УДК 51(091)

Ковровская государственная технологическая академия им. В.А.Дегтярёва

Доцент, кандидат физ.-мат. наук О.О. Барабанов,

старший преподаватель Н.А. Юлина

ТИМОФЕЙ ФЁДОРОВИЧ ОСИПОВСКИЙ (1766 - 1832)

В недавней статье В.М. Бусева «О печатном наследии в области преподавания математики» [1] не упомянут выдающийся автор отечественной учебной математической литературы Тимофей Федорович Осиповский. В дополнение к статье [1] следует упомянуть, что в первой четверти XIX века в качестве руководств для гимназии были рекомендованы три учебника: «Начальные основания математики» А.Г. Кестнера, первый том «Курса математики» Т.Ф. Осиповского и «Начальные основания чистой математики» Н.И. Фусса, см. [2, с. 7]. При этом лишь упомянутый учебник Т.Ф. Осиповского выдержал три издания (1802, 1814, 1820 гг.) и почти на десятилетие (с 1805 г. по 1814 г.) был основным руководством для гимназий, несмотря на то, что объем материала, изложенном в пособии, значительно превышал гимназические требования [3, с. 252].

Тимофей Федорович Осиповский - первый русский математик, получивший специальное педагогическое образование. Кроме того, он - механик, физик, астроном, оригинальный философ-рационалист, блестящий педагог, крупный организатор образования и неутомимый переводчик передовой западной мысли на русский язык. По стечению многих обстоятельств имя Т.Ф. Осиповского полузабыто.

Цель настоящей работы состоит в том, чтобы внести определённый вклад в дело восстановления исторической и гражданской справедливости к человеку, который с немногими отечественными учёными (акад. С.Е. Гурьев, акад. Н.И. Фусс и др.) обеспечил в отечественной науке и образовании непрерывную связь между многогранной деятельностью М.В. Ломоносова (1711-1765) и новаторской геометрией Н.И. Лобачевского (1792-1856).

Биографический очерк. Тимофей Федорович Осиповский родился в селе Осипово Ковровского уезда Владимирской губернии в семье священника Фёдора Ивановича [4, с.172]. Если относительно даты смерти Т.Ф. Осиповского и дня рождения (2 февраля по новому стилю) у историков нет расхождений, то год рождения Тимофея Фёдоровича остаётся под вопросом. В исторической литературе фигурируют 1764, 1765, 1766 гг., см. [5, с.11?]. Наша гипотеза относит рождение Т.Ф. Осиповского на 1766 год. Для этого есть следующие основания. Согласно А.В.Смирнову семинарист Владимирской духовной семинарии Тимофей Осиповский «переходил из класса в класс и в 1783 г. должен был закончить курс в философии. В это время ему шел уже 18-й год» [4, с. 172]. В те годы завершение курса приходилось на июль. Следовательно, согласно А.В.Смирнову семинаристу Тимофею Осиповскому между днём рождения 2 февраля по новому стилю, которое известно абсолютно точно, и июлем 1783 г. было 17 лет. Остается выполнить вычитание 1783 - 17 = 1766! Не менее, если не более достоверно, свидетельство Н.В. Малицкого [6, с.6.] о том, что Тимофей Осиповский обучался во Владимирской семинарии по классу риторики. Буквально у Н.В. Малицкого в списках выпускников 1782 года написано следующее: №18. Тимофей Фед. Осиповский, Ковр. окр., с. Осипова попов сын. 16 л. - 1783 г. отослан в СПб училище. Скорее всего, под выпускниками 1782 года Н.В. Малицкий понимает поступивших в обучение в 1782 г. и 16 лет Т.Ф. Осиповского относит именно к этому году. Тогда, выполняя вычитание, вновь получим 1766 год, как год рождения Т.Ф. Осиповского. Нами также были просмотрены записи Четвёртой (1782 г.) и Пятой (1795 г.) ревизских сказок церковно-священнослужителей Ковровского уезда Владимирской области, по которым можно отследить перемещение отдельных членов семьи священослужителей. В Четвёртой (1782 г.) ревизской сказке записи по селу Осипово отсутствуют. Возможно, эти записи утеряны или находятся среди так называемых «белых листов», чернила на которых выцвели, и прочесть написанное невозможно. По Пятой (1795 г.) ревизской сказке в семье Фёдора Ивановича - священника одноприходной церкви великомученика Дмитрия - сын Тимофей не значится. Это свидетельствует о том, что уже по данным Ревизии 1782 г. Тимофей Осиповский считался выбывшим из семьи. Таким образом, пока приходится ограничиваться косвенными фактами для датировки года рождения Т.Ф. Осиповского. Они однозначно выводят нас на 1766 год, что совпадает с датой, указанной в авторитетном «Русском биографическом словаре» [7, с.384].

В 1783г. в числе 150 лучших студентов философского и богословского классов духовных семинарий России Тимофей Осиповский попал в первый набор первой в России учительской семинарии в Петербурге, основанной на базе Главного народного училища для приготовления к учительским должностям в расширяющейся сети народных училищ. В Петербурге Т.Ф. Осиповский учился без каникул с ноября 1783г. по август 1786г., специализируясь в физико-математических науках и «как отличнейший студент по сей части - с половины курса был сделан репетитором для своих товарищей» [4, с.178]. Заметим, что репетитором в то время назывался младший преподаватель. По-видимому, репетиторство предполагало некоторое небольшое официальное вознаграждение. Добавить про годы учёбы в СПб. После окончания курса Т.Ф. Осиповский был назначен преподавателем физико-математических наук и русской словесности в главном народном училище в Москве. Плодотворная работа Осиповского в этом училище продолжалась 14 лет. В марте 1800 г. Осиповский возвращается в Петербургскую учительскую гимназию уже как профессор физики и математики на кафедру физико-математических наук (эта гимназия в 1819 г. была переименована в Петербургский университет). В это время Академия наук предложила ему вступить в число ее членов со званием адъюнкта математики (адъюнктами тогда называли помощников академиков). По правилам тех лет Т.Ф. Осиповский должен был подать прошение на отставку с занимаемой должности, что было противно его независимому характеру. Прошение он не подал.

В конце 1802г. Т.Ф. Осиповскому было предложено место профессора математики в открываемом Харьковском университете. «По чрезвычайному обременению делами, - пишет Осиповский, - от коего я даже сделался болен, подумав несколько недель, решился я принять сие предложение, но с тем, чтобы мне не проситься у начальства, а чтобы попечитель сам просил меня у начальства». Осиповский прибыл в Харьков в 1803г. и горячо принялся за работу по открытию университета. К чтению лекций Осиповский приступил в феврале 1805г. Осиповский читал различные курсы: так называемую чистую математику, прикладную математику, механику, оптику и астрономию. Этим, однако, не исчерпывается деятельность Осиповского на пользу университета. Еще в апреле 1804г. Осиповский назначается членом Комитета для ускорения дел по открытию университета, а затем он - непременный заседатель Правления; ему поручается присмотр за кассой университета; он - член училищного комитета и комитета по испытанию чиновников гражданского ведомства. Сам Осиповский никогда не стремился к занятию административных должностей. Это видно из того, что он дважды (в 1808 и 1810 гг.) отказывался от ректорского звания, хотя был избран в Совете большинством голосов. С отстранением от должности в 1813г. ректора Стойковича, скомпрометированного коммерческими операциями, Осиповский избирается проректором, а затем и ректором, и переизбирается на следующие трехлетия в 1816г. и 1819г. В результате интриг, враждебных настоящей науке, после семи лет ректорства, в 1820г. Осиповский вынужден был оставить своё детище - Харьковский университет.

После своего увольнения Осиповский переехал на постоянное жительство в Москву, где предался исключительно ученым занятиям. Он окончил начатый им в 1802 г. перевод первых четырех томов «Небесной механики» Лапласа. В Москве Осиповский напечатал, в виде отдельных изданий, два своих сочинения по астрономии и оптике.

Умер Осиповский 12 июня 1832 года.

Осиповский как математик. «Курс математики» Осиповского стал наряду с учебником академика Гурьева первым фундаментальным изложением высших разделов современной ему математики на русском языке. Глубокое содержание, строгая научная последовательность, новизна в освещении многих вопросов обеспечили этому курсу заслуженную репутацию одного из лучших руководств того времени по дифференциальному и интегральному исчислению.

«По свидетельству академика Остроградского, - пишет М.И. Сухомлинов, - математические сочинения Осиповского обратили на себя внимание французской академии наук, признавшей их достойными помещения в своем периодическом издании; они не были помещены там единственно потому, что уже прежде напечатаны по-русски, а в изданиях французской академии не допускаются сочинения, изданные уже в свет на каком бы то ни было языке». [8, с.84-85]

Осиповский читал курс математики, по свидетельству профессора Харьковского университета А. Рославского-Петровского, «частью по запискам, а частью по изданному им курсу, который в свое время был одним из лучших математических руководств не только в русской литературе, но и в иностранной» [9, с.1].

В двадцатых годах вышло 3-е издание этого труда, причем появился и третий том, содержащий теорию аналитических функций (571 стр.). Этот том был составлен Осиповским еще в 1810г. и тогда же представлен в Главное управление училищ. В официальном документе 1810г. в Министерство народного просвещения читаем: «Ординарный профессор Харьковского университета, коллежский советник Осиповский в службе состоит 24 года. Он сочинил в двух томах курс чистой математики. Сочинение это признано классическим и, будучи издано бывшей комиссией о народных училищах, употребляется не только в училищах, подведомственных Министерству народного просвещения, но и во многих других учебных заведениях... Ныне представил он в Главное правление училищ сочиненный им 3-ий том математики в двух частях - о дифференциальных, интегральных и вариационных вычислениях. Это последнее сочинение, по поручению правления училищ, рассматривал член его, действительный статский советник академик Фусс, и донес, что оно заключает в себе отвлеченные исследования, весьма превышающие тот курс чистой математики, который преподается в университетах, а потому не только полезно, но даже необходимо для всех тех, кои избрали математику главным предметом своего учения, в особенности же для тех, кто не знает иностранного языка, ибо, сколько известно, нет еще на русском языке такого сочинения, в котором бы так пространно, как тут, рассуждалось бы о приложении теории функций к кривым линиям и поверхностям».

Академик Н.И. Фусс писал и о четвёртом, неизданном, томе «Курса математики»: «Сие сочинение, в коем рассуждается о приложении теории аналитических функций к кривым линиям и поверхностям, заключает в себе отвлеченные исследования, весьма превышающие даже и тот курс чистой математики, который преподается в университетах. Итак можно его обратить к тому только малому числу учеников, которые математику во всей ее обширности избрали главным предметом своего учения. Оным сие сочинение можно почесть полезным и даже необходимым… Сколько мне известно нет еще на российском языке такого сочинения, в котором бы о приложении теории функций к кривым линиям и поверхностям было так пространно рассуждаемо, как у профессора Осиповского. Труд г-на Осиповского одобрителен и автор достоин поощрения» [10].

Высшая школа России конца XVIII в. пользовалась «Курсом математики» Этьена Безу в пяти томах, полный перевод которых был напечатан в 1804-1806 гг. А.К. Сушкевич, подробно исследовав эти учебники и «Курс математики» Осиповского, пришел к следующему выводу: «Учебники Осиповского были гораздо полнее, чем рассмотренные выше учебники Фусса и Безу. Это был первый русский учебник алгебры, материал которого в значительной своей части относился к высшей алгебре» [11, с.225].

Влияние Осиповского на развитие математической мысли было весьма велико. В некоторых западноевропейских странах были сделаны переводы «Курса математики» Т.Ф.Осиповского. [5, с. 20].

Осиповский как естествоиспытатель. Осиповский интересовался механикой, физикой, астрономией. Большое теоретическое значение имели труды Осиповского по механике - «Теория движения тел, бросаемых на поверхность земли» и «О действии сил на гибкие тела и о происходящем от того равновесии». В 1817 г. он представил «Обществу наук при Харьковском университете» работу «О разделении электричества в разобщенных отводах при держании перед ними в некотором удалении наэлектризованного тела». Осиповский во всех областях стремился сказать новое, передовое слово. Он, в частности, обратил внимание на необходимость реформы календаря. В статье «О календаре» («Украинский вестник», май 1816г.), Осиповский показал отставание астрономического года от старого календаря, и предложил, начиная с 1817 г. подряд на протяжении 48 лет не отмечать високосных годов, т.е. считать в каждом году 365 дней, пока отставание календаря не будет компенсировано. Другие оригинальные астрономические труды Осиповского - «Исследование светлых явлений, видимых иногда на небе в определенном положении, в рассуждении солнца или луны», «О вычислении аберрации» и «Об астрономических преломлениях».

Осиповский как философ. Осиповский внимательно следил за современной ему французской и немецкой философией. По его опубликованным философским работам можно без колебаний заключить, что он являлся продолжателем того способа философствования, который на российскую почву был перенесён из Германии Ломоносовым. Как известно, Ломоносов был учеником Вольфа, который сам, в свою очередь, был учеником великого Лейбница. Принцип достаточного основания Лейбница, выглядящий для философских виртуозов слишком тривиальным, как нельзя лучше пришёлся для энергических устремлений первых русских учёных (к сожалению, этот принцип не успел, как следует, пропитать российскую почву из-за Французской революции, остроумного беллетриста Вольтера и т.п.). Здесь уместно напомнить, что у науки, в том числе у философии, нет национальных границ. Поэтому Осиповский, разумеется, использовал свой опыт перевода «Логики» Кондильяка в применении принципа достаточного основания Лейбница для дискуссии со своими оппонентами в Харьковском университете. Приверженность к этому принципу привела Осиповского к отрицанию учения Канта об априорном и субъективном характере наших представлений о пространстве и времени. Осиповский и его сторонники встретили упорное сопротивление со стороны мистически настроенных профессоров, имевших могучую поддержку в лице попечителя Карнеева и министра просвещения Голицына. О научной квалификации Карнеева говорит следующее свидетельство. «Посещая иногда лекции профессоров, Карнеев по поводу читанного ими делал замечания в своем курсе; так, например, профессору физики Комлешинскому он заметил, что молния падает, имея в своем конце треугольник, который изображает собой святую Троицу» [12, с. 478].

Философские взгляды Т.Ф.Осиповского ярко выражены в его актовых речах. В первые десятилетия существования университета актовые речи занимали видное место в научно-литературной деятельности профессоров. В речи «О пространстве и времени», произнесенной 30 августа 1807 года «в торжественном собрании университета», Осиповский, кратко изложив взгляды новейших философов Германии, и в особенности Канта, на пространство и время, подвергает его идеи критическому разбору и формулирует свое собственное мнение: «...Мое суждение о пространстве таково: понятие о нем производится по впечатлениям, происходящим от него посредством наружных наших чувств на наши внутренние чувства. Впечатление же и тот предмет, который оное производит, не суть одно и то же, но чрезвычайно разнятся между собою, подобно, как цветы, солнцем производимые, разнятся от самого солнца. Может даже статься, и вероятно, что сие впечатление в разных людях, по различному образованию чувств для принятия его устроенных, бывает различно, или по крайней мере имеет чувствительные оттенки. По сему, что такое есть пространство в своей сущности, нам неизвестно, и мы не имеем способа узнать его сущность; но оно находится в самой природе, и сущность его имеет постоянное отношение к тому впечатлению, которое оно в наших чувствах производит; а потому сравнение впечатлений частями пространства производимых выходит таково же, как и сравнение самых сих частей пространства» [13].

Последняя фраза вновь напрямую согласована с принципом достаточного основания и, кроме того, заставляет нас вспомнить о более поздней философии концептуализма Пуанкаре.

«Что же касается до времени, то я понимаю его не так, как нечто существующее в природе само по себе, но как необходимое произведение последовательного бытия вещей, бытия, которое представить не в последовательном виде не положено в нашей способности. ...понятие о времени приобретаем мы посредством чувствования бытия нас самих, и относим оное к прочим вещам по понятию их сопребывания с нами» [13].

Вторая речь Осиповского «О динамической системе Канта» (1813г.) посвящена опровержению идей Канта, высказанных им в его сочинении о метафизических основах естественной науки. «Позвольте мне, почтеннейшие слушатели, сделать при сем краткое обращение к юным питомцам сего святилища наук, для коих единственно избрал я сию сухую и никакого витийства не допускающую, а по сему и незанимательную материю. Ежели вы слышите или читаете, что философ природы постановляет a priori какой-либо закон ея, то буде он не доказывает его с математической строгостью, не полагайтесь на слова сего философа с искреннею к нему достоверностью, как бы сей закон ни обворожал воображение, но испытайте прежде его на оселке строгости математической и тогда только считайте его вероятным, когда он выдержит сию пробу» [14].

Вновь мы видим неявное употребление принципа достаточного основания Лейбница.

По поводу этой последней речи проф. К.А. Андреев говорит следующее: «В то время как математические произведения Осиповского, не смотря на свою высокую цену для современников, теперь должны считаться устаревшими, его воззрения философские сохранили свою свежесть до сих пор. Можно сказать, что в этих воззрениях он опередил своих сотоварищей по науке лет на пятьдесят. Это можно объяснить самым складом его ума. Сильный и искусный в построении ряда логических построений, он хорошо видел, что все эти заключения теряют всякую цену, если основания, из которых они исходят, не достаточно прочны. Опираясь поэтому на немногие, но верные данные наблюдательных наук, он прозревал в глубь будущих успехов знания гораздо далее тех мыслителей, которые прельщаясь смелыми гипотезами, строили философские воззрения на зыбкой почве этих гипотез… В речи - «Рассуждение о динамической системе Канта» Осиповский выступил решительным противником метафизических систем, как основания для познания внешнего для человека мира» [4, с.190-191].

Еще большее нерасположение к представителям отвлечённой философии высказывает Осиповский в рецензии на логику Шада; он говорит: «Каждый из философов немецких, как будто для хвастовства, отличался от прочих большим или меньшим количеством странностей в мыслях, но каждый отличался своими странностями, а наш философ, приняв под свой покров странности всех, прибавил к ним еще столько же своих».

В итоге приведённого краткого анализа философских воззрений Осиповского мы обязаны подвергнуть сомнению оценку Осиповского как вульгарного материалиста [15].

Осиповский как педагог. «По замечанию проф. О.И. Сомова, курс математики Осиповского может быть поставлен на ряду с лучшими иностранными руководствами того времени; сочинения его показывают знакомство автора со всем, что было замечательного в математической литературе Европы; избравши образцом преимущественно Эйлера, Осиповский по ясности и строгости изложения, был достойным последователем великого математика. Обязанный своими познаниями собственному таланту и неутомимой ревности, с которою изучал творения европейских ученых, он излагал открытия гениальных двигателей науки с ясным и глубоким знанием дела; его университетские чтения служили превосходною школою для слушателей, указывали им верный путь и давали прочный залог для дальнейших самостоятельных занятий» [4, с.182].

На наш взгляд «Курс математики» Осиповского не потерял педагогического значения и по сей день (см., например, [16, С.50-60]).

С первых дней открытия Харьковского университета Т.Ф.Осиповский снискал к себе глубокое уважение и любовь студентов. Его лекции слушались с захватывающим интересом. Свыше 50 лет спустя после своего обучения в университете бывший студент Розальон-Сошальский писал: «Профессоры русской словесности И.С. Рижский (первый ректор университета), юриспруденции - Илья Федорович Тимковский и высшей математики Тимофей Федорович Осиповский - пользовались глубочайшим уважением студентов и всего общества, как преподаватели и как люди… Мягкий и добрый, Осиповский, весь проникнутый любовью у своему предмету и к своей обязанности, умел для слушателей своих, в том числе и для меня, поэтизировать даже дифференциальное и интегральное исчисление. По своим нравственным качествам, это было - так все на него смотрели - совершенство, насколько человек может достигать его» [17].

Хорошо известна роль научной школы в общем процессе научного творчества «...следует со всею силою подчеркнуть, что, чем старее школа, тем она ценнее. Ибо школа есть совокупность накопленных веками творческих приемов, традиций, устных преданий об отшедших ученых или ныне живущих, их манере работать, их взглядах на предмет исследований. Эти устные предания, - накапливающиеся столетиями и не подлежащие печати или сообщению тем, кого считают неподходящим для этого - эти устные предания суть сокровища, действенность которых трудно даже представить себе и оценить... Если искать каких-либо параллелей или сравнений, то возраст школы, накопление ею традиций и устных преданий, есть не что иное, как энергия школы, в неявной форме» [18].

Мы не рискнём сказать, что Осиповский оставил после себя школу. Однако первый российский математик с громкой европейской известностью - Михаил Васильевич Остроградский был его учеником. Хорошо известно, что Остроградский унаследовал многие качества Осиповского, как учёного, и всегда хранил о своём учителе благодарную память. Кроме Остроградского учениками Осиповского были профессора А.Ф. Павловский и М.А. Байков. Изгнание Осиповского и взаимосвязанное с этим изгнание Остроградского (без аттестата!) из Харьковского университета безусловно помешали созданию яркой научной школы на юге России. Однако остался в употреблении всех российских гимназий и университетов «Курс математики» Осиповского - одно из немногих качественных руководств на русском языке, по которому изучали математику деятели будущих знаменитых научных школ России. Так, первый том «Курса математики» Осиповского выдержал три издания.

Драматизм судьбы Осиповского. Судьба крупного ученого редко бывает безоблачной. Чтобы понять личную драму Осиповского следует, как писал Тацит, «без гнева и пристрастия» оценить два фактора - внешние обстоятельства и характер нашего героя, как ученого и гражданина.

Внешние обстоятельства состояли в том, что начало XIX века ознаменовалось оживлением университетского образования в России. Российские университеты получили новый устав (1804 г.), дававший им единообразную организацию и известное самоуправление и автономию в деле преподавания. Увеличение числа университетов в России способствовало росту кадров самостоятельно мыслящей интеллигенции. По-видимому, это напугало правительство. Устав 1804 г. фактически отменяется, свобода преподавания уничтожается, права советов университетов резко ограничиваются. Само существование университетов стояло под угрозой. М. А. Салтыков писал в 1817 г. Ф. К. Броннеру¹: «Более нежели вероятно, что за исключением Московского все остальные наши университеты будут упразднены, вопрос о закрытии университетов Казанского и Харьковского уже поставлен на очередь». Министерство народного просвещения было преобразовано в 1817 г. в «министерство духовных дел и народного просвещения». Историк Петербургского университета В. В. Григорьев писал: «Университет в самом скором времени принял вид средневекового католического монастыря» [19, с.34]. В среде студентов и профессоров университетов возникает острая борьба двух лагерей. В исторической науке советского времени один лагерь назывался реакционным, другой - прогрессивным. Не испытывая нужды в идеологической раскраске, отнесём к первому лагерю мистиков и шарлатанов, а ко второму - сторонников рационального знания. В Харьковском университете начала XIX в. первый лагерь, состоявший из наиболее значительной части профессуры и студенчества поддерживали мистически настроенный министр и другие влиятельные лица. Второй лагерь, не имевший опоры в «высших сферах», возглавлялся Осиповским. Осиповский очень дорожил своим человеческим достоинством, своим делом и своими учениками. Очевидно, что с такими человеческими установками он не мог миновать изгнания из Харьковского университета, которое ему подготовило само время, см. [20, с.133], [21, с.710]. Однако возникшие трудности не сломили дух Осиповского как ученого. К нему можно отнести слова Белинского о Ломоносове: «гений умеет торжествовать над всеми препятствиями, какие ни противопоставляет ему враждебная судьба». После отставки он завершает перевод четвёртого тома Лапласа и в своём отверженном положении умудряется опубликовать две оригинальные работы. Он продолжает перерабатывать свой объемистый четырехтомный курс математики. Он пишет министру: «Мне нейдет хвалить свой курс, скажу только, что я никакому автору при сочинении его не следовал, но писал его по собственному своему плану. Сказывают, что курс мой переведен уже в Англии на английский язык и введен в училища». В 1812, 1826, 1831 годах Осиповский предлагает Министерству издать полностью четыре тома своего курса, а также сделанный им перевод «Небесной механики» Лапласа, но каждый раз получает отказ.

В истории с увольнением Осиповского есть много поучительного для нас, его далеких потомков. Вновь расползается зараза оккультизма, мистики и паранауки, благоприятной средой для которых является, с одной стороны, доверчивое простодушие народа, а с другой - неуважение к достижениям настоящей науки и к национальной истории.

Имеется ряд обстоятельных исследований творчества Осиповского, выполненных в советское время [5], [22], [23] и др. В этих исследованиях увольнение Осиповского из Харьковского университета характеризуется как победа реакционного идеалистического крыла университетской профессуры над прогрессивным материалистическим крылом. В наше время мы можем взглянуть на драму Осиповского иначе. Самая простая классификация философии делит последнюю на: философию науки и философию духа. При этом философия науки имеет скромную цель обеспечения только науки, а философия духа, изучающая общие вопросы бытия и сознания, автоматически становится выше философии науки. В этом, на наш взгляд, основной источник конфликта, сломавшего общественную судьбу Осиповского. Дело в том, что естествоиспытателю философия духа мало интересна, что и демонстрировал Осиповский своей деятельностью. С другой стороны, любой крупный естествоиспытатель, в том числе и Осиповский, не только уважает философию науки, но и сам является её явным (Пуанкаре) или неявным творцом (Эйнштейн). В итоге, научные интересы двух практически противоположных школ, мало пересекаясь, создают почву для глубоких обид как с той, так и с другой стороны. Обиды такого рода и привели в Харьковском университете к увольнениям по доносам сначала в 1816 году профессора философии Шада (протеже великого Гете), а затем Осиповского. К чести Осиповского он, будучи в 1816 ректором, в конфликте с Шадом занимал нейтральную позицию, хотя не разделял философских убеждений Шада. Ни Шад, ни Осиповский не добились официального объяснения увольнения.

Заключение. Даже краткий очерк деятельности Осиповского свидетельствует о его уникальной роли в становлении отечественной науки и отечественного образования. К сожалению, память об Т.Ф.Осиповском более хранима на Украине, чем в современной России. Соответственно, в некоторых документах, статьях и книгах Тимофея Фёдоровича Осиповского записывают в малороссы и называют великим украинским учёным, ставя его рядом с малороссами Вернадским и Зеленским, см. [24], [25], [26], [27]. Впрочем, эта ошибка может быть и предметом гордости братских славянских народов. Получается, что Осиповский и после смерти осуществляет культурную связь между нашими народами, открывая для нас возможность называть российским ученым М.В.Остроградского. По-видимому, необходимы какие-то общественно значимые меры на всероссийском и областном уровнях для того, чтобы по-настоящему «вернуть» Тимофея Фёдоровича Осиповского своим потомкам.

Т.Ф.Осиповский похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве. Надгробная надпись, согласно [3], гласит:

Осиповский Тимофей Федорович

первый знаменитый русский математик

ректор Харьковского университета

заслуженный профессор высшей математики и астрономии.

Библиография

1. Бусев В.М. О печатном наследии в области преподавания математики // Математика в школе, 2006 г., №9, С.58-61.

2. Прудников В.Е. О русских учебниках математики для средних школ в XIX в. // Математика в школе. 1954, № 3.

3. Полякова Т.С. История математического образования в России. - М., Изд-во Московского ун-та, 2002.

4. Смирнов А.В. Уроженцы и деятели Владимирской губернии, получившие известность на различных поприщах общественной пользы. (Материалы для биобиблиографического словаря). Выпуск 4-й. - Губ. гор. Владимир: Типография Губернского Правления, 1910.

5. Кравец И.Н. Т.Ф. Осиповский - выдающийся русский ученый и мыслитель. - М.: Изд-во АН СССР, 1955.

6. Малицкий Н.В. История Владимирской семинарии. Вып. 3. - М., 1902.

7. Русский биографический словарь. Под ред. А.А. Половцева Обезьянинов - Очкин.. - СПб, 1905.

8. Сухомлинов М. Материалы по истории образования в России.// Журнал министерства народного просвещения, 1865 г., октябрь.

9. Рославский-Петровский А. Об ученой деятельности Харьковского университета в первое десятилетие его существования. Журнал министерства народного просвещения. Июль 1855г.

10. Чарнолусский В. И. Начальное образование в первой половине XIX столетия. В сб. «История России в XIX веке». - СПб., 1907, т. 4.

11. Сушкевич А.К. Материалы к истории алгебры в России. Историко-математические исследования, вып. IV. 1951.

12. Чириков Г.С. Тимофей Фёдорович Осиповский. Ректор Харьковского Университета 1820 г. // Русская старина, ноябрь, 1876, С.463-490.

13. Осиповский Т.Ф. О пространстве и времени. Речь, говоренная в торжественном собрании Харьковского ун-та 30 августа 1807 г./Историко-математические исследования. Выпуск V. Под ред. Г.Ф.Рыбкина и А.П.Юшкевича. - М.: Гос. изд-во технико-теоретической литературы, 1952, С. 9-17.

14. Осиповский Т.Ф. Рассуждение о динамической системе Канта. Речь, говоренная в торжественном собрании Харьковского ун-та 30 августа 1813 г./Историко-математические исследования. Выпуск V. Под ред. Г.Ф.Рыбкина и А.П.Юшкевича. - М.: Гос. изд-во технико-теоретической литературы, 1952, С. 18-27.

15. Брылевская Л.И. Миф об Остроградском: правда и вымысел. // Историко-математические исследования. Вторая серия. Вып.7 (42). - М.: Янус-К, 2002.

16. Барабанов О.О. Вопросы на проценты как проблема нормы словоупотребления // Математика в школе, №5, 2003.

17. Розальон-Сошальский. Мои воспоминания. Харьковские губернские ведомости 15 апреля 1869г., №4.

18. Письмо Н.Н. Лузина Н.Г. Ованесову от 6.01.1948 г. из личного архива Н.Г. Ованесова.

19. Григорьев В. В. Императорский СПб. университет в течение первых 60 лет его существования. СПб., 1870.

20. Рыбкин Г.Ф. Материалистические черты мировоззрения М.В.Остроградского и его учителя Т.Ф.Осиповского./ Успехи математических наук. Т.VII, вып.2(48). - М.-Л.: Гос.изд-во технико-теоретической литературы, 1952, стр. 123-144.

21. Багалей Д.И. Опыт истории Харьковского университета. Т. II. - Харьков, 1910.

22. Бахмутская Э.Я. Тимофей Федорович Осиповский и его "Курс математики"./Историко-математические исследования. Выпуск V. Под ред. Г.Ф.Рыбкина и А.П.Юшкевича. - М.: Гос. изд-во технико-теоретической литературы, 1952, С. 28-74.

23. Прудников В.Е. Дополнительные сведения об Т.Ф.Осиповском./Историко-математические исследования. Выпуск V. Под ред. Г.Ф.Рыбкина и А.П.Юшкевича. - М.: Гос. изд-во технико-теоретической литературы, 1952, С. 75-83.

24. crimea.edu/edu/prog/hist.html

25. Духопельников В.М. О перспективах изучения русской культуры в курсе истории. // niurr.gov.ua/ukr/dialog_1999/duhopelnikov.html

26. Лосский Н. Украинский и белорусский сепаратизм. // Грани, 1958, 39.

27. Назаров М. Тайна России. Часть 2. - М.: Русская идея, 1999.

1 Ф. К. Броннер (1759-1850)-профессор физики Казанского университета; М. А. Салтыков (1767-1851)-попечитель Казанского учебного округа.