми они наделены в современных представительных демократиях. Выборы в Государственную Думу четвертого созыва в декабре 2003 г. принесли победу партии "Единая Россия", которая обеспечила себе по партийным спискам простое, а за счет одномандатников - и конституционное большинство. 5% - ный рубеж преодолели еще две партии - КПРФ и ЛДПР, а также блок "Родина". Вне парламента оказались обе претендовавшие на причастность к либерализму партии - "Яблоко" и "Союз правых сил".

ЛЕКЦИЯ ДВЕНАДЦАТАЯ

ПОЛИТИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕЖИМЫ

Любой устойчивый тип человеческих отношений, который включает в себя в качестве главных компонентов власть, руководство или авторитет, является политической системой.

Роберт Даль

I. Для того, чтобы разобраться во взаимоотношениях различных органов власти, способах и формах взаимодействия политических структур, "политическом" измерении человека политология использует системную теорию, которая позволяет рассматривать мир политического как сложно организованную целостность, состоящую из множества взаимодействующих друг с другом элементов, когда изменение характера каждого из них ведет к изменению качества всего "ансамбля".

Аристотель с этой целью использовал понятие "государственное устройство", в XIX веке Алексис де Токвиль (1805-1859) для этого же вводит в научный оборот понятие политического и государственного "порядка", Герберт Спенсер (1820-1903) и Эмиль Дюркгейм (1858-1917) - термин "политическая система". Уже в ХХ веке Вильфредо Парето (1848-1923) для этого же пытался описывать целостность и упорядоченность политической жизни общества через механизмы циркуляции элит, Макс Вебер (1864-1920) - через интегрирующую роль государственной бюрократии, чуть позже Владимир Ильич Ленин (1870-1924) - через цементирующую роль партии пролетариата как центрального института власти и т.д. Считается, что одним из основоположников системного подхода современного типа был русский ученый Александр Александрович Богданов (1873-1928), создавший в первые десятилетия XX века тектологию - "всеобщую организационную науку", где учение об организации примерно соответствует нынешнему смысловому значению системы. Дальнейшее развитие исследований в этом направлении позволило создать общую теорию систем, основы которой сформулировал Людвиг фон Берталанфи (1901-1972), давший научное определение системы и ее важнейших особенностей - сложности, устойчивости, открытости/закрытости и т.д.

Первопроходцами в применении системного анализа в политических исследованиях стали Толкотт Парсонс (1902-1979), Дэвид Истон (род. 1917), Габриель Алмонд (1911-2002), Карл Дойч (род. 1912). Парсонс первым разработал модель политической системы, которая была отчленена от влияющих на нее социально-экономических и культурных факторов и выстроена на основе собственных наиболее общих черт. Истон рассматривал политическую систему как совокупность разнообразных, взаимосвязанных видов деятельности, которые влияют на принятие и исполнение решений. Процесс функционирования системы этот ученый описывал как процесс взаимодействия трех ее элементов: "входа", "конверсии" и "выхода". На "вход" подаются различные требования общественности или выражения солидарности и поддержки гражданами властей по различным вопросам. В результате переработки элитарными кругами этих требований принимаются те или иные решения, которые передаются на "выход" системы, где они в виде актов государственной политики предлагаются для ознакомления и выполнения. Последний элемент системы включает механизм "обратной связи", обеспечивающий самоконтроль и саморазвитие политической системы.

Г. Алмонд развивал несколько иной подход к рассмотрению политической системы. По его мнению, главным для нее является не целевой характер функционирования, а обеспечение легитимного принуждения, направленного на стабилизацию власти в обществе. В этой связи центральное место в политической системе отводилось политической культуре. Этот ученый весьма причудливо изображал и структуру политической системы. Он включал в нее и элементы, действующие на основе правовых норм и регламентаций (парламенты, исполнительно-распорядительные органы и т.д.), и статусы (граждан и групп), и конкретные роли агентов (виды их практик и деятельности), и связи между ними.

Принципиально иной подход к трактовке политической системы был предложен К. Дойчем, который разработал ее информационно-кибернетическую модель. В книге "Нервы управления: модели политической коммуникации и контроля" (1963) он рассмотрел политическую систему как сложную совокупность информационных потоков и коммуникационных связей, определяемых уровнями тех или иных политических агентов, исполняемыми ими ролями, решаемыми задачами, особенностями процесса переработки, передачи и хранения сообщений, а также другими причинами и факторами. В самом общем виде схема взаимодействий таких информационно-коммуникативных процессов освещалась им на четырех основных фазах: на входе - блок данных, составляемый на основе использования разнообразных внешних и внутренних, правительственных и общественных, официальных и агентурных источников информирования институтов власти; переработка данных, включающая соотнесение полученных сообщений с доминирующими ценностями, нормами и стереотипами, сложившейся ситуацией, предпочтениями правящих кругов, а также с уже имеющейся информацией; отобранная таким образом информация становится основанием для принятия решений с целью урегулирования текущего состояния системы; на выходе эти решения обеспечивают реализацию соответствующих функций системы.

Системный подход к изучению политики, примененный Парсонсом, Истоном, Алмондом, Дойчем и другими исследователями в 50-70-ые годы ХХ в., разработка ими концептуальных представлений о политическом мире как системе выполняют важную методологическую роль и в настоящее время. Понятие политической системы позволяет, с одной стороны, увидеть политическую жизнь как целостную картину поведения людей, а с другой - учесть взаимодействие политики с ее окружающей средой. В современной политической науке насчитывается более двух десятков определений политической системы, которые трактуют ее как комплекс идей, совокупность разнообразных элементов, взаимодействие политики с другими общественными феноменами или сферами и т.д. В 80-90-е годы ХХ столетия сложившиеся в политологии системные подходы начали утрачивать былую популярность. И хотя сегодня эти модели по-прежнему используются, особенно при сравнительных анализах, в научном сообществе стали возникать теории, которые используют системную методологию лишь как отдельный технологический прием исследования либо предлагают заменяющие его идеи.

К ним относится девелопменталистский (от английского development - развитие) подход, сторонники которого обращают внимание на важность для функционирования политической системы характера "зависимостей" политики (например, от динамики социально-экономического развития), ее структурной дифференциации (обеспечивающей автономность политической подсистемы общества). Они обращают особое внимание на "способности" системы, предполагающие готовность ее к "обновлению" (то есть к обеспечению определенной степени адаптации государства к вызовам времени), "мобилизации" (привлечения властью людских и материальных ресурсов для оперативного решения задач), "самосохранению" (недопущению к власти крайних оппозиционеров) и обеспечению тенденции "к равенству" политических участников.

Наряду с подобной интерпретацией системного метода возникла идея так называемого "нового институционализма", которая рассматривает государство в качестве центра, систематизирующего политику общества, но не отрицает и возможность роста организующего воздействия на политику таких институтов власти, как корпорации, клиентелы, группы давления и т.д. Концепцию, в которой отрицается главенствующая роль некоей внутренне организующей политику структуры, выдвинул французский социолог и политолог Пьер Бурдье (род. 1930). Для него политика представляет собой одну из разновидностей "социального поля", состоит из множества практик отдельных субъектов (агентов), обладающих теми или иными "капиталами" (ресурсами), "позициями" (местом в политическом пространстве), когнитивными (познавательными) и мотивационными основаниями действий. Таким образом, политический порядок складывается, согласно Бурдье, в результате сложного динамического взаимодействия этих практик, постоянно изменяющих качество определенного политического пространства.

III. Политическую систему можно определить как целостную и динамичную совокупность однотипных, дополняющих друг друга ролей, отношений и институтов власти, взаимодействующих на основе единых норм и ценностей, задаваемых интересами доминирующих в обществе социальных групп и позволяющих им реализовывать свои цели и намерения. Политическая система складывается из ряда подсистем - нормативной, идеологической, институциональной, коммуникативной, - культурной. Она, как правило, сформирована по принципу пирамидальной иерархии с массовой социальной базой в основе и вершиной в виде государственной власти. Таким же образом построены и ее подсистемы, имеющие вертикальные структуры (от массовой базы - к руководящим органам), - партии, союзы граждан, общественные организации.

Основополагающими функциями политической системы являются:

- определение целей, задач и путей развития общества;

- организация деятельности общества по выполнению социально-политических целей и программ;

- распределение материальных и духовных ценностей;

- согласование интересов разных социальных групп и государства;

- разработка правил и законов поведения людей и групп в обществе;

- обеспечение внутренней и внешней безопасности и стабильности политического строя;

- формирование политического сознания, приобщение членов общества к политическому участию и деятельности;

- контроль за исполнения законов и правил, пресечение действий, нарушающих политические нормы.

IV. Политический режим. Важнейшей характеристикой политической системы является политический режим (от лат. regimen - управление). В современной политологии при определении политического режима конкурируют юридический подход, акцентирующий формальные нормы и правила отправления власти институтами государства, и социологический, опирающийся на анализ средств и способов осуществления реальной публичной власти. Как показал исторический опыт, более адекватным способом отражения политического режима оказался социологический подход, ибо он позволяет рассматривать в качестве агентов власти не только правительства или официальные структуры, но и те, подчас не обладающие официальным статусом группировки, которые реально влияют на принятие политических решений. Политический режим можно охарактеризовать как совокупность наиболее типичных методов функционирования основных институтов власти, используемых ими ресурсов и способов принуждения, которые оформляют и структурируют реальный процесс взаимодействия государства и общества. Гильермо О'Доннел и Филипп Шмиттер характеризуют его как совокупность явных или скрытых структур, "которые определяют формы и каналы доступа к ведущим правительственным постам, а также характеристики деятелей, используемые ими ресурсы и стратегии".

Политический режим - более подвижное и динамичное явление, чем система власти. В этом смысле эволюция одной и той же системы власти может осуществлять в форме нескольких политических режимов. Например, в СССР система советской власти, установившаяся при В.И. Ленине, трансформировалась затем в сталинский режим, ликвидация которого породила так называемую "хрущевскую оттепель", чтобы затем уступить место режиму коллективного руководства при Леониде Ильиче Брежневе (1906-1982). Именно режимы проводят и одновременно олицетворяют собой определенную государственную политику, вырабатывают и осуществляют тот или иной государственный курс, целенаправленно проводят конкретную линию поведения государства во внутренней и внешней политике. Наиболее выгодной и предпочтительной для правящих режимов является политика центризма. Она способствует минимизации конфликтов, помогает более конструктивно использовать политический потенциал всего общества, поддерживает взаимно уважительные отношения между элитарными и не элитарными слоями. В то же время большинство режимов в качестве одного из наиболее распространенных средств укрепления собственных позиций выбирает популизм. Это такой тип политики, который основывается на постоянном выдвижении властями необоснованных обещаний гражданам, на использование демагогических лозунгов, методов заигрывания с обществом ради роста популярности лидеров.

В тоже время политический режим - это способ функционирования политической системы общества, который определяет характер жизни в стране и отражает уровень политической свободы, а также отношение органов власти к правовым основам их действительности. Признаками политического режима являются:

- cтепень участия народа в механизмах формирования политической власти, а также сами способы такого формирования;

- соотношение прав и свобод человека с правами и поведением государства;

- гарантированность прав и свобод личности;

- характеристика реальных механизмов осуществления власти в обществе;

- положение средств массовой информации, степень гласности в обществе и прозрачность деятельности государственного аппарата;

- место и роль негосударственных структур в политической системе;

- тип политического поведения больших групп людей;

- учет интересов меньшинства при принятии политических решений;

- доминирование определенных методов при реализации власти;

- степень верховенства закона во всех сферах общественной жизни;

- политическое и юридическое положение и роль в обществе силовых структур государства (армии, полиции, органов государственной безопасности);

- мера политического плюрализма в обществе;

- существование реальных механизмов привлечения к политической и правовой ответственности должностных лиц, включая самых высших.

V. Независимо от того, режим какого типа складывается в той или иной конкретной стране или какой политический курс предлагается стране ее правящей элитой, вся деятельность властных органов, в конечном счете, подчиняется целям сохранения стабильности контролируемых ими политических порядков. По мнению многих ведущих теоретиков, стабильность, является наиболее важной характеристикой не только политического режима, но и социального порядка в целом. В политическом мире существуют стабильные, средне стабильные и крайне нестабильные режимы.

Стабильность политического режима представляет собой сложное явление, включающее такие параметры, как сохранение системы правления, утверждение гражданского порядка, сохранение легитимности и обеспечение надежности управления. Критериями стабильности могут быть: срок нахождения правительства у власти, его опора на партии, представленные в законодательных органах, степень многопартийности, раздробленность сил в парламенте и т.д. К факторам стабильности можно отнести: наличие поддерживаемого властями конституционного порядка и легитимность режима; эффективное осуществление власти; гибкое использование силовых средств принуждения; соблюдение общественных традиций; проведение продуманной и эффективной правительственной стратегии; устойчивое поддержание и отношений власти с оппозицией и уровня терпимости населения к нестандартным идеям; выполнение правительством своих основных функций.

В противоположность стабильности, нестабильность чаще всего сопровождает процессы качественного реформирования, принципиальных преобразований в обществе и власти. К факторам нестабильности относятся: культурные и политические расколы в обществе; невнимание к нуждам граждан со стороны государства; острая конкуренция партий, придерживающихся противоположных идеологических позиций; предложение обществу непривычных идей и форм организации повседневной жизни. Американский ученый Д. Сандрос пришел к выводу, что нестабильность прямо пропорциональна действию таких факторов, как рост урбанизации и перенаселения; индустриальное развитие, которое разрушает естественные социальные связи; ослабление механизмов социально-политического контроля; торговая и финансовая зависимость страны от внешних источников. В то же время она обратно пропорциональна уровню легитимности режима; развитости политических институтов; повышению социально-экономической мобильности, темпам экономического развития; совершенствованию сети политических коммуникаций; консенсусу внутри элиты и прочим аналогичным факторам.

VI. На основе характеристики правящих режимов различают тоталитарные, авторитарные и демократические типы политических систем. Политическая система современной России переживает сложное состояние переходного периода. Все основные элементы этой системы - государственность, политические партии и партийная система, основные элементы гражданского общества - еще продолжают формироваться. Не до конца прояснено, какими будут взаимоотношения становящейся политической системы с обществом. В настоящее время как по форме, так и по характеру ситуация развивается в пользу либерально-демократической политической системы. Однако продолжают существовать и самопроявляться и другие тенденции - социал-демократическая и авторитарная. Если говорить об административном устройстве, то Россия всего несколько лет тому назад балансировала между развитием в форме подлинной федерации и конфедеративными тенденциями, сейчас же демонстрирует явную устремленность к централизации. Если говорить о партийной системе, то, скорее всего, в России сложится многопартийная система, а не двухпартийная, к чему направлены нынешние усилия властей. Политической системе современной России присущи некоторые особенности: доминирование в институциональной подсистеме органов исполнительной власти в ущерб функциям законодательных институтов; низкий удельный вес политических партий в общественной жизни, их слабое влияние на власть, общество; в целом недостаточная способность реагирования системы на импульсы, идущие как от объектов, так и от субъектов властвования; несбалансированность прерогатив и социальной ответственности властей центрального, регионального и местного уровней. Она несвоевременно и неадекватно реагирует на существующие и вновь возникающие интересы тех или иных страт российского общества.

Глубокие преобразования материальной и духовной жизни современного человечества привели к образованию нового динамичного типа политической организации общества. Он характеризуется более свободными отношениями между частями и элементами политической системы, развитым общественным контролем политической жизни и регулярно действующими правовыми, политическими и культурными механизмами, овладение которыми может придать политической системе Российской Федерации большую жизнеспособность, устойчивость и долговечность.

ЛЕКЦИЯ ТРИНАДЦАТАЯ

АВТОРИТАРНАЯ И ТОТАЛИТАРНАЯ ПОЛИТИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ

Государство - это я.

Людовик XIV

I. В настоящее время в большинстве стран мира существуют авторитарные политические порядки. В самом общем виде за авторитаризмом закрепился облик системы жесткого политического правления, постоянно использующей принудительные и силовые методы для регулирования основных социальных процессов. При таком стиле властвования оппозиция исключается не только из сферы принятия решений, но и из политической жизни в целом. Авторитарный режим - государственно-политическое устройство, в котором политическая власть осуществляется конкретным лицом (классом, партией, элитной группой) при минимальном участии народа. Главную характеристику данного режима составляет авторитаризм как метод властвования и управления, а также как разновидность общественных отношений. Ориентируясь при проведении государственной политики только на узкие интересы правящего слоя, авторитаризм использует в отношениях с населением преимущественно методы патронирования и контроля.

Главным способом сохранения авторитарного способа правления являются закулисные сделки, подкуп, келейный сговор и другие технологии теневого правления. Другим источником такого типа правления считается использование властями определенных особенностей массового сознания, менталитета граждан, религиозных и культурных традиций, которые в совокупности свидетельствуют о достаточно устойчивой гражданской пассивности населения. В настоящее время наиболее существенные предпосылки для возникновения авторитарных режимов сохраняют переходные общества. Как отмечает Адам Пшеворский (род. 1940), авторитарные соблазны в обществах подобного типа практически неискоренимы. Осознание повседневных трудностей вызывает искушение у многих политических сил "сделать все прямолинейно, одним броском, прекратить перебранку, заменить политику администрированием, анархию - дисциплиной, делать все рационально".

Среди множества авторитарных порядков можно выделить следующие их основные типы: партийные, корпоративные, военные, национальные и режимы личной власти. Особенность партийных режимов заключается в осуществлении монопольной власти какой-либо партией или политической группировкой, не обязательно формально представляющей институт партии. Военно-бюрократические режимы, как правило, возникают в результате переворотов, заговоров, путчей в виде военной диктатуры, но в дальнейшем политическом развитии все большая роль принадлежит разного рода гражданским профессионалам. Формы военного правления - от диктатуры одного генерала до хунты. Такие политические порядки отличаются подавлением значительной части политических и гражданских свобод, широким распространением коррупции и внутренней нестабильности. Модели национального авторитаризма возникают в результате доминирования в элитарной группировке национальной или этнической группы. Примером могут служить постсоветские республики в Центральной Азии. Однопартийные мобилизационные авторитарные режимы этого типа особенно часто возникали в результате обретения независимости колониальными народами. В политологической литературе они дали жизнь такому понятию, как постколониальный авторитаризм. Корпоративный авторитаризм олицетворяет собой власть бюрократических, олигархических или теневых группировок, совмещающих власть и собственность и на этой основе контролирующих процесс принятия решений. Государство становится инструментом сил, которые используют возможности его органов для защиты своих узко групповых интересов. Примером корпоративного режима может служить правление Антониу ди Салазара в Португалии с 1932 г. до 1968 г. Режимы личной власти персонализируют все политические отношения в глазах общественного мнения. Жесткий характер правления в сочетании с определенными традициями некритического восприятия власти нередко дает экономический эффект, приводит к активизации населения и росту легитимности режима. Однако такая система власти нередко провоцирует практический террор со стороны оппозиции. В классификации политических режимов Хуана Линца (род. 1926) султанизм рассматривается как предельная форма автократии. В султанистском режиме личное переплетается с общественным, просматривается сильная тенденция к семейной династической власти и преемственности, нет различий между государственной службой и служением правителю, успехи должностных лиц зависят от личных отношений с деспотом, отсутствует сколько-нибудь рациональная идеология. Султан абсолютно свободен в своих действиях.

Характерными чертами авторитаризма как системы властвования являются:

- неограниченность власти, ее независимость от общества; концентрация власти в руках политического лидера (монарх, тиран) или определенных лиц (военная хунта, олигархическая группа и т.д.); власть может править с помощью законов, но их она принимает по собственному усмотрению;

- наличие у государства лишь ключевых рычагов воздействия на общественную жизнь; отказ власти от тотального контроля над обществом, невмешательство или ограниченное вмешательство в неполитические сферы и, прежде всего, в экономику; власть занимается главным образом вопросами обеспечения собственной безопасности, общественного порядка, обороны, внешней политикой, хотя она может влиять и на стратегию экономического развития, проводить достаточно активную социальную политику, не разрушая при этом механизмы рыночного саморегулирования;

- ограничение и строгая регламентация политических прав и политического поведения как отдельных граждан, так и общественно-политических организаций; недопущение реальной политической оппозиции и конкуренции; при автократии возможно существование ограниченного числа партий, профсоюзов и других организаций, но лишь при условии их подконтрольности властям;

- опора на силу, позволяющую в случае необходимости по своему усмотрению использовать ее и принудить граждан к повиновению; отсутствие огромного карательного аппарата, стремление не прибегать к массовым репрессиям;

- формирование политической элиты путем кооптации, назначения сверху, а не конкурентной электоральной борьбы;

- разрешение гражданам всего того, что не запрещено государством;

- наличие элементов демократии в некоторых авторитарных режимах (выборы, парламентская борьба и т.п.)

II. Тоталитарная политическая система. Термин "тоталитаризм" (от лат. totalis - целый, полный или totalitas - полнота, цельность) был впервые сформулирован Дж. Джентиле в начале ХХ столетия в Италии. В 20-е годы этот термин вводится Бенито Муссолини (1883-1945) в политический обиход, который в своей теории "органистического государства" придавал тоталитаризму положительный смысл как олицетворению мощи официальной власти. В более широком смысле положенная в основу данной теории идея всесильной и всепоглощающей власти разрабатывалась теоретиками фашизма, встречалась в политических сочинениях "левых коммунистов" (Лев Давыдович Троцкий). Однако серьезные попытки концептуальной интерпретации этого политического явления были предприняты уже после второй мировой войны и основывались на анализе гитлеровского режима в Германии и сталинского - в СССР: Карл Поппер (1902-1994) рассматривал феномен тоталитаризма в своем труде "Открытое общество и его враги"; в 1951 г. вышла книга Ханны Арендт (1906-1975) "Происхождение тоталитаризма"; спустя четыре года Карл Фридрих (1901-1984) и Збигнев Бжезинский (род. 1928) опубликовали работу "Тоталитарная диктатура и демократия".

В политической науке сложились несколько подходов к освещению тоталитаризма. Ряд ученых отказались относить тоталитаризм к научным категориям, усматривая в нем всего лишь метафору для характеристики диктатуры. Многие ученые, полагая, что концепт тоталитаризма все же теоретически описывает реальные политические порядки, тем не менее, видели в нем лишь разновидность авторитарной политической системы или одно из общих родовых свойств государственной власти, которая постоянно пытается расширить свои полномочия за счет общества, навязывая ему "услуги" по руководству и управлению. Как полагает М. Симон, использование самого термина "тоталитаризм" вообще имеет смысл только в том случае, если не подгонять под него все разновидности политических диктатур.

Ввиду ограниченной применимости теорий тоталитаризма представляется более плодотворным трактовать его как преимущественно нормативное понятие, находящее большее или меньшее практическое воплощение в идеологии, политическом движении и реальной политической практике. Общими отличительными признаками тоталитаризма является стремление к всеобщей организованности общества и полному контролю личности властью, к радикальному преобразованию всей общественной системы в соответствии с революционной по своему характеру социальной утопией, не оставляющей места для индивидуальной свободы и социальных противоречий. Тоталитаризм - это политический режим, стремящийся к установлению абсолютного (тотального) контроля над различными сторонами жизни каждого человека и всего общества в целом. Этому режиму присущи определенные признаки:

- государство стремится к глобальному господству над всеми сферами общественной жизни, к всеохватывающей власти;

- общество практически полностью отчуждено от политической власти;

- в политическом сознании людей формируется представление о "единстве", "слиянии" власти и народа;

- монопольный государственный контроль над экономикой, средствами массовой информации, культурой, религией, личной жизни;

- абсолютная регламентация общественных отношений на основе принципа "дозволено только то, что прямо разрешено законом";

- государственная власть формируется бюрократическим способом с использованием закрытых от контроля общества каналов;

- доминирующим методом управления становится насилие, принуждение, террор;

- господство одной партии, фактическое сращивание ее профессионального аппарата с государством, запрет оппозиционно настроенных сил;

- права и свободы человека и гражданина носят декларативный, формальный характер, отсутствуют веские гарантии их реализации;

- экономической основой выступает крупная собственность - государственная, монополистическая, общинная;

- наличие одной официальной идеологии, плюрализм фактически устранен;

- централизация государственной власти в руках диктатора и его окружения;

- государственная власть осуществляется по усмотрению вождя, подчинена его произволу.

III. В зависимости от господствующей идеологии, влияющей на содержание деятельности тоталитарного режима, их обычно подразделяют на фашизм, национал-социализм и коммунизм, а также теократический тоталитаризм. Исторически первой формой тоталитаризма считается коммунизм советского типа, начало которому положила военно-коммунистическая система, в общих чертах сформировавшаяся в 1918 г., так как она предполагала полное устранение частной собственности и, следовательно, всякой автономии личности, абсолютную власть над нею государства. И все же характеристика социализма советского типа как тоталитаризма одностороння и не раскрывает всего содержания и целей политики в этом типе общества. Несмотря на преимущественно тоталитарные формы политической организации, социалистической системе были присущи и гуманные цели: всеобщее образование, доступность для каждого человека достижений науки и искусства, социальная защищенность людей и т.д. Начиная с 60-х годов ХХ столетия, многие западные политологи перестали квалифицировать политический строй СССР как тоталитарный, предпочитая описывать как определенную разновидность авторитаризма.

Вторая разновидность тоталитарных политических систем - фашизм. Впервые фашистский режим был установлен в 1922 г. в Италии. Итальянский фашизм тяготел не столько к радикальному строительству нового общества, сколько к возрождению итальянской нации и величия Римской империи, установлению твердого государственного порядка. Фашизм претендовал на восстановление или очищение "народной души", обеспечение коллективной идентичности на культурной или этнической почве, ликвидацию массовой преступности. Бенито Муссолини уверенно рассматривал тоталитаризм в качестве новации ХХ века, утверждая: партия, которая управляет тоталитарно - новый факт в истории, для которого аналогии и сравнения неуместны.

Третья разновидность тоталитаризма - национал-социализм. Как реальный политический и социальный порядок он возник в Германии в 1933 г. Национал-социализм был родственен и близок к фашизму. Резко о феномене тоталитаризма в его национал-социалистском (нацистском) варианте в Германии высказался в книге "Вождь" (1044) Конрад Хейден (1901-1966). Его суждение можно, вероятно, отнести ко всем первоначалам тоталитарных порядков: "Из обломков отмерших классов встает новый класс интеллектуалов, и во главе его маршируют самые безжалостные, те, кому нечего терять, - вооруженная богема, кому война - мать родная, а гражданская война - отчизна".

Четвертым примером теократического тоталитаризма могут служить муллократия в Иране после революции Хомейни, режим талибов в Афганистане и т.п.

IV. В настоящее время тоталитарные режимы не играют на мировой арене сколько-нибудь существенной роли, ареал их распространения существенно сократился. Х. Линц в своей типологии политических режимов зафиксировал в качестве особой посттоталитарную систему властвования. К посттоталитарным порядкам он относит советский режим в СССР после смерти Иосифа Виссарионовича Сталина (1879-1953). Главные характеристики посттоталитаризма хорошо описаны Милованом Джиласом: ослабление полицейских служб или их нейтрализация с помощью армии; разрешение кризиса управления путем создания центра власти уже в виде коллективного, а не персонального руководства; пересмотр роли партии в обществе; постепенный процесс либерализации политической системы во избежание открытой или скрытой оппозицией переворота.

Политологи выделяют три состояния посттоталитарного режима:

- ранний посттоталитаризм наиболее близок к тоталитарному правлению, однако отличается от него возникновением ограничителей на власть лидера (СССР при Никите Сергеевиче Хрущеве (1953-1964 гг.);

- поздний посттоталитаризм все более терпимо относится к критике режима (Чехословакия 1977-1989 гг.);

- при зрелой посттоталитарной власти значительно преобразуются все характеристики прежней политической системы, неизменной остается лишь руководящая роль партии (Венгрия 1982-1988 гг.).

Характерные признаки посттоталитарных режимов (отсутствие политического плюрализма, появление элементов социального и экономического плюрализма, сохранение официальной идеологии при сравнительном уменьшении степени идеологизированности общества, некоторое ослабление мобилизации граждан через существующие институты, но при обеспечении необходимого уровня конформизма по отношению к режиму, бюрократизация номенклатурного руководства) выступают как предпосылки их либерализации и последующей демократизации.

История вроде бы вынесла свой вердикт тоталитаризму. Но застрахован ли мир от рецидивов подобной организации власти? Как показывает социальная практика, система тотальной власти не способна гибко приспосабливаться к интенсивной динамике современных обществ со сложной гаммой разнообразных интересов. Она - внутренне закрытая система, построенная на принципе гомеостазиса (сохранения внутреннего равновесия, не взирая на воздействия извне), движущаяся по законам самоизоляции. Тоталитарный тип политических систем смог появиться лишь на узком временном пространстве, которое предоставила история некоторым странам. Это не значит, тем не менее, что у него нет шансов на возрождение на том или ином локальном уровне и в ХХI столетии. Окончательное уничтожение призрака тоталитаризма органически связано не только с наличием демократических институтов и вовлечением стран и народов в новые информационные отношения. Колоссальное значение имеют и понимание людьми ценностей демократии, осознание ими как гражданами своей чести и достоинства, рост их социальной ответственности и инициативы.

ЛЕКЦИЯ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА

Демократия - самая плохая форма правления, если не считать все остальные, которые время от времени подвергались проверке ею.

Уинстон Черчилль

Демократия в современном мире - это набор различных политических систем, объединенных лишь наименованием и самыми общими принципами. Вместе с тем известны два противоположных и взаимодополняющих подхода, которые в действительности образуют проблемное поле любых демократий. Один из них связан с осуществлением народом в целом всей полноты власти, а тем самым - в управлении каждым человеком и группой. Второй связан с мерой участия любого человека и группы, составляющих народ, в самоуправлении политической системой в целом. В первом случае демократия оказывается народовластием с сильным акцентом на ее всенародности, в другом - народовластием с упором на властность и управляемость образующих эту систему людей (ролей) и групп (институтов), то есть на самоуправление.

Демократию в большинстве случаев рассматривают как политическую конструкцию, призванную воплотить во власти совокупность высших ценностей (свободу, равенство, справедливость и т.д.), которые и выражают ее социальный смысл и предназначение. К этой группе относятся трактовки демократии как системы народовластия, что вполне соответствует ее этимологии (греч. demos - народ, cratos - власть). Наиболее емко и кратко суть такого понимания демократии выразил А. Линкольн, обозначив ее как "власть народа, власть для народа, власть посредством самого народа". К сторонникам такого (в политологии он называется еще как ценностный) подхода относятся и приверженцы Ж.-Ж. Руссо, понимавшего демократию как форму выражения всевластия суверенного народа, который, будучи политическим целым, отрицает значение индивидуальных прав личности и предполагает исключительно прямые формы народного волеизъявления. Марксисты, опираясь на идею отчуждения прав индивида в пользу коллектива, делают упор на классовых интересах пролетариата, которые, по их мнению, отражают потребности всех трудящихся и обусловливают построение "социалистической демократии". Для либеральной мысли главным условием формирования социального здания демократии являются ценности, отражающие приоритет не коллектива (народа), а человека. Т. Гоббс, Дж. Локк, Т. Джефферсон и другие положили в основу интерпретации демократии идею индивида, обладающего внутренним миром, изначальным правом на свободу и защищенность своих прав. Равенство на участие во власти они распространяли на всех людей без исключения. Государство же при таком понимании демократии рассматривалось как нейтральный институт с функцией защиты индивидуальных прав и свобод.

Сторонникам предопределенного ценностями понимания и трактовки демократии противостоят приверженцы другого подхода, в политологии именуемого рационально-процедурным. Философская база такой позиции основана на том, что демократия возможна лишь в условиях, когда распространение ресурсов власти в обществе приобретает столь широкий характер, что ни одна общественная группа не может подавить своих соперников или сохранить властную гегемонию. В таком случае наиболее рациональным выходом из ситуации является достижение компромисса во взаимном разделении функций и полномочий, обусловливающего чередование групп у власти. Эти процедуры и технологии установления подобного порядка и выражают существо демократической организации властной политики. Одним из первых такое понимание демократии закрепил М. Вебер в своей плебисцитарно-вождистской теории демократии. По его мнению, демократия представляет собой средство властвования, полностью обесценивающее все понятия "народного суверенитета", общей "воли народа" и т.п. Немецкий ученый исходил из того, что любая организация представительства интересов в больших обществах вытесняет из политики прямые формы демократии и устанавливает контроль над властью со стороны бюрократии. Для защиты своих интересов граждане должны передать права контроля власти и аппарата управления всенародно избранному лидеру. Имея такой независимый от бюрократии источник легитимной власти, люди и получают возможность реализовывать свои интересы. Поэтому демократия, согласно Веберу, есть совокупность процедур и соглашений, "когда народ выбирает лидера, которому он доверяет".

II. В современной политической науке сохранили свое место многие идеи, выработанные в рамках указанных подходов в эпоху античности и средневековья. Они были развиты в ряде теорий нового времени, когда вновь активизировавшийся демократический комплекс всенародности стал трактоваться как основа суверенитета новых европейских наций:

концепция представительной демократии полагает парламент центром всего политического процесса, основанием политической власти и единственным выражением всеобщего избирательного права. По итогам свободных и соревновательных выборов граждане направляют (делегируют) в это высокое собрание своих представителей, которые в течение конкретного срока должны выражать требования и интересы определенных групп избирателей. Джеймс Мэдисон (1751-1836) считал, что большинство народа слишком необразованно, чтобы управлять, чересчур подвержено влиянию демагогии популистов и склонно к ущемлению интересов меньшинства, а "чистая", то есть прямая, демократия может выродиться в правление толпы, в связи с чем отдавал предпочтение представительным формам демократии;

- идея партиципаторной (англ. participation - участие) демократии, суть которой заключается в обязательном исполнении всеми гражданами тех или иных функций по управлению делами общества и государства на всех уровнях политической системы. Авторами "демократии для всех" стали Кэрол Пейтман (автор термина "демократия участия", род. 1940), Крофорд Макферсон (1911-1987), Норберто Боббио (род. 1909) и др. Основными механизмами функционирования демократии участия считаются референдумы, гражданские инициативы и отзыв, то есть досрочное прекращение полномочий выборных лиц;

- Йозеф Шумпетер (1883-1950) выдвинул теорию демократического элитизма, согласно которой свободный и суверенный народ обладает в политике весьма ограниченными функциями, а демократия обеспечивает соревнование элит за поддержку и голоса избирателей. Он видел главную проблему демократии в отборе квалифицированных политиков, управляющих, в формировании демократически ориентированной элиты;

- значительный вклад в теорию демократии внесли сторонники демократического плюрализма, рассматриваемого как тип организации власти, формирующийся в условиях ее общественного распыления (диффузии). В этом случае демократия предполагает свободную игру, соревнование различных групп, являющихся основной движущей силой политики, а также связанных с их деятельностью институтов, идей, воззрений, для поддержания равновесия между которыми используются механизмы "сдержек" и "противовесов". Для плюралистов основное предназначение демократии - защита требований и прав меньшинства;

- существенный вклад в развитие демократической теории внес Аренд Лейпхарт (род. 1935), предложивший идею консоциативной (consociational), сообщественной демократии, которая предполагает систему правления, основанную не на принципе участия большинства, а на пропорциональном представительстве в осуществлении власти политических, религиозных и этнических групп. Он подчеркивал сущность демократии как процедурных мероприятий и разработал оригинальную модель "разделения властей", которая обеспечивала учет интересов меньшинств, не способных получить доступ к рычагам государственной управления. Лейпхарт выделил четыре механизма, реализующих эту задачу: создание коалиционных правительств; использование пропорционального представительства разных групп при назначении на ключевые посты; обеспечение максимальной автономии группам в решении своих внутренних вопросов; предоставление группам при выработке политических целей права вето, что предполагает использование при принятии окончательного решения не обычного, а квалифицированного большинства голосов;

- существенное распространение в последние годы получили теории рыночной демократии, представляющие организацию данной системы власти как аналог экономической системы, в которой происходит постоянный обмен "товарами": продавцы - носители власти меняют выгоды, статусы, привилегии на "поддержку" избирателей. Под политическим действием понимается только электоральное поведение, в рамках которого акт подачи голоса трактуется как своего рода "покупка" или "инвестиция", а избиратели в основном рассматриваются как пассивные "потребители" (Энтони Даунс, род. 1930);

- появление электронных систем в структуре массовых коммуникаций вызвало к жизни идеи теледемократии (киберократии). Она отразила известную виртуализацию политики на современном этапе, одновременно ее появление свидетельствует о возникновении новых проблем в области обеспечения интеграции общества, налаживания отношений с новыми общностями граждан, изменения форм контроля власти за общественностью, снятия ряда ограничений на политическое участие, оценки квалифицированности массового мнения, способов его учета и т.д.

III. Специфика и уникальность демократического устройства власти выражается в наличии у нее универсальных способов и механизмов организации политического порядка. В частности, такая политическая система предполагает:

- обеспечение равного права всех граждан на участие в управлении делами общества и государства;

- систематическую выборность основных органов власти;

- наличие механизмов, обеспечивающих относительное преимущество большинства и уважения прав меньшинства;

- абсолютный приоритет правовых методов отправления и смены власти на основе конституционализма;

- профессиональный характер правления элит;

- контроль общественности за принятием важнейших политических решений;

- идейный плюрализм и конкуренцию мнений.

Такие способы формирования власти предполагают наделение управляющих и управляемых особыми правами и полномочиями, важнейшие из которых связаны с одновременным действием механизмов прямой, плебисцитарной и представительной демократии. Прямая демократия предполагает непосредственное участие граждан в процессе подготовки, обсуждения, принятия и реализации решений. Близка по содержанию к ней плебисцитарная демократия, которая также предполагает открытое волеизъявление населения, но связана только с определенной фазой подготовки решений. При этом результаты голосования не всегда имеют обязательные правовые последствия для структур, принимающих решение. Представительная демократия является более сложной формой политического участия граждан в процессе принятия решений через избранных ими представителей в законодательные или исполнительные органы власти. Главная проблема представительной демократии связана с обеспечением репрезентативности политического выбора. Так, при мажоритарных системах голосования могут создаваться значительные преимущества партиям, которые победили своих соперников с незначительным перевесом голосов.

Несмотря на различия в подходах к демократии или оценку первоочередных задач по ее воплощению в жизнь, любая ее создаваемая модель должна непременно учитывать наличие у нее внутренних противоречий. Их игнорирование способно поставить под сомнение проецируемые цели, вызвать истощение государственных ресурсов, спровоцировать разочарование масс или элит в идеалах демократического строя и даже создать условия для преобразования демократических режимов в авторитарные:

во-первых, к ним относятся так называемые "невыполняемые обещания" демократии (Н. Боббио), когда и в демократических странах нередко проявляется отчуждение граждан от политики и власти;

во-вторых, призванная воплощать приоритет общественных интересов над частными, демократическая власть в то же время наполняется активностью многочисленных групп, действующих зачастую в прямо противоположном направлении и подчиняющих властные механизмы собственным замыслам и потребностям;

в-третьих, одним из существеннейших противоречий демократии является несовпадение политических возможностей обладателей формальных прав и реальных ресурсов. Этот описанный еще А. де Токвилем парадокс свободы и равенства означает, что, несмотря на провозглашение и даже правовое закрепление равенства в распределении прав и полномочий граждан, демократия не в состоянии обеспечить это равноправие на деле;

в-четвертых, постоянно порождая разномыслие, способствуя проявлению идейного плюрализма, диверсифицируя, делая разнообразным духовное пространство общества, демократия подрывает свои способности к выстраиванию единой линии политического развития социума, проведение единой политики государства.

IV. В политической науке довольно широкой популярностью пользуется теория "волн" демократизации современного мира, согласно которой институты демократического правления утверждались в соответствии с тремя "волнами", каждая из которых затрагивала различные группы стран, а за расширением ареала демократии следовал определенный откат процесса демократизации. Сэмюэл Хантингтон (род 1927) следующим образом датирует эти "волны": первый подъем волны демократизации - 1828 - 1926 гг., первый спад - 1922 - 1942 гг.; второй подъем - 1943 - 1962 гг., спад - 1958 - 1975 гг.; начало третьего подъема - 1974 - 1995 гг., начало нового отката - вторая половина 90-х годов ХХ в. По данным американского "Дома свободы" ("Freedom House"), организации, на протяжение многих десятилетий отслеживающей состояние свободы и демократии по критериям соблюдения гражданских и политических свобод (во многом формальных), в 1972 г. были 42 "свободные страны", в 2002 г. их стало уже 89.

В процессе перехода к демократии - демократическом транзите - обычно различают три стадии: либерализацию, демократизацию и консолидацию. На стадии либерализации происходит процесс закрепления некоторых гражданских свобод, происходит самоорганизация оппозиции, автократический режим становится более терпимым к любого рода инакомыслию, возникают несовпадающие мнения относительно путей дальнейшего развития государства и общества. Авторитарный режим ослабляет свой контроль, уменьшает репрессии, но сама система власти не меняется и сохраняет недемократическую сущность.

Когда во избежание гражданской войны ведущие группировки расколотой верхушки власти заключают пакт (договор) об основополагающих правилах политического поведения, начинается стадия демократизации, на которой главное - внедрение новых политических институтов. Исторические примеры такого рода соглашений - "славная революция" 1688 г. в Англии, пакт Монклоа в Испании и др. Легитимация такого рода пактов и их последующее развитие дают возможность для проведения так называемых учредительных выборов - открытого соревнования различных центров власти по обусловленным пактом правилам политической игры.

Закрепление демократии, связанное с учредительными выборами, представляется принципиально важным. Сделать это можно только повторением несколько раз выборов по тем же правилам, в конституционно установленные сроки и при условии обязательной смены властных команд. После этого можно говорить о вступлении демократизации в ее завершающую фазу, то есть о консолидации уже собственно демократии. До достижения данной стадии ни один режим, как бы ему ни хотелось провозгласить себя демократическим, в полном смысле таковым быть не может, а является лишь транзитным. Демократическая консолидация в существующей политологической литературе в основном трактуется как некий восходящий процесс: от минимального процедурного уровня достаточности, когда учреждены институты и процедуры с формальными признаками демократии, до уровня максимального, предполагающего разные измерения демократической консолидации - от поведенческого и ценностного до социально-экономического и международного (Вольфганг Меркель).

Согласно точке зрения Хуана Линца и Альфреда Степана, демократическая консолидация предполагает осуществление глубоких трансформационных процессов как минимум на трех уровнях:

- на поведенческом, когда никакие влиятельные политические группы не стремятся подорвать демократический режим или осуществить сецессию, то есть выход из состава государства какой-либо его части;

- на ценностном, превращающем демократические институты и процедуры в наиболее приемлемые механизмы регулирования социальной жизни, а общество - в отказывающееся от недемократических альтернатив;

- на конституционном, предусматривающем согласие политических субъектов действовать только на основе демократических законов и процедур.

Из вышесказанного отнюдь не следует, что существует какая-то одна универсальная "транзитологическая парадигма". В реальном разнообразии успешных и безуспешных демократических транзитов последних трех десятилетий были и описанные выше переходы от либерализации к пакту и демократизации с последующим продвижением к демократической консолидации, и варианты реформ, осуществляемых группами реформаторов в элите, и случаи навязывания (привнесения) демократизации сверху, и массовые восстания против диктатур. Сейчас уже ясно, что вместо ожидавшейся в результате третьей "волны" глобальной демократизации современный мир все чаще сталкивается с ее противофазой - наряду с расширением пространства либеральных демократий происходит "глобализация дутых демократий" (выражение Ларри Даймонда, род. 1951). Речь идет не только о гибридных политических режимах, в неодинаковых пропорциях и в разном количестве сочетающих демократические и автократические институты и практики, но об откровенных псевдодемократиях, новых формах недемократических режимов, попросту имитирующих некоторые формальные признаки демократии. Так что человечество и в XXI веке, в эпоху глобализации, стоит перед дилеммой, которую еще в XVIII веке сформулировал французский литератор Никола-Себастьен Шамфор (1741-1794): "Я - это все, остальное - ничто, вот деспотизм и его сторонники. Я - это другой, другой - это я, вот народный режим и его приверженцы. А теперь решайте сами".

ЛЕКЦИЯ ПЯТНАДЦАТАЯ

ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕОЛОГИИ

Идеология - артикулированная совокупность идеалов, целей и задач, которые помогают членам политической системы интерпретировать прошлое, понимать настоящее; она также предлагает образ будущего.

Дэвид Истон

В политической сфере характер функционирования институтов власти, формы поведения разнообразных субъектов и все иные проявления активности человека непосредственно зависят и формируются на основе его идей, воззрений, чувств и других духовных явлений. Наиболее общей категорией, отражающей всю совокупность чувственных и теоретических, ценностных и нормативных, рациональных и подсознательных представлений человека, которые опосредуют его отношения с политическими структурами, является "политическое сознание". В политической науке сложились две точки зрения на сущность политического сознания:

- cторонники бихевиорального подхода рассматривают политическое сознание как форму рационального мышления человека, всю ту совокупность его воззрений и представлений, которые он использует при осуществлении своих ролей и функций в сфере власти;

- приверженцы аксиологического (ценностного) подхода относятся к политическому сознанию как к определенному уровню социального мышления. Способность и умение людей вычленять их групповые интересы, сопоставлять с потребностями других групп, а также видеть пути и способы использования государственной власти для решения задач по реализации собственных интересов составляет, по их мнению, суть политического сознания.

Формирование политического сознания осуществляется в сложном процессе критического осмысления людьми социальной действительности: обобщения и постепенной рационализации чувственных представлений; осознания целей партийного или другого политического движения; присоединения к уже сформулированным оценкам и нормам политического процесса; приобщения к вере в справедливость тех или иных политических идеалов. Политическое сознание не может быть выработано исключительно "книжным путем", без вступления человека в реальные политические отношения. Развитие политического мышления зависит не столько от приращения специальных знаний, сколько от разнообразных форм политического участия граждан в реальных процессах политической конкуренции.

Политическое сознание выполняет три важнейшие функции: когнитивную функцию отражения потребности общества в постоянном обновлении знаний для выполнения и модификации функций политических субъектов; коммуникационную функцию обеспечения осознанного взаимодействия субъектов между собой и с институтами власти; идейную функцию осознания заинтересованности субъектов в обретении и популяризации собственного видения политического мира. Политическое сознание, будучи вплетено в различные виды деятельности, внутренне структурируется, разделяясь на разные элементы и образования.

II. Политические идеологии (от греч. idea - понятие и logos - знание) представляют собой наиболее влиятельные формы политического сознания. С момента появления самого термина "идеология" (его ввел в научный оборот французский философ Антуан Дестют де Трасси в 1801 г.) в науке сложились различные взгляды на его содержание. Синтезируя основные подходы, можно сказать, что политическая идеология представляет, прежде всего, определенную доктрину, оправдывающую притязания той или иной группы лиц на власть (или ее использование), добивающейся в соответствии с этими целями подчинения общественного мнения собственным идеям. В то же время политическая идеология - это система идей, взглядов, представлений, содержащая теоретическое осмысление политического бытия с точки зрения интересов, потребностей, целей и идеалов определенных социальных групп и слоев, национальных образований.

Иными словами, политическая идеология - это разновидность корпоративного сознания, отражающая групповую точку зрения на ход политического и социального развития общества и потому отличающаяся определенной предвзятостью оценок и склонностью к духовному экспансионизму. Она является по преимуществу инструментом элитарных кругов, которые с ее помощью консолидируют групповые объединения граждан, обеспечивают связь с низами, выстраивают определенную последовательность действий в политическом пространстве. Идеология вместе с тем - это социально значимая, теоретически оформленная система идей, в которой отражаются интересы определенных слоев и которая служит закреплению или изменению общественных интересов. Но идеология - не просто теоретически оформленное осознание социальным слоем своего бытия в его развитии. Система ценностей, которая закрепляется в идеологии, создает ориентиры для социального действия. Эти ориентиры мобилизуют людей, руководят их общественной активностью и определяют ее.

Основными функциями политической идеологии являются: ориентационная, мобилизационная, интегративная, нормативная, амортизационная, функция выражения и защиты интересов определенной социальной группы. Различают также три уровня функционирования политической идеологии:

теоретико-концептуальный, на котором формулируются основные положения, раскрывающие ценности и идеалы определенного класса, нации, государства или приверженцев какой-то определенной цели политического развития. Это уровень политической философии группы, выражающей основные ценностно-смысловые ориентиры ее развития, те идеалы и принципы, ради которых совершаются государственные перевороты;

программно-политический, на котором социально-философские принципы и идеалы переводятся в программы, конкретные лозунги и требования политической элиты, формируя, таким образом, нормативную основу для принятия управленческих решений и стимулирования политического поведения граждан;

актуализированный, который характеризует степень освоения гражданами целей и принципов данной идеологии, меру их воплощения в их практических делах и поступках.

Падение влияния идеологий на общественное мнение или распространение технократических представлений, отрицающих возможность воздействия социальных ценностей на политические связи и отношения, ведет к деидеологизации политики. Так, в начале 60-х гг. ХХ в. Д. Белл и Р. Арон пришли к выводу о "конце идеологии", но буквально через десятилетие они же заговорили о реидеологизации общественной жизни. Насильственное внедрение идеологии в обществе носит название индоктринации и может привести к усилению общественной напряженности.

IV. Основные идеологические течения в современном мире. Политическая история на протяжении столетий продемонстрировала зарождение и упадок многих идеологических доктрин. Мы кратко остановимся на характеристике лишь тех идейных конструкций, которые в последние полтора-два века играли наиболее заметную роль на политической арене:

- либерализм и неолиберализм. Как самостоятельное идеологическое течение либерализм сформировался на базе политической философии английских просветителей Дж. Локка, Т. Гоббса, Дж. Милля, А. Смита в конце XVII - начале XVIII вв. Связав свободу личности с уважением естественных прав человека, а также с системой частного владения, либерализм заложил в основу своей концепции идеалы свободной конкуренции, рынка, предпринимательства. В соответствии с этими приоритетами, ведущими политическими идеями либерализма были и остаются правовое равенство граждан, договорная природа государства, убеждение о равноправности соперничающих в политике "профессиональных, экономических, религиозных, политических ассоциаций, ни одна из которых не может иметь морального превосходства и практического преобладания над другими". Идейно-нравственное ядро "классического либерализма" образовали следующие положения:

1) абсолютная ценность человеческой личности и изначальное (от рождения) равенство всех людей;

2) автономия индивидуальной воли;

3) исходная рациональность и добродетель индивида;

4) существование определенных неотчуждаемых прав человека, таких, как право на жизнь, свободу, собственность;

5) создание государства на основе общего консенсуса и с единственной целью сохранить и защитить естественные права;

6) договорный характер отношений между государством и обществом;

7) верховенство закона как инструмента социального контроля и "свобода в законе" как право и возможность "жить в соответствии с постоянным законом, общим для каждого в этом обществе не быть зависимым от непостоянной, неопределенной, неизвестной самовластной воли другого человека" (Дж. Локк);

8) ограничение объема и сфер деятельности государства;

9) защищенность - прежде всего от государственного вмешательства - частной жизни человека и свобода его действий во всех сферах общественной жизни;

10) существование доступных разуму индивида высших истин, которые должны играть роль ориентиров в выборе между добром и злом, порядком и анархией.

Адаптацию традиционных ценностей либерализма к реалиям второй половины ХХ в. осуществил неолиберализм. В основу его политической программы легли идеи консенсуса управляющих и управляемых, необходимости участия масс в политическом процессе, демократизации процедуры принятия управленческих решений. В отличие от прежней склонности механически определять демократичность политической жизни по большинству, неолибералы стали отдавать предпочтение плюралистическим формам организации и осуществления государственной власти. Им оказались не чуждыми идеи усиления роли государственных органов в общественной жизни, создания "социального государства". В области экономики они отстаивают необходимость сохранения равноправного положения разных форм собственности, жизнеспособность которых должен определять рынок. Вместе с тем развитие рынка и его механизмов предусматривается осуществлять под контролем государства. Неолиберализм, закрепивший выдающееся положение этой идеологии в мире, все более приобретает характер не столько четкой программы, сколько мироощущения, мировоззрения, смысловых ориентаций, в которых на первый план выходят общие идеалы и культурные принципы;

- консерватизм и неоконсерватизм. Консерватизм (термин впервые употребил Франсуа Шатобриан [1768-1848] в начале XIX в.) представляет собой двоякое духовное явление. С одной стороны, это психологическая установка, стиль мышления, связанный с доминированием инерции и привычки, определенный жизненный темперамент, система охранительного сознания, предпочитающая прежнюю систему правления, независимо от ее целей и содержания. С другой стороны, консерватизм - это и соответствующая модель поведения в политике и жизни вообще, и особая идеологическая позиция со своим философским основанием, содержащем известные ориентиры и принципы политического участия, отношения к государству, социальному порядку и ассоциирующаяся с определенными политическими действиями, партиями, союзами. Предпосылкой возникновения этих базовых представлений стала реакция Жозефа де Местра (1753-1821), Луи де Бональда (1754-1840), Эдмунда Берка (1729-1797) на Великую Французскую революцию XVIII в., вызвавшую у основателей консерватизма мысли о противоестественности сознательного преобразования социальных порядков. Консерватизм, таким образом, - это идейно-политическое учение, ориентированное на сохранение и поддержание исторически сложившихся форм государственной и общественной жизни, в особенности ее ценностных устоев, воплощенных в семье, национальных особенностях, религии, собственности.

Консерваторы ХIХ в. исходили из полного приоритета общества над человеком: "люди проходят как тени, но вечно общее благо" (Э. Берк). По их мнению, свобода человека определялась его обязанностями перед обществом, возможностью приспособиться к его требованиям, а главный вопрос о преобразованиях в обществе сводился к духовному преображению самого человека, так как сохранение прошлого в настоящем должно рассматриваться в качестве морального долга перед будущими поколениями. Система воззрений консерваторов базировалась на приоритете преемственности перед инновациями, на признании незыблемости естественным путем сложившегося порядка вещей, предоставленной свыше иерархичности человеческого сообщества, а также соответствующих моральных принципов, лежащих в основе семьи, религии и собственности.

В первой половине 70-х годов ХХ в. консерватизм превратился в неоконсерватизм. Его наиболее известные представители Ирвин Кристол, Дэниел Белл, Збигнев Бжезинский сформулировали ряд идей, ставших ответом на экономический кризис того времени, на расширение влияния идей Джона Кейнса (1883-1946), массовые молодежные протестные движения. В частности, неоконсерватизм стал исходить из того, что только рыночные отношения ведут к реальному развитию общества и человека; что свобода и равенство несовместимы; что классическая демократия неосуществима или вредна, в связи с чем необходимо в общественной жизни сочетать демократию с властью элит; что главное право личности - это право иметь собственность и свободно распоряжаться ею; что государство имеет ограниченное право вмешательства в экономическую жизнь; что консерваторы должны возглавить научно-технический прогресс современности.

- социал-демократическая идеология. Она своими корнями уходит во времена II Интернационала (1889 - 1914 гг.) и связана с творчеством Эдуарда Бернштейна (1850-1932), Карла Каутского (1854-1938) и др. В отличие от К. Маркса и его последователей, Бернштейн отрицал неизбежность крушения капитализма и всякую связь прихода социализма с этим крушением. Социализм, как считал этот теоретик, не сводится к замене частной собственности общественной. Путь к социализму - это поиск новых "товарищеских форм производства" в условиях мирного развития капиталистической экономики и политической демократии. "Конечная цель - ничто, движение - все" - таким стал лозунг реформистского социализма. Его основные политические идеи заключались в следующем: отрицание всякой диктатуры как формы политической власти; приверженность принципам демократического парламентаризма; учет политического плюрализма и ориентация на консенсус при решении важнейших проблем; приоритет мирных средств достижения социалистических целей; участие государства в регулировании экономики и развитие рыночных механизмов; верность концепции социальной защищенности трудящихся масс; ориентация на мирное сосуществование различных государств и их достаточную безопасность.

Социал-демократы в западных странах, находясь у власти или влияя на власть, во многом содействовали демократизации своих обществ, расширению и закреплению прав и свобод трудящихся. И тот исторический спор, который в течение более 100 лет вели между собой социал-демократы и коммунисты, пока что можно считать решенным в пользу социал-демократии;

- идеология анархизма. Современный анархизм представляет собой совокупность достаточно разнородных политических течений, настроений и ориентаций, оказывающих определенное влияние на мировой политический процесс. Родоначальниками анархизма были Макс Штирнер (1805-1856), Михаил Александрович Бакунин (1814-1876), Петр Алексеевич Кропоткин (1842-1921), Жорж Сорель (1847-1922) и др. Общей чертой всех форм анархизма является представление о государстве как основном источнике зла в обществе, а его устранение, разрушение - как главное условие радикального совершенствования социальных отношений. Анархисты также негативно относятся к политическим средствам и инструментам борьбы, в том числе к партиям, организациям, поскольку их деятельность концентрируется вокруг проблем воздействия на государственную власть или ее завоевания;

- технократизм в политической сфере предстает совокупностью теорий и основанных на них методов толкования и решения политических проблем, исходящих из уверенности, что именно техника и ее эволюция оказывает решающее воздействие на определение конкретного облика политических систем. Эволюция технократизма как политического направления связана с Т. Вебленом, американским экономистом и социологом, выдвинувшим идею "революции инженеров" - перехода в их руки власти не только на производстве, но и в обществе, где традиционная политика превращается в техновластие. Возникшая в 70-е годы ХХ века теория постиндустриального общества акцентировала внимание на таких явлениях, как внедрение компьютерных систем и технологий, активное использование электронной техники в производстве, быту, управлении, связи и образовании. Теория постиндустриального общества отходит от многих традиционных постулатов технократизма.

V. В современной России происходит кристаллизация идеологий, предпочтений и формирование биполярной (или двухполюсной) идеологической системы - либерализм на одном полюсе и коммунизм с социал-демократизмом в разнообразных его формах - на другом. Центристские ориентации до сих пор остаются весьма невыразительными. Основные группы политических идеологий в Российской Федерации выглядят следующим образом:

демократическо-либеральная, выступающая за продолжение радикальных рыночных реформ в западном духе (ее приверженцами считают себя до 20% опрашиваемых граждан);

национал-патриотическая или идеология "русских националистов", предлагающая своим сторонникам некий самостоятельный "русский путь" развития (ее сторонниками считают себя до 10% опрашиваемых);

коммунистическо-патриотическая идеология сторонников социализма, ее адептами полагают себя до 20% опрашиваемых;

настроения "центризма" проявляют люди, не поддерживающие крайне правые и левые экстремистские группировки, в опросах они занимают 17-20%. Это та часть электората, которая еще ждет появления идей, способных привести к власти представителей среднего класса.

Взаимодействие этих групп идеологий на политическом пространстве России формирует феномен, известный в науке как "идеологический дискурс". В полемике представителей трех основных доктрин - социалистической, националистической и либерально-демократической, - в их непосредственном соперничестве складываются факторы, которые определяют и темпы реформирования, и сам характер экономического и социально-политического устройства нашей страны.

ЛЕКЦИЯ ШЕСТНАДЦАТАЯ

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА

Политическая культура - совокупность личных позиций и ориентаций членов конкретной политической системы. Это субъективная сфера, создающая первооснову политических действий и придающая им смысл.

Габриэль Алмонд

Многое из того, что в настоящее время относится к политической культуре, анализировалось и описывалось мыслителями древности - Конфуцием, Платоном, Аристотелем. Однако сам термин появился много позже - в XVIII веке в трудах немецкого философа Иоганна Готфрида Гердера (1744-1803). Теория же, описывающая это политическое явление, сформировалась только в конце 50-х - начале 60-х годов ХХ столетия в русле западной политологической традиции. Американский политолог Г. Алмонд (1911-2002), исследуя политическую систему, выделил оценки политических явлений, которые в совокупности и характеризовал как политическую культуру. Американцы Сидней Верба (род. 1932), Люсьен Пай (род. 1921), Уолтер Розенбаум (род. 1934), Рональд Инглхарт (род. 1934), англичане Ричард Роуз (род. 1933), Деннис Кэвэнах, немецкий теоретик Клаус фон Бойме (род. 1934), французы Морис Дюверже (род. 1917), Роже-Жерар Шварценберг и другие ученые существенно дополнили и развили учение о политической культуре.

В настоящее время в политологии сложились три основных подхода к трактовке политической культуры. Одни ученые отождествляют ее со всем субъективным содержанием политики, подразумевая под политической культурой всю совокупность духовных явлений (Алмонд, Верба, Джордж Бингэм и т.д.). Другие исследователи рассматривают ее как отражение образцов политического поведения человека (Стивен Уайт [род. 1945], Джек Плейно, Мэри Дуглас). Они же представляют себе политическую культуру как некую матрицу используемых человеком норм и правил политической игры. Третья группа политологов понимает политическую культуру как способ, стиль политической деятельности человека, предполагающий воплощение его ценностных ориентаций в практическом поведении (Иен Шапиро, Парматма Шаран (род. 1916), Уолтер Розенбаум).

В современной политологической литературе понятие политической культуры все больше рассматривается как политическое измерение культурной среды в конкретном обществе, характеристика национальных достоинств каждого народа, в связи с чем она определяется как совокупность типичных для конкретной страны (группы стран) форм и образцов поведения людей в публичной сфере, воплощающих их ценностные представления о смысле и целях развития мира политики и закрепляющих устоявшиеся в социуме нормы и традиции взаимоотношения государства и общества. С такой точки зрения политическая культура - это совокупность официально принятых и неофициально бытующих в той или иной стране политических норм, правил, принципов и обычаев, которые достаточно жестко, хотя зачастую и незаметно, определяют, направляют, ограничивают их политическое поведение.

II. На формирование политической культуры того или иного общества и строя оказывают влияние многие факторы:

исторические предпосылки, в целом то, что обычно понимается под "исторической памятью";

общая культура страны, народа, частью которой является политическая культура;

географические факторы, так как геополитика - не последний элемент в стратегическом мышлении правящих кругов всех стран мира;

идеология как один из существенных факторов формирования политической культуры.

Содержание политической культуры, ее структура состоит из следующих компонентов:

- политических знаний, которые складываются из теоретических научных знаний и практических знаний, получаемых на основе текущей информации. Без теоретических знаний текущая информация не способна формировать глубокую и адекватную картину политических процессов, событий. Текущая информация дает возможность правильно ориентироваться в переживаемой конкретной обстановке, принимать решения с учетом специфических задач времени;

- культуры политического мышления - умения правильно ориентироваться в обстановке, акцентировать внимание на главном в политической жизни, способности анализировать и систематизировать сведения, давать правильную оценку политическим событиям и принимать в соответствии с нею решение о своем отношении и своем участии в них;

- культуры политических чувств, которые определяют политическое поведение людей;

- культуры политического поведения и деятельности, которые складываются под влиянием политических традиций, уровня политического сознания, культуры политического мышления и чувств.

Политической культуре в политической жизни свойственны определенные функции, к важнейшим из которых можно отнести следующие:

идентификационную, раскрывающую постоянную потребность человека в понимании своей групповой принадлежности и определении приемлемых для себя способов участия в выражении и отстаивании интересов данной общности;

ориентационную, характеризующую стремление человека к смысловому отображению политических явлений, пониманию собственных возможностей при реализации прав и свобод в конкретной политической системе. Политическая культура определяет и предписывает нормы поведения и правила игры в политической сфере, руководящие принципы политического поведения и деятельности;

программирования, выражающую приоритетность определенных ориентаций, норм и представлений, задающих и обусловливающих определенную направленность и границы конструирования поведения человека;

адаптационную, выражающую потребность человека в приспособлении к изменяющейся публичной среде, условиям осуществления его прав и властных полномочий. Политическая культура не только предохраняет политическую систему от разрушения, она придает ей динамизм, насыщая систему механизмами адаптации к изменяющимся социально-экономическим и иным условиям существования;

социализации, отражающую приобретение человеком определенных навыков и свойств, позволяющих ему реализовывать в той или иной системе власти свои гражданские права, политические функции и интересы;

интеграционную (дезинтеграционную), обеспечивающую различным группам возможность сосуществования в рамках определенной политической системы, сохранения целостности государства и его взаимоотношений с обществом в целом. Политическая культура является интегратором всего политического опыта и механизма передачи его от прошлого к настоящему и от настоящего - к будущему. Процесс этот зигзагообразен и противоречив, поскольку из прошлого могут переходить в настоящее, наряду с элементами культуры, соответствующими потребностям данной политической системы, также нормативы и модели, не совместимые с природой системы, подрывающие ее;

коммуникационную, обеспечивающую взаимодействие всех субъектов и институтов власти на базе использования общепринятых терминов, символов, стереотипов и других средств информации и языка общения.

III. Типы политической культуры. В политической науке особую известность получила классификация политической культуры, предложенная Г. Алмондом и С. Вербой в книге "Гражданская культура" (1963). Они выделили три типа политической культуры:

парокиальная (англ. parochial - местнический, патриархальный), для которой характерно отсутствие интереса граждан к политической жизни, знаний о политической системе и значимых для людей ожиданий от ее деятельности. Эта культура исключает наличие конкретных политических ролей, в ней не конкретизируются политические ориентации, субъект не обладает знаниями относительно политики, он ориентирован на так называемые первичные отношения в группах, замыкается в местной и этнической солидарности;

подданническая - с сильной ориентацией на политические институты и невысоким уровнем индивидуальной активности граждан. Они подчиняются власти, ожидают от нее различных благ, не опасаясь диктата, ведут себя лишь как поданные. Именно такая политическая культура доминировала в течение всей истории Государства Российского, включая и период СССР;

партиципаторная (англ. participation - участие), - свидетельствует о заинтересованности граждан в политическом участии и о проявлении ими активности в этой сфере. Данная политическая культура называется еще активистской, имея в виду влияние граждан на властные отношения в стране с помощью выборов, референдумов, демонстраций.

В реальной политической жизни эти типы политической культуры практически никогда не проявляются в "чистом" виде, они взаимодействуют между собой, образуя смешанные разновидности с преобладанием тех или иных компонентов (субкультур). Самой массовой и одновременно оптимальной с точки зрения стабильности системы властвования является синтетическая культура гражданственности, в которой доминируют подданнические установки и активные формы участия людей в политике. "Гражданская культура, - отмечают Г. Алмонд и С. Верба, - это смешанная политическая культура. В ее рамках многие граждане могут быть активными в политике, однако многие другие играют более пассивную роль "подданных". Еще важнее факт, что даже у тех, кто активно исполняет гражданскую роль, качества прихожан и подданных не полностью вытеснены. Роль участника просто добавляется к тем двум ролям. Это означает, что активный гражданин сохраняет свои традиционалистские, неполитические связи, равно как и свою более пассивную роль подданного".

В содержательном плане существуют и более общие критерии типологии политической культуры, заданные спецификой цивилизационного устройства особых полумиров - Востока и Запада, (или Юга и Севера), ценности и традиции которых являются фундаментом всех существующих типов политической культуры.

Идеалы политической культуры западного типа восходят к полисной (городской) организации власти в Древней Греции, предполагавшей обязательное участие граждан в решении общих вопросов, а также к римскому праву, утвердившему гражданский суверенитет личности. Труд как залог жизненного преуспевания, права и свободы личности, приоритет гражданского общества по отношению к государству, выдвижение во главу угла общественной жизни права и закона, разделение властей, представительная демократия и многое другое - ценности и приоритеты, на базе которых сложились политические культуры западного типа. Содержание его Алмонд и Верба раскрыли следующим образом:

- общая положительная оценка значения деятельности правительства для него лично и глубокое осознание этого факта;

- высокий уровень интереса к деятельности правительства и хорошая осведомленность в этой области;

- чувство гордости за политические институты своей нации;

- ожидание того, что ему будет оказано равное и внимательное отношение со стороны официальных лиц;

- желание обсуждать вопросы политики публично или в кругу друзей и знакомых;

- открытое и лояльное проявление оппозиционных настроений;

- чувство удовлетворения в связи с проведением общенациональных политических мероприятий, например, кампаний по выборам;

- обоснованность суждений по поводу правительственной политики и развитое чувство обязанности оказывать воздействие на эту политику лично или совместно с кем-либо из сограждан;

- компетентность в использовании правовых установлений в целях успешного противодействия актам произвола;

- вера в то, что демократия участия является необходимой и желательной системой государственного управления.

Нормы и традиции политической культуры Востока коренятся в особенностях жизнедеятельности общинных структур аграрных обществ Азии и Африки. Базовые ценности данного мира формировались под воздействием постоянного доминирования властвующих структур, господства коллективистских форм организации частной жизни, подавления централизованными структурами условий для индивидуальной предпринимательской деятельности, возникновения и развития частной собственности. Разрешение конфликтов в таких условиях предусматривало не поощрение юридических норм, а апелляцию к моральному авторитету старших, начальников. Поэтому этической нормой политической культуры восточного типа стали обычаи, а не закон, мнение руководства, а не конституция. Данные обстоятельства утвердили в качестве основных ценностных ориентаций восточной политической культуры:

- убеждение в необходимости обязательного посредника (гуру, учителя, старшего) между простым человеком и властью;

- понимание политической власти как сферы божественного правления;

- исключение свободы, плюрализма, состязания из мира политики;

- признание главенствующей роли элит при отсутствии не только намерений, но и потребности в контроле их деятельности;

- предписание простому человеку сугубо исполнительских функций.

Противоположность базовых ориентиров западного и восточного типов политической культуры имеет устойчивый характер, который не могут поколебать даже серьезные политические реформы. В некоторых государствах все-таки сформировался некий синтез ценностей западного и восточного типов. Так, технологический рывок Японии и ее вхождение в клуб ведущих индустриальных держав, а также последствия американской оккупации страны после второй мировой войны позволили укоренить в ее политической культуре значительный заряд либерально-демократических ценностей и образцов политического поведения граждан. Для современного мира характерны процессы не только вестернизации, но и ориентализации.

IV. Базовые ценности российской политической культуры сложились под воздействием факторов, не утративших своего влияния и в настоящее время. К ним в первую очередь можно отнести геополитические обстоятельства (размер территории, климат, ландшафт, сопредельные народы). Собственное влияние на доминирующие черты российской политической культуры оказали и общинные формы организации жизни россиян, геополитическая срединность России по отношению к Востоку и Западу, постоянная ориентация государства на чрезвычайные методы управления. Длительное и противоречивое влияние различных факторов привело к возникновению внутренне расколотой, горизонтально и вертикально поляризованной политической культуры, в которой ее ведущие сегменты противоречат друг другу по своим базовым ориентирам. Основные слои населения тяготеют в разных пропорциях к ценностям и западной, и восточной политической культуры. Для России и сегодня характерны:

- историческая склонность к централизации государственной власти, доминированию государства над обществом;

- историческая выдержка и стойкость, готовность к сплочению и консолидации только в переломные, кризисные, судьбоносные эпохи и политическая индифферентность, апатия, конформизм - в остальные периоды государственной жизни;

- отрицание прошлого политического опыта каждой вновь пришедшей к управлению государством властной группировкой;

- предпочтительность революционных действий по сравнению с реформаторскими программами и стратегиями;

- ориентация на быстрые благоприятные перемены в обществе, перманентная идея "большого скачка";

- неумение учиться на чужих достижениях и ошибках, бездумное копирование зарубежного социального и политического опыта;

- широчайший разброс политических предпочтений значительных групп населения (от монархизма до анархизма), что крайне затрудняет выработку общенациональных идей и стратегий.

Уровень различий и противостояния между субкультурами в России чрезмерно высок. Если, к примеру, традиционалисты мифологизируют особость России, то либералы - ее чрезмерное цивилизационное отставание. Первые критикуют западный либерализм, вторые - косную российскую действительность. При этом и тех, и других отличает непоколебимая уверенность в правоте "своих" принципов, отношение к компромиссу с оппонентами как к недопустимому нарушению принципов и даже предательству. Вместе с тем российскому обществу для обретения стабильности и политического единства необходимы последовательное укрепление духовной свободы, реальное расширение социально-экономического и политического пространства для проявления гражданской активности людей, вовлечение их в контроль над управляющими с тем, чтобы сложились современные массовые идеалы гражданского достоинства, самоуважения, демократические формы взаимодействия человека и власти.

ЛЕКЦИИ СЕМНАДЦАТАЯ, ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПЕРЕМЕНЫ, ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ

Политический процесс - форма функционирования политической системы общества; определенная совокупность действий, осуществляемых субъектами, носителями и институтами власти по реализации прав и прерогатив в политической сфере, по осуществлению специфических функций (дисфункций) в сфере власти и, в конечном результате, обеспечивающих развитие (или распад) данной политической системы.

Политическая энциклопедия, т.II

I. Политические перемены, политический процесс и политическое развитие. Все живое, наделенное разумом, непременно движется, изменяясь во времени и пространстве. Изменение - естественная форма бытия всех объектов и явлений, представляющая собой постоянный переход из одного состояния в другое. Изменение в широком смысле включает в себя все эволюционные процессы, а также возникновение новых явлений в мире, поэтому категории политического изменения и политического развития тесно взаимосвязаны и обычно рассматриваются в паре. Эти понятия принадлежат к числу наиболее важных и часто употребляемых в современной политической науке.

Истоки динамики политических систем заключаются в диалектике развития, в разрешении внутренних противоречий и в ответах на внешние воздействия. Возникающий при этом политический процесс можно и нужно объяснять как определенные перемены в состоянии политической системы, обеспечивающие цикл ее воспроизводства (становление, функционирование, развитие с выходом на более высокий уровень).

Термином процесс (от лат. processus - продвижение) обычно обозначают определенное движение, какой-либо ход, порядок движения, имеющий свое направление; последовательную смену состояний, стадий, эволюций; совокупность последовательных действий для достижения какого-либо результата. Если суммировать различные подходы к характеристике политического процесса, то можно выделить два его вида - более схематичный, простой и более комплексный, сложный. Первый из них определяет политический процесс как последовательную и продолжительную во времени смену состояний политической системы и ее подсистем либо изменение в них отдельных элементов, которые совершаются под влиянием внешних и внутренних условий жизни общества. Второй предполагает, что понятие политического процесса означает:

1) динамическое интегральное измерение политической жизни какого-либо общества, заключающее в себе воспроизводство компонентов его политической системы, а также определенные перемены в состоянии политической системы, обеспечивающие цикл ее воспроизводства;

2) совокупную политическую активность социальных и политических субъектов с последовательным развертыванием в "реальном времени" всего множества единичных политических действий и событий;

3) борьбу за контроль над средствами властвования и управления обществом, характеризующуюся определенной расстановкой и соотношением социально-политических сил.

Политический процесс всегда тесно связан с такими тремя формами существования политических явлений, как функционирование, развитие и упадок:

- функционирование политических явлений на уровне общества - это способ поддержания сложившейся политической системы, воспроизводства того равновесия сил, которое отражает их базовые отношения, продуцирования основных функций структур и институтов, форм взаимодействия элиты и электората, политических партий и органов местного управления. При таком способе изменений традиции и преемственность обладают неоспоримым приоритетом перед любыми инновациями;

- развитие характеризует такие модификации базовых параметров политических явлений, которые предполагают позитивный характер эволюции последних, то есть политика выводится на уровень, который позволяет властям адекватно отвечать на вызовы времени, эффективно управлять общественными отношениями;

- упадок представляет собой такой способ трансформации сложившихся базовых форм и отношений, который предполагает негативную перспективу политической эволюции явления. По мысли П. Струве, упадок есть "регрессивная метаморфоза" политики. Упадок по существу означает распад сложившейся политической целостности, например, падение политического режима.

Традиция анализа динамики политической жизни сложилась в далеком прошлом. К примеру, Полибий еще во II веке до н.э. высказал идеи о целостном круговороте политической жизни, предполагающем закономерный переход государства в стадии становления, расцвета и упадка. Важной вехой в создании основ концепции политического процесса в западной политологии явились работы К. Маркса и Ф. Энгельса, выдвинувших идеи чередования социально-экономических формаций и смены их политических надстроек. В. Парето разработал в "Трактате по общей социологии" концепцию циркуляции (круговорота) элит, что дало основание Й. Шумпетеру назвать его основоположником "социологии политического процесса". Но настоящую революцию в теории политического процесса произвела книга А. Бентли "Процесс управления" (1908). Которой подробно была разработана концепция групп интересов и трактовка динамики политического процесса как борьбы и взаимного давления социальных групп в соперничестве за государственную власть.

Преемником Бентли в разработке проблематики политического процесса, исходя из концепции групп интересов, стал Дэвид Трумэн, опубликовавший в 1951 г. книгу "Управленческий процесс". Как и его предшественник, он под политическим процессом понимал борьбу социальных групп за власть и за контроль над распределением властных ресурсов. Однако придал этому процессу пространственно-временные характеристики в связи с тем, что групповая динамика, по его мнению, предстает как волнообразный цикл перехода от нестабильных взаимодействий к установлению относительного равновесия, к восстановлению старой модели баланса между группами или к созданию новой модели.

Системный подход к исследованию политического процесса в западной политологии связан с именами Т. Парсонса и Д. Истона. Они рассматривали его сквозь четыре фазы: 1) вход - воздействие социальной и внесоциальной среды на политическую систему в форме ее поддержки и выдвижения к ней требований; 2) конверсию - преобразование требований в решения; 3) выход - реакция политической системы в виде решений и действий; 4) обратная связь - возврат к исходной точке равновесия. Эта модель "круговорота", то есть циклического функционирования политического процесса была весьма популярной и только во второй половине70-х годов ХХ столетия начала уступать место более современным походам.

Основы динамической модели политического процесса как адаптации политической системы к изменяющимся условиям социальной среды заложил Г. Алмонд. В своей теоретической схеме он попытался соединить деятельность отдельных групп с функционированием всей системы, выделив несколько совместных блоков действий политических субъектов и политической системы. Д. Аптер и некоторые другие американские политологии использовали идеи Алмонда для описания политических процессов последней четверти ХХ века в странах Азии, Африки и Латинской Америки, что помогло не только обновлению самой теории развития, но и политики модернизации.

Характеристика политики как процесса позволяет увидеть особые стороны, грани взаимодействия субъектов по поводу государственной власти. Некоторые ученые отождествляют политический процесс с политической сферой в целом (Р. Доуз) либо со всей совокупностью поведенческих действий субъектов власти, изменением их статусов и влияний (Ч. Мэрриам). С. Хантингтон связывает политический процесс с функционированием и трансформацией институтов власти. Д. Истон понимает его как совокупность реакций политической системы на вызовы окружающей среды. Р. Дарендорф делает акцент на соперничестве групп за статусы и ресурсы власти, а Дж. Мангейм и Р. Рич трактуют его как сложный комплекс событий, определяющих характер деятельности государственных институтов и их влияния на общество. Ориентируясь на вышеозначенные подходы, можно считать, что политический процесс представляет собой совокупность всех динамических изменений в поведении и отношениях субъектов, в исполнении ими ролей и функционировании институтов, а также во всех иных элементах политического пространства, осуществляющихся под влиянием внешних и внутренних факторов. Наиболее распространенным считается следующее определение: политический процесс - это последовательная, внутренне связанная цепь политических событий и явлений, а также совокупность последовательных действий различных субъектов политики, направленных на завоевание, удержание, укрепление и использование политической власти в обществе.

В силу такой интерпретации политического процесса его центральной характеристикой выступает изменение, которое означает любую модификацию структуры и функций, институтов и форм, постоянных и переменных черт, темпов эволюции и других параметров политических явлений. В науке сложилось множество представлений об источниках, механизмах и формах изменений. К. Маркс, например, видел основные причины политической динамики во влиянии экономических отношений, В. Парето связывал их с циркуляцией элит, М. Вебер - с деятельностью харизматического лидера, Т. Парсонс - с исполнением людьми различных ролей и т.д. Однако чаще всего в качестве основного источника политических изменений называют конфликт, понимаемый как один из возможных вариантов взаимодействия политических субъектов. Как источник политического процесса конфликт представляет собой разновидность и результат конкурентного взаимодействия двух или более сторон (групп, государств, индивидов), оспаривающих друг у друга распределение властных полномочий или ресурсов.

Политические процессы в различных странах мира отличаются своеобразным характером, степенью динамики и направленности. Вместе с тем ряд критериев позволяет выделить основные разновидности политических процессов:

а) локально-региональные и глобальные. Разделение политических процессов по такому принципу связано с тем, что зачастую результат того или иного регионального процесса может воздействовать и на общий ход мировой политики. Например, этнополитический конфликт между сербами, босняками и хорватами в Боснии и Герцеговине из внутреннего дела бывшей Югославии перерос в масштабное явление , повлиявший на всю европейскую и даже мировую политику;

б) внутрисистемные и переходные (транзитные). Такой взгляд на политические процессы раскрывает еще одну сторону данного явления - отношение к системе институтов и норм, образующей рамки вообще любого процесса. Внутрисистемные процессы разворачиваются в таком политическом пространстве, где четко определено число игроков и судей, то есть институты, время и правила игры - политические нормы. Это относится к странам с установившейся политической системой, в довольно жестких границах которой и разворачивается политический процесс. К типу транзитных процессов относятся процессы в странах, переживающих период полного изменения власти, включая ее институты и другие субъекты;

в) стабильные и кризисные. В марксистской литературе различение стабильных и кризисных процессов нередко сводилось к дилемме - реформа или революция. Действительно, в политике острые политические кризисы нередко превращаются в революционные взрывы, а серии даже глубоких правительственных реформ обеспечивают стабильную эволюцию. Вместе с тем и революция, и реформа могут быть способом разрешения политического кризиса, что обусловлено механизмами самого политического процесса, связанными с наличием или отсутствием баланса и консенсуса ведущих политических сил, выступающих его субъектами;

г) легальные и теневые. Такое различение политических процессов связано с тем, что в их основе всегда находятся ценности и нормы доминирующей политической культуры, а также отдельных субкультур. Эти ценности и определяют правила политической игры, границы дозволенного и неразрешенного, официального и неофициального, легального и нелегального (теневого) процессов. К примеру, восстание и переворот, террор и путч при всех типах режимов воспрещены конституциями и нормами политической жизни. В реальности. Тем не менее, политический процесс зачастую выходит за рамки правового поля, а так называемая политическая целесообразность ценится выше, чем законность.

Типы политических процессов могут выделяться по способам достижения динамического равновесия политической системы в ходе ее преобразований, предполагающих определенную последовательность политических изменений (такая классификация представляет собой результат теоретического допущения, вычленения неких идеальных типов, которые с политической практике тесно взаимосвязаны, переплетены между собой). В таком случае речь может идти о процессах технократического, идеократического и харизматического типов:

- политический процесс технократического типа отдает предпочтение политическим технологиям и процедурам, традициям, способам легитимного наделения властью, принятия решений, когда субъекты строго придерживаются тех политических ролей и функций, которые предписаны им законодательством, политическими традициями, а лидеры выступают в качестве носителей интересов тех институтов, которые они непосредственно представляют;

- политический процесс идеократического типа характерен для традиционных обществ, где отсутствует автономная личность, развитая дифференциация политических ролей и функций, где интеграция разнородного в этнокультурном и социально-экономическом отношениях общества осуществляется на основе общенациональной идеи;

- политический процесс харизматического типа характерен для восточной культурной традиции, где абсолютизируются роль и статус политического лидера, а нередко его просто обожествляют, где политический процесс может быть эффективным при условии, если дополняется технократическим и идеократическим политическими процессами. При незрелости гражданского общества, при низкой правовой культуре и отсутствии общенационального согласия по поводу черт и свойств желаемого общества таким обществам приходится уповать на харизматическую личность. Ее харизма может основываться либо на должностном статусе, либо на способности выражать чаяния подавляющего большинства членов общества, используя при этом недовольство, протест и обещая непременно изменить ситуацию к лучшему.

В политической науке представлены и попытки типологизировать политические процессы на цивилизационной основе. Так, Л. Пай выделял "незападный" тип политического процесса. К его особенностям он относил:

а) склонность политических партий претендовать на формирование мировоззрения и выработку образа жизни;

б) большую свободу руководителей в определении стратегии и тактики политических структур и институтов;

в) наличие резких различий в политических ориентациях поколений;

г) интенсивность политических дискуссий, слабо связанных с принятием решений и т.п.

Вместе с тем между понятиями политического процесса, политического изменения и политического развития есть существенные различия. Если процесс воспроизводит политическую систему, то изменения и развитие представляют собой не просто преобразование внутренних свойств систем, а еще и ее переход в иное качественное состояние либо смену одного системного типа другим. Политическое развитие позволяет также создать институты, которые способны включать в свою сферу воздействия и упорядочивать участие в политике новых групп, а также стимулировать социально-экономические перемены.

Политическое изменение предстает в таком случае как преобразование структур, процессов или целей, затрагивающее распределение или осуществление властных полномочий по управлению каким-либо обществом. Политическое изменение содействует либо приспособлению существующей системы власти и управления к новым требованиям времени и меняющейся социальной среде, либо замене данной системы другой в силу того, что она не способна и далее поддерживать свое эффективное функционирование. Основные типы - политическая реформа, революция, государственный переворот, реставрация, частичный или полный пересмотр конституции.

Политическое же развитие - это совокупность динамических процессов, развертывающихся в данном обществе, которые определяют перемены внутри его политической системы или же ее замещение другой, как правило, в направлении большей способности средствами управления справляться с предъявляемыми требованиями. Закономерности политического развития отражают устойчивые взаимоотношения между социальными группами и практическую деятельность акторов в политической сфере. Они проявляются как тенденции, результирующие сочетание либо конфликт различных интересов, что и обусловливает характер основанных на них действий.

Политические изменения постоянны, поскольку не существует полностью статичных политических систем, равно как и застывших в одном состоянии, неразвивающихся обществ. Однако следует все же разграничивать два вида развития - динамическое, которое основано на необходимости постоянного движения, диктуемого логикой индустриального общества, и стационарное, подпитываемое слабыми социальными импульсами, не выводящими из стабильного состояния структуры традиционного типа. Сам процесс становления индустриального общества сделал движение вперед необратимым, а политическое развитие - поступательно-восходящим. Долговечность политических систем, их совершенствование зависят от возможностей обществ изменяться и приспосабливаться к новым обстоятельствам. Сверх того, стабильность политической системы отнюдь не равноценна отсутствию изменений в ней. Напротив, устойчивость - это характеристика системной способности адаптироваться к внутренним и внешним влияниям. Политическое развитие системы отражает ее активную реакцию на структурные, финансовые, ресурсные и иные кризисы современного индустриального общества, указывающие на недостатки его устройства. Мобилизуя свой незадействованный потенциал и проводя перегруппировку социально-политических сил, общество тем самым может воссоздать жизнеспособность политической системы уже на более высоком уровне равновесия.

Сэмюэл Хантингтон и Хосе Домингес определили политическое развитие как «схему изменений, происходящих в обществе определенного типа вследствие конкретных причин и направленных на цели, достижение которых функционально необходимо для данного общества» Ученые считают, что развитие происходит через изменения и означает рост: 1) сложности; 2) специализации; 3) дифференциации политических институтов данного общества.

Интерес к проблематике политического изменения и политического развития в современной политологии в последние десятилетия явно растет. Данная тенденция непосредственно связана с появлением после второй мировой войны множества новых государств, а значит, и политических систем. Дэвид Аптер пишет в этой связи, что «новая» сравнительная политология с ее акцентом на проблемы развития появилась в атмосфере общего оптимизма послевоенного периода. Предпосылки и перспективы развития представлялись благом. Такой постановкой вопроса воспользовались страны третьего мира, балансировавшие между США и СССР. Для американцев политическая проблема глобального распространения своего влияния сводилась к необходимости сочетания деколонизации, демократизации новых государств и переориентации их национализма на государственное строительство, что требовало экономического роста. Для осуществления такой программы, по мнению Аптера, оказалась очень полезной теория развития, предполагавшая, что развивающийся мир обязательно воспроизведет основные политические, социальные и культурные ценности и институты западных индустриальных стран.

Сама тема изменений далеко не нова для политической науки. Для понимания существа соотношения политического изменения и политического развития становление этой проблематики вначале лучше всего рассматривать в ретроспективе. Еще в античности философы выделили и по-своему исследовали вопросы устойчивости государств и политических изменений. Они были в центре внимания Платона и Аристотеля. Появившаяся в их работах типология трех «правильных» форм правления (аристократия, монархия и полиархия) и трех «неправильных» (тимократия, деспотия и демократия) описывала определенную политическую динамику перехода от одной из них к другой. Однако эти мыслители сделали разные выводы. Платон - пессимист: он видел в современном ему политическом мире по преимуществу вырождение, понимаемое как череда перемен, движение от аристократии к тимократии, затем к олигархии, от нее - к демократии и, наконец, к тирании.

Вышеназванная типология форм правления и их восходящего или нисходящего развития - одна из наиболее действенных концептуальных схем в истории политической мысли. В тех или иных вариациях она присутствует в трудах таких выдающихся мыслителей, как Цицерон, Никколо Макиавелли, Жан Воден, Джон Локк, Шарль Луи Монтескье и др.

Но только эпоха Просвещения внесла принципиально новые компоненты в эти традиционные представления о политических изменениях - речь идет о прогрессизме и однолинейности развития. Прогресс (лат progressus - движение вперед, успех) - направление развития с переходом от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному состоянию, качеству. Этот переход можно зафиксировать в состоянии политической системы в целом, в ее структуре и отдельных элементах. Однолинейность как понятие отражает в себе теорию единственной линии развития человеческого общества - от простого к более сложному. Она предполагает, что все общества, восходя по пути эволюции, должны преодолевать одни и те же стадии.

Через эти опорные понятия выражала себя становившаяся все более совершенной экономическая, социальная, политическая и духовная реальность Европы. Индустриальная цивилизация Нового времени создала человека экономического, т.е. суверенного индивида, основания деятельности которого уже были почти освобождены от «традиционных» социально-институциональных ограничений. Свои действия человек стал согласовывать с собственными интересами, и подобный исторический перелом знаменовал превращение политики в относительно самостоятельное пространство общественных отношений, управляемое внутренними закономерностями и логикой развития. Пожалуй, с этого временного рубежа политика становится сферой постоянных изменений, вполне точно отражающих динамику индустриализировавшейся в быстром темпе экономики. Таким образом, изменения уже начали пониматься как осознанные и направленные, ибо было очевидно, что они постепенно приводили политические институты во все большее соответствие с последовательно развивающейся социально-экономической структурой, с внутренней природой человека как рационально мыслящего и действующего существа, от рождения наделенного неотъемлемыми правами и обязанностями. Это «прогрессивное», восходящее движение вело, как тогда казалось, к идеалу народного правления. Подобное понимание содержания политического развития отстаивал, например, французский философ-просветитель Жан Кондорсе (1743-1794). "Наши надежды на улучшение состояния человеческого рода в будущем могут быть сведены к трем важным положениям: уничтожение неравенства между нациями, прогресс равенства между различными классами того же народа, наконец, действительное совершенствование человека", - писал он в «Эскизе исторической картины прогресса человеческого разума».

Линейно-прогрессистская схема политического развития в XIX в. специфическим образом воспроизводилась в марксизме с его представлением о линейности истории и концепцией смены общественно-экономических формаций. Для Карла Маркса и Фридриха Энгельса политические изменения (динамические процессы в надстройке) отражали качественные социально-экономические сдвиги в базисе. Наряду с очевидными достижениями в понимании проблем развития, такая жесткая его трактовка значительно упрощала исторический процесс, мешала его объемному восприятию.

К основным идеальным типам политического изменения в политологии принято относить политическую реформу, революцию, государственный переворот, реже - реставрацию и частичный либо полный пересмотр (ревизию) конституции. Мирное политическое изменение в рамках государства - нации - это реформа. Данный термин отражает прежде всего эволюционный и ненасильственный характер развития политического процесса, способность конкретной политической системы приспосабливаться ко все более многообразным интересам и требованиям национального сообщества, новым структурным факторам (экономическим, социальным, этническим и пр.), учитывать, видоизменяясь, влияния внешней среды обеспечивает ее устойчивость. Самые наглядные примеры реформы - конституционные изменения в исполнительной власти (в правительстве и т.д.), перестройка соотношения сил и влияний в партийной системе или в парламенте. Стабильность какой-либо политической системы на протяжении значительного времени - отнюдь не признак отсутствия изменений, а свидетельство гибкого и умелого системного реформирования непринудительными методами, предвосхищения проблемных ситуаций, настройки политико-нормативных механизмов на мирные изменения. Политическая реформа (фр. reforme от лат reformo - преобразовываю) - изменение, переустройство в способе деятельности и в составе институтов, учреждений не уничтожающее основ существующей политической структуры Реформа проводится, как правило, в законодательном порядке и сверху в целях совершенствования способностей политической системы адаптироваться к меняющимся в ходе развития условиям ее функционирования.

Центральным феноменом даже среди основных типов политического изменения является революция - коллективный, насильственный и осознанный захват власти какой-либо общественной группой. Кроме того, слово революция может использоваться и в переносном смысле для обозначения мощных тенденций, способствующих коренному преобразованию, перевороту в какой-либо области жизнедеятельности общества (научно-техническая и информационная революции, «революция в искусстве»). Революция (позднелат. revolutio - поворот, переворот от revolvere - переворачивать) - коренное качественное изменение в развитии чего-либо. Социальная революция - переворот во всей политической и социально-экономической структуре общества. В качестве одной из двух главенствующих форм политического развития революция противополагается эволюции (лат evolutio - развертывание) - медленному, постепенному процессу изменений в политической сфере В современной политологической литературе используются также термины инволюция (лат. invotutio - свертывание) в значении обратного развития и деволюция как движение назад, вниз, снижение уровня чего-либо.

Общего определения понятия революции нет. Словари объясняют его довольно лаконично и нейтрально. Исследователи существенно и по-разному расширяют подобные толкования, обращая внимание на разные характерные аспекты революционного процесса. Марксисты, как и основоположники этого учения, исходят из последовательности общественно-экономических формаций и делают выводы в плане теории развития: революция - качественный скачок на более высокую его ступень. Петр Штомпка при систематизации объяснений революции разделил их на три группы. В первую он включил определения, согласно которым революции есть фундаментальные и широко распространенные преобразования общества, т.е. акцентируется их глубина и масштаб, и в данном смысле они противопоставляются реформам: это «неожиданные, радикальные изменения в политической, экономической и социальной структурах общества». Во вторую группу включены дефиниции, в которых упор делается на насилие, борьбу и скорость изменений, т.е. «техника» осуществления революций, а значит, они противополагаются эволюции как «фундаментальные социально-политические изменения, осуществленные быстро и насильственным путем». Третья группа сочетает подходы первых двух, что, по мнению Штомпки, наиболее полезно: революция - это «быстрые, базовые преобразования социальной и классовой структур обществ путем переворотов снизу».

Революция характеризуется исследователями как самый интенсивный, насильственный и осознанный процесс из всех социальных движений. В ней видят предельное выражение свободной воли и глубоких чувств, проявление незаурядных организационных способностей и высокоразвитой идеологии социального протеста. Особое значение придается утопическому или освободительному идеалу, основанному на символике равенства, прогресса, свободы и на убеждении, что революции созидают новый и лучший социальный порядок. К вышеприведенным объяснениям понятия революции следует добавить еще несколько, которые подчеркнул французский политолог Жан-Луи Кермонн:

1. Революция всегда направлена против существующего режима, для того чтобы заменить его во имя противоположной легитимности; она может вылиться в неконтролируемый процесс поэтапного насаждения нестабильных режимов, пока одному из них не удастся установить новое политическое равновесие в обществе.

2. Революция приводит в движение толпу, которая отождествляет себя со всем народом.

3. Если революционная инициатива принадлежала меньшинству, то оно заявляет, что действует от лица большинства граждан или угнетенного, но мажоритарного класса.

Политологи обычно сходятся в трех случаях, указывая на следующие признаки революций: а) это коренные, всеобъемлющие изменения основ социального порядка; б) в них действуют большие массы мобилизованных людей; в) революционный процесс обязательно сопровождается насилием. Поэтому в политологии используется довольно простая классификация революций:

1. Политические революции на уровне государства; они ограничиваются трансформацией институтов, изменяя их легитимизацию;

2. Революции, связанные с преобразованием общества; они нередко бывают ускорены военным поражением государства;

3. Революции, создающие новое государство; зачастую являются продуктом распада многонациональной империи или деколонизации.

Результаты революций, по мнению Шмуэля Эйзенштадта, бывают многосторонними. Во-первых, это насильственное изменение существующего политического режима, основ его легитимности и его символики. Во-вторых, замена неспособной политической элиты или правящего класса другими. В-третьих, далеко идущие изменения во всех важнейших институциональных сферах, в первую очередь в экономике и классовых отношениях, - изменения, которые направлены на модернизацию большинства аспектов социальной жизни, на экономическое развитие и индустриализацию, централизацию и расширение круга участвующих в политическом процессе. В-четвертых, радикальный разрыв с прошлым. Считают, в-пятых, что революции осуществляют не только институциональные и организационные преобразования, но и вносят изменения в нравственность и воспитание, создавая или порождая нового человека.

Государственный переворот - внезапный неконституционный захват власти, незаконная смена правящей элиты в целом (президентства, правительства, персонала управленческих структур), которые не связаны с какими-либо коренными изменениями политического режима, социальных и экономических отношений. Общее для революции и государственного переворота - коллективный и насильственный характер политического действия, а также стремление с помощью пропаганды идеологизировать событие. Различает эти понятия то обстоятельство, что источником государственного переворота обычно бывает заговор, причем организованный внутри самих государственных институтов. У государственного переворота нет иных целей, кроме разрушения легитимности существующей власти, утверждения во главе государства другой личности или меньшинства, которое будет удерживать обретенные полномочия силой. Неконституционность переворота заставляет его квалифицировать как политическое изменение, отрицающее правовое государство.

Понятие государственного переворота имеет несколько фактических синонимов. Путч (нем. рutsch) - это свержение или попытка свержения правительства с помощью части армии, группы офицеров. Такое политическое изменение почти всегда представляет собой отрицание стабильной формы правления и ведет национальное сообщество к анархии либо к диктатуре. Вместе с тем, в мировой политической истории отмечены случаи, когда результатом типичного государственного переворота явился процесс создания нового режима. В этом отношении оценка последствий переворота зависит от характера установленного по его результатам политического режима - авторитарный, тоталитарный либо ориентированный на демократию. Марш Муссолини на Рим в 1922 г. способствовал утверждению тоталитарной диктатуры; переворот 1974 г. в Португалии, напротив, пошатнул дискредитированный авторитаризм, унаследованный страной от диктатора Салазара, и открыл путь «революции гвоздик» - циклу политических изменений, которые в итоге привели к демократии.

Реставрацией (позднелат. restauratio- восстановление) называют процесс политических изменений, направленных на возрождение способа правления (режима), ранее ниспровергнутого революцией или государственным переворотом. В исторической ретроспективе реставрации чаще всего были реакционными (например, вторичное правление династии Бурбонов во Франции в 1815-1830 гг.). Гораздо реже они содействовали установлению более демократического режима («республиканская реставрация» под началом генерала Шарля де Голля во Франции в 1945-1947 гг., когда были проведены полезные структурные реформы в политической и социальной сферах).

Пересмотр конституции (полный или в значительной ее части) - еще одна разновидность политических изменений, нередко оцениваемая как реформа. Но между этими понятиями есть отличия. Процедура единовременной ревизии основного закона государства используется в качестве политико-юридического инструмента, помогающего начать процесс мирной смены теряющего легитимность режима. Именно этим способом воспользовался такой мудрый политик, как де Голль, когда в 1958 г. представил на утверждение референдумом совершенно новый конституционный текст, и во Франции была институционализирована V Республика - политический режим, существующий, с небольшими модификациями, по сей день.

II. Актуальные положения концепций развития в трактовке понятий традиционного, переходного и современного обществ. В середине XX столетия с распространением сравнительных политических исследований начался новый этап в разработке теории развития. Политологический подход к феномену развития означал, прежде всего, выявление и объяснение всеобщих характеристик многообразия связей, отношений и процессов политической реальности, ибо в результате развития возникает новое состояние общественной сферы. Общая теория политического развития слагается из обилия концепций, рассматривающих его с различных сторон и предлагающих свои схемы научного обоснования проблемы. Ниже в виде тезисов перечислены только Самые значимые из них в тезисном виде выглядят следующим образом:

1. Политическое развитие - предпосылка экономического прогресса. Концепции такого рода трактуют политическое развитие как такое состояние политической системы, которое может облегчить экономический рост.

2. Политическое развитие - типичная для индустриальных обществ политика. Предполагается, что индустриальное общество создает универсальную модель политической жизни, к которой способно устремиться каждое общество, вне зависимости от состояния своей промышленности. Специфическими качествами политического развития в таком случае становятся определенные модели предположительно рационального и ответственного поведения правительства:

- отказ от опрометчивых действий, угрожающих законным интересам значительных слоев общества;

- акцент на социальных программах; представление о высокой ценности организованных административных и судебных процедур;

- признание того, что политика - справедливый инструмент разрешения проблем, а не самоцель;

- известные ограничения верховенства политики; согласие с некоторыми формами массового участия.

3. Политическое развитие как модернизация. В моделях такого плана доказывается, что передовые индустриальные страны являются «образцами для подражания», потому что задают темпы развития по большинству направлений социальной и экономической жизни. Вполне понятно стремление распространить это допущение и на политическую сферу. Вместе с тем, проблема политического развития, особенно когда ее осмысливают в качестве политической модернизации, содержит в себе трудность различения «западного» и «современного».

4. Политическое развитие как действия государства - нации. Концепции этого плана основаны на предположении, что исторически существовало множество типов политических систем, и любые сообщества создавали собственный тип политики, однако с появлением государства - нации возник и особый набор требований к политике. Политическое развитие, с этой точки зрения, интерпретируется как процесс, посредством которого сообщества, являющиеся государствами - нациями только по форме и благодаря международному окружению, становятся таковыми в реальности. Тест для подлинного политического развития в таком случае - создание набора общественных институтов, составляющих необходимую инфраструктуру государства, и контролируемое выражение национализма в политической жизни. То есть политическое развитие понимается как национализм, вписанный в рамки государственных институтов. Важно отметить, что авторы подобных концепций почти всегда подчеркивают: национализм - необходимое, но далеко не достаточное условие для обеспечения политического развития. Оно, в принципе, должно преобразовывать рассеянные, неорганизованные националистические настроения в дух гражданства, содействовать созданию государственных институтов, способных на основе националистических и гражданских устремлений сформировать политический курс и различные программы.

5. Политическое развитие как совершенствование административной и правовой систем. Концепция политического развития как образования организаций имеет большую историю и лежит в основе многих общественных практик. Закон и порядок требуют наличия бюрократических структур и развития государственного управления. Как показывает недавняя история, политическое развитие означает гораздо большее, чем организацию правительственных управленческих структур. Когда такое развитие заметно опережает другие направления социальной и политической эволюции, в системе могут возникать несоразмерности, становящиеся со временем препятствиями на пути создания государства - нации. Важно здесь то, что политическое развитие должно распространяться также и на негосударственные институты общества.

6. Политическое развитие в виде массовой мобилизации и участия. Концепции этого рода связаны главным образом с поведением и ролями граждан, а также требующимися для осовременивания новыми стандартами их политического участия и лояльности по отношению к государству.

Один из современных подходов к истолкованию понятия политического развития представлен Джеймсом Коулманом и Люсьеном Паем, определившими его как сочетание процессов структурной дифференциации, возрастающей потребности в равенстве и расширения интегративной, адаптивной, ответственной функций политической системы. Вместе все это составляет «синдром развития», с которым сталкиваются практически все общества. Образование названного синдрома обусловлено кризисами, присущими политическому развитию в целом, равно как и любому сложному общественному процессу.

В теории политического развития Альберта Хиршмана общий теоретический вывод выглядит следующим образом: для стабильного развития системе нужно сначала создать новые потребности и постепенно преодолевать отчуждение граждан от политики, а затем, соответственно этим потребностям, институционализировать опять-таки новые формы участия, для того, чтобы его подъем не привел к подрыву политического порядка.

Сама жизнь предъявила спрос на новую, междисциплинарную теорию, которая интерпретировала бы многовариантность процесса политических изменений. Объективно возникла научная необходимость в разработке обобщенной парадигмы развития. Появились исследования, основанные на эмпирических показателях, где оно рассматривается как увеличение адаптивных возможностей политической системы, ее умение сохранять пластичность в условиях быстро меняющейся реальности. Такой подход предполагает описание самих процессов, а не их результатов, что расширяет возможности познания феномена политического развития.

III. Политическая модернизация. Особое значение для характеристики политического процесса имеют изменения типа развития, которые связаны с определением качественной направленности эволюции политической системы, ее прогрессом или регрессом. Многие из высказывавшихся по этому поводу идей и концепций так или иначе отражены в теории модернизации, представляющей собой совокупность различных схем и моделей анализа, которые позволяют описывать и раскрывать динамику преодоления отсталости традиционных государств. Она возникает в связи необходимостью научного осмысления путей трансформации получивших освобождение в 50-60-е годы ХХ в. от колониального господства стран. Сам термин "модернизация" в таком контексте стал означать одновременно и стадию (состояние) общественных преобразований, и процесс перехода освободившихся государств к состоянию современных обществ. В качестве передовых в таких случаях изображались западные страны, в связи с чем стержнем многочисленных теорий модернизации становилась по существу вестернизация, то есть копирование западных образцов развития во всех областях жизни. При этом для модернизации признавалась правомерной единственная форма прогресса - "догоняющего развития". Однако уже к 80-м годам ХХ в. модели модернизации такого рода фактически провалились, до предела осложнив жизнь многих афро-азиатских государств.

Примечательно, что за несколько десятилетий попыток исследования проблематики политического развития с использованием положений теории модернизации различные авторы так и не пришли к какой-либо одной точке зрения. Это закономерно, поскольку ученые анализировали наиболее интересные и понятные им фрагменты сложной и противоречивой реальности. Так, для одних, наследующих идеи Макса Вебера, модернизация представлялась прежде всего в виде рационализации политического сферы общества в целом. Для других она означала главным образом углубление дифференциации социальных и политических структур (мысль Толкотта Парсонса). Однако в любом случае в основу разных трактовок политического развития как модернизации изначально была заложена единая теоретическая схема: история и общественно-политический процесс понимались как предопределенное объективными социально-экономическими факторами движение от так называемого традиционного общества к обществу переходному, а затем - к современному. Одним из первых обратился к этой проблематике американский исследователь Уолтер Ростоу, теоретические разработки которого и сегодня используются при рассмотрении почти всех проблем современности, связанных с развитием. По общему мнению ученых, традиционное и современное общества принципиально отличаются по своим базовым социальным парадигмам. Модернизация и, как следствие, образование основ современного общества опирались на следующие объективные предпосылки:

1. Приведение к единообразию кодов внутринационального общения, консолидация территориального, этнического и языкового пространства, создающие благоприятные условия для становления нации-государства и политической системы современного типа.

2. Осуществление индустриализации, ведущей к качественным сдвигам в социальной структуре, которые, в свою очередь, служат побудительной причиной осовременивания политической сферы.

3. Формирование общенационального воспроизводственного комплекса, функционирующего в режиме самоподдерживающегося роста, подкрепленного объединенной транспортной и информационной инфраструктурами.

4. Урбанизация (т.е. превращение общества из преимущественно сельского в городское), которая содействует возникновению городской культуры как образа жизни и стиля поведения, определяющих направленность развития общества.

5. Повышение социальной и территориальной мобильности населения в силу утверждения индустриальных форм хозяйственной деятельности и, как следствие, размывание жестких общественных и институциональных связей традиционного типа.

6. Превращение, под влиянием вышеобозначенных структурных сдвигов, политики в одну из сфер самореализации личности, а индивида - в автономного, самостоятельно мыслящего и действующего субъекта политического процесса, отныне свободного от ограничений замкнутых групп (общин).

7. Утверждение новых политических институтов, начинающих функционировать в режиме представительства всего многообразия наличествующих в обществе интересов.

Вместе с тем, в том числе и со стороны самих инициаторов разработки теории модернизации, появилась критика отдельных ее наиболее уязвимых положений:

- во-первых, «культуроцентризма» самой установки, задающей западные социально-политические и иные ориентиры в качестве критериев оценки направленности и ритма политических изменений в незападных обществах;

- во-вторых, представления о линейности развития, правомерность которых была поставлена под сомнение опытом модернизации некоторых обществ, выявившим невозможность объяснить в рамках данной теории самобытный характер политических изменений во многих незападных регионах мира, а также реальность нелинейного пути развития, в т.ч. цикличности, возвратов, регресса.

В 80-90-е годы ХХ века связь теория модернизации в политической науке была пересмотрена. Были введены понятия переходных процессов, которые стали истолковываться как некий самостоятельный этап развития. Обобщив уроки модернизации различных стран и режимов, многие ученые стали настаивать на необходимости определенной последовательности преобразований, соблюдения определенных правил при их осуществлении. Так, У. Мур и А. Экстайн полагали, что начинать реформирование нужно с индустриализации общества, К. Гриффин - с реформ в сельском хозяйстве. М. Леви настаивал на интенсивной помощи развитых стран, С. Эйзенштадт - на развитии институтов, которые могли бы учитывать социальные перемены. У. Шрамм считал, что главную роль в данных процессах играют политические коммуникации, транслирующие общие ценности, а Б. Хиггинс утверждал, что главное звено модернизации - урбанизация.

В общем виде проблема выбора вариантов и путей модернизации решалась в теоретическом споре либералов и консерваторов. Первые исходили из того, что в принципе возможны четыре основные варианта развития событий при модернизации:

- при приоритете конкуренции элит над участием рядовых граждан складываются наиболее оптимальные предпосылки для последовательной демократизации общества и осуществления реформ;

- в условиях повышения роли конкуренции элит, но при низкой активности основной части населения формируются предпосылки для установления авторитарных режимов правления и торможения преобразований;

- доминирование политического участия населения над соревнованием свободных элит, когда активность управляемых опережает профессиональную активность управляющих, способствует нарастанию охлократических тенденций, что может провоцировать ужесточение форм правления и замедление преобразований;

- одновременная минимизация соревновательности элит и политического участия масс ведет к хаосу, дезинтеграции социума и политической системы, что также может провоцировать приход к власти третьей силы и установление диктатуры.

По мнению теоретиков консервативной ориентации, главным источником модернизации является конфликт между "мобилизацией" населения (включающегося в политическую жизнь в результате возникновения противоречий) и "институциализацией" (наличием структур и механизмов, предназначенных для артикуляции и агрегирования интересов граждан). В этой связи, как замечает С. Хантингтон, модернизация вызывает "не политическое развитие, а политический упадок". Для политики главным показателем развития является стабильность, поэтому для модернизируемых государств необходим крепкий политический режим с легитимной правящей партией, способной сдерживать тенденцию к разбалансированию власти, то есть, в отличие от либералов, мыслящим укрепление интеграции общества на основе культуры, образования, религии, консерваторы делают упор на организованность, порядок, авторитарные методы правления. В силу того, что авторитарные режимы неоднородны, консерваторы также указывают на наличие альтернативных вариантов модернизации. Х. Линд выделяет, в частности, полусостязательный авторитаризм как ступень продвижения к демократии. Далее он пишет о том, что авторитарные режимы могут осуществлять частичную либерализацию, связанную с определенным перераспределением власти в пользу оппозиции или же в силу ценностных приоритетов правящих элит и т.п.

Обширный опыт преобразований в странах "третьего мира" дал возможность выделить некоторые устойчивые тенденции и этапы в эволюции переходных обществ. Так, С. Блэк выделял этапы "осознания целей", "консолидации модернизируемой элиты", "содержательной трансформации" и "интеграции общества на новой основе". Ш. Эйзенштадт писал о периодах "ограниченной модернизации" и "распространении преобразований" на все общество. Но наиболее развернутая этапизация переходных преобразований принадлежит Г. О'Доннелу, Ф. Шмиттеру, А. Пшеворскому и др., обосновавшим три следующих этапа:

- этап либерализации, который характеризуется обострением противоречий в авторитарных и тоталитарных режимах и началом размывания их политических основ. В результате начальной борьбы устанавливается "дозированная демократия", легализующая сторонников преобразований в политическом пространстве;

- этап демократизации, отличающийся институциональными изменениями в сфере власти. Кардинальное значение на этом этапе имеет вопрос о достижении согласия между правящими кругами и демократической контрэлитой. В целом для успешного реформирования необходимо достичь трех основных консенсусов между этими двумя группами: а) относительно прошлого развития общества; б) по поводу установления первостепенных целей общественного развития; в) по определению правил "политической игры" правящего режима;

- этап консолидации демократии, когда осуществляются мероприятия, обеспечивающие необратимость демократических преобразований в стране. Это выражается в обеспечении лояльности основных акторов по отношению к демократическим целям и ценностям в процессе децентрализации власти, осуществления реформ местного самоуправления. Как считает английский политолог М. Гарретон, критериями необратимости демократии являются:

а) превращение государства в гаранта демократического обновления и его демократизация;

б) автономность общественных движений и трансформация партийной системы;

в) быстрый экономический рост, повышение уровня жизни населения; г) рост политической активности граждан, приверженность целям демократии.

Политическая модернизация в теоретической литературе рассматривается как изменение политической системы, характеризующееся возрастанием участия в политике различных групп населения (через политические партии и группы интересов) и формированием новых политических институтов (разделение властей, политические выборы, многопартийность, местное самоуправление). Обычно понятие политической модернизации употребляется применительно к органам, осуществляющим переход к индустриальному обществу и демократическому политическому устройству. В этом случае подчеркивается, что политическая модернизация - это импортирование традиционными обществами новых социальных ролей и политических институтов, сформировавшихся в рамках западных демократий. Возникнув в конце 50-х годов ХХ в. как теоретическое обоснование политики Запада по отношению к развивающимся странам, концепция политической модернизации в конечном счете превратилась в обоснование некой общей модели глобального процесса, суть которой - в описании характерных черт и направлений перехода от традиционного к современному рациональному обществу в условиях научно-технического прогресса, социально-структурных изменений, преобразования нормативных и ценностных систем.

С определенной долей условности можно говорить о существовании двух этапов в развитии концепции политической модернизации. На начальном этапе развития этой теории политическая модернизация воспринималась как:

а) демократизация развивающихся государств по образцу западных стран;

б) условие и средство успешного социально-экономического развития стран "третьего мира";

в) результат их активного сотрудничества с США и государствами Западной Европы.

Современный этап развития концепции политической модернизации характеризуется возникновением теорий "частичной модернизации", "тупиковой модернизации", "кризисного синдрома модернизации". В них речь идет о неизбежности острого столкновения старых, традиционных для данной политической культуры ценностей и норм политической жизни и новыми, модернизированными институтами, которые не могут без серьезных перемен прижиться в обществах "догоняющего" развития. Стала обосновываться концепция "нового авторитаризма", суть которой заключалась в отказе от либеральных подходов к политическому развитию и демократизации. Высокий авторитет завоевала концепция политической модернизации Данкварта Растоу, который воспринимал ее как процесс быстро увеличивающегося контроля над природой с помощью тесного стотрудничества людей. В его теории политической модернизации выделены три главных цели этого феномена: 1) национальное единство; 2) стабильная власть; 3) равенство. Наиболее приемлемыми вариантами модернизационных преобразований он считает модели 2 >1>3 или 1>2>3, в соответствии с которыми и были реализованы все успешные модернизации. Согласно Растоу, равенства следует добиваться не ранее достижения национального единства и устойчивости власти, ибо при отсутствии любого из этих элементов велика вероятность распада политического режима и последующей анархии.

Одна из самых авторитетных теорий политической модернизации выдвинута Сэмюэлем Хантингтоном, которая определена им как процесс, включающий: 1) рационализацию власти: 2) дифференциацию социальных, государственных и гражданских структур; 3) повышение уровня политического участия. По критерию очередности достижения этих целей ученый выделил три модели модернизации. В европейско-континентальном модернизационном процессе он подчеркивал рационализацию власти и дифференциацию структур. В Великобритании, в отличие от континентальных стран, Хантингтон выделяет парламент в качестве олицетворения централизованной власти, а не монархию. В США же, по его мнению, модернизация свелась к росту политического участия при сохранении политических институтов британского образца. При таком модельном подходе он выделял два вида модернизации:

а) технократический, с его временным ограничением участия граждан, увеличением капиталовложений и экономическим ростом, усугубляющим неравенство (прежде всего в доходах);

б) популистский вид модернизации, где господствует равенство, ради которого увеличиваются возможности политического участия граждан, принимаются меры по обеспечению равного положения людей в материальном плане.

Исторический опыт политических модернизаций и их теоретическое осмысление позволяет выделить среди них следующие типы:

- спонтанные модернизации, которые возникали и протекали естественным путем самопроизвольных преобразований социально-экономической структуры общества и, как следствие, его политических институтов. Так обстояло дело в Великобритании, США;

- направляемые модернизации в обществах "позднего старта" (Германия, Италия, Россия, Япония), где фактически не оформились независимые от политической власти агенты такого типа развития. В обществах "второй волны модернизации" четко просматривалась закономерность: чем ниже была точка старта (то есть исходный для модернизации уровень), тем насущнее была необходимость государственного вмешательства в общественные процессы;

- национальные варианты модернизаций, среди которых выделяется опыт Великобритании, где впервые в истории человечества формировались гражданские отношения и институты гражданского общества. Здесь возникает индустриально-капиталистическое общество, которое в политической науке принято называть современным;

- модернизации так называемых переходных обществ - конгломерата наций и государств, куда входят сегодняшние развивающиеся страны, "новые демократии" восточной и Центральной Европы, государства южно-европейского региона (за исключением Италии), где процессы политической модернизации приобрели устойчиво необратимый характер лишь с середины 1970-х годов.

VI. Особенности модернизации современного российского общества. Осуществляя переходные преобразования, российское общество по-своему решает возникающие проблемы, дает собственные ответы на вызовы времени. В целом российское общество можно отнести к разновидности "делегативной демократии", которая, как это было присуще и другим странам, испытывает острый кризис идентичности. Он обусловливает поиск людьми новых духовных ориентиров для осознания своего места в обществе и связей с государством в силу распада тех идеалов и ценностей, которые лежали в основе ранее доминировавшей политической культуры. Можно выделить восемь особенностей политических перемен, политического развития и современного политического процесса в России:

- первая особенность заключается в нерасчлененности политики и экономических, социальных и личностных отношений. Политика не отделена от других сфер жизни в силу незрелости институтов гражданского общества, которые должны ее ограничивать и контролировать. Политический процесс РФ характеризуется также проникающей способностью политики, которая пронизывает все сферы жизни общества, ни один из экономических или других важнейших вопросов не решается без вмешательства властных структур;

- вторая особенность - отсутствие консенсуса между участниками политического процесса относительно узаконения целей и средств политического действия. Отсутствие стремления к согласию по поводу провозглашенных целей демократических преобразований объясняется не только отсутствием культуры консенсуса, которую нельзя было сформировать за несколько лет модернизации. Главная причина заключается в принципиально разном понимании ценностей свободы и демократии существующими в современном российском обществе политическими силами, в неравенстве возможностей активного участия в реформаторском процессе и удовлетворения собственных интересов;

- третья особенность состоит в неструктурированности российского политического процесса, в высокой степени возможности совмещения и взаимозаменяемости политических ролей. Отсутствие дифференциации и специализации политических ролей и функций у субъектов и носителей власти обусловлено российской политической традицией концентрации власти, господства единого центра. Малейшее ослабление политического господства монопольно властвующего лица или группы приводит к конфликтам, потере управляемости социальными процессами;

- четвертая особенность заключается в отсутствии интеграции среди участников политического процесса, что является следствием отсутствия в обществе единой коммуникационной системы. Вертикально организованный политический процесс обычно осуществляется благодаря налаженному диалогу власти и общества, в котором последнее доносит свои требования до властных структур через разветвленную систему представительства. Разветвленная система представительства интересов в России еще только создается. Наибольшими возможностями представительства своих интересов в настоящее время обладает правящая элита и бюрократия, контролирующие ресурсы и политическое влияние;

- пятая особенность выражается в том, что в основе политического процесса в России лежит активный политический стиль. Активная роль государства как в формулировании проблем, так и в вынужденной интеграции интересов различных групп обусловлена культурно-религиозной, этнической и политической неоднородностью общества. Отсутствие реальной дифференциации политических ролей и функций среди институтов государственной власти позволяло анонимно осуществлять процесс принятия решений.

- шестая особенность российского политического процесса состоит в том, что в нем преобладают не столько группы интересов, а "политические клиентелы" - президентская, правительственная, парламентская. Близость к президенту, который концентрирует в своих руках значительные объемы властных полномочий, позволяет этим клиентелам рассчитывать на особые возможности использования власти;

- седьмая особенность политического процесса в РФ заключается в том, что чрезмерная концентрация власти и ресурсов в руках правящей элиты заставляет контрэлиту и оппозицию выступать в качестве радикальных движений, а не политических оппонентов. Острое противоборство элиты и контрэлиты выступает следствием культурно-политической неоднородности самой элиты, разные группы которой ориентируются как на либеральные, так и на социалистические, консервативные и иные ценности;

- восьмая особенность политического процесса России вытекает из интенсивной маргинализации большей части современного российского общества. При малой эффективности институтов гражданского общества это обусловило ситуацию, когда лидеры вынуждены придерживаться более определенных взглядов во внешней политике, чем в отношении внутренней.

ЛЕКЦИЯ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И КРИЗИСЫ

Люди поразительно недоверчивы друг к другу, все время ожидают нападения, отсюда их чудовищная агрессивность.

Ю.М. Нагибин

I. Политические конфликты и их типологии. Политический конфликт представляет собой один из возможных вариантов взаимодействия политических субъектов. Он может быть определен как разновидность (и результат) конкурентного взаимодействия двух и более сторон (групп, государств, индивидов), оспаривающих друг у друга властные полномочия или ресурсы. Понятие политического конфликта обозначает борьбу одних субъектов с другими за влияние в системе политических отношений, доступ к принятию общезначимых решений, распоряжение ресурсами, монополию интересов и признание их общественно необходимыми, за все то, что составляет власть и политическое господство. Один из основоположников современной конфликтологии Л. Козер определял политический конфликт как "борьбу за ценности и претензии на определенный социальный статус, власть и недостаточные для всех материальные и духовные блага; борьбу, в которой целями состоящих в конфликте сторон является нейтрализация, нанесение ущерба или уничтожение соперника".

Специалисты - конфликтологи в качестве основополагающих элементов конфликта выделяют следующие:

- источник (предмет) конфликта, выражающий существо разногласий между участниками спора;

- повод, характеризующий конкретные события, которые послужили началом активных действий сторон по отстаиванию своих интересов, целей, позиций в отношениях с конкурентом;

- стороны конфликта, подразумевающие численность субъектов, непосредственно и косвенно участвующих в борьбе за властные статусы и ресурсы в сфере политики;

- восприятие и позиции субъектов, раскрывающие их цели в конкурентном взаимодействии, отношение к контрагентам, восприятие конфликта и иные субъективные характеристики поведения сторон;

- средства конфликта, характеризующие типичные применяемые сторонами ресурсы, способы, приемы во взаимодействии друг с другом;

- характер конфликта, раскрывающий наиболее типичные отношения конкурирующих сторон, жесткость или пластичность занимаемых ими позиций, способность к модификации предмета спора, вовлечение посредников и т.д.

Чаще всего выделяют четыре основные причины возникновения политических конфликтов:

а) несовпадение статусов субъектов политики, их ролевых назначений и функций;

б) столкновение интересов и потребностей во власти;

в) недостаток ресурсов;

г) расхождения людей (их групп и объединений) относительно ценностей и политических идеалов, культурных традиций, оценок тех или иных событий.

II. Типологизация конфликтов. В самом общем виде в политической науке принято классифицировать конфликты следующим образом:

- c точки зрения зон и областей их проявления выделяют внешнеполитические и внутриполитические конфликты;

- по степени и характеру нормативной регуляции конфликты разделяются на институциализированные и неинституциализированные, характеризующие способность или неспособность людей (институтов) подчиняться действующим правилам политической игры;

- по качественным характеристикам конфликтов выделяются:

а) "глубоко" и "неглубоко укорененные" в сознании людей споры и противоречия;

б) конфликты "с нулевой суммой", когда позиции сторон противоположны и потому победа одной из них оборачивается поражением другой;

в) конфликты "с ненулевой суммой, в которых существует хотя бы один способ нахождения согласия";

г) конфликты "с отрицательной суммой", в которых все участники оказываются в проигрыше;

д) антагонистические и неантагонистические конфликты (К. Маркс), разрешение которых связывается с уничтожением одной из противоборствующих сторон или соответственно сохранением противоборствующих субъектов.

- по степени интенсивности принято выделять эскалированные и конфликты низкой интенсивности;

- с точки зрения публичности конкуренции сторон имеет смысл говорить об открытых и закрытых конфликтах;

- по временным характеристикам конкурентного взаимодействия сторон разделяются долговременные и кратковременные конфликты;

- принимая во внимание строение и организацию режима власти, выделяют конфликты вертикальные (конфликты между центральными и местными элитами, органами федеральной власти и местного самоуправления) и горизонтальные (внутри правящей элиты, между не правящими партиями, членами одной политической ассоциации).

Многие конфликтологи придерживаются мнения, что различаются три основных типа конфликтов:

- конфликты интересов преобладают в экономически развитых странах, устойчивых государствах, где политической нормой считается "торг" по поводу дележа экономического "пирога"; этот тип конфликта наиболее легко поддается регулированию, так как здесь всегда можно найти компромиссное решение;

- конфликты ценностей, которые характерны для развивающихся государств с неустойчивым государственным строем; они требуют больше усилий по урегулированию, поскольку компромисс по поводу таких ценностей, как свобода, равенство, справедливость труднодостижим, если вообще возможен;

- конфликты идентичности, характерные для обществ, в которых происходит отождествление субъектом себя с определенной группой (этнической, религиозной, языковой), а не с обществом и государством в целом; этот тип конфликтов возникает в условиях противостояния рас, этнической или языковой противоположности.

III. Основные стратегии управления конфликтами. В качестве наиболее значимых стратегий, в рамках которых формируются собственные технологии по сознательному воздействию на конфликт, можно выделить следующие характеризующие их цели:

- инициация конфликта, имея в виду перманентное обострение имеющихся в обществе противоречий, усиление эскалации конфликтов и консервацию остро конкурентных отношений с целью порождения ситуации, которую модно было бы использовать более эффективно, чем это сможет сделать противник;

- рутинизация конфликта, означающая сознательное поддержание возникшей напряженности в отношениях сторон с целью использовать ее в собственных интересах;

- предупреждение конфликта, нацеленное на недопущение перехода противоречий в открытую фазу противоборства и нарастания политической напряженности;

- урегулирование конфликта, ориентированное на полное или частичное снятие остроты противоборства сторон, а также на то, чтобы избежать наиболее негативных последствий для себя, государства, общества в целом;

- разрешение конфликта, предусматривающее либо устранение причин конфликта, исчерпание самого предмета спора, либо такое изменение ситуации и обстоятельств, которое породило бы бесконфликтные отношения сторон, исключило опасность рецидива разногласий, сняло вероятность нового обострения уже урегулированных отношений;

- вытеснение конфликта, предполагающее перенесение ответственности за различные способы завершения конфликта на иной уровень политической системы (например, с федерального на региональный или наоборот).

Политической практикой и теорией выработаны некоторые всеобщие формы и способы предотвращения, регулирования и разрешения конфликтов. Среди них наиболее известные - компромисс и консенсус. Компромисс в словарях политическим терминов определяется как соглашение на основе взаимных уступок. Различают компромиссы вынужденные и добровольные. Первые с неизбежностью навязываются сложившимися обстоятельствами. Вторые заключаются на основе соглашений по определенным вопросам и соответствуют какой-то части политических интересов всех взаимодействующих сил. Понятие консенсуса (от лат. consentio - общность чувств и мыслей, взаимопонимание) означает соглашение значительного большинства людей любого сообщества относительно наиболее важных аспектов его социальных порядков, выраженное в действиях. В демократических системах обычно различают три объекта возможного соглашения:

- конечные цели (свобода, равенство, справедливость и т.д.), которые составляют структуру системы представлений;

- правила игра, процедуры;

- конкретные правительства и государственная политика.

Эти три объекта могут быть трансформированы в три уровня консенсуса:

а) консенсус на уровне сообщества или основной, ценностный;

б) консенсус на уровне режима или процедурный;

в) консенсус на уровне политики.

Первый из этих уровней показывает, разделяет ли данное общество одинаковые ценностные представления и цели. Процедурный или второй уровень устанавливает правила игры, фиксируемые в конституциях. Третий уровень консенсуса выдвигает на передний план параллель "власть-оппозиция", когда несогласие по вопросам политики и оппозиция правительству обусловлено отношением к членам правительства, а не к форме управления. Во всех случаях эффективность консенсуса зависит от участия в распределении вознаграждений, льгот, власти, благосостояния общества, уровня политической культуры.

Урегулирование конфликтов - понятие довольно широкое, но, прежде всего, включает в себя три направления:

- предупреждение открытых форм проявления конфликтов, сопровождающихся насильственными действиями (войнами, массовыми беспорядками и т.д.);

- разрешение конфликтов, предполагающее устранение вызывающих их причин, формирование нового уровня отношений между конфликтующими сторонами;

- улаживание конфликтов (снижение уровня враждебности конфликтующих сторон, перевод конфликта в русло совместного решения проблемы).

Соответственно этим трем направлениям можно выделить три группы методов, облегчающих поиск мирного выхода из конфликта. Каждая из этих групп методов, как и сами методы, обладают рядом достоинств, недостатков и ограничений. Обычно наиболее эффективным является комплексное применение различных методов в зависимости от конкретных условий и характера конфликта.

К первой группе методов относятся ранняя диагностика и выявление причин с тем, чтобы не допустить его дальнейшего разрастания. Для этих целей часто используются стандартизированные процедуры, основанные на отслеживании конфликтных отношений с помощью ЭВМ. Однако основной акцент делается на развитие институтов и механизмов предупреждения насильственных форм развития конфликтов. К их числу относится создание широкой сети государственных и негосударственных консультационных служб.

Методы второй группы концентрируются на устранении причин возникновения конфликтов. В этом случае разрешение конфликта связывается с изменением его глубинных структур. Правильно организованное общение между социальными группами, находящимися в конфликте, является одним из центральных методов в данном подходе. Оно направлено на изменение характера восприятия, а также посредством этого - на изменение отношения сторон друг к другу.

Третья группа методов включает в себя ряд приемов, которые предполагают перевод конфликта в рациональный план. Лишь очень немногие конфликты по своей природе являются конфликтами с нулевой суммой, то есть когда интересы конфликтующих сторон полностью противоположны. Придание же конфликту ненулевого характера открывает перспективы его решения. Иной вариант - диверсифицировать ценности и цели, то есть сделать так, чтобы разные группы стремились к разным, непересекающимся целям. Стороны могут сформировать цели более высокого порядка, позволяющие объединиться ради их достижения. Основная проблема при использовании методов, ориентированных на поиск взаимоприемлемого варианта решения, заключается в том, что конфликтующие стороны не всегда ведут себя рационально и не всегда готовы к компромиссам ради достижения согласия. Несмотря на указанные ограничения, в рамках именно этой группы методов разрабатывается технология ведения переговоров и осуществления посреднических услуг.

Выбор пути разрешения конфликта всецело зависит от конфликтующих сторон, но решающую роль в этом могут сыграть и сопутствующие факторы. К примеру, на выбор мирного пути урегулирования конфликта могут оказать влияние таких факторов, как наличие в обществе равновесия сил, соответствующего исторического опыта, гласности, институциональных условий для консультаций и переговоров. Один из ведущих представителей англосаксонской политологии Д. Аптер, исходя из теории равновесия общества, считает, что существуют три стадии развития общественных конфликтов:

- столкновение предпочтений (кооперация);

- столкновение интересов (конкуренция);

• столкновение основных ценностей (подлинный конфликт).

По мнению Аптера, при разрешении конфликтов задача состоит в том, чтобы трансформировать конфликты ценностей в конфликты интересов, или, что еще лучше - в столкновение предпочтений, то есть в конкуренцию или кооперацию. Для ее реализации используют разные методы: переговорный процесс, посредничество, разъединение сторон и др. При этом необходимо соблюдать ряд условий:

а) согласие о правилах ведения переговоров обязательно для обеих сторон;

б) не идеологизировать конфликт;

в) выявить реальные причины конфликта и найти верные пути к его разрешению.

Е. Нордлинджер обосновал шесть основных принципов для успешного урегулирования политических конфликтов:

1. стабильная коалиция;

2. принцип пропорциональности;

3. деполитизация;

4. взаимность права вето;

5. компромисс;

6. концессия, то есть предоставление права урегулирования конфликта третьей стороне.

В целом же демократический процесс контроля над конфликтными ситуациями включает следующие процедуры:

- взаимный и оперативный обмен достоверной информацией об интересах, намерениях и очередных шагах сторон, участвующих в конфликте;

- сознательное взаимное воздержание от применения силы, способной придать неуправляемость конфликтной ситуации;

- объявление взаимного моратория на действия, обостряющие конфликт;

- подключение арбитров, беспристрастный подход которых гарантирован, а рекомендации принимаются за основу компромиссных действий;

- использование существующих или принятие новых правовых норм, административных и иных процедур, способствующих сближению конфликтующих сторон;

- создание и поддержание атмосферы делового партнерства, а затем и доверительных отношений как предпосылок исчерпания текущего конфликта и предотвращения подобных конфликтов в будущем.

IV. Политический кризис (от греч krisis - перелом, тяжелое переходное положение, исход) - особое состояние в развитии и функционировании политической системы общества и прежде всего его властных структур, характеризующееся нестабильностью, разбалансированностью деятельности политических институтов, снижения уровня управляемости всеми сферами жизни общества, нарастанием социально-политической активности масс.

Политология выделяет внешнеполитические кризисы, обусловленные международными конфликтами и противоречиями, и внутриполитические кризисы (правительственный, парламентский, конституционный и др.).

Правительственный кризис - особо частое явление, выражается в потере кабинетом министров авторитета, в невыполнении его распоряжений исполнительными органами. Если правительство не справляется с ситуацией, то парламент может отказать ему в доверии и отравить отставку.

Парламентский кризис - это изменение соотношения сил в органах законодательной власти, когда решения парламента расходятся с волей большинства граждан страны. Результатом может стать роспуск парламента и назначение новых выборов. Парламентский кризис может возникнуть и в том случае, когда основные противоборствующие фракции в нем примерно равны по силе и это мешает принятию решений, парализует работу законодателей.

Конституционный кризис связан с фактическим прекращением действия Основного закона страны. Прежняя конституция утрачивает легитимность и требуется ее качественный пересмотр.

Политический кризис как таковой характеризуется делегитимизацией структур власти, отсутствием взаимодействия между различными центрами власти, блокированием одного центра другим, снижением эффективности социально-политического регулирования и контроля, эскалацией стихийных форм политического протеста (митингов, забастовок, демонстраций и т.п.).

В зависимости от особенностей проявления и причин возникновения политического кризиса в политологии выделяют такие его формы, как:

- кризис легитимности, который возникает в результате рассогласования целей и ценностей правящего режима с представлениями основной части граждан о необходимых средствах и формах политического регулирования, нормах справедливого правления и т.д.;

- кризис идентичности, возникающий тогда, когда этнические и социально-структурные различия становятся преградой на пути общенационального объединения и идентификации с определенной политической системой;

- кризис политического участия, характеризующийся созданием правящей элитой искусственных препятствий включению в активную политическую жизнь групп, заявляющих о своих претензиях на власть, а также обострением проблемы сохранения территориальной целостности. национального единства и стабильности политической системы в условиях быстрого роста политического участия групп с противоречивыми интересами;

- кризис проникновения, проявляющийся в снижении способности государственного управления проводить свои решения в различных областях общественной жизни. Его возникновение обычно связано с расхождением между реальной политикой и провозглашенными правительственными целями;

- кризис распределения, который означает неспособность правящей элиты обеспечить приемлемый для общества рост материального благосостояния и его распределение, позволяющих избежать чрезмерной социальной дифференциации и гарантирующих доступность основных материальных благ всем слоям населения.

V. Политический кризис в своем развитии проходит ряд этапов:

а) предкризисное состояние общества или его политической системы, когда социальные противоречия уже не могут быть разрешены путем компромиссов;

б) возникновение кризиса, означающее неспособность правительства решать стоящие перед обществом проблемы политическими методами, характерными для нормального функционирования политической системы;

в) развитие и обострение кризиса, выражающиеся в распаде существующих политических структур, в возникновении анархии или многовластия.

Обострение кризиса может стать началом его разрешения, состоящего в устранении конфликтной ситуации, а также дальнейшим его развитием, нарастанием возможности политической катастрофы. ПК обычно является производным от противоречий и конфликтов в обществе, не снятых в силу различных причин обычными средствами политического управления обществом. Такие противоречия можно разделить на функциональные, структурные и системные.

Первая группа противоречий приводит к функциональному расстройству общественно-политических механизмов, к несоответствию форм и методов деятельности институтов власти изменившимся внутренним и внешним условиям жизни. Для их преодоления обычно достаточно реформ. Но если правящие группы проявляют неспособность к реформированию, то функциональные противоречия способны перерастать в структурные, то есть вести к дальнейшему углубления кризиса.

Развитие структурных противоречий означает, что формы государственного устройства не соответствуют социально-экономическим и другим условиям жизни общества. Начинается кризис структур власти, ее легитимности. Объективно это означает, что общество на этом этапе исчерпало возможности своего развития в рамках данной организации и созрело для его перехода в качественно новую стадию. Структурные кризисы сопровождаются бурными социальными потрясениями, но могут протекать и сравнительно мирно. Для их разрешения необходимы структурные реформы, означающие глубокие преобразования в экономической и политической сферах.

Системные противоречия означают, что основные элементы общества пришли в такое взаимное несоответствие, что его уже невозможно преодолеть в рамках существующей политической системы. Они разрешимы только в ходе ее смены - революционным или ненасильственным путем. Обычно на стадии системного кризиса возникает революционная ситуация, налицо полная потеря властью своей легитимности. В борьбу вступают новые субъекты политического процесса.

Общим условием выхода из политического кризиса является доступность системы для критики со стороны общества, ее открытость к источникам информации, гибкость, подвижность системы, ее способность изменяться применительно к новым вызовам мирового развития.

ЛЕКЦИЯ ДВАДЦАТАЯ

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Политическая коммуникация - процесс передачи политической информации, посредством которой информация циркулирует между различными элементами политической системы, а также между политическими и социальными системами. Непрерывный процесс обмена информацией осуществляется как между индивидами, так и между управляющими и управляемыми с целью достижения согласия.

Р.-Ж. Шварценберг

I. Сущность коммуникации как политического процесса. Формирование и функционирование в сфере публичной власти разнообразных идеологий, ценностей, символов, доктрин, официальных норм и оппозиционных взглядов различных акторов составляют особый политический процесс. Суть его заключается в том, что за счет передачи и обмена сообщениями политические субъекты дают знать о себе и устанавливают необходимые контакты и связи с различными контрагентами, позволяющие им играть различные политические роли. Те сведения, которые выбираются людьми для подготовки и принятия необходимых решений в сфере государственной власти, называются политической информацией.

Информация является для политических явлений таким же базисным свойством, как вещество и энергия. В результате ее наличия или отсутствия субъект может обрести или потерять власть, влияние, возможность реализовать свои интересы. В силу того, что люди по-разному воспринимают информацию, интерпретируя ее содержание на основе определенных правил, привычек, способов восприятия, в процессе обмена информацией принципиальное значение имеет способность субъекта осмысленно воспринимать сообщения. Данный аспект субъективированного восприятия, истолкования, усвоения информации называется коммуникацией или процессом, в котором действуют отправитель - коммуникатор и получатель - реципиент. Коммуникационные аспекты информационных связей показывают, что обмен сообщениями - это не безликий технический процесс, который может игнорировать особенности реципиентов как реальных участников политических отношений, информация для последних - лишь предпосылка, но не фактор политических действий. Можно утверждать, что с точки зрения потребления и обмена людьми разнообразными сведениями в сфере публичной власти все институты и механизмы власти являются не чем иным, как средствами переработки информационных потоков и относительно самостоятельными структурами на информационном рынке. Политика, рассмотренная с точки зрения информационно-коммуникативных связей, представляет собой социальное целое, структуры и институты которого предназначены для выработки, получения и переработки информации, обусловливающей осуществление политическими субъектами своих политических ролей и функций.

II. Теоретические трактовки информационно-коммуникативных процессов. Впервые политическую систему как информационно-коммуникативную систему представил К. Дойч. Развивая этот подход, Ю. Хабермас делал акцент на коммуникативных действиях и соответствующих элементах политики (ценностях, нормах, обучающих действиях), представляя их в качестве основы социального и политического порядка. Г. Шельски, наоборот, сформулировал в этой связи идею "технического государства", выдвинув на первый план не социальные, а технические стороны политической организации власти. В таком случае государство должно лишь в малой степени следовать воле и интересам отдельных граждан и групп, т.к. его ориентиром и одновременно средством должна рассматриваться логика современной техники, ее требования, имеющие императивный характер.

Современный опыт развития политических систем действительно продемонстрировал определенные тенденции роста роли технико-коммуникационных средств в организации политической жизни, прежде всего в индустриально развитых странах. Однако они могут трактоваться только как предпосылки, расширяющие возможности институтов и субъектов власти для маневра, поскольку не устраняют ведущей роли политических интересов групп, конфликтов и противоречий между ними. В принципе в политологии выделяются три основных способа политической коммуникации - через неформальные контакты, общественно-политические организации и средства массовой информации, - оперирующие побудительными (приказ, распоряжение), собственно информационными (реальные или вымышленные сведения) фактическими (сведения, связанные с установлением и поддержанием контакта между субъектами политики) типами политических сообщений.

Информационно-коммуникативный процесс, связующий воедино политическую сферу общества, имеет свои особенности в зависимости от того, проявляется он в процессах межличностных общений, групповой или массовой коммуникации. Первостепенное значение для политики имеют массовые информационно-коммуникативные процессы. На этом уровне организации информационных отношений, прежде всего, действуют политические агенты, специально подготовленные для взаимодействия с общественным мнением. Как правило, к ним относят официальные структуры государства, государственные, независимые и оппозиционные средства массовой информации (СМИ), корпоративные структуры (органы партий, общественных объединений, профессиональные политические рекламные агентства и др.). Взаимодействие этих агентов образует информационный рынок, на котором каждый из них осуществляет собственные политические стратегии, подчиненные достижению своих интересов в сфере власти. Многообразие действий агентов на информационном рынке можно свести к двум типам: мобилизационному, включающему агитацию и пропаганду, и маркетинговому, представленному методами паблик рилейшнз или PR, а также политической рекламой.

Эти способы информационного взаимодействия характеризуют разные, нередко противоположные методы поведения субъектов в информационном пространстве. Так, агитация и пропаганда представляют собой способы информационного контроля над людьми и придания их политическим действиям строгой социальной направленности. В принципе без использования агитационно-пропагандистских способов воздействия на общественное мнение не может обойтись ни одно государство, ни один политический субъект, заинтересованный в расширении социальной поддержки своих целей относительно власти. Практика показывает, что в ходе такого воздействия могут использовать приемы дезинформации (прямого обмана), методы индоктринации (насильственного навязывания человеку заранее запрограммированных оценок и суждений, психологического давления в этой связи на его сознание), то есть стили общения, полностью игнорирующие свободу человека и его право на выработку собственных политических убеждений.

В противоположность таким приемам завоевания сознания человека, маркетинговые стратегии формируются в соответствии с отношениями спроса и предложения на информацию и направлены на то, чтобы необходимая субъекту информация в нужное время и в нужном месте оказалась в его распоряжении. Маркетинговые стратегии информирования направлены на убеждение человека, а не на контроль его сознания, они скорее искушают, нежели директивно предписывают те или иные формы поведения. Они ориентируются по преимуществу на обратную связь, диалог, честное и взаимно уважительное информирование политическими субъектами контрагентов о своих целях и задачах. Такая линия поведения на информационном рынке неразрывно связана с предварительным уяснением информационных потребностей человека и с его доверительным информированием, что, в конечном счете, направлено на осознанный выбор формы его политического участия.

III. СМИ в системе массовой коммуникации. Важнейшим инструментом реализации политических стратегий на информационном рынке являются средства массовой информации. Еще в 1840 г., видимо, предчувствуя их будущее политическое влияние, О. де Бальзак впервые назвал прессу "четвертой властью". А уже через столетие, с превращением электронных СМИ, прежде всего телевидения, в неотъемлемый элемент политического дискурса, главный инструмент проведения избирательных кампаний, этот социальный механизм превратился в мощнейший политический институт, буквально преобразивший системные параметры публичной власти. СМИ представляют собой учреждения, созданные для открытой, публичной передачи с помощью специального технического инструментария различных сведений любым лицам.

Роль СМИ в политике нельзя оценить однозначно. В зависимости от того, в чьих руках находятся пресса, радио и телевидение, их можно использовать как для объективного и оперативного информирования людей о реальных событиях в мире, их просвещения и воспитания, так и манипулирования в интересах тех или иных групп. Еще Г. Ласуэлл выделил следующие четыре основные функции СМИ:

- наблюдение за миром (сбор и распространение информации);

- "редактирование" (отбор и комментирование информации);

- формирование общественного мнения;

- распространение культуры.

"Иметь важную информацию, - пишут авторы современного немецкого пособия по политологии, - значит иметь власть; уметь отличать важную информацию от не важной означает обладать еще большей властью; возможность распространять важную информацию в собственной режиссуре или умалчивать ее означает иметь двойную власть".

С политологической точки зрения наиболее важной дифференциацией СМИ является их подразделение на правительственные, оппозиционные и независимые. В самом общем плане такая структура демонстрирует, что в таком информационном пространстве нет монополизма, в нем могут действовать силы, преднамеренно дискредитирующие и ослабляющие влияние на массы официальных властей. Общественное мнение здесь сталкивается не с однонаправленными, а с разнонаправленными потоками информации, вырабатывая свои оценки и подходы в идейно конкурентной среде. В условиях плюрализма информации главным критерием успеха и условием выживания большинства из СМИ является внимание публики. Для того, чтобы привлечь это внимание, масс-медиа при выборе тем публикаций и передач обычно руководствуются следующими общими принципами:

- приоритетность, важность (действительная и мнимая) и привлекательность темы для граждан - война и мир, терроризм, экологические и иные катастрофы, скандалы;

- неординарность фактов, что означает доминирование в СМИ информации об экстремальных событиях - голоде, необычных убийствах, разного рода негативных явлениях;

- новизна фактов, то есть сообщения, еще не получившие широкого общественного резонанса, а если их нет, то и их придумывание;

- политические успехи лидеров, культ звезд в политике, искусстве, спорте, что является обычным для СМИ в условиях рынка;

- высокий общественный статус тех, кто попадает на страницы газет или экраны телевизоров, так как это обеспечивает шиоркую аудиторию читающих, слушающих, смотрящих.

IV. Политическое манипулирование и пути его ограничения. Наибольшую опасность для граждан и демократического устройства государства представляет использование СМИ для политического манипулирования - скрытого управления политическим сознанием и поведением людей с целью принудить их действовать (или бездействовать) вопреки собственным интересам. Манипулирование основано, как правило, на лжи и обмане, прикрывающих корыстные действия. Мифы составляют фундамент всей иллюзорной картины мира, создаваемой манипуляторами. Так, несущими конструкциями коммунистической системы манипулирования выступали мифы о частной собственности как о главном источнике социального зла, о неизбежности краха капитализма и торжестве коммунизма, о руководящей роли рабочего класса и его коммунистической партии и т.д.

По мнению профессора Герберта Шиллера, в США существуют пять главных мифов, обслуживающих господство правящей элиты:

а) об индивидуальной свободе и личном выборе граждан;

б) о нейтралитете важнейших политических институтов - конгресса, суда и президентской власти, а также СМИ;

в) о неизменности эгоистической природы человека, его агрессивности, склонности к накопительству и потребительству;

г) об отсутствии в американском обществе социальных конфликтов, эксплуатации и угнетения;

д) о плюрализме СМИ, которые в действительности контролируются крупными рекламодателями, корпорациями, правительством, представляя собой единую индустрию поддержки и воспроизводства иллюзорного сознания.

Наклеивание ярлыков, искажение фактов, назойливая реклама - только небольшая часть средств, используемых СМИ для введения в заблуждение общественного мнения.

Минимизация манипуляционных возможностей СМИ обычно наблюдается в обществах, где существует действительный плюрализм масс-медиа и где за ними устанавливается общественный контроль. В большинстве стран мира существуют специальные органы общего контроля за СМИ, следящие за соблюдение ими этическимх и правовых норм. Так, во Франции такой инстанцией является Высший совет за аудиовизуальной коммуникацией. Демократический контроль в этом случае не имеет ничего общего с предварительной цензурой, не является нарушением свободы слова и выражения мнений. Информационная, политическая и любая другая свобода одних людей требует ограничения в тех случаях, когда она нарушает свободу и права других граждан и целых государств. Информационная власть, подобно власти политической и экономической, нуждается в контроле со стороны общества.

Характер взаимоотношений средств массовой информации, претендующих на роль "глаз и ушей общества", и правительств варьируется от страны к стране. Большинство из органов массовой информации предпочитает подчеркивать свою независимость от государства, государственно-политических институтов. Их отношения могут складываться в соответствии с конфликтной, консенсусной либо конфликтно-консенсусной моделями. Так, в открытый конфликт вылились трения между правительством М. Тэтчер в Англии и СМИ во время Фолклендской войны, когда журналистам был закрыт доступ в районы военных действий, а министерство обороны использовало практику откровенной их дезинформации. Вместе с тем такие взаимоотношения возникают редко, так как СМИ заинтересованы в доступе к государственным источникам информации, а правительства всегда заинтересованы в общественной легитимации с помощью масс-медиа.

Следует также учитывать, что западные развитые государства являются крупнейшими производителями информации. Так, правительство США входит в число 20 лучших рекламных агентств страны, соперничая по расходам с такими гигантскими корпорациями, как "Кока-кола". Годовые расходы правительства на рекламу превышают 200 млн. долл., в связи с чем Вашингтон получил ироничное название "Голливуда на Потомаке". Правительственные агентства тратят примерно 600 млн. долл. в год на производство фильмов и аудиовизуальных программ. Стоимость печатной продукции американского правительства достигает почти 1,5 млрд. долл. в год. Деятельность службы "паблик-рилейшнз" обходится государству в 400 млн. долл.

При всем этом, рассуждая о роли, которую СМИ играют в политике, следует констатировать: "четвертая власть", не вступая в открытую конкуренцию с первой, политической, тем не менее расширяет свои позиции самостоятельного игрока на политическом поле.

ЛЕКЦИЯ ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

ВЫБОРЫ И ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ

Выборы - процедура избрания или выдвижения тех или иных лиц путем открытого или закрытого (тайного) голосования для выполнения гражданских функций; один из способов институализации государственной власти; наиболее распространенный механизм формирования органов и институтов власти.

Б.И. Краснов

I. Избирательный процесс. Выборы составляют неотъемлемую часть политического процесса в современных демократических обществах. В условиях современных демократий выборы - их стрежневой механизм. Главная форма проявления суверенитета народа, его политической роли как источника власти. Они служат также важнейшим каналом представления в органах власти интересов различных общественных групп. Для многих, а в некоторых странах и для большинства граждан выборы являются единственной формой их реального участия в политике. Выборы предоставляют человеку, идущему в большую политику, возможность стать депутатом парламента, губернатором или даже президентом страны. В политологической литературе выделяются следующие функции выборов:

- артикуляция и представительство разнообразных интересов избирателей;

- контроль за институтами власти;

- интеграция разнообразных мнений и формирование общей политической воли;

- легитимация и стабилизация политической системы, конкретных институтов власти: парламента, правительства, президента и т.д.;

- расширение коммуникации, отношений представительства между институтами власти и гражданами;

- канализация, перевод политических конфликтов в русло мирного урегулирования;

- мобилизация избирательного корпуса на решение актуальных общественных задач;

- политическая социализация населения, развитие его политического сознания и политического участия;

- рекрутирование политической элиты;

- генерирование обновления общества посредством конкурентной борьбы альтернативных политических программ;

- образование эффективной оппозиции, подготовка ее к выполнению функций политического руководства.

Соответствовать своему социальному назначению выборы могут лишь в том случае, если они базируются на определенных принципах. Можно выделить две группы таких принципов: во-первых, принципы избирательного права, определяющих статус, положение каждого гражданина на выборах; во-вторых, общие принципы организации выборов. Демократические принципы избирательного права включают:

- всеобщность, когда все граждане, независимо от пола, расовой, национальной, классовой и профессиональной принадлежности, языка, уровня доходов, богатства, образования, конфессии и политических убеждений, имеют активное (в качестве избирателя) и пассивное (в качестве кандидата) право на участие в выборах;

- равенство - каждый избиратель имеет только один голос, который оценивается одинаково, независимо от его принадлежности тому или иному человеку;

- тайна выборов - решение конкретного избирателя не должно быть кому-либо известно;

- прямое (непосредственное) голосование - избиратель принимает решение непосредственно о конкретном кандидате на выборную должность, голосует за реального человека.

На базе демократических избирательных прав сформировались принципы, характеризующие организацию избирательного процесса. К таким принципам относятся:

- свобода выборов, предполагающая, прежде всего, отсутствие политического, административного, социально-экономического, психологического и информационного давления на избирателей, организаторов выборов и кандидатов;

- наличие выбора, альтернативных кандидатов. Сам термин "выборы" предполагает отбор из различных предложений;

- состязательность, конкурентность выборов. Различные политические силы должны иметь возможность бороться за доверие избирателей на выборах, знакомить и убеждать их в правильности, преимуществах своей предвыборной программы, недостатках электоральных платформ конкурентов;

- периодичность и регулярность выборов;

- равенство возможностей политических партий и кандидатов. Оно предполагает примерное равенство их материальных и информационных ресурсов.

Выборы всегда осуществляются в конкретной общественно-политической среде, которая во многом определяет их подлинно демократический или манипулятивный характер. Эта среда (исторический контекст) включает ряд параметров, отражающих ее влияние на избирательный процесс. К ним относятся:

- наличие в обществе ценностного консенсуса. Атмосферы доверия, готовности политических партий, подавляющего большинства граждан уважать результаты выборов;

- уважение в государстве прав человека. Это необходимо для того, чтобы избиратели и кандидаты чувствовали себя свободными, не подвергались разного рода угрозам, чтобы в обществе существовало уважение к воле и большинства, и меньшинства;

- демократический характер регистрации избирателей, что означает, прежде всего, отсутствие любого рода дискриминаций;

- формирование независимых, беспристрастных и компетентных органов управления избирательным процессом, в первую очередь избирательных комиссий;

- наличие доступных для всех механизмов подачи и рассмотрения жалоб, разрешения споров, а также эффективных и независимых органов контроля за соблюдением избирательного закона всеми участниками электорального процесса.

II. Избирательные системы. Используемые на выборах технологии самым непосредственным образом зависят от порядка проведения выборов и способов подсчета голосов в каждой стране, действующих в государстве и регламентирующих данный процесс правовых норм, правил и традиций. Совокупность этих норм задает определенную логику действиям всех участников предвыборной борьбы, побуждает их действовать в рамках единого электорального порядка, придает ему качество избирательной системы. Избирательная система - это совокупность правил, приемов и процедур, обеспечивающих и регулирующих легитимное формирование представительных и исполнительных органов политической власти. Несмотря на то, что эти правила имеют свою специфику практически в каждой стране, существуют общие принципы, позволяющие говорить о типах избирательных систем. Принято выделять три основных их типа - пропорциональную, мажоритарную (абсолютного и относительного большинства) и смешанную.

Пропорциональная система предполагает голосование по партийным спискам, разделение соответствующих депутатских мандатов пропорционально числу голосов, набранных той или иной партией на выборах. При этом почти во всех национальных законодательствах существует барьер (обычно это 5% голосов избирателей), который необходимо преодолеть партии для того, чтобы она была представлена в законодательном органе. Существуют две разновидности мажоритарных систем:

во-первых, пропорциональная избирательная система на общегосударственном уровне, когда избиратели голосуют за политические партии в масштабах всей страны, а избирательные округа не выделяются;

во-вторых, пропорциональная система, основывающаяся на многомандатных округах, когда депутатские мандаты распределяются в соответствии с выявленным уровнем влияния в избирательных округах.

Достоинства пропорциональной избирательной системы заключаются в том, что избранные с ее помощью органы власти отражают реальную картину политической жизни общества, расстановку политических сил, обеспечивает систему обратной связи между государством и организациями гражданского общества, способствует развитию политического плюрализма и многопартийности. Недостатки ее тоже существенны:

а) при пропорциональной избирательной системе могут возникать трудности в формировании правительства, так как отсутствие доминирующей партии с четкой и твердой программой, создание многопартийных коалиций, включающих партии с разными целями и различными задачами обусловливают образование нестабильных правительств;

б) пропорциональная избирательная система приводит к тому, политические силы, не пользующиеся влиянием во всей стране, могут получать представительство в органах государственной власти;

в) вследствие того, что голосование происходит не за конкретного кандидата, а за партии, непосредственная связь между депутатами и избирателями может быть весьма слабой;

г) поскольку при пропорциональной системе голосование идет за политические партии, это обстоятельство устанавливает сильную зависимость депутатов от своих партий и их руководства, что связывает руки парламентариям и может отрицательно сказаться на процессе обсуждения и принятия важных законодательных актов.

Мажоритарная избирательная система - это такая система, при которой победителем на выборах признается кандидат, набравший 50% голосов плюс 1 голос избирателей, принявших участие в голосовании (в некоторых странах - от списочного состава электората). При мажоритарной системе возникают и упрочиваются связи между кандидатом и избирателями. Кандидаты, как правило, хорошо знают положение дел в своих избирательных округах, интересы избирателей, лично знакомы с их наиболее активными представителями. Соответственно, и избиратели имеют представление о том, кому они доверяют выражать свои интересы в органах власти. При этой системе на выборах побеждают кандидаты более сильного политического течения в стране. Это способствует вытеснению из парламента и других органов власти представителей мелких и средних по своему значению партий.

Мажоритарная система способствует возникновению и укреплению тенденции к становлению в странах, где она используется, двухпартийных или многопартийных систем. Ее достоинства - возможность формирования эффективно работающего и стабильного правительства; позволяет хорошо организованным, крупным партиям легко побеждать на выборах и создавать однопартийные правительства. Недостатки:

а) имеет значение только факт получения кандидатом относительного большинства голосов, в то время как голоса, отданные всем другим кандидатам, во внимание не принимаются и пропадают;

б) значительная часть избирателей страны остается не представленной в парламенте;

в) партия, получившая на выборах меньше голосов, чем ее соперники, может оказаться представленной в парламенте большинством депутатских мест;

г) две партии, набравшие одинаковое или близкое количество голосов, проводят в органы власти неодинаковое число кандидатов.

Смешанная избирательная система включает элементы обеих вышеуказанных систем. В современной России половина депутатов Государственной думы избирается в соответствии с пропорциональной системой, другая половина - мажоритарной. Суть смешанной системы заключается в том, что определенная часть депутатских мандатов распределяется в соответствии с принципами мажоритарной системы, что должно способствовать формированию устойчивого правительства. Другая часть мандатов распределяется в соответствии с принципами пропорциональной избирательной системы, что способствует лучшему отражению соотношения политических сил в стране.

III. Избирательный процесс и избирательная кампания. Проведение выборов в органы государственной власти всегда связно с тем, что на политической сцене той или иной страны разворачиваются разнообразные события: проходят митинги, собрания, встречи кандидатов с избирателями, политические лидеры выступают с критическими заявлениями и позитивными программами в СМИ, на улицах появляются рекламные плакаты и т.п. Все многообразие событий, инициируемых и создаваемых людьми в преддверии и во время выборов в государственные органы, можно обозначить понятием "избирательный процесс". Вместе с тем каждый кандидат или избирательный блок, вступая в предвыборную борьбу, стремится решать собственные задачи и предпринимает для этого определенные усилия.

Проводимую им или ими избирательную кампанию можно определить как совокупность действий, предпринимаемых партиями, избирательными объединениями или кандидатами и их командами для достижения их предвыборных целей. Избирательная кампания представляет собой особый вид политического управления. В качестве субъекта управления в ней выступает команда (партийная организация, группа единомышленников, политические консультанты) во главе с кандидатом, а объектом выступают потенциальные избиратели. Цель управления определяется теми задачами, которые ставит перед собой кандидат (победа, только "раскрутка", завоевание части голосов, чтобы ослабить шансы на победу основного кандидата и т.д.). Весь избирательный процесс по своей сути является конкурентным процессом, в ходе которого идет острое соперничество, ожесточенная борьба между его участниками за право обладать престижными позициями в политической иерархии, за возможность влиять на массы, за доступ к властным ресурсам.

В зависимости от временной последовательности и особенности решаемых задач, избирательный процесс делится на несколько этапов:

- подготовительная стадия, характеризующая ту общественно-политическую почву, из которой "вырастают" выборы, а также организационные мероприятия, делающие возможным проведение выборов;

- выдвижение кандидатов, завершающееся их регистрацией;

- агитационно-пропагандистская кампания;

- голосование и поведение итогов выборов.

Избирательная кампания начинается, как правило, с выдвижения кандидатов. Сам этот термин применяется как по отношению ко всему государству, так и отдельным кандидатам или партиям. В первом случае избирательная кампания представляет собой комплекс организационных, политических, информационно-пропагандистских и агитационных мероприятий по непосредственному обеспечению избирательного процесса в государстве, во втором случае - систему мероприятий, направленных на успех конкретного кандидата или партии.

IV. Избирательные технологии. Рассматривая избирательную кампанию как разновидность политического процесса, следует учитывать:

во-первых, инициаторы избирательной кампании, выступающие в роли субъекта управления, лишены права диктовать "правила игры", то есть создавать нормы, обязательные для объекта своего воздействия;

во-вторых, субъект управления лишен возможности опереться на право легитимного насилия, на применение санкций и иных мер воздействия на потенциальных избирателей. В этой связи совокупность способов воздействия на массы с целью повлиять на их электоральное поведение и побудить их отдать голоса за определенного кандидата принято называть избирательной технологией.

В настоящее время во многих странах появились люди, чьей профессией стала организация предвыборных кампаний, сформировались агентства, специализирующиеся в этой области. В 1968 г. в Париже была создана Международная ассоциация советников по политическим кампаниям. В Российской Федерации политические консалтинговые фирмы впервые громко заявили о себе в период предвыборных кампаний 1995-1996 гг.

Структурные звенья избирательной кампании современного типа представляют собой:

- анализ предвыборной ситуации, в ходе которого организаторы избирательной кампании получают тот необходимый минимум знаний, который позволяет им строить избирательную стратегию не вслепую, полагаясь исключительно на собственную интуицию, а рационально, опираясь на объективные данные. Здесь выделяются два направления исследования - всесторонний анализ ситуации в округе накануне выборов и обеспечение информационно-аналитической поддержки начавшейся избирательной кампании;

- стратегия избирательной кампании, которая представляет собой совокупность информационных тем, раскрытию содержания которых будет починена вся избирательная кампания. Стратегические темы в ходе избирательной кампании должны получить информационное подкрепление в виде соответствующих аргументов, фактов, распространяемых по различным коммуникационным каналам. Этот процесс можно сравнить с разветвлением растущего дерева, когда от ствола (тема) начинают отрастать многочисленные ветви (сюжеты). Например, если одна из тем предвыборной кампании - честность кандидата, то разработка сюжетной лини означает поиск или создание конкретных примеров, подтверждающих указанное его качество;

- привлечение в поле своего влияния людей, принадлежащих к разным социальным группам. В избирательных технологиях эта задача решается путем сегментирования электората, то есть разбивки его на группы, объективная принадлежность к которым обусловливает появление у людей ряда общих признаков. Социальные группы, выделяемые в ходе избирательной программы для узко направленного воздействия, называют адресными группами. По отношению к тому или иному кандидату или избирательному объединению весь электорат округа можно представить в виде пяти основных слоев (групп):

а) активно поддерживающие, то есть "твердый" электорат, который при любых условиях проголосует за своего кандидата или за свою партию;

б) пассивно поддерживающие, которые могут и не придти на выборы из-за факторов, которые не имеют никакого отношения к политике - занятость на работе, дачные заботы, семейные обстоятельства и т.д.;

в) занимающие нейтральную позицию, то есть люди, чаще всего не имеющие четко выраженной политической позиции, их мало интересует предвыборная борьба, они не определились в том, за кого будут голосовать или вообще пойдут на выборы;

г) настроенные недоверчиво. Обычно этот слой составляют люди, симпатизирующие другим политическим партиям и политическим лидерам или люди с оформившимся предубеждением ко всем политикам. С уверенностью можно сказать, что такие люди в лучшем случае просто не придут на выборы, в других же - отдадут голоса другим кандидатам;

д) настроенные решительно против. К ним относятся члены других политических партий и их активные сторонники;

- создание имиджа кандидата. Центральное место в избирательной кампании всегда занимает кандидат, ибо от того, какие у избирателей сложатся представления, оценки, мнения о нем зависят, в конечном счете, успех или провал избирательной кампании. Именно поэтому столь важное внимание уделяется формированию имиджа кандидата. Прежде всего, определяется его типаж, то есть совокупность наиболее важных его черт, создающих впечатление о целостности его натуры. Известный российский политический технолог А. Максимов отмечал, что на политическом рынке России конца 90-х годов ХХ века основными типажами были следующие:

- гуманитарий (ученый, преподаватель, экономист - Г. Явлинский, Г. Селезнев, С. Федоров);

- хозяйственник (Ю. Лужков, В. Стародубцев);

- борец (В. Анпилов, С. Ковалев, В. Жириновский, А. Макашов);

- человек власти (вождь нации, крупный чиновник - Б. Ельцин, Е. Примаков, М. Шаймиев);

- силовик (А. Лебедь, Р. Аушев, А. Руцкой);

- технократ (менеджер западного типа - А. Чубайс, С. Кириенко);

- бизнесмен (Б. Березовский, К. Илюмжинов, К. Боровой);

- экзотик (полярники, звезды эстрады, спорта - И. Кобзон, А. Чилингаров).

После выбора типажа имиджмейкеры приступают к детальной разработке имиджа кандидата. Она начинается, как правило, с "создания биографии", когда продумывается содержание и форма подачи реальных событий из жизни кандидата с тем, чтобы сделать его образ более привлекательным в глазах избирателей. Подчеркиваются те факты биографии, которые "работают" на избранный типаж, сомнительные моменты или замалчиваются, или трактуются как следствие складывавшейся неоднозначной ситуации. В процессе конструирования имиджа кандидата нет мелочей: любая оплошность, малейший промах в этом деле могут быть использованы для его дискредитации. Вхождение в образ и его поддержание на публике требуют от кандидата больших внутренних усилий, так что далеко не каждый человек может выдержать подобное психологическое напряжение.

V. Избирательная система Российской Федерации. Под избирательной системой России понимается установленный законодательными актами порядок выборов президента, депутатов Государственной Думы, а также выборов в иные федеральные государственные органы. Избирательная система РФ и избирательное право обеспечиваю свободное волеизъявление граждан на выборах. Она основана на демократических принципах реализации представителями народа своих суверенных прав.

В России используется территориальный принцип организации выборов. Это означает. Что выборы проводятся по избирательным округам. Согласно Федеральному закону "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", избирательные округа образуются на основании данных о численности избирателей, зарегистрированных на соответствующей территории. Разница в количестве избирателей в избирательных округах не должна превышать 10% от средней нормы представительства, в труднодоступных и отдаленных местностях - не более 15%. Для проведения голосования и подсчета голосов в округах создаются избирательные участки из расчета не более 3000 избирателей на каждом из них. В округах и участках создаются избирательные комиссии, на которые возлагается ответственность за организацию, проведение и подведение итогов голосования на выборах избирателей. Всю систему окружных, территориальных и участковых избирательных комиссий возглавляет Центральная избирательная комиссия РФ. Она состоит из 15 членов, 5 из которых назначает Государственная Дума, 5% - Совет Федерации и 5 - президент РФ.

Расходы избирательных комиссий по подготовке и проведению выборов соответствующего уровня производятся за счет средств, выделяемых из бюджета (федерального, субъекта Федерации, местного). Кандидаты создают собственные избирательные фонды для финансирования своей избирательной кампании. На выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления избирательные объединения и блоки тоже могут создавать избирательные фонды. Они могут создаваться за счет следующих средств:

- собственных средств кандидата, избирательного объединения, избирательного блока;

- средств, выделенных кандидату выдвинувшим его избирательным объединением, избирательным блоком;

- добровольных пожертвований граждан и юридических лиц;

- средств, выделенных соответствующей избирательной комиссией кандидату, избирательному объединению, избирательному блоку после регистрации кандидата (списка кандидатов).

Не допускаются добровольные пожертвования в избирательные фонды со стороны:

- иностранных государств, предприятий, организаций, граждан, лиц без гражданства, международных организаций, российских юридических лиц с иностранным участием, если доля иностранного капитала превышает 30%;

- граждан России, не достигших возраста 18 лет, органов государственной власти и органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений и организаций, юридических лиц, имеющих государственную или муниципальную долю в их уставном капитале, превышающую 30%, а также пользующихся льготами по уплате налогов и сборов;

- воинских частей, правоохранительных органов, благотворительных учреждений, религиозных учреждений;

- анонимных жертвователей.

Действующее в России законодательство предусматривает ответственность в соответствии с федеральными законами за нарушение избирательных прав граждан.

ЛЕКЦИЯ ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Международные отношения - специфическая область общественных отношений; совокупность политических, экономических, идеологических, правовых, военных, дипломатических и других связей и взаимоотношений между основными субъектами мирового сообщества.

Политическая энциклопедия, т.I

I. Внешняя политика как государственный феномен. Державная структура организации жизни человечества обусловливает необходимость различения в политике государств ее внутренних и внешних аспектов. Принято считать, что внешняя политика - это деятельность государства на международной арене, регулирующая отношения с другими субъектами внешнеполитической деятельности - государствами, их союзами и блоками, зарубежными общественными объединениями, всемирными и региональными международными организациями. Формой традиционного осуществления внешней политики является:

- установление дипломатических отношений (или снижение их уровня, приостановка, разрыв и даже объявление войны при обоcтрении отношений с бывшими партнерами) между государствами;

- открытие представительств государства при международных организациях или членство в них;

- сотрудничество с дружественными государству зарубежными общественными движениями, объединениями и организациями;

- осуществление и поддержание на различных уровнях эпизодических и регулярных контактов с представителями государств, международных общественных структур, с которыми данное государство не имеет дипломатических отношений или дружественных отношений, но в диалоге с ними заинтересовано по тем или иным причинам.

Наличие устойчивых каналов связи с зарубежными партнерами позволяет государству разнообразить сочетание методов и средств в осуществлении внешнеполитической деятельности: а) осуществление регулярного обмена информацией, визитами на разных уровнях; б) подготовка к заключению двусторонних и многосторонних договоров и соглашений по широкому спектру вопросов, в том числе конфиденциального и секретного характера; в) способствование развитию возможностей внешнеполитической деятельности одних государств и блокирование аналогичных возможностей других (по тем или иным направлениям); г) подготовка к войне и обеспечение благоприятной для ведения боевых действий внешнеполитической обстановки и т.п. В последние десятилетия цивилизованные участники международной жизни уделяют все большее внимание недопущению ракетно-ядерной войны, организации превентивных мер по предотвращению международных конфликтов, техногенных катастроф и сотрудничеству по ликвидации их последствий, борьбе с голодом, пандемиями, совместным мероприятиям по охране окружающей среды и т.д.

Внешняя политика есть деятельность и взаимодействие официальных субъектов, имеющих или присваивающих себе право выступать от имени общества, выражать его интересы, избирать определенные методы и способы их реализации. Согласно традиционным представлениям, государства выражают себя на международной арене через внешнюю политику, которая может принимать две основные формы - дипломатии и стратегии. Их назначение - удовлетворение национальных интересов, прежде всего, обеспечение свободы, безопасности и благоприятных условий для развития человека, общества и государства. В научной и публицистической литературе существуют две основные трактовки понятия "национальный интерес":

1) либеральная, представляющая этот феномен как некое обобщение интересов граждан, реализации которых должна быть подчинена, в том числе, и внешнеполитическая стратегия государства;

2) консервативная или государственническая, отождествляющая национальные интересы с интересами государства.

В последние годы национальные интересы все больше выводятся из сложного взаимодействия различных групп интересов, так или иначе воздействующих на государственные структуры и институты, которые отвечают за внешнеполитическую деятельность государства. Осознание объективных национальных интересов интеллектуальными и политическими элитами позволяет государствам сформулировать внешнеполитические доктрины, в которых определяется внешнеполитическая стратегия как единство целей и средств, связанных с реализацией на международной арене фундаментальных национальных интересов. Стратегия любого международного актора представляет собой, прежде всего, метод анализа ситуации, оценку направлений ее возможного развития, сопоставление полученной картины с собственными интересами и выбор на этой основе наиболее эффективных средств для реализации намеченной цели. Большая стратегия государства объединяет в себе все имеющиеся в его распоряжении средства для обеспечения национальных интересов как в мирное, так и в военное время. Существуют два необходимых условия успешной национальной стратегии:

а) правильная оценка стратегической ситуации, то есть особенностей сложившихся к данному моменту международного окружения;

б) стратегический анализ, то есть изучение других значимых международных акторов, призванное дать о них как можно более полное представление.

Национальная или, иначе, большая стратегия государства реализуется в серии конкретных практических мероприятий, предпринимаемых государством по всем азимутам своей внешней политики, образующих его внешнеполитический курс. Именно его обыденное сознание, формируемое средствами массовой информации, идентифицирует с внешней политикой государства, что не совсем верно. Внешняя политика современного государства представляет собой сложное политическое явление, включающее в себе в качестве базиса объективно существующие национальные интересы, большую стратегию и внешнеполитический курс как политику по их реализации. Пространство жизни человечества, на котором сталкиваются и взаимодействуют, противоборствуют и сотрудничают на разных уровнях (глобальном, региональном, многостороннем, двустороннем) государства, реализуя национальные интересы, принято называть международными отношениями.

II. Субъекты международных отношений. Международные отношения представляют собой особую сферу мира политики. В "Политической энциклопедии" они характеризуются следующим образом: "Международные отношения - специфическая область общественных отношений; совокупность политических, экономических, идеологических, правовых, дипломатических, военный и других связей и взаимоотношений между основными субъектами мирового сообщества; поведение государств на международной арене". В западной политологии принято все определения международных отношений сводить к двум подходам:

1) когда они представляются как разновидность человеческой деятельности, при которой между лицами более чем из одного государства происходит социальное взаимодействие;

2) когда они выступают в виде конфликта или сотрудничества на международной арене между различными институтами - государствами, межправительственными и неправительственными органами, организациями, движениями, объединениями.

Основными субъектами международных отношений и в настоящее время остаются государства. Действуя за рамками собственных границ, в которых они обладают внутренним суверенитетом, государства решают и целый ряд дополнительных задач:

а) устанавливают контроль над деятельностью на своей территории иностранных сил и структур, усложняющих достижение национальной безопасности и стабильности;

б) отражают угрозы своей целостности, безопасности и своим национальным интересам;

в) согласовывают интересы с более сильными партнерами или соперниками;

г) пополняют ресурсы, увеличивающие их силу, авторитет, влияние на международной арене.

В ходе исторического процесса постепенно создавались и развивались такие механизмы взаимодействия государств, как союзничество и конфронтация, протекторат (покровительство) и партнерство, сотрудничество и соперничество. И в настоящее время государство продолжает представлять в международной жизни общество в целом, а не какие-то отдельно взятые социальные группы или политические организации. В ведении государства остаются вопросы, связанные с обеспечением суверенитета, безопасности, территориальной целостности, развития науки, образования, культуры. Государство является единственным общенациональным институтом, имеющим легитимные полномочия участвовать в отношениях с другими государствами, заключать договоры, объявлять войну. Влияние, силу государства и сейчас можно представлять как его способность, защищая собственные интересы, воздействовать на другие государства, на ход событий в мире. Реальное место государства в системе международных отношений определяется не только военным потенциалом, размером территории и природными богатствами, но и более широкими показателями - образованием населения, состоянием науки, структурой национальной экономики, объемом производства на душу населения, состоянием окружающей среды и т.д.

В последние десятилетия все более важными субъектами международных отношений становятся международные организации. Они обычно разделяются на межгосударственные (или межправительственные) и неправительственные организации. Возникая в экономической, политической, культурной и иных сферах жизни народов, они имеют определенные особенности и специфику, играют собственную роль в международных отношениях. В качестве примеров можно назвать:

- региональные организации - Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Лига арабских государств, ОБСЕ и т.д.;

- организации экономического характера - Всемирная торговая организация (ВТО), Международный Валютный фонд (МВФ), Всемирный банк и др.;

- организации в рамках отдельных отраслей мирового хозяйства - Международное энергетическое агентство (МЭА), Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), Организация стран экспортеров нефти (ОПЕК) и т.д.

- политико-экономические организации - Организация африканского единства (ОАЕ), Организация американских государств (ОАГ), Северо-американская зона свободной торговли (НАФТА) и др.;

- профессиональные организации, такие, как Международная организация журналистов (МОЖ), Международная организация криминальной полиции (ИНТЕРПОЛ) и т.п.;

- демографические организации - Международная демократическая федерация женщин (МДФЖ), Всемирная ассоциация молодежи (ВАМ) и т.д.;

- организации в области физкультуры и спорта - Международный олимпийский комитет (МОК), Организация Объединенных наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) и др.;

- военные организации - Организация Северо-Атлантического договора (НАТО), Тихоокеанский пакт безопасности (АНЗЮС) и др.;

- профсоюзные организации - Международная конфедерация свободных профсоюзов (МКСП), Всемирная конфедерация труда (ВКТ);

- организации в поддержку мира и солидарности: Всемирный совет мира (ВСМ), Пагуошское движение, Международный институт мира и т.д.;

- религиозные организации - Всемирный совет церквей (ВСЦ), Христианская мирная конференция (ХМК) и т.д.;

- организация, целью которой является помощь военнопленным, другим жертвам войны, катастроф и стихийных бедствий - Международный красный крест (МКК);

- экологические организации - Гринпис и др.

Наиболее значительную роль в международных отношениях играет Организация Объединенных наций. Образованная в 1945 г., она достигла практически полной универсальности, объединив 191 современное независимое государство. В рамках ООН сложился целый ряд организаций, которые органически вошли в международные отношения и как структуры ООН, и как самостоятельные структуры (Всемирная организация здравоохранения, Международный суд, МВФ, Всемирный банк, ЮНЕСКО и др.). В структуре ООН можно выделить шесть главных органов - Генеральная ассамблея, Совет Безопасности, Экономический и социальный совет, Совет по опеке, Секретариат, Международный Суд. Весомое и многогранное влияние ООН на международные отношения определяется следующими основными факторами:

- ООН является самым представительным форумом для дискуссий между государствами по актуальным вопросам мирового развития;

- Устав ООН является фундаментом современного международного права, своего рода общепризнанным кодексом поведения государств в их взаимных отношениях;

- под сенью ООН существует большое число международных организаций, которые осуществляют регулирование международной жизни ;

- ООН наделена исключительно важной компетенцией - решать вопросы войны и мира, в том числе и путем использования вооруженной силы.

В последние десятилетия в международных отношениях постоянно возрастает роль неправительственных участников. Если в начале ХХ века насчитывалось лишь 69 международных неправительственных организаций, то в начале нынешнего столетия их численность превышает 60 000. Обычно среди неправительственных акторов (иначе их называют "акторами вне суверенитета") выделяют международные неправительственные организации (МНПО) и транснациональные корпорации и банки (ТНК, ТНБ). Согласно резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, МНПО считается "любая международная организация, не учрежденная на основании межправительственного соглашения". Основными признаками МНПО считаются: а) отсутствие целей извлечения прибыли; б) признание ее по крайней мере одним государством или наличие консультативного статуса при международных межправительственных органах; в) получение денежных средств более чем из одной страны. В настоящее время таких организаций насчитывается около 10 000. Наиболее известные и влиятельные среди них - "Врачи без границ", Гринпис, "Международная амнистия" и др.

Транснациональные корпорации получили бурное развитие во второй половине ХХ века и, по данным ООН, к концу этого столетия их насчитывалось более 53 тысяч, 90% которых базируется в развитых странах северного полушария. Об их влиянии на международные отношения свидетельствует хотя бы такой факт: в 1998 году "Дженерал моторс", одна из крупнейших ТНК, произвела продукции на 161,3 млрд. долл., что было больше валового продукта таких стран, как Греция (137,4 млрд. долл.), Израиль (96,7), Ирландия (59,9), Словения (19,5), Никарагуа (9,3). Рост и влияние ТНК стимулировалось развитием транснациональных банков, которые осуществляли финансовые операции по всему миру. На начало 1999 года активы только 20 наиболее крупных из них превышали сумму в 425 трлн. долл. В целом транснациональные корпорации стали весьма активными и влиятельными игроками в международных отношениях. Их деятельность в этом плане имела и имеет как позитивную, так и негативную стороны.

"Плюсами" можно считать: 1) развитие мировой торговли; 2) инвестирование крупных капиталов в экономику развивающихся государств; 3) создание рабочих мест в слаборазвитых странах; 4) расширение сферы демократии в мире за счет совершенствования рыночных отношений; 5) подготовка национальных кадров; 6) внедрение процедур согласительного разрешения спорных и конфликтных ситуаций.

Столь же бесспорными выглядят и "минусы": а) подрыв национального суверенитета стран, где присутствуют ТНК; б) усиление в результате их деятельности разрыва между "богатым Севером" и "бедным Югом"; в) готовность ТНК и ТНБ ради собственных прибылей сотрудничать с репрессивными режимами; г) интерес к сохранению дешевой рабочей силы в развивающихся странах, что блокирует их социальный прогресс; д) размывание национальной культуры слаборазвитых стран посредством внедрения иностранных технологий, товаров, культурных и духовных ценностей и т.д.

III. Особенности международных политических процессов. Одна проявляется в том, что в этой области политики не существует единого легитимного центра принуждения, единого источника власти, который обладал бы непререкаемым авторитетом для всех участников этих связей и отношений. Международная сфера политики регулируется различными нормами. Главным ее собственно политическим регулятором является складывающийся между государствами баланс сил. Вносят свой вклад в это дело и нормы международного права. В международных отношениях остается место и для нравственных регуляторов - принципов международных отношений, которых должны придерживаться все действующие в этой сфере субъекты. В Уставе ООН, а также в Хельсинкской декларации Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ, впоследствии преобразованного в ОБСЕ) 1975 г. они были сформулированы следующим образом:

- принцип суверенного равенства государств. Этот принцип включает в себе следующие элементы: 1) государства юридически равны; 2) каждое государство пользуется правами, присущими полному суверенитету; 3) каждое государство обязано уважать правосубъектность других государств; 4) территориальная целостность и политическая независимость государства неприкосновенны; 5) каждое государство имеет право свободно выбирать и развивать свои политические, социальные, экономические и культурные системы; 6) каждое государство обязано выполнять полностью и добросовестно свои международные обязательства и жить в мире с другими государствами;

- принцип неприменения силы и угрозы силой. Согласно Уставу ООН, "все члены ООН воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения против территориальной неприкосновенности и политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом ООН";

- принцип нерушимости государственных границ. Был принят на СБСЕ в 1975 году, в Заключительном акте которого констатировалось: "Государства-участники рассматривают как нерушимые все границы друг друга, как и границы всех государств в Европе. И поэтому они будут воздерживаться от любых посягательств на эти границы". Содержание принципа можно свести к трем элементам: а) признание существующих границ; б) отказ от каких-либо территориальных претензий сейчас и в будущем; в) отказ от любых других посягательств на границы, включая угрозу силой или ее применение;

- принцип территориальной целостности государств. В Уставе ООН декларируется, что государство "должно воздерживаться от любых действий, направленных на нарушение национального единства и территориальной целостности любого другого государства", что "территория государства не должна быть объектом приобретения другим государством в результате угрозы силой или ее применения". В связи с этим "не должны признаваться законными какие-либо территориальные приобретения, явившиеся результатом угрозы силой или ее применения";

- принцип мирного разрешения международных споров. Согласно Уставу ООН, "все члены ООН разрешают свои международные споры мирными средствами таким образом, чтобы не подвергнуть угрозе международный мир, безопасность и справедливость";

- принцип невмешательство во внутренние дела. В соответствии с Уставом ООН, она "не имеет права на вмешательство в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства". Это запрещение распространяется на действия любых других участников международного общения, а не только ООН;

- принцип всеобщего уважение прав человека. В Уставе ООН обязательства государств по соблюдению прав человека изложены в самой общей форме, и до настоящего времени государства стремятся конкретизировать нормативное содержание принципа всеобщего уважения прав человека. Но непосредственная регламентация и защита прав и свобод человека по-прежнему остается внутренним делом каждого государства;

- принцип самоопределения народов и наций. Он декларирует безусловное уважение права каждого народа свободно выбирать пути и формы своего развития. После развала колониальных империй вопрос о самоопределении наций в смысле образования самостоятельных национальных государств в основном решен;

- принцип сотрудничества. Как определяет Устав ООН, государства обязаны "осуществлять международное сотрудничество в разрешении международных проблем экономического, социального, культурного и гуманитарного характера", а также обязаны "поддерживать международный мир и безопасность и с этой целью принимать эффективные коллективные меры";

- принцип добросовестного выполнения международных обязательств. По Уставу ООН "е члены ООН добросовестно выполняют принятые на себя по настоящему Уставу обязательства, чтобы обеспечить им всем в совокупности права и преимущества, вытекающие из принадлежности к составу членов ООН".

Вместе с тем постоянный плюрализм государственных суверенитетов делает межгосударственные отношения достаточно непредсказуемыми, хаотичными, неуравновешенными. В такой атмосфере ни одно государство не способно постоянно сохранять четко выраженные и неизменные позиции по отношению друг к другу, находясь, к примеру, с кем-нибудь в постоянной конфронтации или же в столь же устойчивых союзнических отношениях. Сфера международных отношений представляет собой область неравновесных и неравномерных политических взаимодействий. Как показывает практика, в последние десятилетия несбалансированность международных отношений возросла в связи с тем, что распад мировой социалистической системы и ликвидация СССР существенно видоизменили баланс сил в мире. Это позволило западным государствам предложить и навязать миру собственные критерии урегулирования международных политических отношений, что встретило противодействие со стороны целой группы государств. Рост хаоса в международных отношениях был вызван также выходом на международную политическую арену новых самостоятельных субъектов международных отношений, действующих вне и помимо государственных институтов и организаций. Сложность и неоднозначность отношений участников мировой политики обусловлена также и тем, что их поведение в данной сфере инициируется самыми разными причинами.

IV. Теоретический спор реалистов и идеалистов в науке о международных отношениях. В ХХ в. дискуссии о природе и специфических характеристиках международных отношений велись в основном между реалистами и идеалистами (20-40-е гг., которых во второй половине ХХ века сменили их последователи неореалисты и неолибералы), традиционалистами и модернистами (50-60-е гг.), государственниками и глобалистами (70-80-е гг.).

Реалисты (Дж. Кеннан, Дж. Болл, З. Бжезинский и др.) полагали, что основной естественной целью каждого государства является накопление силы, которая обеспечивает реализацию национальных интересов.

Каждое государство, как они считали, должно стремиться к созданию такого баланса сил, которое выступало бы в условиях всеобщей конкуренции, силового противостояния в качестве сдерживающего механизма и гарантировало государству его безопасности. Любые морально-этические и даже нормативные установления для государства должны были рассматриваться им не иначе, как средства ограничения его суверенитета. При этом признавалось, что любые средства достижения цели - убеждение, шантаж, сила, торговля, дипломатия, - изначально оправданы, коль скоро умножают могущество государства и создают возможность решения поставленных задач. Главными ценностями поведения государств на международной арене должны быть осторожность и ответственность при принятии решений. Теоретическим отцом политического реализма принято считать американского политолога Г. Моргентау (1904-1980), который в изданной в 1948 г. книге "Политические отношения между нациями: борьба за влияние в мире" констатировал: "Международная политика, подобной любой политике, есть борьба за власть. Какие бы конечные цели ни преследовались в международной политике, непосредственной целью всегда является власть".

Идеалисты (Д. Перкинс, В. Дин, У. Липпман, Т. Кук и др.), напротив, рассматривали международные отношения через призму правовых и этических категорий, ориентируясь на создание нормативных моделей мировых отношений.

В основе их убеждений лежал отказ признания силовых и военных средств как важнейших регуляторов межгосударственных отношений. Предпочтение полностью отдавалось системе и институтам международного права. Вместо баланса сил идеалисты предлагали механизм коллективной безопасности. Эта идея базировалась на том соображении, что все государства имеют общую цель - мир и всеобщую безопасность, поскольку нестабильность силового баланса и войны причиняют государствам огромный ущерб, ведут к бессмысленной трате ресурсов. В. Вильсон, изложив в 1918 году в 14-ти пунктах основные положения послевоенного мирного урегулирования, четко выразил взгляды идеалистов. В частности, в качестве основных механизмов гармонизации мировых политических отношений он предложил: проводить открытые мирные переговоры; гарантировать свободу торговли в мирное и военное время; сократить национальные вооружения до минимально достаточного уровня, совместимого с национальной безопасностью; создать Лигу Наций, главной целью которой являлось бы обеспечение коллективной безопасности стран-членов этой международной организации.

После второй мировой войны на первый план вышла дискуссия между модернистами и традиционалистами. Модернисты (М. Каплан, Р. Норт, Г. Алиссон и др.) основное внимание уделяли моделированию действий национальных государств на международной арене. В их исследованиях упор делался на изучении процедур и механизмов принятия решений, на описании поведения различных сегментов правящих элит и правительств, разработке технологий бюрократических компромиссов и других компонентов выработки внешней политики государств. Учет влияния всех акторов, принимавших участие в разработке внешнеполитических решений, позволял им моделировать конкретные системы международных отношений, составлять прогнозы взаимодействия государств на различных политических уровнях. В свою очередь традиционалисты акцентировали внимание на необходимости учета влияния тех воздействующих на внешнюю политику факторов, которые транслируют характерные для конкретных стран традиции и обычаи, выражают особенности личностного поведения политиков, роль массовых и групповых ценностей и т.д.

Дискуссия модернистов и традиционалистов о значении различных компонентов внешнеполитической деятельности государств сменилась спором ученых о том, осталось ли государство центральным элементом в международных отношениях или интеграционные процессы преобразовали эту сферу в качественно иное, взаимозависимое и взаимосвязанное мировое сообщество. Так называемые государственники (К. Дойч, К. Уолтц и др.) полагали, что, несмотря на перемены, государства остались центральными субъектами мировой политики, изменились лишь формы отношений между ними. Поэтому и природа сферы международных отношений осталась прежней: ее насыщают внешнеполитические действия государств, руководствующихся принципами реализма, силового сдерживания конкурентов и достижения устраивающего их внешнюю политику баланса сил. В противоположность государственникам глобалисты (Э. Хаас, Л. Линберг и др.), своеобразно продолжая линию идеалистов, настаивали на снижении роли национальных государств в мире.

По их мнению, современные изменения в мире транспорта, связи, информации сделали национальное государство неэффективным орудием достижения собственной безопасности и обеспечения благосостояния своих граждан. Спрессованность международных отношений, "сжатие мира" (О. Янг) явились наиболее адекватным отражением динамики современных международных отношений. Объективная необходимость в кооперации сил и возможностей государств в борьбе против глобальных угроз сближает народы, происходит процесс сращивания человечества в единое целое. Все это, по мысли глобалистов, способствовало созданию надежных предпосылок для формирования более направляемого мирового порядка, повышение контроля над проблемами безопасности, усиления интеграции.

V. Геополитический подход к объяснению международных отношений. Существенный вклад в развитие теории международных отношений внесли авторы геополитических теорий, которые предложили целый круг идей, раскрывающих зависимость внешней политики государств от факторов, позволяющих им контролировать определенные географические пространства. Наиболее заметный вклад в развитие геополитики на первом этапе внесли английские, немецкие и американские ученые - Ф. Ратцель, Х. Маккиндер, К. Хаусхофер, А. Мэхэн, русские мыслители Н.Я. Данилевский, С.Н. Трубецкой, П.Н. Савицкий, Л. И. Мечников, В. Семенов-Тяншанский.

Геополитика как научная дисциплина пережила три этапа развития - классический (до второй мировой войны), ревизионистский (до 1989 г.) и современный (после конца "холодной войны"). Центральным вопросом на всех этих этапах оставался характер взаимоотношений между "морем" и "сушей", талассократиями и теллурократиями, Левиафаном и Бегемотом. Концепции пространства как политической силы, хартленда как "географической оси истории", панидей как духовной основы "больших пространств", римленда с его "стратегией анаконды", "геостратегических регионов" оказали серьезное влияние на мышление и деятельность политических деятелей, которые решали судьбы мира накануне и после первой и второй мировых войн. Эти же идеи разъясняли логику действия творцов "холодной войны", корректировали самим своим существованием геополитические научные построения современных авторов.

Крупный вклад в развитие геополитических идей в конце ХХ века внес Дж. Розенау, выдвинувший концепцию, согласно которой мир глобальной политики стал складываться из двух взаимопересекающихся миров:

- во-первых, из полицентричного мира "акторов вне суверенитета", в котором, наряду с государствами, стали действовать разнообразные корпоративные субъекты и даже отдельные лица и который стал способствовать созданию новых связей и отношений в мировой политике;

- во-вторых, из традиционной структуры мирового сообщества, где главное положение занимают национальные государства. Пересечение этих двух миров демонстрирует рассредоточение властных ресурсов, а также возникновение противоборствующих тенденций. Например, нарастание способностей индивида к анализу политического мира сочетается с крайним усложнением политических взаимосвязей. Эрозия традиционных авторитетов соседствует с усилением роли цивилизационных начал в обосновании политики государств. Поиск идентичности идет наряду с постоянной переориентацией политических лояльностей и т.д. В то же время признанными, по мнению Дж. Розенау, факторами в этом мире стали децентрализация международных связей и отношений, а главное - размывание понятия "сила" и, как следствие, изменение содержания и смысла понятия "угроза безопасности".

В современных условиях геополитические принципы получили новое развитие, они значительно обновились и обогатились. Так, С. Хантингтон рассматривает в качестве источников геополитических конфликтов столкновение цивилизаций. Концепция "золотого миллиарда", согласно которой блага цивилизации могут достаться только ограниченному числу победителей прогресса в силу ограниченности мировых ресурсов, прогнозирует обострение межгосударственных конфликтов из-за ресурсов и территорий, делая при этом акцент на необходимости создания благополучными и процветающими государствами искусственных препятствий в отношениях с менее удачливыми субъектами международной жизни.

Наряду с подобными конфронтационными прогнозами ряд политиков и теоретиков предлагают "бесполярную" трактовку мира, основанного на всеобщей гармонии и сотрудничестве государств, выдвигают модели типа "общеевропейского дома", подразумевающие создание системы коллективной безопасности государств и народов, существующих во взаимосвязанном, безъядерном и взаимозависимом мире. Существенные подвижки происходят и в трактовке самих геополитических принципов, которые стали применяться не только при изучении международные отношений, но и применяться для анализа внутриполитических процессов.

VI. Современные тенденции развития международных отношений. Современные международные отношения стали ареной обостряющейся борьбы глобальных и национальных сил и начал. С одной стороны, на мировой сцене последовательно изменяется роль национальных государств. При этом не просто растет их зависимость от международного сообщества при решении глобальных проблем, требующих соединения усилий многих государств, предполагающих выработку интегрированных позиций, но и от политики группы наиболее развитых и мощных в экономическом и военном отношениях стран и их военно-политических союзов. Рост влияния интеграционных факторов ознаменовался подрывом монопольного положения великих держав как единоличных вершителей судеб мира, демократизацией международного сотрудничества, подразумевающего увеличение доступа населения к информации и вовлечение в принятие касающихся их решений, реальным углублением сотрудничества стран в рамках объединенной Европы, других интеграционных центрах и объединениях. Тенденции, укрепляющие роль различных политических и культурных центров влияния в международной сфере, усиление их самодостаточности, в конечном счете, ведут к формированию логики развития многополярного мира. Вместе с тем ряд реальных направлений в становлении современного мирового порядка подрывают многополярность как принцип его организации, трансформируясь в конфигурации монополярного мира, основанного на диктате отдельных участников международных отношений.

Как следствие глобализации мировой политики, в мире существенно изменилось понимание силы и безопасности. В частности, усиление разносторонности межгосударственных отношений в сфере обмена технологиями, информационных обменов или транспорта, предусматривающих собственные правила игры и баланс ресурсов, превращает понятие силы в фундамент и преимуществ, и уязвимости отдельных стран. В соответствии с этим и понятие безопасности стало выявлять не только большую зависимость от позиций иных государств, но и свою внутреннюю структурированность. В настоящее время ученые говорят о наличии следующих компонентов государственной безопасности на мировой арене:

- политических, предполагающих действия государства по сохранению национального суверенитета и недопущение ущемления другими государствами своих жизненных интересов. Сегодня такие действия предусматривают меры, направленные на повышение доверия к конкретному государству; обеспечение определенной прозрачности своего поведения во внешней сфере; кооперацию и интеграцию усилий с другими государствами для решения международных конфликтов на основе международного права; переход к принципу достаточности вооружений и исключение угроз применения средств массового поражения; активизацию миротворчества;

- экономических, направленных на усиление совместных межгосударственных действий, кооперацию и интеграцию с другими странами при реализации социально-экономических и гуманитарных программ. Это, прежде всего, предусматривает переход государства к мерам обеспечения устойчивого социально-экономического развития, ограничения ущерба среде рационального хозяйствования, более органичного встраивания в систему мирохозяйственных связей, соблюдение общих правил экономического сотрудничества;

- гуманитарных, предполагающих действия, направленные на объединение народов, наций и культур в единое сообщество. При этом предусматривается, что сообщество будет ориентироваться на гуманистические ценности, на соблюдение права человека жить в соответствии с тем пониманием свободы, которое принято в его конкретном обществе, на оказание гуманитарной помощи страждущим, борьбу с терроризмом и наркоманией;

- экологических, предусматривающих действия государства по сохранению окружающей среды как основы существования настоящих и будущих поколений, укреплению оснований жизни человека во всем их многообразии, закреплению отношения к природе как к объекту эстетического характера.

Современный этап международных отношений характеризуется стремительностью перемен, новыми формами распределения силы, власти и влияния в мире. В пестрой картине ломки старых и строительства новых международных отношений можно выделить шесть довольно четко просматривающихся тенденций их развития:

- первая из них - рассредоточение власти в системе международных отношений. Идет процесс становления мультиполярного (многополюсного) мира. Сегодня все большую роль в международной жизни приобретают новые центры. На мировую арену все активнее выходит Япония, в международных делах повышается удельный вес Европейского союза, на саммит "большой восьмерки" приглашаются Китай и Индия, в Латинской Америке своим стремительным и оригинальным развитием выделяется "черная комета" - Бразилия. Интеграционные процессы из Северной Америки и Европы перекинулись в Африку, Азию и Латинскую Америку. В Юго-Восточной Азии возникли новые индустриальные государства - так называемые 'азиатские тигры';

- вторая тенденция - глобализация многих сторон жизни современного человечества, выражающаяся в возникновении глобальной экономики, всемирной валютно-финансовой и кредитно-инвестиционной системы, развитии единой системы мировой связи, активизации деятельности транснациональных корпораций и банков, появлении реальной надгосударственной сферы жизни и деятельности людей. На этой основе сформировался все более взаимозависимый и целостный мир, когда сколько-нибудь серьезные сдвиги в одной части мира неизбежно рождают отклик в других его частях, независимо от воли, намерений участников таких процессов;

- третья тенденция это нарастание глобальных проблем, требующих для их решения совместных усилий всего человечества. Появление глобальных проблем сказалось на всей системе международных отношений. Действительно, усилия, направленные на предотвращение экологической катастрофы, борьба с голодом, смертельными болезнями, попытки преодолеть отсталость не дадут результатов, если будут решаться только на национальном уровне, без участия мирового сообщества. Ибо их решение требует планетарного объединения интеллектуальных, трудовых и материальных ресурсов;

- четвертая тенденция - усиление разделения мира на два полюса - полюса мира, благосостояния и демократии и полюса войны, брожения и тирании. На полюсе мира, благосостояния и демократии находятся 25 стран - государства Западной и Северной Европы, США, Канада, Япония, Австралия и Новая Зеландия. В них проживает 15 % населения земного шара, так называемый 'золотой миллиард'. В этих странах преобладают богатые демократии, в которых уровень жизни рядового гражданина по историческим меркам весьма высок (от 10 до 30 тысяч долларов ежегодного дохода), продолжительность жизни не менее 74 лет. На другом полюсе находятся государства Африки, Азии, Латинской Америки, республики бывшего СССР и стран Востока. В них более 800 млн. человек живут в условиях абсолютной нищеты, а из 500 млн. голодающих около 50 млн. ежегодно умирают от истощения. Ситуация усугубляется тем, что глобализационные процессы не только способствуют ликвидации разрывов в развитости "богатого Севера" и "бедного Юга", но и провоцируют появление весьма заметных "очагов бедности" в самых богатых государствах современности;

- пятая тенденция заключается в том, что и во внутригосударственной, и в международной жизни политика как стихийное столкновение социально-исторических сил все заметнее теснится началами сознательного, целенаправленного, рационального регулирования, основанного на праве, демократических принципах и знаниях.

- шестая тенденция проявляется в процессах демократизация как международных отношений, так и внутриполитических режимов в десятках стран современного мира. С окончанием 'холодной войны' даже в условиях самых авторитарных режимов значительно сузились возможности скрывать, а тем более оправдывать нарушения государством свобод человека, его естественных и завоеванных в социально-политической борьбе прав. Всемирное распространение получает такое явление, как прогрессирующая политизация масс, повсеместно требующих доступа к информации, участия в принятии касающихся их решений, улучшения своего материального благосостояния и качества жизни. В свою очередь, все это оказывает глубокое воздействие на международные отношения.

Складывающийся единый, пронизываемый противоречиями глобальный мир сегодня - это еще далеко не однородный социум. Реальность современных международных отношений предполагает первостепенную ориентацию государств на правовые нормы как регуляторы их внешнеполитических связей. Однако еще рано утверждать, что право силы уступило свое место силе права. Сама система международного права нуждается в качественном обновлении. Произошедшие в мире изменения качественного характера требуют изменения структуры и функций ООН и других международных организаций, исходя из потребностей дальнейшей демократизации мировой политики и международных отношений.

VII. Современная внешнеполитическая стратегия России. После распада СССР Россия оказалась в принципиально новой внешнеполитической ситуации.

Российская Федерация сократилась в своих геополитических параметрах. Она потеряла ряд важных морских портов, военных баз, в ее составе появился полуанклав - Калининградская область. Страна не только лишилась союзников в Восточной и Центральной Европе, но и получила вдоль своих новых и не обустроенных границ ряд государств с недружественно настроенным руководством. Значительно пострадала обороноспособность РФ. Ее флот лишился баз в Балтийском и Черном морях, при этом российская часть разделенного с Украиной Черноморского флота осталась базироваться в Севастополе, который оказался украинским городом. Бывшие советские союзные республики национализировали мощные военные группировки, которые размещались на их территории. Развалилась единая система противовоздушной обороны всего постсоветского пространства. Возникла проблема статуса этнических русских во вновь образованных странах ближнего зарубежья. В целом Россия как бы отдалилась от Европы, стала еще более северной и континентальной страной.

Выработка новой тактики и стратегии поведения России на международной арене определялась не только перспективными планами обновления страны. Она в полной мере испытала на себе тормозящее влияние отечественных политических традиций, унаследованных от прошлого массовых и элитарных стереотипов мышления, негативного воздействия проблем, связанных с появлением новых государств на ее границах. С высоты сегодняшнего дня выглядят беспочвенными первоначальные представления российских демократов о том, что бывшие союзные республики, благодарные Москве за предоставленную свободу и разделяющие с нею общие идеалы, будут стремиться к сохранению "братских уз" с преобразившейся Россией. Оказались утопией и их радужные надежды на то, что после окончания "холодной войны" народы мира заживут дружной семьей и на земле возобладают мир, стабильность, порядок и добрососедство. Развеялись и иллюзии относительно того, что Запад станет для новой России самым надежным идеологическим и политическим союзником, щедрым и бескорыстным спонсором, идеальным образцом для подражания в вопросах социально-экономического и политического развития.

После декабря 1991 года внешнеполитическая стратегия России менялась несколько раз. На первом этапе, в 1992-1993 годы, Москва проводила ярко выраженную прозападную политику. На ознакомительной встрече с коллективом бывшего МИД СССР в конце 1991 года министр иностранных дел РФ А.В. Козырев подчеркнул, что впредь Москва будет осуществлять курс на полнокровное партнерство с Западом, интеграцию с ним. В свою очередь, президент России Б.Н. Ельцин, выступая 31 января 1992 года на сессии Совета Безопасности ООН, особо выделил то обстоятельство, что Россия "рассматривает Соединенные Штаты и другие страны Запада не только как партнеров, но и как союзников". Он утверждал, что Москва разделяет с Западом основополагающие внешнеполитические принципы - "главенство демократических прав и свобод личности, законности и морали". Отрезвление пришло с объявлением планов расширения НАТО на восток, что было воспринято в России как демонстрация недоверия и даже враждебности к Москве, как попытка Запада отгородиться от России новым "железным занавесом", наконец, как угроза безопасности РФ. Е.М. Примаков, в то время глава российской разведки, заявил в ноябре 1993 года: "Это расширение приблизит крупнейшую военную группировку в мире непосредственно к границам России. Возникает необходимость фундаментального пересмотра с нашей стороны всех оборонных концепций". Б.Н. Ельцин осенью 1995 года предостерегал, что расширение натовского альянса за счет восточноевропейских стран может разжечь пламя войны по всей Европе. Коррекция внешнеполитической стратегии России в складывавшихся условиях становилась все более необходимой.

К такому же выводу приходили и аналитики, знакомые с состоянием дел в СНГ. С началом экономических реформ в России, особенно после освобождения цен на энергоносители и изменения структуры российского экспорта, Содружество пережило первый серьезный кризис, начался выход стран СНГ из рублевой зоны. Начиная с 1993 года, большинство стран СНГ упрочили свой политический суверенитет, наработали серьезные связи с ближайшими соседями, не входившими в Содружество. В рамках же СНГ их отношение к принимаемым совместным решениям становилось все более жестким и критичным. Оставались невыполненными договоренности о создании экономического, платежного союзов и многие другие. Однако между отдельными странами проявлялось и стремление установить более тесные связи. Это выражалось в образовании Таможенного союза и Центрально-азиатского экономического сообщества.

С 1997 года всеми участниками признается кризисное состояние СНГ, которое проявляется в невыполнении основополагающих решений, отказе некоторых стран от сотрудничества по многим экономическим вопросам и в структурных организациях Содружества. "Пробуксовывали" в том числе и планы разноскоростной интеграции. Противоречия между странами-членами Содружества обострялись в связи с не скрываемым желанием США и ЕС минимизировать влияние России в СНГ, их поддержкой режимов, проводивших антироссийскую политику, инспирирированием и финансированием "цветных революций" в Грузии, Киргизии, Украине. Россия в этой связи оказалась перед необходимостью поиска новых объединяющих целей, более эффективных путей совершенствования коллективной деятельности с теми из стран СНГ, которые реально стремились к объединению своих усилий в решении экономических, социальных, политических и оборонных задач.

В формировании новой внешнеполитической стратегии России во второй половине 90-х годов ХХ века выбор нужно было сделать между тремя основными моделями этого процесса:

- первая предполагала, что внешняя политика фрагментарна, так как государственные ведомства и различные группы элиты реализуют за пределами страны собственные, далеко не всегда совпадавшие интересы, а централизованный контроль над ними и координация их действий слабы или и вовсе отсутствуют;

- вторая исходила из того, что между основными группами элиты сложился полный или практически полный консенсус по внешнеполитическим проблемам, отражающийся в стратегических установках, документах государства и в его деятельности. Содержание такого консенсуса часто ассоциировалось с национальными интересами России;

- в соответствии с третьей моделью внешняя политика становилась результатом реализации различных идеологических концепций - неоимперской, социал-реваншистской, либеральной, консервативной и т.д.

Внутренние обстоятельства реформирования страны и внешние условия этого процесса склоняли российскую политическую элиту к выбору второй модели формирования стратегии внешней политики. Это означало, что Россия сознательно отказывается от экспансионистской стратегии, реалистично оценивая свой кардинально уменьшившийся внешнеполитический потенциал. Столь же ясным становилось и то, что РФ не могла проводить и политику дальнейших уступок внешним силам, так как это было чревато дезинтеграцией страны и гибелью самого государства. Единственно рациональной становилась стратегия балансирования между влиятельными силами современного мира, основанная, прежде всего, на национальных интересах политика по отношению к ведущим державам и союзам.

Придерживавшиеся таких взглядов политики подчеркивали: у России нет врагов, она может и должна сотрудничать с большинством стран мира, особенно с соседними государствами. Они считали при этом, что Москве не следует "склоняться" в ту или иную сторону, ибо в силу своего географического положения, размера, мощи, истории Россия должна поддерживать сбалансированные отношения с Западом, Востоком и Югом, не ища союзов с одними против других. К подобной сбалансированности во внешней политике призывал и министр иностранных дел РФ Е.М. Примаков, который подчеркивал: "Надо проводить диверсифицированную, активную политику по всем азимутам, где затрагиваются интересы России… Это просто жизненная необходимость для того, чтобы создать наилучшие условия для внутреннего развития - более динамичного, более эффективного в нашем изменяющемся мире".

В 1996-1997 годах сбалансированный подход стал закрепляться в российской внешней политике, принося ей долгожданные дивиденды. У России не было иного выхода, как продолжить курс на развитие связей с Западом в интересах, прежде всего, своего внутреннего развития. Но одновременно Москва нашла важнейших партнеров на восточном и южном направлениях. В этой стратегии учитывалось и то обстоятельство, что срыв в отношениях с ближайшими соседями - странами СНГ может лишить Россию доступа к транспортным магистралям, природным и трудовым ресурсам, экономическому и культурному сотрудничеству, без которых может серьезно осложниться и прогресс самой России. В современном взаимозависимом мире Москва высказывается за идею многополярности в международных отношениях. Способствование продвижению мирового сообщества к многополярности и составило суть российской внешнеполитической стратегии в конце ХХ - начале ХХI веков.

Для упорядочения движения к новой системе международных отношений Москва предложила всем странам соблюдать ряд условий:

- во-первых, не допускать возникновения новых разделительных линий в международной политике. К примеру, Европу не следует делить на "натовскую" и "не натовскую", из-за активизировавшихся экстремистских группировок в исламском мире нельзя делать выводы о "мусульманской угрозе Европе" и т.д.;

- во-вторых, не следует выделять победителей и побежденных в "холодной войне", ибо российская демократия отнюдь не чувствует себя проигравшей и не потерпит высокомерного к себе отношения;

- в-третьих, следует демократизировать международные экономические отношения, не допускать использовать экономические рычаги для получения эгоистических целей политического характера;

- в-четвертых, поощрение сотрудничества международного сообщества в решении актуальных задач, связанных с урегулированием конфликтов, дальнейшим сокращением вооружений и осуществлением мер доверия в военной области, укреплением гуманитарных и юридических аспектов национальной и международной безопасности, оказанием помощи и поддержки странам, испытывающим различные трудности в развитии.

Основы внешнеполитической стратегии российской Федерации изложены в "Концепции внешней политики РФ", утвержденной президентом Российской Федерации В.В. Путиным в 2000 г.

ЛЕКЦИЯ ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

МИРОВАЯ ПОЛИТИКА В НАЧАЛЕ XXI ВЕКА

Мировая политика - активный фактор, формирующий международные отношения. Международные отношения, постоянно изменяясь под воздействием мировой политики, в свою очередь, влияют на ее содержание и характер.

А.Е. Бовин, В.П. Лукин

I. Постепенный распад Вестфальской модели мира. При государственно-центристской модели мира, которая сложилась после Вестфальского мира 1648 года, внутренняя и внешняя политика какого-либо государства во многом были раздельными сферами, хотя и влияли друг на друга. Научные направления, которые их изучали, развивались чуть ли не параллельно. "Чистые" политологи занимались исследованием внутриполитических проблем, а специалисты по международным отношениям анализировали взаимодействия государств, сталкивавшихся, согласно метафоре Арнольда Уолферса, беспорядочно, подобно бильярдным шарам. Символами международных отношений были, согласно Раймону Арону, "солдат и дипломат".

Вестфальский мир 1648 года знаменовал собой историческую веху во всемирном развитии - именно тогда были заложены принципы новой политической организации мира, распространившейся затем по всей планете и просуществовавшей до наших дней "вестфальской модели мира". Главный смысл вестфальского мира заключался в том, что европейские государства, осознав сходство своих интересов, решили соединиться в международное сообщество для обсуждения политических намерений каждого из них и всех месте. Это, в свою очередь, позволило заложить первые основы концепции равновесия сил в международной политике. В этот период началось становление системы международных отношений, впоследствии названной государственно-центристской моделью мира. Принцип национального суверенитета был признан одним из главных оснований международного общения: каждое государство обладает всей полнотой власти на своей территории, определяет собственную внешнюю политику, а другие государства обязаны уважать данное право. Именно с такой точки отсчета европейцы стали выстраивать структуру внутриполитических и межгосударственных отношений, подбирали соответствующую ей механизмы и аппараты управления, определяли необходимые политические и юридические нормы.

Сначала взаимодействие государств на международной арене лишь частично упорядочивалось через союзы государств, которые по ряду направлений согласовывали свои внешнеполитические акции. При заключении Утрехтского мира (1713), завершившего войну между Францией и Испанией с одной стороны, и коалицией государств во главе с Великобританией - с другой, было применено понятие баланса сил, широко использовавшегося в международных отношениях последующего времени. В конце XVIII-начале XIX веков возрастает международная роль Англии, выдвигаются в ряд важнейших стран-участниц международных отношений Россия и Пруссия, которые вместе с Австрией нанесли поражение наполеоновской Франции и выстроили в Европе обновленный порядок отношений государств, получивший название Венской системы международных отношений. В ней было восстановлено равновесие (баланс) сил, просуществовавший почти до конца XIX столетия, когда вновь возобладал принцип силовой политики.

К началу ХХ века на мировой сцене опять сменилась конфигурация ведущих держав. В их числе стали заметными США, Япония, Германия и Италия. Европа перестала быть единственной частью света, где рождались страны-лидеры мира. Формирование новой системы международных отношений после первой мировой войны началось с подписания Версальского мирного договора с Германией (1919) и завершилось на Вашингтонской конференции 1921-1922 гг., закрепившей новую расстановку сил в Тихоокеанском регионе. Мироустройство, существовавшее между двумя мировыми войнами, получило название Версальско-Вашингтонской системы. После окончания второй мировой войны была создана Ялтинско-Потсдамская система международных отношений. Как и предыдущие, она была признана частью вестфальской модели мира. Положение о балансе сил опять стало одним из ключевых элементов мироустройства. Однако в геополитическом и военно-стратегическом отношениях мир был разделен на сферы влияния между двумя сверхдержавами - США и СССР. Впоследствии такая структура миропорядка была определена как биполярная (двухполюсная). Таковыми были в общих чертах этапы становления вестфальской модели мира, просуществовавшей в различных модификациях более 350 лет. В последние годы ХХ столетия многие политики и ученые начали прогнозировать распад этой системы организации политического миропорядка.

Примерно к концу 1970-х гг. в теории международных отношений стало складываться новое научное направление, объектом изучения которого являлась мировая политика. Новая научная дисциплина выделяется из международных отношений, причем их разделение было обусловлено тем, в какой мере процессы глобализации, глобальные вызовы и деятельность неправительственных акторов включались в научное рассмотрение и в учебные курсы. При этом принято считать, что в исследовании международных отношений преимущественное внимание обращается на межгосударственные проблемы, в то время как в мировой политике изучается деятельность более широкого круга акторов. Мировая политика в качестве научной дисциплины возникает на стыке исследований в областях:

1) международной политической экономии. Начало работам по этой проблематике положил журнал "Международная организация" (США), который в годы "холодной войны" обратился к исследованию взаимосвязей экономических и политических процессов, взаимодействия внутренней политики государств с международной экономической средой. В 70-е годы ХХ в. исследователи обратили внимание на возрастание роли экономического фактора в мире, в связи с чем возникла отдельная научная область, получившая название международной политической экономии;

2) теории международных отношений. С началом глобализационных процессов теоретическая интерпретация политических реалий менявшегося мира не успевала за ходом новейших процессов. Политологии и представители других научных дисциплин стали упрекать исследователей международных отношений, что они не смогли предсказать распада государственно-центристской модели мира, биполярной структуры мира и СССР. Дж. Гэддис писал по этому поводу: "Мы никогда не перестаем удивляться. Резкое окончание холодной войны, неожиданная война в Персидском заливе, внезапный распад СССР поразили буквально всех - правительственные круги, научное сообщество, средства массовой информации, политических аналитиков. Вместе тем во всех этих событиях не было чего-то особенно невероятного: холодная война когда-нибудь должна была закончиться, на Ближнем Востоке всегда были войны, а грядущее поражение коммунизма отчетливо просматривалось уже в течение ряда лет. Однако сам факт, что все это случилось как бы вдруг, показывает: средства, с помощью которых современные политики и их пророки пытаются определить политическое будущее мира, неадекватны";

3) анализа роли в мировых делах международных организаций, в том числе и "акторов вне суверенитета", то есть негосударственных структур.

Создаваемые государствами межправительственные организации (МПО), согласно опыту их деятельности, могут выполнять следующие функции:

- через МПО государство осуществляет политическое влияние на международные процессы;

- МПО служат местом согласования интересов различных государств путем переговоров;

- одни межгосударственные организации используются для ослабления других или взаимодействия с ними;

- МПО используются государствами для информирования других о своих намерениях и целях;

- документы, принимаемые МПО, служат некими ориентирами для государств, которые входят в них, для выработки собственной политики.

Международные неправительственные организации (МНПО), которые иногда называются транснациональными (они действуют в рамках многих государств), могут быть профессиональными (как, например, Международная ассоциация политических наук), спортивными (как Международный олимпийский комитет), религиозными (как Всемирный совет церквей), экологические (как Гринпис), гуманитарные (как Международный Красный Крест). Современные МНПО являются значимой политической силой, выступая против ядерных испытаний, захоронения радиоактивных отходов (Гринпис), за сохранение мира и прекращение гонки вооружений (Пагуошское движение), защиту прав женщин (различные феминистские организации и движения) и т.п. Их деятельность способствует разработке новых проектов для решения глобальных проблем, демократизации мира, создания новых международных режимов;

4) политологии, прежде всего, сравнительных политологических исследований. Поскольку границы между внутренней и внешней политиков в современном мире становятся все более прозрачными, то мировая политика, с одной стороны, все более пронизывается политологическими знаниями, с другой стороны, она выводит политологию за рамки национальных границ, расширив масштаб исследовательских объектов до глобального уровня. Сравнительная политология изучает то, как глобальные, мировые процессы, общие тенденции мирового развития все в большей мере начинают определять внутриполитическое развитие отдельных стран, регионов, в какой степени и как в них проявляются общие законы и закономерности. Английский исследователь К. Бус полагает в этой связи, что политическая наука как ветвь научного осмысления политики может развиваться только на глобальном уровне, так как именно мировая политика - дом политологии, а не наоборот.

Занявшись исследованием тенденций мирового развития и анализа политической структуры современного мира, их общего политического контекста, взаимосвязей внутригосударственных и международных политических проблем, мировая политика как научная дисциплина дала мощный толчок развитию международно-политической теории. Во всяком случае, сейчас уже мало кто сомневается в том, что мировой порядок, построенный на взаимодействии исключительно только суверенных государств-наций и на балансе их сил, серьезно подвергнут сомнению со стороны других субъектов международных отношений, настойчиво заявляющих о своих правах и серьезно меняющих сферу общения между народами и их государствами

В современных российских исследованиях также стал проводиться водораздел между изучением международных отношений в узком их понимании и изучением мировой политики. Так, П.А. Цыганков пишет, что если международные отношения в значительной степени связываются с анализом межгосударственных взаимодействий, то мировая политика смещает акцент на ту роль, которую играют в формировании международной среды нетрадиционные акторы, не вытесняющие, однако, государство как главного участника международного общения.

Правда, и в западной, и в отечественной научно-публицистической литературе до сих пор оба понятия нередко используются в качестве синонимов. И понятно, почему: ученые, работающие в области мировой политики, признают, что государства с их национальными интересами по-прежнему остаются основными, хотя уже и не единственными участниками мирового политического процесса; в свою очередь, исследователи международных отношений, занимаясь главным образом изучением межгосударственного взаимодействия, все более обращаются к анализу действий иных, негосударственных акторов. П.А. Цыганков в своих работах утверждает, что понятие "мировая политика" принадлежит к числу наиболее употребляемых и одновременно наименее ясных в политической науке. Одна из главных проблем, связанных с мировой политикой, является проблема ее идентификации как объективно существующего феномена. По мнению этого ученого, вопрос различения мировой политики и международных отношений усугубляется еще и тем, что и само понятие международных отношений до сих пор вызывает дискуссии между исследователями относительно его содержания. Стоит ли удивляться, что нередко специалисты применяют и третий, скорее нейтральный, термин - международные исследования, имея в виду, что под этим названием объединяются оба вышеуказанные понятия.

II. Упадок вестфальской модели миропорядка. Большинство исследователей, изучающих современные международные отношения, соглашаются с тем, что с конца ХХ столетия мир переживает некий критический перелом, который может рассматриваться как "точка бифуркации" (раздвоения), "переходный период", эпоха неопределенности и т.д. В любом случае, имеется в виду период неких качественных преобразований, меняющих суть и смысл самой политической структуры мира. Один из главных аргументов в пользу данного утверждения - очевидные признаки разрушения основ Вестфальской системы. Американские ученые Кохейн и Най для наглядности иллюстрируют это качественное изменение глобального политического процесса графически. Если ранее международные отношения ограничивались межгосударственными взаимодействиями, то к сегодняшнему дню мир намного усложнился.

Эрозия Вестфальской системы мира создает для человеческого сообщества целый ряд проблем. В противоречие входят изначальные нормы и принципы, когда процессы, связанные со все большей прозрачностью границ, еще не проявили себя в полной мере (в частности сохраняется прежнее отношение к невмешательству во внутренние дела), и современнейшие требования с их растущим влиянием (например, принцип соблюдения прав человека в отношении гражданского населения, подвергнутого каким-либо испытаниям со стороны собственного государства). Это противоречие старых и новых, условно говоря, принципов ведет к серьезным последствиям. С одной стороны, открытость границ и обусловленная ею взаимозависимость государств побуждают их все активнее реагировать на события в других странах, особенно на конфликты. Вместе с тем, любые попытки вмешательства во внутренние дела извне (т.е. ограничения суверенитета) заставляют другие страны (даже те, против которых не применялось силовое воздействие) защищать свой суверенитет и противостоять ослаблению роли государства. При этом такие государства не стесняются в средствах, даже если речь идет о полицейских и военных мерах или авторитарных и даже диктаторских методах правления. В результате образуются условия для появления агрессивных - в отношении и мира в целом, и своих народов - политических режимов, разного рода квазигосударств. Они, используя правовые гарантии, обусловленные суверенитетом, всячески стараются удержать власть, создавая тем самым зоны террора и нестабильности.

С другой стороны, размывание государственных границ толкает некоторые национальные движения к сепаратизму, что нередко выражается в открытых формах конфликтов. Нужно также иметь в виду, что большинство государств современного мира возникли только в ХХ веке. Есть в сегодняшнем мире и немало национальных образований, которые только стремятся добиться статуса государства. Вопреки распространенному мнению, не все суверенные государства - члены ООН. С 1971 года таковым не является Тайвань, де-факто воспринимаемый многими странами как суверенный, несмотря на протесты КНР. Членом ООН не является также Ватикан. Только в 2002 году в состав ООН вошла Швейцария, на территории которой с середины XX в. располагаются многие учреждения этой организации. Внешнеполитические ведомства ряда государств составляют особый список суверенных стран, куда по политическим мотивам не включают некоторые страны (вроде Тайваня) или, наоборот, признают суверенными некоторые территории (в 1983 г. Турция признала «Турецкую республику Северного Кипра»). Например, на начало 2003 года США признавали в качестве суверенных 192 страны. Самый значительный рост числа новообразованных государств пришелся на 1990-е гг. - более 20. При всей неочевидности сохранения этой тенденции, некоторые эксперты выступают со смелыми прогнозами о том, что в ближайшие десятилетия на политической карте Земли могут появиться до 100 новых государств.

Открытость государственных границ ставит в качестве актуальных проблему идентичности их граждан. В эпоху безраздельного господства Вестфальской модели мира подобная идентификация во многом основывалась на принадлежности к государству. Однако сегодня государства, по мнению английского политолога Сьюзен Стрендж, уже не вправе требовать к себе от граждан такой лояльности (верности), которая бы превышала их лояльность к семье, фирме, какой-либо группе. Исключения составляют лишь некоторые государства вроде КНДР. Поэтому новая обстановка в мире (ее можно считать переходной, в том числе и для сознания человека) вызывает проблемы с идентичностью: появлением множественной либо неотчетливой самоидентификации, а как следствие - попытками самоотождествления на этнической, религиозной или какой-то иной почве, что зачастую ведет к конфликтам. По данным Международного института исследования проблем мира в Осло, в период с 1990 по 1995 гг. 70 стран были вовлечены в 93 вооруженных конфликта, в которых погибло 5,5 млн. человек.

Распад государственно-центристской модели мира серьезно воздействует на мировую политику, так как эта модель - ее многовековая основа. По мнению Сэмюэла Хантингтона, высказанному еще в 1989 г. в американском журнале "National Interest", завершение холодной войны еще не означает окончание борьбы за власть и влияние; возможно, это означает конец длительного мира. Процесс размывания государственно-центристской модели мира вызвал в конце ХХ в. кризис Ялтинско-Потсдамской системы, а крах биполярной схемы мироустройства, являвшейся ее несущей конструкцией системы, не повлек за собой переговоры об изменении принципов организации международных отношений. Это порождает множество противоречий и осложнений в современном мире, которые особенно явно проявляются в ситуациях конфликтов (например, в конце 1990-х гг. на Балканах).

III. Процесс глобализации и мировая политика. Среди преобладающих современных ориентаций мирового развития большинство политологов называют, прежде всего, глобализацию. Это - один из самых обсуждаемых и наименее изученных процессов, отмеченных на историческом рубеже тысячелетий. Принято выделять три измерения - или понимания - глобализации: 1) как постоянно идущего исторического процесса; 2) как универсализации и гомогенизации мира; 3) как открытости, "транспарентности" национальных границ.

Относительно первого из названных измерений можно заметить, что в истории развития человечества действительно наблюдается тенденция ко все большему расширению пространства, на котором происходит интенсивное взаимодействие и структурирование международных отношений - от отдельных поселений, городов, княжеств к государствам, регионам и, наконец, после эпохи великих географических открытий, к миру в целом. Древнегреческие полисы исчезли с возникновением империи Александра Македонского (356-323 до н.э.), а послевоенная кооперация в Европе привела к созданию наднациональных политических институтов, таких, как Европейский союз и Европейский парламент. Понимание глобализации как универсализации (усиления черт всеобщности) и гомогенизации (движения к однородному строению) мира можно датировать недавним прошлым, когда строились прогнозы о появлении глобальной деревни и всемирного правительства. Глобальная деревня - метафора, используемая в журналистике и популярной литературе, дабы выразить представление о том, что все люди на Земле объединены единой судьбой. Считается, что глобальная деревня становится возможной благодаря распространению универсальных культурных образцов, развитию технологий (в первую очередь транспортных, информационных и коммуникационных), мировых торговой и финансовой систем и т.п., соединяющих всех людей во взаимосвязанное и взаимозависимое сообщество. Всемирное правительство как термин означает гипотетическое, предполагаемое учеными возникновение всемирного центра власти.

Сегодня многие авторы, особенно занимающиеся анализом влияния культурных факторов на политику либо собственно политической практикой, все чаще обращают внимание на то, что глобализация не обязательно предполагает принятие единых, универсальных норм и правил поведения, как нередко утверждали раньше. Т. де Монтбриаль отмечает в этой связи: "Когда мы говорим о глобализации, то вовсе не подразумеваем унификацию и стандартизацию. Ведь и конструкторы автомобиля не стремятся создать универсальную "мировую" машину, способную удовлетворять все вкусы. Это нереально. К примеру, продукция французской фирмы Данон в Париже рассчитана на вкусы парижан, в Санкт-Петербурге - на петербуржцев, а в Шанхае - на китайцев. Различия во вкусах, в менталитете никогда никуда не исчезнут". Необходимо также иметь в виду, что отнюдь не всегда распространяются именно западные цивилизационно-культурные образцы. Налицо и обратный процесс. Симптоматичен интерес индустриально развитых сообществ к восточным религиям, африканской культуре и т.п. В этом смысле вряд ли возможно говорить о глобализации как о вестернизации мира.

Наконец, понимание глобализации как открытости (прозрачности) границ лучше всего отражает суть нынешней ее стадии. Вначале границы суверенных государств-наций оказались прозрачными в сфере экономических взаимодействий. Транснациональные корпорации, одни из проводников экономической глобализации нынешнего столетия, всерьез заинтересовались формированием благоприятных для их активности внешне- и внутриполитических условий. Л. Туроу, "переосмысливая грядущее", писал в этой связи: "Товары могут создаваться в любом месте мира в зависимости от того, где их производство обойдется дешевле и сбываться там, где их удастся продать по наивысшей цене. Производственные цепочки могут приобретать глобальный масштаб. Например, акселерометр (миниатюрный полупроводниковый чип, используемый в качестве сенсора в автомобильных подушках безопасности) может быть разработан в Бостоне, собран и испытан на Филиппинах, упакован на Тайване и вмонтирован в автомобиль фирмы "БМВ" в Германии для того, чтобы эта машина была успешно продана в Бразилии".

Вскоре стало очевидным, что глобализация - гораздо более многосторонний процесс, отнюдь не сводимый к чисто экономическим составляющим. Так, информационный обмен в планетарной сети Интернет в целом ряде случаев сам по себе ценен и значим. В итоге начали создаваться своеобразные "глобальные клубы по интересам", нередко весьма влиятельные и в политической сфере. Процесс глобализации конца ХХ в. неверно понимать как собственно экономическое взаимодействие национальных сообществ - в нем отчетливо проявляются, а в некоторых отношениях доминируют политические и иные аспекты. Важнейший фактор глобализации - это новые технологии, которые усиливают тенденцию к открытости межгосударственных границ. Использование новых технологий значительно влияет на статус страны: интегрирована ли она в мировое сообщество либо, напротив, находится в изоляции. Меняется смысл самого понятия территории, поскольку образуются даже виртуальные государства, например, "Свободная Бирманская Коалиция", которая фиксирована лишь в киберпространстве, но предлагает свою солидарную поддержку реально существующим политическим общностям и институтам. Подобные явления позволили считать развитие новых технологий пусковым механизмом глобализации.

Своим появлением на свет Интернет во многом обязан министерству обороны США, инициировавшему в конце 1960-х гг. работы по созданию технологий защищенной системы связи ARPANET на случай ядерной войны. Она должна была обеспечивать: во-первых, устойчивую связь между ЭВМ командных пунктов; во-вторых, обмен идеями и данными между учеными и инженерами, работающими по военным проектам. Благодаря Национальному научному фонду (NSF) и на основе многих технологий в середине 1980-х гг. был создан непосредственный предшественник Интернета - NSFnet, постепенно распространившийся среди академического сообщества США. Затем появились два принципиальных новшества, которые и привели ко всемирной популярности Интернета: первое - изобретение "гипертекста", связывающего различные документы; второе - программное обеспечение, известное как "Mosaic" (основа кода была разработана студентом Марком Андрисеном), предоставившее возможность свободного доступа в сеть. В конце 1980-х гг. Интернет "вышел" за пределы США. По разным данным, в 1994 году Интернетом пользовались 3 млн. человек, в конце 2000-го года в мире насчитывалось уже около 400 млн. пользователей Интернета, в настоящее время этот показатель приближается к миллиардной отметке.

В новых технологиях выделяются высокие технологии, включающие информационные и коммуникационные. Важность их для динамики глобализации очевидна. Проникновение информации сквозь границы способствует демократизации мира, снижению вероятностей авторитарного управления и изоляционизма, ускорению темпов экономического развития. С каждым днем все труднее оградить какую-либо страну от информации из внешней среды, однако некоторые власти пытаются это делать, ограничивая доступ в Интернет, к примеру, за счет контроля над провайдерами. Но такая политика становится все дороже и бессмысленнее. И все же, несмотря на изложенные положительные качества и радужные перспективы глобализации, обязательно нужно видеть ее сложности и противоречия. Это отнюдь не линейный, развивающийся равномерно и позитивно процесс. Политологи обнаруживают в нем множество неоднозначных, в том числе негативных, моментов. В одних странах и регионах глобализация в большей мере влияет, к примеру, на экономическую сферу, в других быстрее идет внедрение новых технологий. Так, в Южной Африке изначально широко распространились система банкоматов и сотовые телефонные сети, но при этом уровень жизни африканского населения остался крайне низким. Многие страны по разным причинам (политическая изоляция или самоизоляция, технологические возможности и т.п.) вообще оказались на периферии глобальных тенденций. Более того, разрыв между странами, отдельными регионами, вовлеченными в данный процесс, и остальными с каждым годом становится все ощутимее.

Такая дисгармония развития, в свою очередь, порождает новые вызовы и угрозы миру: относительно бедные страны скатываются на еще более низкий уровень; из них идет поток массовой миграции (переселения) в благополучные регионы; в обделенных странах возникают плохо управляемые конфликты и т.п. В итоге появляются "новые недовольные", "новые изгои", с одной стороны, по размежеванию "Север -- Юг", а с другой - по линии расслоения населения в развитых странах, где формируется, преимущественно из иммигрантов, фактически не включенный в социально-политическую систему современный "низший класс". Это явление уже зафиксировано в теориях "расколотых цивилизаций", "столкновения цивилизаций" С. Хантингтона, противоречий центр-периферия И. Валлерстайна. Есть и другое очень важное обстоятельство. Вследствие прозрачности границ легитимные государственные институты утрачивают все большую часть своих властных полномочий. Государству сложнее регулировать национальную экономику, особенно мобильные финансовые потоки (яркий пример тому - финансовые кризисы 1997-1998 гг. в Юго-Восточной Азии и России).

Доступность информации, сильная зависимость современного мира от коммуникационных технологий создали еще одну проблему - кибертерроризма. Кроме того, биотехнологии открывают возможности контроля над поведением человека со стороны государства либо экстремистских организаций. В силу этих и иных негативных явлений глобализация способна затормозить или даже в ряде отношений обратить мировое развитие вспять: позволить распространение антидемократических тенденций, поощрить стремления отгородиться от влияний извне с помощью национализма, ксенофобии (навязчивого страха перед чужаками), самоизоляции, режима закрытости границ. Таким образом, глобализация, будучи общим вектором развития мира, уникальной равнодействующей разнообразных сил и тенденций, не предполагает прямолинейного движения "вперед и вверх". Напротив, она может создать высокую вероятность (для конкретных регионов либо в отдельные исторические периоды) эволюционных зигзагов и регрессов, порождая тем самым новые вызовы мировому сообществу.

Оценивая анализ глобализации современной международно-политической наукой, можно констатировать, что ее основные проявления сводятся к нескольким группам факторов, совокупное взаимодействие и взаимовлияние составляет содержание самого этого явления:

- тенденция к становлению глобальной экономической системы, функционирующей по единым правилам в масштабе всей планеты;

- нарастание финансовых и информационных трансграничных потоков, неподвластных государственному регулированию и контролю;

- эрозия национально-государственного суверенитета в результате возрастающей проницаемости межгосударственных границ и ослабление традиционных функций государства (особенно в сфере безопасности);

- размывание границ между внутренними и внешними политическими, экономическими, информационными и другими процессами;

- распространение на весь мир западных (прежде всего, американских) стандартов поведения, образа жизни, потребления, досуга;

- формирование идеологии глобализма, призванной обосновать неизбежность происходящих изменений, их позитивный характер, а также обеспечить согласие общественного мнения и активное участие самых широких социальных и политических сил в формировании нового мирового порядка под руководством Запада и пир лидирующей роли США. А.Д. Богатуров пишет в этой связи: "Очевидно, что глобализация - это не только то, что существует на самом деле, но и то, что людям предлагают думать и что они думают о происходящем и его перспективах".

К мировой политике и как научной дисциплине, и как объективному явлению международной жизни прямое отношение имеет продолжающийся в политической науке спор о последствиях глобализации. Позиции исследователей по этой проблеме можно разделить на три группы:

- "оптимисты" настаивают на тех преимуществах, которые несет с собой глобализация в экономическом, социальном, политическом и моральном отношении. По мнению П. Мартина, главного редактора международной редакции "Financial Times", особенность современной глобализации в экономическом плане состоит в том, что распространяемые ею принципы рыночных отношений соответствует самой природе человека. В социальном плане глобализация способствовала значительному улучшению человеческого благосостояния в тех обществах, которые сумели использовать предлагаемые ею возможности. В политическом плане глобализация способствует сужению прерогатив государства и расширению демократических прав и индивидуальной свободы человека. Ю. Федоров считает главной заслугой глобализации расширение "сообщества демократии" и демократизации общественного развития в целом, ориентации на право как единственный способ разрешения конфликтов;

- "пессимисты" полагают, что глобализация не только не способствует формированию в масштабах всей планеты свободного рынка и честной конкуренции, но, напротив, ведет к росту концентрации капиталов в наиболее развитых странах, доминирующих в мировой экономике - США, Великобритании, Германии, Франции, Японии. В этих странах сосредоточено 200 крупнейших транснациональных компаний. Ф. Клэрмон пишет в этой связи: "Эти двести мегафирм, щитом и подмогой которых является НАТО, охватывают все области человеческой деятельности - от промышленности до банков; от оптовой до розничной торговли; от экстенсивного сельского хозяйства до всех мыслимых ниш в сфере финансовых услуг как законного, так и незаконного характера. В самом деле, для "мэтров" банковского и страхового бизнеса различия между чистыми и грязными деньгами уже давно исчезли". Одна из наиболее очевидных негативных тенденций глобализации, как это отмечают многие исследователи, является прогрессирующее нарастание разрыва в уровнях экономического развития между наиболее развитыми и отсталыми странами и, соответственно, между богатыми и бедными людьми, как в мировых масштабах, так и в рамках отдельных, в том числе и наиболее благополучных стран. Фискальная пауперизация (Б. Кассан), вымывание среднего класса (Д. Горностаев), манипулирование людьми в интересах "глобального управления" (В. Максименко), попытки насаждения глобализации с помощью силы (А.Д. Богатуров, К. Зегберс, В. Кузнецов) как элементы глобализации лишают надежды на демократизацию мировых общественных отношений и т.д.;

- "скептики" отвергают крайние позиции в оценке последствий глобализации, с сомнением относясь как к выводам о ее благотворной миссии, так и к выводам о ее гибельном воздействии на человеческую цивилизацию. Их основная идея заключается в том, что процессы, обозначаемые термином "глобализация", являются объективными и неизбежными. Они действительно открывают перед странами и народами новые возможности, но при этом несут с собой и новые вызовы. Использование новых возможностей и противодействие новым вызовам требуют разработки каждым национальным сообществом осознанной стратегии. Но это подразумевает наличие сильного государства, способного противостоять идеологии глобализма и методам формирования глобального рынка, которые навязываются миру богатыми странами (М. Делягин, А. Богатуров). "Скептики" высказывают сомнение и относительно глобальной сети Интернет: ее неуправляемое, стихийное внедрение и использование не гарантирует нейтральность воздействия на то или иное общество, так как "свободный обмен" в Интернете на деле оборачивается диктатом наиболее сильных держав (Б. Кассан) .

IV. Возможные варианты политической структуры мира XXI века. Явная устарелость Вестфальской модели мира и распад Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений заставили политиков и ученых тщательно анализировать наиболее общие и зачастую противоречивые тенденции в эволюции современного мирового политического процесса с тем, чтобы можно было строить прогнозы относительно будущего политического миропорядка. Резюмируя наблюдаемые изменения на мировой арене и их осмыслении в политической науке, можно констатировать:

- во-первых, переходный характер процесса не оставляет достаточной ясности относительно его перспектив. Доводов, как и фактов, говорящих в пользу того, что мир движется к новому мировому порядку, существует столько же, сколько и аргументов, убедительно показывающих, что основная тенденция сегодня - это движение к беспорядку;

- во-вторых, есть множество свидетельств того, что в ходе современного мирового политического процесса государственно - центричная модель международной жизни теряет свое значение. Об этом же говорят и факты усиления влияния негосударственных акторов. В то же время нельзя не видеть, что национальное государство с присущими ему традиционными атрибутами (суверенитет, территориальность, невмешательство других в его внутренние дела и т.п.) остается притягательной моделью политической организации жизни народов, популярность которой в последние годы получила новые убедительные подтверждения. Если в 1945 году в мире насчитывалось 60 суверенных государств, то в 1965 году их стало 100, в 1990 - 160, в настоящее время -около 210, суверенитет примерно 20 из которых пока что не признан мировым сообществом или же признан одним или несколькими членами ООН;

- в-третьих, это противостоящие друг другу и одновременно дополняющие друг друга тенденции: а) растущая солидарность мира перед лицом новых вызовов в области экономики, экологии, демографии, природных ресурсов, здравоохранения и т.п., с одной стороны, а с другой - партикуляризм, стремление решать только собственные проблемы, реализовывать свои интересы, отвергая опыт и интересы других; б) глобализация и фрагментация; в) мондиализация и балканизация; г) объединение и дробление; д) интеграция и дезинтеграция. Как показывает практика международной жизни последних лет, объективная противоречивость тенденций современного мирового политического процесса совмещается со стохастичностью, непредсказуемостью его развития. Игнорирование при осмыслении современных международных реалий той или иной тенденции недопустимо, односторонняя ориентация на одну их таких тенденций - опасна, ибо приведет к серьезным ошибкам при принятии политических решений.

Взгляды ученых и политиков относительно вариантов политической структуры мира ХХI в. можно условно разделить на три группы. По представлениям одних политологов, мир становится все более однородным, главным образом вследствие развития процессов глобализации, которые охватывают все новые регионы и страны и, так или иначе, влияют на компоненты экономического, социального, культурного, политического бытия человечества. В таких прогнозах глобализация обычно рассматривается как распространение западных моделей, ценностей, институтов на весь мир. Установочными в этом плане принято считать работы американского политолога и правительственного эксперта Френсиса Фукуямы, в частности, его публикацию "Конец истории?" (1989). В ней этот автор выдвинул тезис, в соответствии с которым падение коммунизма и распространение во всем мире рыночной экономики и либеральной демократии знаменует собой последнюю стадию исторического развития человечества.

С этой точки зрения "рыночная демократия" представляет собой конечный идеал международных отношений. Этот тезис породил полемику и вызвал массу опровержений и вопросов, в частности, о том, может ли история иметь окончание. Однако его оптимистический заряд идеей о возможности нового международного порядка, характеризующегося отсутствием войн, вооруженных столкновений, противоречивых интересов и торжеством общепризнанных идеалов и универсальных ценностей, сохранялся еще некоторое, правда, непродолжительное, время. Спустя 10 лет после публикации своей нашумевшей статьи, Фукуяма заявляет: "История не умерла. Послание следует". Вместо "конца истории", пишет он, может прийти конец человечества, по крайней мере, в том его виде, каким мы его знаем. Дело в том, что прогресс науки и особенно биологии, несет с собой риск осуществления старой тоталитарной идеи об изменении человеческой природы и о вступлении истории в "постчеловеческую эру", абсолютно непредсказуемую в политическом плане.

Прямо противоположный прогноз относительно будущего мира дают те исследователи, которые пишут о цивилизационном расколе. Причем приводимые основания для такого раскола различны:

- углубляющееся разделение на западную, латиноамериканскую, африканскую, исламскую, конфуцианскую, индуистскую, православно-славянскую, японскую цивилизации - у С. Хантингтона;

- цивилизационный разлом, но иного рода: на сельскохозяйственную, индустриальную и постиндустриальную - у Олвина Тоффлера;

- резкие перепады в степени профессионализма - у Владислава Иноземцева;

- уровень социально-экономического развития стран (высокий, средний и низкий, которым соответствуют центр, полупериферия, периферия мир-системы), - у И.Валлерстайна;

- образование шести пространственно-экономических зон (североатлантической, тихоокеанской, евразийской, "южной" и двух транснациональных пространств, выходящих за пределы привычной геокартографии) - у Александра Неклессы.

В 1993 году профессор Гарварда С. Хантингтон с идеей "столкновения цивилизаций", диаметрально противоположной основным положениям концепции мирового порядка Ф. Фукуямы. По его мнению, на смену классическим конфликтам эпохи холодной войны приходят конфликты между культурами. Он не верит в возможности государств-наций в регулировании международных отношений, в связи с чем делит мир на восемь цивилизаций и выводит будущие столкновения из отношений между первыми тремя из них - западной, китайско-конфуцианской и исламской. Неизбежность такого столкновения объясняется следующими причинами:

- во-первых, реальность и непримиримость различий между цивилизациями;

- во-вторых, взаимозависимость мира, которая превращает его в "мировую деревню", влечет за собой рост межцивилизационных взаимодействий и увеличение миграционных потоков;

- в-третьих, происходящие в мире процессы экономической модернизации и социального развития отрывают людей от их корней и идентичностей, ведут к ослаблению государства и росту влияния религии;

- в-четвертых, всплеск межцивилизационных противоречий объясняется и двойственной позицией Запада: доминируя на международной арене в экономическом и научном отношении, он в то же время поощряет "возврат к истокам" в незападных цивилизациях, следствием чего является девестернизация элит развивающихся стран;

- в-пятых, культурные особенности являются более устойчивыми, чем политические и экономические, в связи с чем компромиссы в этой деликатной сфере достигаются гораздо труднее;

- в-шестых, мировая экономика регионализируется, возникают крупные экономические объединения - ЕС, НАФТА, МЕРКОСУР и др.

В этих и других аналогичных концепциях, прогнозирующих дальнейшую дифференциацию мира, особо указывается на реальные или потенциальные конфликты, связанные с данным фактором. К. Бус считает, что "Новый век, …возможно, будет больше похож на пестрое и беспокойное средневековье, чем на статичный двадцатый век, но учтет уроки, извлеченные из того и другого". Такого рода сценарии тоже подвергаются критике:

- раз ученые выделяют целый ряд оснований для "раскола", то некое глобальное столкновение маловероятно, ибо многие из противоречий "накладываются" друг на друга, пересекаются (один и тот же человек может принадлежать сразу к нескольким группам - например, буддийской, высокопрофессиональной и т.п.);

- акцентированный в данных подходах повышенный уровень конфликтности вряд ли можно рассматривать как основную черту устоявшегося миропорядка - он присущ, скорее всего, именно процессу его перехода из прежнего состояния в новое и т.д.

В третьей группе представленных политологами вариантов развития делаются попытки совместить обе современные тенденции: интеграцию и универсализацию мира, с одной стороны, и обособление его отдельных частей и областей человеческой активности - с другой. В начале 1990-х гг. обратил внимание на одновременное действие этих тенденций Бенджамин Барбер, а за ним и другие. Директор (в 1991-2002 гг.) Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI) Адам Ротфельд считает, что международные отношения определяются как центростремительными процессами (глобализацией или интеграцией), так и центробежными (фрагментацией, эрозией государств). Американский политолог Джеймс Розенау сконструировал даже особый термин для того, чтобы отразить такое переплетение направлений развития - фрагмегративность (совмещение фрагментации и интеграции).

Развернулись дискуссии и в плане будущей структуры международных отношений. Популярнее всех две точки зрения: она будет четко однополярной (во главе с США вместе с "восьмеркой" ведущих государств) либо многополярной (с ведущими центрами силы в различных регионах). Вместе с тем, большинство ученых, описывающих будущее мироустройство с использованием понятия поляризации, исходят лишь из фактора держав (или их союзов как центров силы), а значит, недоучитывают реалии, связанные с активной деятельностью негосударственных акторов на мировой сцене. В отличие от них, Дж. Розенау предполагает, что политическая структура мира ХХI в. будет напоминать, видимо, особым образом организованную сеть - по подобию Интернета - с множеством узлов и переплетений. Но все-таки мир на пороге третьего тысячелетия по-прежнему остается государственно - центричным, хотя появляются и негосударственные центры. Похоже, что современные технологии не только формируют новый мир, но и меняют наши представления о нем и образы миропорядка. Раньше мир описывался метафорами, взятыми из классической механики, физики и химии, где ядро и некая "периферия" были главными структурными элементами. Сейчас для фиксации формирующейся глобальной структуры подыскивают образы уже из сферы современнейших технологий: мир, в частности, выступает как сложная сетевая "паутина", вроде Интернета.