Урок памяти «Этапы мужества и испытаний»

«Этапы мужества и испытаний»

Цель: Донести до каждого учащегося мысль о том, что от необоснованных обвинений в годы репрессий никто не был застрахован. Даже известнейшие люди того времени: ученые, крупные хозяйственники, заслуженные деятели культуры, а также их родные не миновали участи «врагов народа».

ЧТЕЦ:
- Всем,
Кто клеймён был статьёю полсотни восьмою,
Кто и во сне окружен был собаками, лютым конвоем,
Кто по суду, без суда, совещанием особым
Был обречён на тюремную робу до гроба,
Кто был с судьбой обручён кандалами, колючкой, цепями,
Им наши слёзы и скорбь, наша вечная память!

Ведущий :
Много суровых испытаний, жертв, и лишений выпало в XX веке на долю нашей страны. Две мировые и Гражданская войны, голод и разруха, политическая нестабильность унесли десятки миллионов жизней, заставляя вновь и вновь восстанавливать разрушенную страну.

Ведущий :
Но и на этом фоне страшными страницами нашей истории стали политические репрессии. Более того, унижены и уничтожены лучшие из лучших, у которых и в мыслях не было бороться против своего народа. Тысячи инженеров, сотни тысяч замученных, расстрелянных, загубленных партийцев, миллионы крестьян, оказавшиеся жертвами раскулачивания, маршалы и генералы, ученые и поэты, писатели и артисты, которые на самом деле были преданы Родине.

----- стих « Зажгите свечи» -----

ЧТЕЦ:
Когда горят поминальные свечи,
И зал в минуту скорби затих,
Мне кажется, сюда, на эту встречу,
Слетаются души наших родных.

Они спешат сюда из Казахстана,
Якутии, Чукотки, Воркуты,
С Вишеры, Усолья, Магадана,
Беломора, Соловков, Читы.

Мне кажется, они своих здесь ищут,

И радуются, что хранит нас Бог,
Что «черный ворон» по ночам не рыщет,
Не слышно стука кованых сапог.

Они взывают к нам, пока живущим,
И, кажется, мы слышим этот глас:
«Родимые, добрее станьте, лучше,
Зажгите свечи, помяните нас».

Я думаю, пока есть мы, живые,
Пока потомки наши будут жить,
В день Памяти всегда, по всей России
Свечам гореть, поминовенью быть.

Горят пусть свечи светом негасимым,
И пусть в сердцах людей не гаснет свет.
Я верю: благодарная Россия
Жертв не забудет, не забудет, нет!

Ведущий :
Ныне известны невероятные по своим масштабам цифры расстрелянных, репрессированных, заключенных в тюрьмы, разбросанных по детским домам. Только по неполным данным их число превышает десять миллионов человек. Система боролась с совершенно безвинными людьми, выдумывая себе врага, а потом безжалостно уничтожала этих людей. Вечная память безвинно погибшим. Объявляется минута молчания.

Ведущий
- Сегодня День памяти жертв политических репрессий, как подтверждение того, что ничто не забыто- ни высокий подвиг, ни подлое предательство, ни черное злодейство. Вернуть всем невинно пострадавшим их доброе имя- святой долг государства. В 1988 году постановлением ЦК Компартии Казахстана были возвращены народу славные имена его славных представителей, репрессированных и осужденных в 20-40 х и начале 50-х годов. Особенно широкий отклик у общественности получила реабилитация творческого наследия Шакарима Кудайбердиева, Ахмета Байтурсынова, Магжана Жумабаева, Жусипбека Аймаутова, Миржакыпа Дулатова.

ЧТЕЦ: ----- стих. «У памятника» -----
На старом Егошихинском кладбище
Среди могил, надгробий и крестов
Воздвигнут памятник, каких нигде не сыщешь:
Он состоит из лагерных столбов.

Он на бугре застыл в молчанье скорбном.
На нем «колючка» - символ лагерей -
И колокол - глашатай самых скорбных
И душу раздирающих вестей.

В День Памяти безвинно убиенных,
Погибших от советских палачей,
На зов его глухой, проникновенный
Сюда приходят тысячи людей.

Они стоят с зажженными свечами,
И каждый в мыслях где-то далеко,
Лишь по глазам, наполненным слезами,
Понять их можно, как им нелегко.

Они родных в тридцатых потеряли
И их могил не могут отыскать.
Того, что в жизни сами испытали,
Не дай, Господь, кому-то испытать!

Пусть с чьих-то губ злословье не сорвется,
В нас для ответа есть еще запал,
Пока мы живы, будем мы бороться,
Тому порукой наш «Мемориал»!

Ведущий
- О массовых репрессиях 30-х годов написано немало. Напечатаны многие лагерные мемуары, рукописи бывших заключенных Колымы и Гулага, стали известны документы из архивов НКВД. Но самые бесстрастные свидетели на суде истории- письма узников лагерей, которые вы можете прочитать на нашем стенде. Известно произведение Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ».

ЧТЕЦ: ----- стих «Память» -----
Народом чаша выпита до дна
За ту войну в четыре долгих года,
Но всем нам помнится еще одна война,
Сгубившая часть нашего народа.

Вел ту войну палач из палачей,
С ним берии, ежовы и ягоды.
Мы испытали: нет войны страшней,
Когда воюют с собственным народом.

Страну покрыли сетью лагерей,
Где псы и стражи злые без предела.
Там зэков не считали за людей:
Их жизнь цены в Гулаге не имела.

Людей тогда казнили без суда
По знаку палачей в расстрельных списках,
И жертвы исчезали без следа.
Над ними ни крестов, ни обелисков.

И данных нет - безмолвствуют архивы,
Родных могил уже не отыскать.
Друзья мои, пока мы с вами живы,
Успеть бы поименно всех назвать.

И всегда хранить в нашей памяти,
Их забыть - для нас тяжкий грех.
Пусть воздвигнутый в Перми памятник
Будет общим - один на всех!

Ведущий:
- Крупнейшие лагеря, в которых отбывали наказание заключенные, находились на Соловках, на Колыме, в Казахстане. Условия содержания заключенных в этих лагерях привели к большим человеческим жертвам.

«Мамочкино кладбище», место захоронения детей узников Карагандинского лагеря. Поселок Долинка Карагандинской области.

Из воспоминаний осужденной: «Как я помню, недалеко от Долинки, позже в советское время это был совхоз «Карагандинский», на центральной усадьбе его находились огромная женская зона ЦПО и детгородок, где содержались дети заключенных матерей до двухлетнего возраста, потом детей отправляли по детским домам. Матерей водили на кормление под конвоем, который над ними зачастую куражился, всячески стараясь унизить и дать понять, что, мол, «какая она мать - враг народа» и не имеет права воспитывать ребенка.Детей очень много умирало. В холодном коридоре стояло несколько бочек, куда трупики мертвых детей складывали, и там бегали крысы и часто грызли эти окоченевшие трупики.

А каково матери? Набирали определенную партию мертвых детей и потом хоронили недалеко от детгородка (это кладбище частично дожило до наших дней - 2005 год). Это там, где конечная остановка маршрута № 5 в совхозе «Карагандинском».

Так вот, направо от остановки было кладбище заключенных женщин и их детей. Сейчас там свалка, но кое-какие следы захоронения остались. Хоронили заключенных и детей «пачками», без гробов, вместо памятника столбики с дощечками - на них номер, а то и вовсе без ничего. Как говорилось, «лекпом спишет» (лекпом - медработник, помощник лекаря)».

- Большинство заключенных составляли люди обычные, которые никогда не занимались политикой. Они никогда не читали газет, честно работали на государство. В Карлаге сидели люди знаменитые, известные ученые, художники и врачи. Но у них есть и будут свои исследователи. Их фамилии останутся в истории. А фамилии простых людей забудутся вместе со временем. Мне хотелось вернуть этим людям их доброе, честное, ничем не запятнанное перед народом и страной имя, - говорит Екатерина Кузнецова.

Ведущий:
- С получением оперативного приказа приказа № 00486 от 15 августа 1937 года по стране начались аресты жен изменников Родины. Этот приказ давал неограниченные возможности для произвола. Аресту подлежали не только жены, но и члены их семей.

на фоне музыки читаются выдержки из писем заключённых, звучит «Полонез» Огинского

5 мая 1938 год
«Дорогие мои Анечка, Лорочка и Лялечка! Вчера нас привезли в Котлас. Находимся сейчас на пересыльном пункте Ухтапечорского лагеря НКВД. Отсюда должны отправить на место, где придется отбывать свой долголетний срок лагерного заключения. Когда и куда будет отправка, это неизвестно. На каких работах придется быть, это тоже еще неизвестно…»
8 июля 1938год
«.. Пишу из пересыльного пункта Устьвымлага. Сюда привезли позавчера ,отсюда увезут дальше, в Желдорлаг. Кажется, это будет последний этап нашего следования к месту нашего заключения.… Вся душа моя, весь дух мой - это только Вы, мои дорогие. Не забывайте своего несчастного папочку.… Будьте здоровы.

Сильно, сильно целую вас. Ваш отец»

11 сентября 1938 год
«…Сегодня меня направляют на лечение на 42 пункт, а оттуда в Княж- Погост ,очевидно, в стационарную больницу. Пока совсем неважно у меня. Весь я отёк и опух, ходить не могу, задыхаюсь. Но надеюсь, что всё это временное явление и при хорошем лечении в больнице быстро все пройдет и я смогу работать. Будьте здоровы. Сильно, сильно целую Вас. Ваш отец»

----- звучит Шопен «Ми минор» -----

Чтец: ---- стих «Про Нинку» -----
По полю пшеничному
Вьется тропинка,
На тропке девчонка
По имени Нинка.

Рядышком мама
Присела к тропинке,
Взять зёрнышек с поля
Для доченьки Нинки.

И думает мама:
«Я справлюсь с бедою,
Старших детей
Накормлю лебедою,

Вот младшую, Нинку,
Должна я спасти,
В подоле домой
Ей зерна принести.

Я в ступе чугунной
Зерно растолку,
Дровишек достану
И печь истоплю,

Кашу приставлю
В глиняной кринке -
Будет еда
Моей маленькой Нинке».

Мысли прервались
Стуком копыт,
Прямо по полю
Объездчик «летит»,

Конем пригибает
И топчет пшеницу,
На мать налетел,
Как орёл на горлицу:

«Колхозное поле
Зоришь ты, вражина?!
За мужем в тюрьму
Захотела, скотина?!»

И нет уж в подоле
Ни колоска…
В лице ни кровинки,
Во взгляде - тоска.

Зёрнышки,
Что собирала для Нинки,
Втоптаны в пашню
Рядом с тропинкой…

Под утро посыльный
Из сельсовета,
И маму забрали
Ещё до рассвета.

Дети, все шестеро,
Рядышком сели,
Плотно прижавшись,
На маму глядели.

Они понимали,
Куда ей дорога,
Мать очень спокойно
Сказала с порога:

«Дети, молитесь,
И нощно, и денно,
Я к вам вернусь,
Я вернусь непременно».

Чтец: ----- стих. «Памяти репрессированных» ------
Народом чаша выпита до дна
За ту войну в четыре долгих года,
Но всем нам помнится еще одна война,
Сгубившая часть нашего народа.

Вел ту войну палач из палачей,
С ним берии, ежовы и ягоды.
Мы испытали: нет войны страшней,
Когда воюют с собственным народом.

Страну покрыли сетью лагерей,
Где псы и стражи злые без предела.
Там зэков не считали за людей:
Их жизнь цены в Гулаге не имела.

Людей тогда казнили без суда
По знаку палачей в расстрельных списках,
И жертвы исчезали без следа.
Над ними ни крестов, ни обелисков.

И данных нет - безмолвствуют архивы,
Родных могил уже не отыскать.
Друзья мои, пока мы с вами живы,
Успеть бы поименно всех назвать.

И всегда хранить в нашей памяти,
Их забыть - для нас тяжкий грех.
Пусть воздвигнутый нами памятник
Будет общим - один на всех!